– Не ты ли подвозил Сирену недавно? – наконец, щуря зелёные глаза, спросил Серафим.
– Да, я, – держа холодную маску спокойно кивнул Лео.
– Не рановато ли тебе доверили мотоцикл?
– Серафим, – ласково окликнула мама. – Может поставишь чайник? Лео, иди сюда, садись. Будь как дома.
– Мам, я в порядке, – я вернула себе ногу, прижав коленку к груди. – Правда.
– Ну и как вы познакомились? – сплетня пальцы, мама сидела напротив с другой стороны дивана.
– На тренировках. Лео наш новый защитник, – почти на автомате соврала я.
– И в школе тоже новенький? – дополнил вопрос Серафим, вернувшийся с кружками.
Теперь уже я бросила на него злобный взгляд, чувствуя за спиной холодный и настороженный взгляд Лохматого.
– Что-то ты к нам зачастил, – холодно бросила я вместо ответа.
– Не меньше, чем твой друг. К тому же, мы с тобой это уже обсуждали, – строго ответил Серафим, сев рядом с мамой напротив нас с Лео.
– Могли бы поблагодарить, что хоть кто-то за мной приглядывает, – я взяла две горячие кружки.
– Ты права, – кивнула мама. – Спасибо, Лео. Но не думаю, что ей придётся в ближайшее время поздно возвращаться, – мама жестким движением убрала короткие темные волосы с карих глаз.
Так… Это ещё что за нотки железа в её голосе?
– Хочешь меня наказать? – склонила голову я.
– Потом, – отмахнулась она.
– Ну что ты, Андреа. Молодому человеку стоит сразу усвоить, что возле нашей дочери крутиться не стоит.
Черт, да они вдвоем объединились не просто против меня, но и против Лео… Не думала, что мама хоть когда-то будет противостоять моему общению хоть с кем-то.
– Да какое право ты имеешь… – прошипела я.
– Имеет, – жёстко перебила мама. – Он твой отец. Или ты хочешь услышать это от меня?
Я почувствовала себя загнанной в угол. Она снова встала на его сторону! Да почему ты всегда отворачиваешься от меня?
– Что бы иметь право, – внезапно ответил Лео. – Ему следовало бы быть с Сиреной, хотя бы… Откровенным. О своих намерениях и о себе.
Округлив глаза, я молча оглянулась через плечо в нависшей тишине. Серафим продолжал сражаться взглядом с Лохматым. Что…
Он защищает меня от отца? Что тут происходит… И почему они вдвоем с первой секунды так друг друга возненавидели?
Этим вопросом задалась и моя мама, не найдя что ответить на такое заявление.
– Ладно, я думаю мы все были рады перезнакомиться… – нарушила неловкую тишину я. – Лео тоже ждут дома, пойдём я хотя бы зонтик тебе дам.
– Сиди, твоя нога… – начала мама, но я уже была на пол пути к прихожей.
Бросив последний холодный взгляд на моих родителей, Лео бесшумно пошёл за мной.
Я даже не знала, что мне сказать, слова просто выпали из моей головы. Весь этот вечер казался сюрреалистичным. Мама ненавязчиво следила за каждым нашим шагом, тихонько перешептывались с отцом.
– Увидимся в школе… – я нервно крутила зонтик в руках, и потом тихо прошептала. – Извини за них, я даже подумать не могла…
– Боишься остаться с ними наедине? – очень тихо спросил Лео.
– Да, но максимум что они сделают, это запрут меня в доме.
– Ты всегда можешь уйти через окно, – ободряюще кивнул Лео, исчезая в проходе.
– Спасибо… – вдогонку бросила я, благодаря сразу за всё.
Остановившись, он кивнул через плечо, и потом продолжил спуск вниз.
Закрыв дверь, я глубоко вдохнула, готовясь к ещё одному ужасному диалогу, который кончится не в мою пользу.
И стоило мне обернуться я сразу же напоролась на колючий взгляд мамы, с примесью беспокойства и серьезным взглядом отца.
– Ну что? Неделя или две? – прислонившись к двери пошла на опережение я, вздернув бровь.
– Не относись к этому так легкомысленно.
– Значит две.
– Сирена!
– Я стану относится к этому серьезно, когда ты перестанешь вести себя так.
– Как?
– Да как только он объявляется ты всегда встаешь на его сторону! Сейчас, хорошо, я виновата. Не позвонила, вернулась поздно, но в остальное время… Стоит ему появится на пороге, и ты делаешь вид, что ничего не было, словно он уходил на пол дня на работу.
– Думаю, нам надо сесть и все спокойно обсудить, – Серафим предложил жестом вернуться на диван.
– Я готова обсуждать проблемы с мамой, но не с тобой.
Я упрямо похромала в свою комнату.
– Ты не сможешь постоянно меня игнорировать.
– Ты делал это семнадцать лет. Кое-чему я у тебя научилась, – не оборачиваясь бросила я и закрылась у себя, плюхнувшись на кровать.
В гостиной какое-то время шел тихий напряженный диалог, но я зарылась головой в подушку, чтобы ничего не слышать, а потом дверь тихонько скрипнула. Шаги выдали маму, поэтому я даже головы не подняла. Она тихо села на край кровати и погладила меня по волосам.
– Прости за этот вечер. И за остальные… Я просто… Я никогда не хотела, чтобы ты чувствовала себя брошенной.
