— Я могу понять, почему ты мне не доверяешь. Ты меня не знаешь. И я тоже тебя не знаю, — обращался он к воображаемому Ройсу. Разговор начался в мыслях, но к тому времени, как Адриан улегся спать, он уже говорил вслух. — Конечно же, ты нервный, словно комар-кровосос, но если ты намеревался бежать, почему не предупредил меня?
Он представил гнусную ухмылку Ройса или — того хуже — смешок.
— Я пытался, — растягивая слова, ответил себе Адриан высоким голосом. Ройс никогда не говорил с такой тягучей, манерной интонацией, и тембр голоса у него был отнюдь не женский, но Адриан произносил его реплики так, как ему хотелось их слышать. — Я сказал, что за нами погоня. Я сказал, надо убить всех, а ты начал спорить. Потом вмешался лорд Марбери со своими вопросами. Что мне оставалось делать?
— Ты мог бы остановить его. Мог бы извиниться и шепнуть мне: «Послушай, если сюда войдут пятеро парней с мечами, нам лучше бежать через черный ход». — Адриан остался доволен собственным ответом, прозвучавшим, на его взгляд, весьма разумно и аргументированно.
Ройс — в воображении Адриана — закатил глаза. Он постоянно их закатывал с тех пор, как Адриан покинул утром трактир в Ибертоне, и это только добавляло раздражения.
— Какой в этом смысл? — возразил порожденный фантазией Ройс. — Я с самого начала не хотел, чтобы ты ехал со мной.
— А если бы меня схватили? Если бы они засадили меня в местную тюрьму за преступление, совершенное тобой? Или решили бы никуда меня не тащить, а быстренько обезглавить прямо в трактире?
Последние слова Адриан едва не выкрикнул, ударив кулаком по покрытой одеялом траве, и гневно уставился на звезды. В нескольких футах от него Танцорка переступила с ноги на ногу и, наклонив голову, вопросительно посмотрела на него.
— Это не мои проблемы, — ответил воображаемый Ройс.
Из-за того, как он это сказал, презрительно скривившись и одарив надменным взглядом своих волчьих глаз, Адриан пожалел, что его здесь нет, а не то бы он врезал ему прямо по ухмыляющейся физиономии.
«Вот мерзавец!» — уже про себя подумал он.
В Шериданскую долину Адриан вернулся только следующей ночью. Он намеренно не торопился и ехал медленно, чтобы оказаться в университете после наступления темноты. Дождавшись, когда на лужайке никого не останется, он направился прямиком в конюшню. Он нашел открытое стойло, но оставил Танцорку оседланной. Он уже решил, что надолго здесь не останется. Объяснит Аркадиусу, что случилось, посмотрит, как там Пиклз, а потом… Что делать потом, он толком и сам не знал. Наверное, снова поедет на юг, может, в тот город, о котором говорил крестьянин по дороге в Шеридан. Город на северном берегу Галевира, где горшечник Биб продает свои гончарные изделия. Там можно поесть чего-нибудь горячего и провести ночь в постели на каком-нибудь постоялом дворе. Если это устраивает гончара, то и для него сгодится. Закупит провизии, потом, может быть, вернется в Колнору.
«А дальше что?» — спросил он себя.
Адриан уже повидал полмира, сколотил и растратил состояние, прислуживал королевам и военачальникам, а планов на будущее никаких. Он подумал о возвращении в Калис. Это была слабость — сродни тем, что случаются у пьяниц, и он ненавидел себя за одну только мысль об этом. Тигр и известие о смерти отца пробудили его от кошмара, который он считал всего лишь сном. Он не мог вернуться к той жизни. Снова стать солдатом он тоже не хотел. Он сравнивал теперешнее свое состояние с взрослением. Однажды в юности он заметил, что девочки стали казаться ему красивыми; после этого он уже не мог их дразнить. В детстве ребенок вынужден постоянно слушаться взрослых и следовать их бесконечным указаниям, но вырастая, каждый человек должен покончить с этим своеобразным рабством или же принять его на всю оставшуюся жизнь. Он видел тех, кто остался служить, солдат-карьеристов, и знал, почему они остались: они жаждали власти. Каждый следующий чин давал привилегии, власть, уважение. Адриану все это было не нужно. Он во всем достиг зенита и понял, что ему такая жизнь приносит несчастье. Он больше не мог обнажать меч по приказу других людей, как не мог дразнить женщин. Пожалуй, это было единственным, в чем он был уверен — кроме, разве что, желания никогда больше не видеть Ройса Мельборна.
«Но что же мне делать?» — размышлял Адриан.
Ну хотя бы перед Пиклзом открывались какие-то перспективы, и не без его, Адриана, участия. Адриан улыбнулся, представив бедного мальчишку из Вернеса в школьной мантии. Его собственная жизнь пошла под откос, но Пиклз вышел на хорошую дорогу. По крайней мере Адриан мог утешать себя тем, что сыграл большую роль в переменах, выпавших на долю Пиклза.
Адриан поднялся по лестнице, ведущей в кабинет Аркадиуса. Ему удалось избежать встречи с учениками. Дверь была закрыта, и пришлось постучаться.
— Войдите, — отозвался знакомый голос профессора.
