ты прилавка. Те, кто являлся сюда по вечерам, с удовольствием расселись бы и возле сточной канавы на задах, лишь бы Гру продолжал им наливать. Не выпуская из рук грязной тряпки, Гру подошел к лестнице и крикнул:
— Постарайся сделать так, чтобы дверь легко открывалась и плотно закрывалась!
— Он что, получил жалованье? — спросила Гвен.
— Похоже на то. — Гру вернулся к барной стойке и потряс бочки, чтобы определить, насколько они полные. — Все, кто работает в порту, получают жалованье в новолуние, а вчера ночка была темная.
— Сколько? Сколько ему заплатили?
— А мне-то почем знать?
— Больше восьмидесяти пяти?
Гру помедлил, повернулся к ней и помахал полотенцем перед ее лицом.
— Это он уже оплатил.
— Я знаю. А теперь у него есть еще деньги…
— И что с того? Нам-то только лучше. У него есть деньги на починку двери и на выпивку.
— И на женщин?
— Ты о чем, безмозглая потаскушка?
— Ты не можешь отдать меня ему, Гру. Не можешь!
— Парень уплатил долг. — Гру подошел к грифельной доске и постучал по ней. Его мокрые пальцы оставили черные пятна на списке имен, напротив которых значилась сумма долга. На месте стертого имени Стейна зияла пустота. — Он больше ничего не должен.
— Если у него есть деньги, он меня убьет. Теперь он знает, что ему это сойдет с рук. Он даже цену знает — сколько ты берешь за это удовольствие.
— Неправда, — фыркнул Гру. — То, что произошло с Эйвон, просто несчастный случай. И не надо делать из Стейна чудовище, которое убивает девочек ради развлечения.
— Так оно и есть!
Гру нахмурился.
— Вовсе нет. Он платил за тебя несколько раз, и ничего, ты до сих пор жива. Да он со всеми здешними девочками развлекался не единожды. Стейн всегда был хорошим клиентом. Ты просто должна понять, что парням вроде него — тем, кто изо дня в день ковыряется в вонючей рыбе и выполняет приказы лодочников и портовых рабочих, — иногда нужна передышка. Им хочется почувствовать себя мужчинами, поэтому они время от времени любят похулиганить. Схватить девчонку за волосы, слегка встряхнуть — это дает им почувствовать, что они тоже чего-то стоят. Вот за чем он приходит. Вот за чем они все приходят — посмотреть, каково это — никому не подчиняться и делать, что вздумается.
Гвен молчала, скрестив руки на груди и слегка покачиваясь из стороны в сторону.
— Это был несчастный случай, Гвен, — повторил Гру. — Кроме того, неужели ты всерьез полагаешь, что я стал бы терпеть, вздумай он — или кто угодно — убивать моих девочек? Моему заведению от этого один вред. Мало того что теперь придется искать Эйвон хорошую замену, но и народу не понравилась эта выходка. Я начну терять посетителей, да еще пол от крови отмывай! Уж поверь, будь у меня причина подозревать, что смерть Эйвон — не обычный несчастный случай, я бы Стейна и на порог не пустил.
— Но он и раньше это делал. Он сказал мне, что была еще девушка в Роу.
Гру недовольно закатил глаза.
— С чего бы он стал тебе об этом рассказывать? Дальше ты обвинишь его в том, что он распространяет чуму и топит щеночков. Великий Мар, Гвен! Я знаю, ты все еще расстроена, но Стейн не убийца. И я с ним уже провел длительную беседу. Больше такое не повторится, поняла?
Гвен, разумеется, в это не верила, но не видела смысла продолжать бесполезный разговор.
— Я сказал ему, что если бы он взял напрокат лошадь и сломал ей ногу…
— Лошадь? Ты сравнил нас с лошадьми?
Гру усмехнулся:
— Ему так понятнее.
Гвен была уверена, что и самому Гру так понятнее.
— Стейн обещал хорошо себя вести, — успокаивающе сказал он.
— Он убьет меня, Рэйнор. — Назвав хозяина трактира по имени, Гвен надеялась достучаться до него, вдруг он воспримет ее слова как личную просьбу, обращенную к старому другу, а не к человеку, принудившему ее заниматься проституцией. — Он затаил злобу и убьет меня за то, что я пошла к шерифу.
— Ну так раньше надо было думать, ты так не считаешь?
Гвен промолчала. Что она могла на это ответить? Будь она мужчиной, избила бы Стейна до полусмерти, однако будь она мужчиной, в этом не было бы необходимости.
Заметив выражение ее лица, трактирщик немного смягчился.
— Послушай, я просто хочу сказать, что ты сама во всем виновата. К тому же, захоти Стейн тебя убить, он бы сюда не пришел, а расправился с тобой в другом месте. Но все это не имеет значения. Он просил оставить ему Джоллин.
— Он просил? И ты согласился? Ты и правда отдашь ему очередную девушку?
— Эль, азартные игры и женщины — вот чем я зарабатываю на жизнь. Вот и все.
— Не смей этого делать! Черт возьми, Гру, ты не можешь! Ты просто не можешь!
— Да угомонись ты! Я тебе уже сказал, он просил не тебя.
— Мне все равно. Он убьет Джоллин. Разве ты не понимаешь?
— Против Джоллин он ничего не имеет.
— Против Эйвон он тоже ничего не имел. Ему просто нравилось видеть страх на ее лице.
— Гвен, твоя болтовня мне порядком надоела! Хватит уже! — Гру грубо оттолкнул ее с дороги и вернулся к бочкам, тряхнув бочонок с темным элем сильнее, чем следовало.
— Мы не твоя собственность.
— Да неужели?
