За главным залом была подсобка, заставленная исключительно зеркалами. Страхи иногда так привлекательны, да?
– Э-эй, выходи. Я тебя не обижу, – я со скрипом повернула зеркало, придавая голосу твердости.
Подойдя к двум соседним, развернула и их, продолжая оглядываться и искать мутанта. На удивление, мне было почти не страшно, хотя я знала, что если он на меня кинется, то шансов на выживание у меня почти нет.
– Не такой уж ты и страшный, иди сюда, приглядись. Уж поверь, я знакома и с более стремными…
Я увернулась от удара хвостом, нырнув вперед и разворачиваясь к мутанту. Он появился всего на секунду и теперь готовился к новому прыжку. Метнувшись к зеркалам за спиной, я вовремя развернула одно из них. Хамелеон едва не врезался в него и замер, рассматривая себя.
– Эй! – позвал с той стороны Лео.
Сбросив оцепенение, мутант развернулся к нему и злобно ударил зеркало, за которым я спряталась, отчего блестящие осколки со звоном посыпались на пол, оставив красивую резную раму пустой.
– Знаешь, что если разбить зеркало, то семь лет будет не везти? – бросила я ему вслед, на смерть вцепившись в рукоять ножа.
Пока он был занят Лео, я передвинула ближайшие зеркала, закрывая появившуюся проплешину. Мутанту не повезло и с той стороны. Лео запер его, собрав уже почти полукруг из зеркал. Мне тоже почти удалось собрать вторую часть ловушки.
Мутант обернулся ко мне и увидел оставшуюся дырку, но я схватила лежащее зеркало, похоже для ванны, в круглой раме с трещиной посередине и выставила перед его лицом.
– Кажется тебе сегодня не везет.
Он упал, словно его огромная голова внезапно начала перевешивать, и отполз назад. Мы заперли его в круге из зеркал, и в какую бы сторону он не смотрел своими выпученными, пугающими меня, глазами, везде видел себя.
Лео вошел в круг, доставая меч.
– Что ты делаешь? – я тоже вбежала в круг, уже зная ответ на свой вопрос.
Хамелеон не видел Лохматого, он сидел лицом ко мне, и едва заметив кого-то кроме себя, бросился вперед. Он двигался слишком быстро. Я споткнулась о свою ногу и упала, пытаясь отползти, Но Лео опередил его, взмахнув мечом на уровне его шеи и с отвратительным шлепком, словно гнилое яблоко, к моим ногам шлепнулась его голова…
Этот звук… Лужа крови, растекающаяся между телом и головой. Я не могла оторвать взгляд от головы с приоткрытым ртом с острыми маленькими зубами и безжизненным взглядом. Он был совсем рядом и секунду назад был еще живым…
– Сирена, не смотри, – где-то вдалеке почти приказал Лео.
Меня парализовал ужас и отвращение. Мутант был мертв, и его уже никак не спасти. Никак не излечить.
– Он… Он…
Лео поднял меня за локоть, силой отворачивая от мутанта.
– Не надо.
– Ты убил его! – я оттолкнула Лео.
Я хотела выхватить нож, но деревянные пальцы не слушались меня.
– Так нужно. Мы не можем их спасти, – успокаивающе начал объяснять он.
– Ты с самого начала хотел это сделать! Ты даже не пытался. Убийца!
– Это не худшее оскорбление, уж поверь.
На белой шерсти, что не была скрыта перчатками кровь мутанта проступала темными пятнами, она наверняка еще теплая. Его руки были в крови. Меня воротило от всего, на что бы я не посмотрела.
– Нельзя убивать людей по своему желанию!
– Он не человек. И мы с тобой тоже.
– Нет никаких мы!
– Успокойся.
– Если бы ты вместо того, чтобы за ними охотиться, помог нам создать лекарство, то и не надо было заниматься этим всем.
– Ну вылечим мы их, а дальше что? Они потеряли человечность, они мыслят, как звери, мыслят категорией убей или беги. Ты думаешь, если они избавятся от шерсти с хвостом это что-то изменит? То вот тебе новость – ничего не получится. Они останутся животными и люди запрут их в психушках. Это, ты считаешь, лучше? – он направился ко мне, стараясь говорить понимающе и спокойно.
– Не тебе судить, кому жить, а кому умереть, – дрожащим голосом зло прошипела я.
– А кому? Людям? Они точно такие же, как и я. Просто их кто-то выбрал принимать сложные решения, а я это делаю сам.
Я отступила на шаг, почти пятясь от него.
– Послушай, Сирена, игра в которую ты ввязалась не приемлет слабости, – Лео остановился, примиряюще подняв руки с пятнами крови. – Ты должна быть готова пожертвовать кем-то и отнять чью-то жизнь во благо остальных. Это будет сложно, и ты скорей всего возненавидишь себя, но это единственный путь к спасению твоей семьи. Выживут не все, всех даже вдвоем не спасти. Тебе важно это понять. Важно понять, что только мы не даем им уничтожать людей сотнями. Наша цель – защитить всех тех, кто спит сейчас в своих квартирах.
– Цель не оправдывает средства. Никогда, – дрожащими губами произнесла я.
– Может пока ты так думаешь, – снисходительно сказал он. – Но тебе придется начать думать по-другому.
Он действительно понимал… Лео выглядел немного потерянным и говорил с состраданием, удивительно, что он вообще на него способен, но я не могла находиться с ним и трупом в одной комнате дольше.