Открыв дверь, Адриан обнаружил в кабинете все тот же чудовищный беспорядок. Профессор сидел за столом. Перед ним лежала открытая книга, в руке он держал чашку, от которой поднимался пар. Адриан сделал всего три шага и вдруг заметил Ройса Мельборна. Как и во время первой встречи, вор сидел по другую сторону беспорядочно разбросанных по полу вещей, только на сей раз он небрежно развалился на сундуке и грыз яблоко. Он снял свой неизменный плащ и набросил его на плечи скелета, свисавшего с острия копья и теперь напоминавшего жутковатую марионетку.
— Ты! — только и смог выдавить Адриан.
Ройс адресовал ему не менее изумленный взгляд, затем недоверчиво покачал головой, порылся в кошельке и извлек оттуда монету. Потом встал и, положив ее на стол перед профессором, снова вернулся к сундуку.
— Я честно не ожидал снова тебя увидеть, — сказал он.
— Я тоже надеялся, что больше никогда тебя не увижу, — фыркнул Адриан. — Ты меня бросил!
— Если точнее, я оставил тебя умирать. Как тебе удалось выжить?
— Я с ними не дрался.
— Ты бежал? Должно быть, ты быстро бегаешь.
— Никуда я не бежал. Я провел ночь в трактире, думая, что ты можешь за мной вернуться.
Ройс усмехнулся:
— Вряд ли нечто подобное пришло бы мне в голову.
— Теперь это для меня очевидно.
— Так как ты выжил?
— Меня защитили лорд Марбери и другие люди в трактире — те самые, которых ты собирался убить! Они солгали, чтобы выгородить меня. Они даже про тебя придумали вранье, но в этом не было необходимости, потому что ты, как последний трус, к тому времени уже сбежал.
— Я бы не назвал это трусостью.
— А как бы ты это назвал?
— Необходимостью. Мне нужно было от тебя избавиться. Обычно это не составляет труда, но, — он кивнул в сторону Аркадиуса, который был поглощен чтением, — воплотить в жизнь первое, что пришло мне в голову, было нельзя.
— Это она? — Адриан указал на маленькую потрепанную книжечку, которую читал профессор.
— Да, да, — ответил Аркадиус. — Дневник Эдмунда Холла.
— От успеха этого дела зависела моя свобода, — продолжал Ройс. — Я не мог допустить, чтобы ты все испортил.
— Ты и сам все испортил, — заметил Аркадиус.
Ройс резко повернул голову.
— Что? Ты же сказал, это та самая книжка!
— Мы договаривались, что ты не просто заберешь книжку. Вы оба должны были это сделать.
— Да какая разница? Нужно было добыть книжку. Она у тебя. Дело сделано. Он ехал на случай неприятностей, но их не случилось.
— По-моему, я выразился более чем ясно… А ты опять не выполнил моих указаний. Нужно было поднять Адриана наверх.
— Увы. — Ройс еще раз громко откусил от яблока и проговорил с набитым ртом: — Мы не тренировались с подъемником, да и делать это таким образом… — Он помахал яблоком в воздухе, посмотрел на потолок, будто ища там ответа, но, видимо, так и не нашел. — В общем, это с самого начала была дурацкая затея. Как видишь, я прекрасно справился один.
Аркадиус закрыл книгу и, спустив очки с переносицы, посмотрел на Ройса.
— Я очень доволен, что ты достал книгу. Кстати, она очень интересная. Но я дал тебе четкие указания, а ты не просто их проигнорировал, но еще и жульничал. Ты все еще у меня в долгу.
Ройс поднялся и шагнул в сторону профессора. Лицо его исказилось от злобы.
Адриан положил руки на мечи и тоже сделал шаг вперед.
— Это легко исправить, — быстро сказал Аркадиус. — Всего лишь положи книгу на место — и ты свободен от обязательств.
— Что?
— Тебе нужно вернуть ее на прежнее место. Но на сей раз ты должен выполнить мои требования и взять Адриана с собой.
— Да ты издеваешься! — Ройс гневно посмотрел на профессора. — Теперь ты… постой-ка. Ты говорил, что я должен принести эту книгу, а сам все это время собирался заставить меня тащить ее обратно?
— Ты вполне мог поразить меня и взять с собой Адриана в первый раз.
На лице Ройса мелькнуло удивление, сменившееся недоверчивой натянутой улыбкой.
— Да, дорогой мой, — кивнул Аркадиус. — Я не так глуп, как тебе кажется, а твои действия не так сложно предугадать. Итак, чтобы выполнить условия нашего соглашения, ты должен положить книгу на место — разумеется, после того как я ее прочту. Однако на сей раз ты возьмешь Адриана с собой наверх. Я настаиваю, чтобы именно он нес книгу и сам положил ее на место.
— Почему? — изумленно спросил вор.
— Ройс, тебе ли не понимать, какие проблемы могут возникнуть, если не следовать четким указаниям? — Аркадиус повернулся к Адриану. — Всего несколько минут назад он выражал свое негодование по поводу того, что ты отказался убивать посетителей ибертонского трактира. — Старик посмотрел на Ройса. — Ты говорил: «Он не может выполнять простейшие инструкции». Только дело в том, что Адриан тебе не слуга.
— Ага, он обуза.
— Нет, он твой напарник. Его мнение равноценно твоему. Вы с ним должны работать вместе.
— Но он мне не нужен! Вот тому доказательство — у тебя на столе! И мне удалось провернуть это дело быстрее, чем он сюда доехал.