Новый блестящий шрам от ключицы до губы отвлекал внимание, но нисколько ее не уродовал. Сирена не стала рассказывать в чем ее план, решив устроить сюрприз всем присутствующим.
– Тифа сводила Дона к древам?
– Да, но камень он отдавать не стал.
– Можешь забрать у нее и наши? Думаю, если мы спрячем их на земле, то избежим поползновений королевских особ в нашу сторону. К тому же мы сможем попробовать от них избавиться так, чтобы никакие пророчества нам не светили.
– Читаешь мои мысли, – кивнул я, вставая.
– Кормак и Дон наверняка ждут тебя внизу, поэтому если спросят, то я жду эту, как ее… – Сирена взяла со стола одно из писем. – Лаэрию и ее помощниц, а то Виайла меня распотрошит, если я в таком виде выйду в люди.
И Сирена оказалась права. Кормак и Дон заключили временное перемирие и дружно дожидались меня у входа в башню.
***
К коронации готовились со дня нашего прибытия, тихонько, но не заметить было сложно. С того дня, как Сирена очнулась, подготовка шла полным ходом, начали прибывать гости из второго города и кочевники. На коронацию прибыл даже король атлусов Джаред, брат Кормака. Я видел его разок в коридоре в сопровождении Виайлы, которая выглядела непривычно счастливой. У Джареда, как и у брата, было две пары рыжих с розовато-красными пятнами крыльев, но хвост был не раздвоен, и кончался копьевидным наконечником. Но этом их сходство заканчивалось. Джаред был выше, с черными непослушными волосами и вытянутым аккуратным лицом. Глаза у него были странные, как будто оранжевые с зрачками рептилии. У него не было рогов, лишь что-то напоминающее длинные жесткие перья, заменяющие уши. И он все еще меньше всего походил на бога солнца. Разве исходящей от него силой и теплом. И он был первым атлусом, кто приветливо кивнул мне и поздоровался, когда встретил впервые.
Люциан, следовавший за ними, выглядел до ужаса оскорбленным, но в присутствии бога-покровителя рот не разевал. У него до сих пор осталось черное пятно на шее, после соприкосновения с тенями. И, если я правильно понимаю, то солнечная и лунная стая стоят на одной ступеньке в иерархии, а значит теперь мы с ним равны. Уверен, он просто в восторге, ведь если соберется собрание стай, наше слово будет весить одинаково.
Коронацию назначили на вечер того же дня, когда мы поговорили с Сиреной. Суета вокруг была просто непереносимой, поэтому мы с Доном ретировались в библиотеку Тифы, где она сунула нам по книге и исчезла. Мне досталось пособие для новоиспеченных альф о том, как проводить обращения новичков и как их учить, поэтому увлекшись, я не заметил наступление вечера.
Нас переодели и привели во внутренний двор замка, изменившийся почти до неузнаваемости. Все вокруг было увешано цветами, горели гирлянды и летали светлячки дружными рядами. Атлусов собралась тьма тьмущая. Почему-то коронацию решили провести здесь, под раскидистым деревом с розовыми листьями, напоминающее сакуру. Поставили постамент, на котором сейчас стояли Гете и Виайла с Джаредом. Тифа проводила нас туда же, поставив ближе к лестнице. И встала по другу сторону от Гете. Агверы выстроились в коридор, отделяя гостей от постамента и создавая к нему проход. На ступеньках стоял Люциан и отдавал приказы Касу, который координировал наиболее знатных гостей. С постамента стали видны зоны, в одной из них были музыканты, готовящие инструменты, другие пустовали, вероятно там будут танцевать, еще две были выделены под столы с едой. Кажется коронация будет выглядеть совсем не так, как мы представляли.
– Мне кто-нибудь расскажет, почему у нас коронация, если Сирена не станет королевой? – возможно уже пятый раз спросил Дон исключительно из принципа.
– Сирена родилась на земле и была не признана при рождении. По сути, она потерянная принцесса, которую сегодня восстановят в правах, поскольку она еще и дочь изгнанника и человека, – устало сказала Тифа. – Ее назначат наследницей трона в обоих городах, поскольку у Виайлы не может быть детей, как и у любой воительницы-кочевника.
Виайла бросила на нее косой взгляд и нахмурилась, вероятно этого рассказывать не стоило.
Джаред поднял руку прежде, чем королева прикончила всех свидетелей и все тут же стихли. Королевская семейка была вся в золоте. Братья были в похожих, отличающихся в оттенках красного, костюмах с плащами, а Виайла была в белом платье. На всех троих сверкали дорогие короны и украшения, и старейшины на их фоне в объемных, кажется старомодных даже для этого места, платьях. Тифа выбрала для себя фиолетово-коричневое, а Гете серо-зеленое. Мы с Доном на их фоне выглядели как белые вороны и на нас пока прибывали гости было сосредоточено несметное количество взглядов.
Заиграла флейта, и следом включились барабаны. Это была какая-то необычная бойкая смесь, похожая на что-то, что могли играть на отдаленных диких планетах шаманы, вызывающие духов.
