Я застыла как вкопанная, осознавая простую истину. Ну, конечно. Мой отец оказался гребаным атлусом. Это же черт возьми объясняет все его странности! Все его слова, желание помириться. Да даже тот пожар в гостиной. Он умеет управлять огнем так же, как я. Твою мать… А я гениально построила себе иллюзорную красивую картинку с тем, что в этом кошмаре принимали участие лишь Аут и Рениш.
– Сирена, ты идешь? – окликнул меня Трейс.
– Да, – тут же нацепив бодрую улыбку, ответила я.
Стрелять по мишеням было до ужаса легко. Особенно когда я представляла лицо отца, которому я точно вмажу за мало того пожизненное игнорирование, так теперь еще и за вранье. Интересно, а мама знала? И что, желание вернуться в мою жизнь у него возникло, только из-за того, что я тоже отрастила крылья?! А как в этом всем еще и Аут участвует? Что, блин, происходит в моей родословной?
Игнорировать меня семнадцать лет, из-за того, что я человек, а потом осознать свой промах? Так что ли? Как еще это все можно объяснить?!
Говорил мне Алхимик, чего-то родители мне не договаривают, и вот. Пожалуйста!
Нет, точно стоило его тогда посильнее ударить…
– Эй, Сирена, ты решила прикончить все мишени? – усмехнулся Трейс.
Я отвлеклась и впервые за нашу вылазку промазала.
– А? Да я… Задумалась, – я опустила свой пистолет.
– Так, давай сюда оружие. Ты и так побила наш рекорд по скорости и точности, – с улыбкой сказал Трейс, смотря на секундомер на телефоне, хотя в глазах я видела лишь жуткую тревогу и панику.
Да, такая стрельба предназначена для битвы, а не развлечения в тире.
– Присоединишься? – бросил Трейс, стоящему в сторонке Лео.
Он немного поморщился, посмотрев на мишени.
– Да ладно тебе, – я метнула в него снежком. – Не строй из себя черти что.
Он увернулся от снежка телепортировавшись к нам, из-за чего Трейс отпрянул.
– Ладно, но пистолетом я пользовался последний раз сотню лет назад.
– Мы уже выясняли, кто у нас отвечает за дальний бой, – снисходительно ответила я, вкладывая в его руку пистолет. – Не забудь снять с предохранителя.
Он бросил короткий красноречивый взгляд, отправляя меня к черту, и сняв с предохранителя, прицелился и открыл огонь. Лохматый стрелял так же быстро, но не так точно, однако все еще лучше, чем привык о себе рассказывать. Ограничившись одним кругом по привязанным мишеням, он протянул пистолет Трейсу.
– Ладно, я понял, вы вне моей весовой категории, – отшутился Трейс. – Но я, пожалуй, останусь при земном оружии.
Еще немного постреляв, мы собрались назад. Когда я подошла за коробкой, то она нечаянно выскользнула из рук и, раскрывшись, рухнула в снег. Оттуда выпала и диадема, которую мне дарил Генрих, и флейта, и пара вещей. Трейс с Лео помогли мне скинуть все назад, и заметив взгляд Лохматого на диадеме, я улыбнулась:
– Подумала, что могу сдать в ломбард. Драгоценность, все такое… – пробормотала я, закрывая коробку.
– Отдай лучше Владимиру. Он тебе за инопланетные вещи пол дома отдаст.
– Хм, о нем я и не подумала.
– У него вроде было оборудование для релоадинга. Хоть твоя винтовка без дела лежать не будет.
– Кто этот ваш Владимир?
– Да никто, – одновременно ответили мы.
– А если я спрошу не как полицейский?
Мы все равно не ответили, оставив личность Владимира тайной, а Трейс пробормотал что-то из лекции про знакомство с мутными личностями.
Благодаря лекарству я продержалась на ногах до полудня, но потом все равно сдалась и проспала пару часов, свернувшись на диване. И сегодня мозг решил напомнить, куда я хочу вернуться.
Мне снилась одна из битв, где мне удалось побывать. Сплошные тела нуксов и инопланетян, сцепившихся друг с другом. Живые топтали мертвых, землю устилали тела, горы тел, среди которых были погребенные живые, лишенные кислорода и темно-бордовое небо грозило вскоре лишить нас последних лучей света. И тогда начнется кромешный ад. Все будут убивать без разбору, не различая врагов и друзей. Каждый будет рубить и резать, рвать чужие тела, как обезумившее животное в попытке выжить. Будет карабкаться вверх и только вверх по живым и мертвым, лишь бы остаться наверху, и не оказаться похороненным заживо. Кровь стекала с моих рук, из-за чего оружие в руках предательски скользило, но я, не разбирая дороги ломилась куда-то. Меня хватали за ноги, за хвост, за волосы, пытаясь остановить. Казалось, даже трупы пытаются поставить мне подножку, а потом кто-то схватил меня за плечо, хорошенько встряхнув, и даже не посмотрев на нападающего, я ответила ударом ножа.
Мою руку остановили, но я надавила сильнее, пытаясь разглядеть лицо напавшего.
Но потом размытая картинка собралась в довольно знакомую, и я поняла, что прямо сейчас пытаюсь прирезать Трейса.
Осознав это, меня пробила такая дрожь, что я выронила нож.
Я вскочила, отпрянув и судорожно оглядываясь. На шум сбежались все.
