Вернувшись в свою каюту и не глядя швырнув сумку в угол, которую механически носила за собой, я долго стояла под горячей водой, прокручивая произошедшее в голове. Почему меня напугало, что я навредила Рашель? И почему я назвала Эледру «Лохматый»? Откуда это взялось? Они повредили протоколы, блокирующие память? Но Герд бы заметил.
Каюта казалась мне совсем чужой, словно я прокралась в чей-то дом и на секунду я снова вернулась к неприятным фантазиям о том, как изменится моя жизнь, если Эледру вернут к службе. Если ему снова сотрут память, то будет неплохо…
Повернувшись к запотевшему зеркалу, я протерла поверхность рукой и увидела лицо Андреа, которое резко исказилось в крике. Отпрянув, я выставила шипы и когти, но мираж исчез так же быстро, как и появился.
– Твою ж мать…
Не дожидаясь утра, я пошла в тюрьму собрав мокрые волосы в тугую косу.
Охранник, не задавая вопросов подсказал в какой камере держали Стивенссона и Эледру, но зайдя в круглую комнату с пятью камерами я увидела только полуволка, сидящего у стены. Похоже Стивенссона еще не вернули из лаборатории.
– Скучаешь? – я прислонилась плечом к стене возле прозрачной голубоватой лазерной стены.
– Тут безумно весело, если ты не знала, – он лениво открыл глаза и изучающе присмотрелся. – Что тебе нужно?
– Что ты сделал с моим чипом?
– Ничего, – он пожал плечами и встал. – Всего лишь рассказал Стивенссонам про особые коды доступа, которые Рениш забыл изменить.
– Ты подставил мальчонку, – удивленно заметила я. – Ты сам не мог ими воспользоваться, поэтому их и не меняли, а ожидать, что ты пожертвуешь кем-то из людей, несмотря на то, как ты их защищал…
– Он знал, на что идет, – явно не гордясь произошедшим ответил он, подходя вплотную к стене.
– А ты знал, что он просто не сможет поступить по-другому, ведь речь шла обо мне, – парировала я, давя на его чувство вины.
– По крайней мере из всех троих у него есть шансы выжить.
– Узнаю Эледру, когда-то «великого» Генерала, – злорадно усмехнулась я.
– Ты ничего обо мне не знаешь.
– Знаю, что ты всегда командовал из лагеря, заходя на поле боя только в начале своего пути, и в редких случаях к его закату. Я знаю, что ты бывал на отдаленных варварских империях, чтобы получить информацию и выживал в гладиаторских боях. Знаю, что тут все поголовно тебя боготворят. А ты сбежал и предал всех нуксов. Ничего не упустила?
– Тебя ведь это неимоверно раздражает? – он, копируя мою позу, облокотился на стену и скрестил руки на груди. Только ему смотреть сверху вниз труда не составляло. – Мое нахождение здесь. Ты ведь тараном проложила им дорогу к успеху и своей шкурой на каждом доступном поле боя рискнула, чтобы тебя потом вышвырнули. Но ты все равно приползла назад, как преданная собачка. Я ничего не упустил?
Я высокомерно подняла подбородок и прищурилась. Меня злил даже сам факт того, что приходилось смотреть снизу вверх.
– Что вы сделали с чипом? – с напором повторила я.
– Ты знаешь, – тихо сказал он, слегка нагибаясь.
Я была готова открыть камеру и выцарапать эти пронзительные синие глаза.
– Нет.
– Ты смогла прочесть название своего оружия, значит должна знать, что оно значит. И когда примешь этот факт, поймешь, что мы сделали, хотя уже, наверное, будет поздно.
– Для тебя, может быть, – с вызовом бросила я.
Он усмехнулся и постукивая когтем на уровне моего лица, произнес:
– Ты презираешь Рениша. Презираешь эту войну. Но ты не можешь разрешить себе об этом подумать, потому что позволяешь держать себя на поводке. Врешь сама себе и приползаешь назад с каждого поля боя, где тебя бросили, а что было бы без чипа? Как давно ты бы отвернулась?
– Я не ты, – ощущая некоторую панику от его слов резко, почти испуганно ответила я.
– Ха-ха-ха, да что ты? Ты уже забыла, кто командовал этой армией и поднял ее с колен еще задолго до тебя? Ты всего лишь копирка с меня, чтобы нуксы смогли продолжить бороться. И будешь ненавидеть эту часть своей биографии ровно так же, как и я.
От его улыбки мне стало жутко. Впервые за долгое время мне было действительно страшно. Я испугалась человека, запертого, безоружного, всего лишь подошедшего к стене слишком близко.
Взяв себя в руки, я снова посмотрела ему в глаза.
– Что? Испугалась?
– Я тебя победила один раз, и второй не проиграю, – стараясь придать лицу максимальное безразличие ответила я.
Он скучающе обвел взглядом камеру и на секунду я допустила мысль, что он вовсе и не заперт. Он может телепортироваться куда угодно…
Нет. Господин бы это предусмотрел. Он бы не допустил такой неосторожности.
Но допустил, что они воспользовались каким-то кодом.
Я положила руку на пистолет и сделала шаг назад. Охрана далеко. Меня могут не услышать.
Ненавижу этот страх. Кто он такой, чтобы я боялась?