— Итан не позволит тебе держать нас здесь против нашей воли. Шерифы должны докладывать верховному констеблю, а тот — королю, а король Амрат думает о…
— Что, во имя Новрона, ты можешь знать о короле Амрате и о чем он думает? Или о шерифе, если уж на то пошло? Ты просто тупая шлюха, и я вообще не обязан тебя здесь держать. Я тебе это уже говорил. Можешь убираться отсюда! В любое время! — Он схватил Гвен за волосы и, подтащив к двери, вытолкнул на крыльцо. — Вот… иди. Ну давай, проваливай! — Он уставился на девушку. — Куда ты пойдешь? Что будешь делать? Зима на носу, по ночам уже холодно. Где ты будешь спать? Что будешь есть?
— Я могу делать то, что делала и здесь…
— Как в прошлый раз? Как Хильда? Ну давай, попробуй! Мешать не стану. Но второй раз обратно я тебя не приму. Иди-иди! Может, протянешь дольше, чем Хильда. Она продержалась пару недель. У тебя получится лучше. Ты умнее. Готов поклясться, продержишься целый месяц. Хотя… может, и нет. Она-то была местная.
Хильда и Эйвон работали в «Голове» до того, как туда пришла Гвен. Они никогда не говорили, как давно этим занимаются. Хильде не терпелось вырваться, поэтому она скопила немного денег и как-то ночью, после того как ее в очередной раз избили, сбежала от Гру. По слухам, она пыталась найти приличную работу, но ничего у нее не получилось. Она даже обратилась в другую пивную, но ей везде отказали, поскольку всем было известно, что это девочка Гру. И Хильде не оставалось ничего иного, кроме как торговать собой на улице, в переулке за кожевенной лавкой. Продержалась она всего две недели. Ее тело нашел Итан. Хильду ограбили и задушили. Убийцу искать никто не стал. Им мог оказаться кто угодно.
Гру посторонился, демонстративно освобождая Гвен дорогу.
— Хочешь жить? Значит, останешься здесь и будешь делать все, что я велю. — Он подергал свою жиденькую бороденку, состоявшую из разрозненных пучков волос, которые явно не желали расти вместе более чем на три дюйма. — Послушай, — сказал он уже мягче, — не хочу тебя пугать, но даже я знаю, что отдавать тебя Стейну — дерьмовая затея. Поэтому он возьмет Джоллин.
Гвен широко раскрыла глаза.
— Значит, он все-таки просил меня!
— Ага, но он тебя не получит. Уж сегодня-то точно. Не получит, пока я не буду уверен, что он оставил свои проделки в прошлом.
— Но он не оставит — у него это в крови, Гру! А даже если и не так, он сделает это от злости, чтобы хоть как-то отомстить мне. Он убьет Джоллин, потому что знает, какую боль причинит мне ее смерть. Если пока он не может поквитаться со мной за шерифа иным способом, его и это устроит.
Гру провел рукой по лицу и потряс перед девушкой кулаком.
— Гвен, я устал с тобой препираться. Ты здесь ничего не решаешь. Как только он починит дверь, я пошлю к нему Джоллин. Я уже все решил.
— Я тебя предупреждаю, Гру…
Он ударил ее с такой силой, что девушка пошатнулась, еле удержавшись на ногах.
— Сначала ты грозишься уйти, потом угрожаешь мне? Тебя погубит эта твоя калианская кровь! Не стоило мне вообще тебя привечать. С тобой хлопот не оберешься. Я знаю, мужчин привлекает твой экзотический вид, усматривают в тебе что-то новенькое, необычное. Но если б я знал, сколько от тебя будет неприятностей…
Гру схватил Гвен за плечи, сдавив их длинными грязными, похожими на звериные когти пальцами.
— Сейчас я скажу тебе, что делать, и ты все сделаешь. Поняла? — Он грубо встряхнул ее. — Я хочу, чтобы ты пошла, разбудила Джоллин и подготовила комнату. Приберись в маленькой, Стейна лучше не оставлять в комнате с кровавым пятном, а то неизвестно, что ему в голову взбредет.
Гру затащил девушку обратно в трактир и с силой толкнул к лестнице. По пути Гвен врезалась в стол и чуть не уронила стул.
— И больше я не желаю слышать от тебя ни единого слова! — Он поднял указательный палец. — Ни… единого… слова.
Стук, стук, стук — стучал молоток Стейна.
Гвен вошла в комнату к девушкам, где все они спали на двух матрасах на полу, словно щенята. Работа в «Голове» редко начиналась раньше заката, поэтому днем они обычно дремали. Не считая Гвен, самой старшей среди них была Джоллин, а самой младшей — Роза. Той было, наверное, лет четырнадцать, но Гвен так и не добилась от нее прямого ответа на вопрос о возрасте и потому точно не знала. Самой миниатюрной была Мэй, напоминавшая маленькую хрупкую птичку, и Гвен всегда передергивало, когда она видела, как эта девушка поднимается наверх с верзилами, которым даже в трактирном зале приходилось нагибаться, чтобы не задеть головой потолок. Этта никогда не отличалась красотой, а теперь выглядела и вовсе ужасно из-за переломанного сплющенного носа и двух выбитых передних зубов — следствия побоев, после которых она полтора дня пролежала без сознания. В основном она занималась уборкой и прислуживала в пивной. Кристи и Эбби могли бы сойти за родных сестер, настолько они были похожи, хотя Кристи приехала из Холодной лощины, а Эбби родилась на Кривой улице. Все они были уроженками Медфорда или окрестных ферм и деревень и за всю свою жизнь едва ли проехали больше пары миль — все, кроме Гвен, которая явилась с другого конца света.