Но он уже исчез, спасая свою жизнь от того, что считал невозможным. Он только что доказывал Хендхоу, что я не могу быть Ангелом, но…
Я все испортила.
Мне показалось, как внутри все оборвалось и разбилось на сотни осколков. Я смотрела ему вслед, в проход, где секунду назад исчез его силуэт, и потеряла ощущение, где я. Лишь резкое рычание и уверенный голос Лохматого заставили меня бездумно обернуться.
– Ну что, Окракс? – Лео зажал его в угол, подняв меч к его горлу. – Что нам с тобой делать? Ты собрал лучших воинов, чтобы убить меня и отомстить за смерть брата.
Я встала и словно во сне подошла к ним. Окракс в ужасе переводил взгляд с Лео, приставившего кончик меча к его горлу, на меня, стоящую в крови его солдат и горящими изумрудными глазами. Если Лохматый был способен одним видом напугать семерых наемников, то вместе… Мы действительно выглядели ужасающе.
– Ты должен был понимать, что шесть воинов, чтобы убить меня будет ой как маловато, но и нарушать закон Галактики не все решились, да? – медленно говоря, продолжил Лео. – Я имею право убить тебя прямо сейчас за нарушение этого закона…
Окракс сжался, смотря в прищуренные глаза Лохматого, а я лишь смутно осознавала суть диалога, едва удерживая крылья навесу, чтобы не волочить по земле, словно тряпки.
– Но я хочу, чтобы ты вернулся и рассказал всем, кто еще хочет посягнуть на эту планету, что она не только под моей защитой, но и вернувшихся атлусов.
Испуганный взгляд белесого глаза Окракса сменился на почти благоговейный. Я даже не заметила, когда он избавился от шлема.
– Ты меня понял?
Окракс закивал, поскуливая, и тогда Лео медленно опустил меч.
Я никогда не слышала от него таких интонаций. «Хенералио»… Окракс явно пытался объясниться на понятном мне языке…
Генерал. Вот как звучал Лео. Как командующий бестолковыми солдатами командир.
– Идем, – он взял меня за плечо, разворачивая к выходу. – Где Трейс?
– Сбежал, – безэмоционально ответила я.
Сбоку от нас пошевелилось что-то и в следующую секунду сверкнула очередь лазера, от которой Лохматый успел меня прикрыть, а потом с презрением метнул длинный нож в едва живого солдата, схватившего свой бластер.
– Лео!
– Я в порядке, – отмахнулся он.
– В тебя попала очередь… – я оборвала себя на полуслове, заметив броню под мантией.
Броня, в точности повторяющая стиль нуксов. Я дернула ткань, чтобы лучше рассмотреть плотные пластины черного металла с вшитой микросхемой.
– Что все это значит…
– Не здесь. Идем отсюда.
Я была слишком потрясена произошедшим, чтобы хоть как-то еще возмущаться. Все силы уходили на едва связные мысли и движение. Забрав оброненное оружие, мы темными, пустыми коридорами вышли через черный ход, остановившись в пустом заднем дворике с парковкой. Я не знала за какую мысль хвататься первой. На нас напали инопланетяне, я убила нескольких, Лео – какой-то командующий? Трейс в меня едва не выстрелил. И теперь он знает.
– Ты не ранена?
Я пропустила вопрос мимо ушей, погруженная во вращающиеся мысли.
– Сирена?
Я почувствовала, как подгибаются ноги и схватилась за стену.
– Что все это значит? Что произошло? Это что… – едва не всхлипывая закидывала присевшего рядом Лохматого я.
– Броня? Я вернулся в ней от нуксов, храню на такие случаи…
При свете дня она выглядела не так страшно, как в свете красных аварийных ламп в подвале среди мертвых тел. Но это все еще было почти точь-в-точь словно костюм нукса.
– Он назвал тебя «Хенералио», он ведь пытался сказать «Генерал», да?
Лео прижал уши и отвел взгляд.
– Я был им раньше. До побега. И естественно врагов осталось много, но на Землю летать они не имеют права. Никто без разрешения правящей расы не может прилетать на изолированные планеты. Извини, что тебе пришлось это пережить…
– Да я то что! Трейс… Он все видел, он теперь знает, он был готов выстрелить в меня! – не выдержав, я все же рухнула на колени.
Накатившая слабость перемешалась с тревогой и чувством, будто меня загнали в угол, давление в груди мешало дышать и закрыв глаза, я попыталась избавиться от головокружения.
– Эй, тихо-тихо, – Лео коснулся, моего плеча, явно испугавшись бешенного ритма сердца. – Сирена, посмотри на меня.
– Я не могу…Не могу дышать.
Он поднял меня на руки и куда-то телепортировал. Открыв глаза, я встретилась с чистым голубым небом и больше ничего вокруг не давило. От этого стало немного легче, но ощущение камня на груди накатило с новой силой, стоило Лео опустить меня на крышу, прислонив к бортику. Я сжала ткань толстовки на груди с засохшими пятнами синей крови, и хрипло попыталась вдохнуть. Слезы сами собой покатились из глаз, и я даже не могла их вытереть.
Я снова попыталась вдохнуть, но сдалась, покачав головой. Тогда Лохматый обнял мое лицо ладонями и приподнял, чтобы я могла смотреть вперед. Человеческими ладонями.