Но от ощущения опасности я отделаться не могла и на секунду в голове вспыхнул мираж, как в красном аварийном свете медленно открывается дверь и он, словно тень с обнаженным мечом, отделяется от тьмы, указывая в мою сторону так, словно вынося смертельный приговор.
Стоило моргнуть и это видение исчезло. Или воспоминание? Мог ли он…
Но Эледра лишь наблюдал за моим, словно назло, побледневшим лицом и улыбался своей победе. Может я и выиграла бой, но войну мы еще не окончили.
– Счастливо оставаться, – бросила я, направляясь к выходу.
– Приятных снов, Ангел, – произнеся мое имя словно издевку попрощался Эледра смотря мне вслед.
Я вылетела из карцера, гораздо быстрее чем хотела. Слишком стремительно и испуганно, чтобы настаивать на том, что меня нисколько не тронули его слова. Чересчур показав свою уязвимость.
Лишь в своей каюте я спокойно выдохнула и со злостью ударила стену, прислонившись спиной к запертой двери. Хотела показаться тут главной, владеющей положением, а в итоге убежала, поджав хвост.
– Я тебя ненавижу, – тихо в пустоту прошипела я, бросая взгляд на скрытые царапины на стене.
Но все-таки что-то я да узнала. Название моего оружия связано с кодом… Они на одном языке, но что значит Асазреф? И откуда Эледра об этом знает. Хотя последнее дурацкий вопрос, он знает слишком много для бывшего генерала, кто прячется на Земле.
– Лилия, – позвал из дальней части комнаты голос.
– Кто здесь? – я молниеносно вытащила пистолет крадучись двинувшись по дуге.
Единственной слепой зоной была кровать, находящаяся в углублении в стене с человеческий рост. Сначала я заметила спустившиеся изящные босые ноги, а потом хвост… Перехватив пистолет и сняв его с предохранителя, я резко встала напротив кровати, бросая:
– Замри с поднятыми руками, чтобы я видела.
На кровати сидела, откинувшись на руки женщина с прямыми серебряными волосами. Тряхнув почти черными крыльями, она медленно повернула голову, впиваясь в меня глазами цвета лунного камня. Она выглядела как я…
– Кто ты? – завороженно рассматривая незнакомку спросила я.
– Ты знаешь.
Да что вы все сегодня заладили то!
– Как ты сюда попала?
– Меня здесь и нет, – усмехнулась она, изящно махнув хвостом с резной мембраной.
Я прицелилась точнее и с угрозой расправила крылья.
– Я не знаю, что тебе нужно и кто ты, и если не начнешь отвечать…
– То, что? – шепнула она тенью переместившись мне за спину склонившись над ухом.
Я обернулась, собираясь ударить ее прикладом, но никого не было. Она исчезла.
– Сирена, Асазреф, Эанте Ла Вейтрау. Ты должна знать, что это значит.
Я оборачивалась в поисках источника звука, но он шел отовсюду, а таинственная женщина продолжала смеяться. Моя тень вытянулась передо мной и улыбнулась:
– Пора просыпаться Лилия. Иначе ты их не спасешь.
Резко вздохнув, я села на кровати.
Это… Это был сон? Сколько… Что?
– Нео? – едва ли не с заиканием спросила я. – Сколько я спала?
– Десять минут. Вам требуется более серьезный отдых. Судя по показателям…
– Да плевать мне на показатели, – резко бросила я поднимаясь. – Я ведь была в карцере?
– Да.
Хорошо… Значит хотя бы это мне не привиделось.
Резкая головная боль накатила волной так внезапно, что я едва устояла на ногах. Перед глазами мелькнули смутные образы, закружившиеся яркими пятнами, и каждая вспышка отдавалась словно удар молотом по голове. Застонав от боли, я сползла по стене на пол, держась за голову и едва оставаясь в сознании.
– Вам нехорошо? Вызвать лекаря?
Постепенно это прекратилось и, когда я смогла открыть глаза и глубоко вздохнуть то быстро пришла к мысли, что нужно избавиться от чипа.
– Нет.
Цепляясь за ближайшие предметы и стену, я заставила себя встать, едва снова не упав от вернувшихся ощущений.
Это было невозможно терпеть. Я не кричала только потому, что даже моргать было больно.
Я выдерну этот чип. Даже если это меня убьет.
С трудом добравшись до ванны я схватилась за раковину, чтобы немного отдышаться и не упасть. Подняв взгляд, я увидела себя. Растрепанную, с распахнутыми глазами и испариной на лбу. Было ощущение, что это лицо мне не принадлежит, оно было так не похоже на те фотографии… На фотографиях был живой человек, а не мертвенно-бледная тень с холодным убийственным взглядом. Даже веснушки потеряли свой цвет и были едва видны. Лицо в зеркале улыбнулось жестокой омерзительной улыбкой и не выдержав я ударила по стеклу. Ударила снова, уже не ощущая боли. Била и била, пока оно не покрылось паутиной мелких трещин, где из каждого кусочка на меня смотрели светящиеся изумрудные глаза. Из-под моего кулака показались линии кровавых разводов. На моих руках столько крови… Столько крови… Почему не добавить свою?
Ощупью я нашла бугорок на виске, куда вживляли чип и ориентируясь через один из самых крупных кусков я пронзила когтями тонкую кожу. По волосам и пальцам заструилась кровь, из-за чего было сложнее ухватиться. К внутренней боли под черепушкой добавилась внешня