– Ощущать себя одиноко среди родителей, пожалуй, не самое худшее, что со мной случалось, – бросила я, поднимая голову. – К тому же, рядом были люди, не дававшие утонуть мне в этом. Жаль, правда, что ты от них меня отделяешь.
Мамины движения стали еще нежнее и успокаивающе.
– Прости…
– Так я под домашним арестом да?
– Пока не заживет нога. Это не то чтобы наказание… Просто не хочу, чтобы ты лишний раз ее нагружала.
Я тихо вздохнула и согласилась на такой компромисс.
– Я место в колледже получила, – внезапно вспомнила я, осознав, что до сих пор не рассказала об этом.
Мамины глаза заблестели от гордости.
– Уже решила в какой пойдешь?
Я отодвинулась, приглашая лечь рядом.
– В полицейскую академию, наверное…
Если выживу.
– Главное, что не на врача, – усмехнулась мама, ложась рядом.
– А вдруг… – хитро улыбнулась я.
– Я не дам тебе загубить свою жизнь на этом. Не повторяй моих ошибок. Хоть знаешь сколько учиться на одну медсестру? – мама махнула рукой, словно отгоняла муху.
– Догадываюсь…
– И работа неблагодарная… Пока до узкой специальности дойдешь – людей возненавидишь.
– Все-все, убедила. Не будет в семье второго врача.
Она улыбнулась, ласково потрепав меня по щеке.
– Отдыхай, цветочек, – она села на кровати, собираясь уйти.
– Мам, а можно вопрос?
Мама обернулась, неуверенно кивнув.
– А в честь чего ты меня назвала?
Она усмехнулась, из-за чего на секунду проступили мимические морщинки.
– Не поверишь, но есть такие цветы. Их называют «Ночные лилии». У них черно-синие лепестки с золотыми прожилками и просто необыкновенный запах… Я видела их один раз в жизни и это самые красивые цветы в мире.
Я задумчиво кивнула, пока еще осмысляя, как на это реагировать.
– А почему ты спросила?
– Да так. Услышала от друга, что Сирена – это вовсе не греческое чудовище.
– И он был прав, этот друг. Кстати, – она взяла меня за запястье, где висел Асазреф, пробегая по рунам глазами. – Красивая вещь. Подарок?
Я кивнула, не зная, как ответить, чтобы не вызвать лишних вопросов.
– Береги ее и она тебе еще послужит.
– Спасибо, хотя я даже не знаю, что это за металл, чтобы за ним ухаживать.
– Думаю, можно попробовать поискать в интернете, – пожала плечами мама, потирая нос. – От твоего друга?
– Что-то вроде, – не зная, как объяснить эту историю без деталей, сказала я.
– Давно вы знакомы?
– Мам, – возмущенно подняла глаза я. – Я поняла, Серафим Лео возненавидел, но ты хоть…
– Я просто переживаю. И он тоже. Понимаешь, не всегда те, кто кажется нам друзьями…
– Мам. Он мне буквально жизнь сегодня спас.
И не только сегодня.
Мама долго изучающе на меня смотрела, а потом сдавшись, поцеловала меня в лоб и сказала на прощание:
– Ладно, спокойной ночи.
– Спокойной…
Я отвернулась к окну, слушая, как удаляются ее шаги.
На душе все равно было гадко. А еще факт того, что меня заперли в доме, сильно нервировал. Мне никак нельзя встречать мутанта тут. Я не могу сидеть взаперти…
Может дело было даже не в мутантах, и я просто не терпела быть прикованной к одному месту. Но опять же, мама была права насчет ноги, и в школу можно не ходить…
Я перевернулась на спину, продолжая гонять мысли.
Мама тоже сказала про Лилии… Аут, Владимир, теперь мама. И она так смотрела на руны… Завтра у меня будет прекрасная возможность неспешно покопаться в ее дневниках. Что-то они с отцом от меня скрывают, даже Лео это понял…
Я поставила телефон на зарядку, и, включив, увидела кучу сообщений от Дона и Пола. Ответив на кучу одинаковых вопросов, я дополнила, что дома и все хорошо, но увидят они меня в лучшем случае через недельку.
Дон сразу же откликнулся.
«Значит Лео был с тобой?»
«Да, потом довел до дома, эти собаки пожевали мою ногу.»
«Что, прям до дома?»
Я отправила стикер, пожимающий плечами.
«И именно в этот день меня у двери встретили мать с отцом.»
Дон отправил изумленный и смеющийся стикер.
«Да ладно?!»
«По крайнем мере я не чувствовала себя уязвимо… – хотела написать я, но стерла, написав другое: – Вот так.»
«Твоему везению можно завидовать.»
Я отправила злой смайлик.
«Твой отец… Вел себя как обычно? Ты в порядке?»
«Ты бы видел, как я его послала. Надеюсь, перестанет появляться в моей жизни.»
«Созвонимся завтра?»
– Тебя все же заперли? – раздалось по рации.
«Конечно, ты заходи ко мне, а то я теперь пленница.» – дописала я и убрала телефон.
Он отправил подмигивающий смайлик, который я увидела на экране блокировки, и пообещал зайти завтра после школы.
Я села на кровати, нажимая кнопочки на чокере на шее:
– Заперли до заживления ноги. Чувствую себя, как птица в клетке.
– Выбирайся на крышу.
– Как? – хмуро удивилась я. – С моей то ногой и содранными ладонями.
– Слева от твоего окна пожарная лестница, а карниз каменный, выдержит. Ты и не такие трюки совершала.