– Ты в безопасности, – внушая мне уверенность сказал он. – Ты не одна. Посмотри наверх. Ты на свободе, и никто и ничто тебе не угрожает. Понимаешь? Моргни. – и я моргнула. – Хорошо, Дракончик, ты молодец. А теперь давай попробуем медленно вдохнуть.
Он делал со мной одно из простых дыхательных упражнений, подбадривая, пока у меня ничего не получалось. Как бы я ни старалась, вдохи получались поверхностные и в несколько раз чаще чем нужно. Но ощущение теплых рук, синего, чистого неба над головой, помогало. Я старалась отвлечься, сосредотачиваясь то на внимательном взгляде голубых глаз, то на забавно сморщившемся шраме на переносице от беспокойства. Может Лео подумал, что человеческое лицо мне будет видеть комфортнее? Но мне было особо без разницы…
С течением времени, у меня получилось ухватиться за ощущение крыши, опоре на бортик, на слабом соленом ветре, которого бы не было внизу.
И постепенно давление в груди ослабло, позволяя мне успокоить дыхание и больно бьющееся о ребра сердце. Я закрыла глаза, наслаждаясь глубоким вдохом.
– Спасибо, – я коснулась его руки, все еще покоящейся на моей щеке.
– Тебе лучше? – Лохматый мягко отстранился.
– Да, – я открыла глаза, но не спешила вставать, опасаясь, что не смогу справиться со слабостью. – Откуда ты знал, что делать?
Вынести меня на крышу, где ничего не закрывает небо и оставаться рядом… Удивительно, но это сильно помогло.
– Я не знал, просто… Интуиция, – признался он. – Твое сердце колотилось, будто ты сейчас умрешь от страха.
– Паники, – поправила я, – садясь удобнее и подтягивая колени к груди. – Такое бывает иногда… Когда случается слишком много всего. Но обычно я успеваю спрятаться.
– Ты совсем не любишь просить о помощи, да? – садясь сбоку у бортика скорее утвердил, нежели спросил Лохматый.
– В такие моменты я чувствую себя слишком жалко, чтобы кому-то показываться.
И уязвимо. Из всей семьи за всю мою жизнь лишь Дони однажды видел меня в таком состоянии. Прямо перед нашим переездом.
– Я понимаю.
И этому я легко поверила.
– Он наставил на меня пистолет… – возвращаясь к неприятной теме едва слышно пробормотала я.
– Он испугался. Представь, что ты впервые в жизни в комнате с нуксами, мутантами и Доном, который резко оказывается вовсе не таким, как ты думала.
Я молча кивнула, представляя свою чувства и мысли по этому поводу.
– Если он отвернется от меня? Назовет чудищем и посадит в клетку? Я ведь… Он мне как отец. Я просто не переживу этого.
– Он этого не сделает, – спокойно и уверенно возразил Лео.
– Почему ты так уверен?
– Ну я может и не так искушен в понимании семейной любви, но он тебя не предаст. Если он любит тебя так же, как ты его, то он бросится на другого мутанта, как ты только что.
Лохматый говорил, что мне повезло куда больше, чем когда-либо везло ему…
– Каким был твой отец? – рискнула перейти негласную черту я. – Если не хочешь, можешь не рассказывать.
Лео посмотрел на небо, думая над ответом, либо решая проигнорировать вопрос.
– Он был… Жестким? Строгим. Он сколько я вообще себя помню готовил меня к тому, чтобы занять его место в семейном деле. Разве нормальный родитель стал бы учить пятилетнего ребенка держать меч? – он вытащил его из ножен, зажав лезвие и рукоять в пальцах и смотря в отражение.
– Что же это за семейное дело такое? – заполнила короткую паузу я. – Ты что, из семьи мафиози?
Он усмехнулся, покачивая меч в руках.
– Как-нибудь я тебе расскажу. Он никогда не был теплым. Внимательным – да, но как к ученику и вряд ли чему-то большему…
– А твоя мама?
– Она… Я мало что помню. Помню наши прогулки по Центральному парку, как она красиво пела… Но даже лица вспомнить не могу. Иногда мне кажется, что Рениш вернул мне не все воспоминания.
Я удивленно и возмущенно подняла брови:
– Он вообще не имел права их забирать.
– Меня ему продали. Он имел право делать со мной, что вздумается. Но в том, что он их забрал было что-то милосердное… По крайней мере меня долгое время не тянуло домой, я был занят лишь тем, чтобы быть достаточно идеальным для Рениша, чтобы выжить.
– И только Герд относился к тебе… По-человечески? – я запнулась, не зная можно ли вообще применять такое определение.
– Один из немногих… Он напоминал Ренишу, что я не нукс, которого можно запрограммировать. Не давал срываться на мне из-за неудач. Всегда говорил, что я обожаю играть с огнем. Он, наверное тот, кого я мог бы назвать отцом.
Потом, осознав, как я благополучно разговорила его, он бросил на меня короткий взгляд, говорящий: «Почему мы говорим обо мне, если плохо тебе?»
– Иногда, когда помогаешь другим – самому становится легче, – ответила на незаданный вопрос я. – Попробуй скажи, что тебе было с кем это обсудить.
– Пока не говоришь о них вслух, кажется, что они еще где-то там. Ждут… – тихо и грустно сказал Лео.
Как я понимала эту мысль. Это ощущение. Они звучали в моей голове почти так же.