– Предполагаемого? – засмеялся Иондел. – Даже тех крох, которые мы видели, достаточно для баронства. Кто знает, если бы ты не утаивал богатства своих закромов, возможно, нам не пришлось бы волноваться насчет Йадона – трон перешел бы к тебе.
– Ты замечтался, Иондел. Я обыкновенный человек, который любит готовить.
Ройэл улыбнулся:
– Обыкновенный человек, но при этом родной брат теоданского короля, дядя принцессы, принадлежащей теперь к двум монаршим семьям, и муж знатной арелонской дворянки.
– Не моя вина, что мои родственники – выдающиеся люди, – ответил Киин. – Милостивый Доми посылает испытания всем без разбору.
– Кстати, об испытаниях. – Иондел повернулся к Сарин. – Ваше высочество уже решили, как исполнить Кручину?
Сарин недоуменно нахмурилась:
– Какую кручину?
– Вашу, э-э-э… – Вояка-граф смущенно замялся.
– Он имеет в виду Кручину вдовы, – подсказал Ройэл.
Киин встряхнул головой:
– Только не говори, что ей придется через это пройти. Она никогда не встречала Раодена, смешно ожидать, что она будет соблюдать траур, а уже тем более Кручину.
Сарин охватило раздражение. Хотя она обычно любила сюрпризы, направление беседы ей не понравилось.
– Может, кто-нибудь объяснит мне, что это за Кручина? – не терпящим отлагательств тоном потребовала она.
– Когда арелонская дворянка остается вдовой, она обычно проходит через Кручину, госпожа, – вежливо откликнулся Шуден.
– И что я должна делать? – нахмурилась принцесса. Не в ее привычках оставлять дела незаконченными.
– Да никто не ожидает от вас особого рвения, – небрежно махнул рукой Эхан. – Просто Йадон решил сохранить одну из старых традиций. Мне лично этот обычай никогда не нравился. На мой взгляд, не стоит давать публике лишний повод ожидать нашей смерти.
– Я считаю Кручину прекрасной традицией, лорд Эхан, – вмешался Иондел.
Эхан хмыкнул:
– Не сомневаюсь. Ты настолько привержен старому образу жизни, что даже твои носки чтут больше обычаев, чем все мы, вместе взятые.
– Не могу поверить, что мне никто не сказал, – рассердилась Сарин.
– Ну, – протянул толстяк-граф, – кто-нибудь бы да вспомнил, если бы вы не сидели все время во дворце или у Киина.
– Что еще я пропустила?
– В Каи чудесный двор, принцесса, – ответил Иондел. – С вашего приезда прошло уже два бала, а прямо сейчас идет третий.
– И почему меня никто не пригласил?
– Потому что вы в трауре. К тому же приглашения рассылаются мужчинам, а уж те приводят жен и сестер.
Сарин нахмурилась:
– У вас отсталые обычаи.
– Вовсе нет, ваше высочество, – ответил Эхан. – Всего лишь унаследованные от предков. Если хотите, мы устроим вам приглашение.
– Это не будет выглядеть неприличным? Я еще недели не провела в трауре, а уже явлюсь на бал в сопровождении молодого холостяка?
– Она права, – заметил Киин.
– Лучше вы все меня пригласите, – предложила принцесса.
– Мы? – поразился Ройэл.
– Да, вы. Ваши светлости в достаточных летах, чтобы не давать повода для сплетен, – вы всего лишь приобщите юную приятельницу к радостям придворной жизни.
– Многие из нас состоят в браке, ваше высочество! – воскликнул Шуден.
Сарин улыбнулась:
– Какое совпадение. Я тоже.
– Не беспокойся о нашей репутации, Шуден, – произнес герцог. – Я пущу слухи о невинных намерениях принцессы, и, если она не станет появляться с одним из нас слишком часто, ни у кого не найдется повода ее упрекнуть.
– Тогда договорились, – улыбнулась Сарин, довольная поворотом разговора. – Буду ждать известий от вас, господа. Для меня очень важно участвовать в придворных развлечениях: если мне суждено прижиться в Арелоне, необходимо познакомиться со сливками здешнего общества.
Гости согласились с ней, и разговор перешел на другие темы. Особенно всех интересовало грядущее лунное затмение. В течение беседы принцесса вдруг поняла, что так и не получила толковых разъяснений про загадочную Кручину, и решила выжать их из Киина позднее.
Только один придворный не наслаждался ни ужином, ни беседой. Еда на тарелке лорда Эдана так и осталась нетронутой. Он недовольно тыкал в нее вилкой, превращая шедевры Киина в неаппетитное месиво.
– Я полагал, мы договорились больше не встречаться, – наконец не выдержал он.
Его замечание ворвалось в плавное течение беседы, как забредший в сердце волчьей стаи лось. Гости замолчали и повернулись к нему.
– Мы решили не собираться некоторое время, – ответил Иондел. – Мы никогда не предлагали прекратить собрания навсегда.
– Тебе следует радоваться, – добавил Эхан, помахивая насаженным на вилку куском свинины. – Ты больше всех заинтересован в продолжении наших встреч. Сколько осталось до конца налогового года?
– Кажется, год заканчивается через три месяца, – с готовностью подсказал Иондел.