Взгляды толпы метнулись в сторону замка, откуда медленным уверенным шагом показалась Сирена. Волосы ей заплели в тонкие косички, переплетающиеся в сложные узоры, но оставили хвост распущенным. Кто-то старательно ее разукрасил и скрыл следы битвы, так что я даже не сразу ее узнал. У ее платья были открытые плечи, не было рукавов – ткань, крепящаяся вокруг плеча, превращалась в часть шлейфа, а на поясе, соединяя корсет была россыпь камней, в центре которых красовался полумесяц. Когда она шла с гордо поднятой головой платье сверкало, переливаясь из темно-синего в фиолетовый. На секунду я подумал, что вот теперь она точно на своем месте. Среди своего народа. Но потом она посмотрела на нас и подмигнула ухмыляясь. И в этом жесте не было ничего от величественных атлусов и тем более принцесс.
«Что за ужас на вас нацепили?»
«Традиционные одежды, видимо.»
– Я же просила вас с Лаэрией избавить ее от этих шрамов, – злобно прошептала Виайла.
– Она сказала, что, если мы хоть попытаемся, она оставит на нас по набору таких же, – весело шепнула Гете.
– И ты ее послушалась?
– А ты бы не послушалась? – парировала Гете.
– Виайла, даже ты должна признать, что побаиваешься, – тихо учительским тоном сказала Тифа. – Есть на ней шрамы или нет. И мой тебе совет…
– Хватит, – сказал им Кормак.
Сирена остановилась перед постаментом, с интересом посмотрев на Виайлу. Она, вероятно, тоже слышала их разговор, либо догадалась по выражениям лиц.
Музыка стихла, Тифа и Гете шагнули вперед, пока остальные сместились в бок, встав с нами в одну линию.
– Сегодня, – неожиданно властно и громко сказала Тифа. – Мы приветствуем и чествуем найденную спустя года богиню ночи, Сирену Карлайт, дочь Серафима, фаэррай Кеи. Сегодня мы возвращаем ее из изгнания по воли ее матери Аут, и возвращаем ей ее истинные права наследницы. Подойди, дитя.
Сирена поднялась на постамент, а Гете приняла у Кормака диадему на подушке. Красивую, с множеством сверкающих камней и таким же, как и на поясе, хитроумно сплетенным из тонких полосок полумесяцем. К ее ответвлениям крепились прозрачные нити, на которых сверкали лунные камни.
Сирена опустилась на колени, чтобы Гете аккуратно надела на нее диадему.
– Сегодня мы просим Ксуер о милости и благословении для нашей новообретенной принцессы, – еще торжественнее произнесла Тифа.
Повисла тишина и все взгляды были устремлены к подножию дерева, словно оно должно было загореться.
– Это старая традиция, – тихо заговорил Кормак. – Ксуер может одарить чем-то коронованного на его выбор. Он может попросить о чем-то одном для себя последний раз прежде, чем полностью отдастся народу. Если повезет. Ксуер редко являет нам себя.
Он говорил это скорее для себя и от этого я едва его расслышал. Похоже традицию не применяли ужас как давно.
Подул ветер, из-за чего с древа полетели листья, из которых выросли силуэты. Их было трое. Аут, стояла по центру, в целом нисколько не изменившись, за исключением деталей брони на ее платье. Она бросила на меня холодный взгляд и с сомнением склонила голову, словно удивлялась, что я еще жив. Рядом с ней стояла низкая женщина, на вид немного старше Аут с голубыми волосами из которых торчали ветвистые белые рога и огромными крыльями до пола, покрытыми узорами изморози. У нее были белые ресницы и брови, и абсолютно серые глаза, как у слепой. Похоже это Кея, ксуер зимы, опирающаяся на посох и тоже частично в броне. А по другую руку Аут стоял мужчина с золотыми волосами, из которых вились черные рога. Он тоже был в броне, с топором за поясом и орлиным профилем. Он посмотрел на Джареда и кивнул, словно они успели что-то обсудить. У него были крылья, словно из белого золота и на него было сложно смотреть из-за этого. Прежде чем перестать рассматривать Иака, ксуера солнца, я рассмотрел острую бородку, шрам над бровью и впивающиеся в душу, глаза точь-в-точь как у Джареда.
Атлусы в ужасе зашептались и все разом упали ниц. Даже королевская семья выглядела удивленной. Трое из Ксуера за раз, это похоже событие последнего столетия…
Они втроем синхронно подошли ближе и старейшины быстро опустив головы встали напротив нас, старательно не поворачиваясь к высшим богам спиной. Сирена же напротив, в своем репертуаре, осталась прямой как струна и смотрела на них чуть ли не как равных.
– Покажи мне, – сказала Кея, протягивая руку.
Аут, словно это было чем-то обыденным взяла ее за руку и показала ей то, что видит своими глазами. Интересно, как она ослепла? Или всегда была такой?
– Похожа на отца, даже слишком, – довольна рассмеялась на древнем языке Кея каркающим смехом.
– Чего ты пожелаешь, Лилия? – спросил Иак, тоже на древнем, как только Кея затихла.
– Свободу, – спокойно ответила Сирена, перейдя на их язык.
– Свободу? – переспросила Кея. – Объяснись, дитя.
– Я желаю быть свободной в том, где мне жить, чем заниматься и кого любить. Я не хочу быть связана правилами и устоями вашего мира, поскольку к нему не принадлежу полноценно. Я родилась человеком от смертной женщины и хочу сохранить за собой право выбора кем мне быть и что делать.