– Сирена, – Трейс тоже попытался встать, но после нападения еще не успел прийти в себя.
Замотав головой, я выбежала из дома, быстрее, чем кто-либо успел меня остановить и тут же вернула себе крылья, чтобы взлететь и избежать преследования.
Я летела вперед, не разбирая дороги, просто взмахивая крыльями как можно чаще. В голове шумела кровь, а сердце стучало так громко, что было слышно, наверное, и на земле.
Что я наделала?
Напала на Трейса…
С ножом.
Я почти убила его…
Сложив крылья, я резко сменила курс, подхватывая новый воздушный поток.
Теперь все точно разрушится. Я попыталась убить абсолютно всю свою семью. Сначала мама пострадала, потом Рашель, потом Дони, следом Трейс.
Не целенаправленно, но я вернулась к своему кораблю, и просто свалилась без сил. Пусть так. Тут меня хотя бы не застанет приближающийся буран.
Немного отдышавшись, я собрала веток и развела костер. Нужно было заниматься хоть чем-то, смотреть на что-то движущееся, иначе я сведу себя с ума своими же мыслями. Если еще не сошла…
Я просидела там до темноты, прежде чем в потрескивание костра вмешались чьи-то шаги.
– Не боишься, что я и тебя убью?
– Ты уже пыталась и у тебя не вышло, – ответил Лео, выходя на свет.
– У меня был приказ тебя поймать, а не убить, – меланхолично ответила я, жестом делая огонь чуть ярче.
– Было что-то непохоже.
Оторвав взгляд от огня, я сощурилась.
– Как ты меня нашел?
– Не зря Дони сделал маячки, – пожал плечами он, садясь у огня.
– Они наверное в ужасе…
– Они были к этому готовы. Я предупреждал, что такое может случиться.
Я недоверчиво хмыкнула. Знать, что я могу просто так напасть и действительно подвергнуться нападению абсолютно разные вещи…
– И что, будешь тут теперь прятаться?
– Нет. Я возвращаюсь в Нью-Йорк.
– И у тебя уже есть план?
– А если есть? – с вызовом ответила я.
– Рассказывай и примемся за дело.
Я внимательно посмотрела на него.
Аут все продолжает намекать, что Лео нельзя верить. Герд работает с таинственным некто, но я не знаю никого с кем он мог бы объединиться, кроме Лео. И если это так, то почему ни один, ни второй не посвящает меня в их планы? Раньше я была не готова, но теперь абсолютно. Почему эти двое столько от меня скрывают?
– Только если поклянешься, что мы с тобой будем на одной стороне до конца этого дерьма. Потому что я собираюсь уничтожить Рениша. Все, что он построил, до основания. Заставить смотреть, как горят его братья, как они умирают, моля о пощаде.
– Вместе до конца? Звучит неплохо, если бы ни это неподдельное недоверие в твоем голосе…
– Что значит надпись на стене в твоей каюте?
– Какая? – уже серьезно спросил он.
– Огромная такая: «Не доверяй мне». Знаешь, мне только ленивый еще об этом не сказал.
– Я не знаю. Меня не было на Альфе со дня побега. Тогда я даже понятия не имел о твоем существовании.
Меня это мало убедило. Он говорил правду, но разыгравшаяся паранойя не давала покоя.
– Ну и к тому же я всегда использовал когти. Готов поклясться, что эта надпись была сделана чем-то другим.
Я видела, как сложно Лео вспоминать об этой стене, и он все еще говорил правду. И был прав насчет происхождения надписи.
Быть может, это оставил Рениш, чтобы, если я сбегу, подорвать мое доверие. Быть может, это была Аут, так старательно мне повторяющая эту же фразу. Быть может…
Я не знала, что думать…
С другой стороны именно Лео оставался рядом несмотря на все происходящее, оставался даже, когда это было не в его интересах. Взял на себя заботу о моей семье. Я уже доверила ему самое ценное и он не подвел, так почему переживаю теперь?
– Да, ты прав. Извини, – я обняла ноги хвостом.
– Все нормально. Проблемы с доверием очень полезная штука пока ты там, – он указал на вверх. – Но, как бы то ни было, я клянусь тебе, Дракончик, что мы пройдем через это вместе до конца.
Он смотрел честно и открыто, и я силой прогнала мысль, что буквально недавно мне с такой же легкостью давали похожую клятву. И с такой же легкостью ее нарушили.
– Итак, как мы устроим нуксам день возмездия?
Я выпрямилась, заставив умирающий огонек снова загореться и рассказала, все, что успела придумать за эти дни.
Вернулись мы ближе к рассвету, быстро собрались, и я с огромным трудом уговорила себя не сбегать ничего не объяснив, а дождаться, пока Трейс и Рашель проснутся.
Пока я репетировала объяснения в голове, то набрела на тайник Трейса с сигаретами, и приватизировав пачку, вышла на террасу перед главным входом и закурила, сидя на перилах. Едкий дым обжигал, но хоть немного отвлекал от скрутившей тревоги и боли внутри.
– Прежде чем я выйду из-за угла, ты выложишь все свои ножи.
– Очень смешно, Дон, – процедила я не оборачиваясь.
– А я и не шучу, – судя по скрипу половиц он все-таки вышел. – Вы сваливаете?
– Давно пора было.
– Да, пока мама с папой не увидели, кем ты стала.
Я обернулась, бросив злой взгляд, и послала его на родном языке.