– Премного благодарен, граф, вам цены нет, – улыбнулся Эхан. – Всегда готовы подсказать, как принято поступать и так далее… В любом случае осталось три месяца. Что с твоей казной, Эдан? Ты же знаешь, как придирчивы королевские счетоводы.
Эдан поежился под жестокими насмешками толстяка. Он прекрасно осознавал накладываемые временем ограничения и в то же время пытался забыть о неприятностях в надежде, что они пройдут сами собой. Лицо незадачливого барона полностью отражало внутреннюю борьбу, и Эхан открыто наслаждался зрелищем.
– Господа, – вмешался Киин, – не будем ссориться. Помните, что все мы желаем перемен, особенно стабильности для страны и свободы для ее жителей.
– Тем не менее барон затронул больной вопрос, – произнес герцог Ройэл, откидываясь на стуле. – Несмотря на обещание поддержки от юной принцессы, без Раодена мы как без рук. Народ любил принца; даже если бы слухи о наших встречах дошли до Йадона, король не посмел бы выступить против сына.
Эхан кивнул:
– У нас пропала возможность противостоять королевским приказам. Мы уже начали набирать силу, и довольно скоро к нам примкнуло бы достаточно дворян, чтобы объявить о существовании нашего общества публично. Теперь мы лишились всего.
– У вас осталась мечта, милорд, – тихо произнесла Сарин. – Она дорогого стоит.
– Мечта? – рассмеялся граф. – Мечта принадлежала Раодену. Мы тянулись за ним из любопытства – посмотреть, куда он нас приведет.
– Не могу поверить своим ушам, лорд Эхан, – нахмурив брови, медленно произнесла принцесса.
– Возможно, ее высочество расскажет нам, что такое мечта? – примирительно поинтересовался Шуден.
– Вы умные люди, господа, – ответила Сарин. – У вас достаточно ума и опыта, чтобы понимать, что страна недолго сможет выносить наложенные на нее Йадоном тяготы. Арелон – не семейное дело, которое надо держать в кулаке; управлять им гораздо сложнее, чем подсчитывать прибыли и затраты. Мечта, господа, – это государство, где народ сотрудничает с королем, а не противостоит ему.
– Прекрасное наблюдение, принцесса, – отозвался Ройэл. Но его тон звучал пренебрежительно.
Он тут же отвернулся к остальным, и они продолжили разговор, вежливо игнорируя Сарин. Они позволили ей присутствовать на собрании, но явно не собирались прислушиваться к ее мнению. Принцесса раздраженно отодвинулась от стола.
– …Поставить перед собой цель – совсем не то же самое, что иметь средства к ее достижению, – говорил Ройэл. – Мне кажется, что следует подождать, дать нашему старому другу загнать себя в угол, а уж потом спешить на помощь.
– Но покуда король уничтожит Арелон, ваша светлость, – заспорил Люкел. – Чем больше времени он правит, тем труднее будет возродить страну.
– Я не вижу другого выхода, – развел руками герцог. – Мы не сможем и дальше безнаказанно выступать против короля.
Услышав его слова, Эдан подпрыгнул; на лбу у него выступили капли пота. Он начинал понимать, что, несмотря на опасность, продолжение встреч являлось лучшим выходом, чем ожидание, пока Йадон лишит его титула.
– Ройэл прав, – нехотя согласился Эхан. – Теперь план принца не сработает. Мы не сможем ставить королю палки в колеса, дожидаясь, пока дворянство – и их богатство – перейдет на нашу сторону.
– Существует другой способ, господа, – с заминкой вставил Иондел.
– Какой, граф? – поинтересовался герцог.
– Мне нужно около двух недель, чтобы отозвать легион с постов на торговых трактах. Денежное могущество – не единственный способ убеждения.
– Твоим наемникам не выстоять против армии, – фыркнул Эхан. – Войск у Йадона меньше, чем у соседних государств, но они гораздо многочисленнее твоих полков, особенно если король призовет элантрийскую гвардию.
– Вы правы, лорд Эхан. Но если мы ударим внезапно, пока Йадон не подозревает о наших намерениях, мы вполне успеем захватить дворец и короля.
– Твоим людям придется с боем прорываться в покои Йадона, – возразил Шуден. – Новое правительство родится на крови старого, так же как власть Йадона зародилась на смертях элантрийцев. Ты замкнешь один круг, лорд Иондел, и начнешь новый. Как только революция добьется своего, начнется новая волна недовольства. Кровь, смерть и махинации только усугубят хаос. Должен найтись способ убедить короля отречься, не впадая в анархию.
– Способ есть, – сказала Сарин.
К ней повернулись недовольные лица: они всё еще считали, что принцессе следует сидеть молча и слушать. Им следовало подумать хорошенько.
– Я согласен, – произнес Ройэл, отворачиваясь от девушки. – И этот способ – ждать.
– Нет, милорд, – возразила она. – Прошу прощения, но ожидание – не выход. Я видела арелонцев, и хотя в их глазах еще светится надежда, она слабеет. Дайте Йадону время, и он добьется своего, превратив крестьян в послушный скот.
Уголки рта герцога опустились. Скорее всего, после смерти принца он собирался взять первенство в свои руки. Сарин подавила довольную усмешку: Ройэл разрешил ей остаться за столом, и ему придется позволить ей высказаться.
– Говорите, принцесса, – сдержанно предложил пожилой придворный.