Сделав еще несколько шагов назад, я заставила себя не смотреть в сторону Хамелеона, а потом выбежала на улицу.
Я не могу начать думать по-другому. Весь мой мир строится на правосудии и законе, на том, что на каждое зло найдется свое добро. Что жизнь стоит выше любой цели. И если я стану думать другими категориями, то просто потеряю себя, паду так низко, что никогда не встану. Я стану тем, чего жутко боюсь и с чем мечтала бороться.
Смерть… Не первый раз я видела смерть, но так близко никогда. Никогда не видела, как жизнь гаснет в глазах, как необъяснимо огромное количество крови расползается темным пятном, а звук, с которым перерубался позвоночник и как голова упала мне в ноги…
Я думала меня стошнит. Остановившись у своего дома, я какое-то время просто стояла и глубоко дышала, смотря себе под ноги. Нож жег мне руку и в какой-то момент так отчаянно захотелось выбросить его и больше никогда не видеть. Но я не смогла.
Сейчас нужно будет притвориться, что ничего не было, что сейчас я видела удивительную сцену чего-то такого…, придумаю на ходу, что я увидела.
Никакой паники, никакого ужаса в глазах, никакой дрожи. Все нормально. Все замечательно. Пусть все так думают.
Я вошла домой, улыбнувшись маме, и тут же исчезла в комнате, где Дони уже закончил со своими вычислениями и ждал меня, смотря в окно.
– Я сейчас такое видела… – я закрыла дверь прислонившись к ней. – Собака погналась за кошкой, и они свалились с крыши.
– И они целы?
– Собака повредила ногу, но там был адрес, ну и я отвела ее…
Дони не до конца поверил в мой рассказ, но не видел причины, почему мне нужно соврать.
– Ну, пока ты развлекалась, у нас появились наброски, хочешь посмотреть?
Они наверняка выглядели как набор букв и цифр, которые мне ничего не скажут, поэтому я отрицательно качнула головой, не залезая в этот хаос компьютерной магии.
– Останешься?
– Если ты не против.
– Диван всегда свободен, – подмигнула я.
Мы легли спать и в тишине на меня снова нахлынули воспоминания. Я ужасно долго ворочалась и не могла уснуть, слушая как быстро уснул Дон, как мама еще какое-то время ходила в своей комнате, но тоже потом легла. Ночь все тянулась и тянулась, а сон не приходил и мне оставалось лишь сражаться с навязчивыми воспоминаниями и мыслями до утра.
Глава 6.
Безумие в моей жизни закончилось на несколько дней. Будто все решили дать мне отдохнуть от инопланетян и мутантов, смерти и крови, и осознания, что мне придется стать монстром либо умереть. Я не готова убивать, не готова драться на смерть, я не такая… Но неужели мне придется ради семьи? Ради людей? Мне действительно нужно взвалить на себя ответственность за человечество и пожертвовать своей душой, чтобы выжили остальные?
Ответственность. Такое громкое и значимое слово в моей жизни, ведь мама всегда брала ответственность за жизни пациентов, Трейс брал ответственность за граждан, и они оба брали ответственность за мою жизнь, и я… Я брала ответственность за Дона. Делала все, чтобы они никогда не узнали, насколько мне плохо, насколько мне тяжело, ведь им всегда тяжелее. Я всегда сама разбиралась со своими проблемами и никогда не просила помощи и никогда не волновала родителей своими проблемами. И никогда не жаловалась. Не буду и сейчас, пускай ставки во много раз выше.
Во многом ставки стали выше из-за моего безумно глупого поступка этой ночью. Я не могла уснуть и решила прогуляться.
Ночь была ясной, те несчастные три звезды, что можно было разглядеть с земли в мегаполисе, не могли перебить зеленые и синие огни города, с яркими желтыми всполохами фар проезжающих машин. Я брела, накинув капюшон на голову и замотав лицо шарфом, чтобы никто, даже если обратит внимание, не мог понять моих эмоций. Мне хотелось быть невидимой для всех, но способности меня не слушались. Хотелось просто спрятаться.
Но вышло с точностью да наоборот.
Недалеко от места, где я проходила сильно пахло дымом, и пройдя чуть дальше по широкой улице с небольшими магазинчиками в каждом подъезде, я увидела полыхающий жилой дом. Вокруг столпилось множество зевак, пожарные бегали вокруг и что-то кричали, было безумно шумно, и суета вводила в странное болезненное возбуждение. Я остановилась как вкопанная, не в силах отвести взгляд от огня и переживая не лучшие воспоминания из детства. Казалось, я вернулась в ту ночь…
– Пожалуйста… Пожалуйста! – кричала женщина на молодого пожарника. – Там моя дочь!
– Мэм, мы вывели всех, кого нашли. Сейчас слишком опасно…
– Но она осталась там! – в истерике кричала она.
Я помнила полный низкий силуэт матери и стройный, обвешенный броней образ пожарного, а потом в следующую секунду круг огня на первом этаже здания. Даже не помню, как это произошло. Щуря глаза от яркого света и прикрываясь руками от огня, я осмотрелась в поисках способа подняться наверх. Лестница, хоть и пылала местами, но все еще была целой и взлетев по ней, я едва увернулась от упавшего куска потолка. Шахта лифта, вокруг к