Она идеально обтекала мое лицо, подчеркивая скулы и уходя с них молниями к ушам и соединяясь зигзагом в центре лба. Стоило мне мотнуть головой, как десятки искрящихся зеленых и синих огоньков на черном металле вспыхнули с невообразимой яркостью. Возможно, она даже будет удобной и не позволит коротким волосам лезть в лицо.
– Восхитительно! – радуясь, словно ребенок, воскликнул Апоррекс. И почему-то мне казалось, что он говорил исключительно про свою работу. – Вам упаковать ее в коробочку или…
– Мне хватит и той тряпицы, – бросила я, продолжая изучать свое отражение сказала я.
– Как скажете, – кивнул он, взяв тряпицу и протянув руку за украшением.
Хм, надеюсь получится что-то выдумать, чтобы ее использовать.
Поблагодарив Апоррекса, я вышла на улицу, повесив диадему на пояс, уже не удивляясь так быстро наступившей ночи. Толпы инопланетян стали меньше, но все еще сновали у круглосуточных лавок. Немного подумав, я решила пойти пешком, и, возможно именно это в итоге меня спасло.
То, что за мной следили было понятно сразу. Быть может, преследователи не были столь искусны, либо я просто привыкла ожидать удара в любую секунду.
Они перемещались по крышам и вскоре к ним присоединились люди в толпах. Их объединяли одинаковые темные плащи, и взгляд, почти не излучающий страха. Они выжидали и изучали, а не боялись, стремясь убраться с дороги побыстрее, как остальные.
Путь я запомнила еще с утра и теперь предстояло пройти через узкий переулок, в котором точно будет ловушка. Заметив тени в плащах у стен, я перестала сомневаться и напала первой.
Развернувшись, я метнула Асазреф в ближайшего преследователя, стоявшего в пяти шагах, тут же бросаясь в сторону от летящих дротиков. Они воткнулись в каменную стену неровной волной, и пока один атакующий перезаряжался, в меня начал стрелять второй, отрезая путь к другой, широкой улице и загоняя в переулок. Если я сейчас взлечу, они меня легко собьют, а в узком переулке не так много шансов… Придется прорываться.
С холодной решимостью я нырнула в переулок, стараясь максимально и непредсказуемо вилять, убегая от пяти оставшихся преследователей и летя навстречу еще трем. У двоих были мечи, а у третьего показалась духовая трубка с длинными иголками дротиков. Едва он достал ее, встав на изготовку, я нырнула, проскальзывая по земле и метая нож. Сверкнув серой молнией, он вонзился ему куда-то в лицо и завыв, нападающий начал качаться из стороны в сторону, брызжа во все стороны кровью. Пока остальные двое отвлеклись, я уже вскочила на ноги, но тут же отпрыгнула в сторону от еще двоих с сетью, которые спрыгнули сверху с крыши.
Асазреф к этому моменту уже вернулся ко мне, и я стала прорываться вперед, зайдя в ближний бой гораздо охотнее. Длина мечей противников не позволяла им дотянуться, чтобы как-то ранить, а примерно половину работы за меня делали оставшиеся позади, поскольку все еще старалась попасть в меня из духового оружия.
Увернувшись от очередного выпада, я нырнула, выхватывая из упавшего на землю преследователя свой нож и тут же всаживая его в локоть преследующего меня мечника. Не став задерживаться, я тут же выдрала нож, размашистым движением рассекая шею нападающего сзади и прикрылась им от дротиков. До выхода из переулка осталось несколько метров и всего пятеро преследователей. Надеюсь, скоро на весь этот шум сюда прибегут солдаты Ника, хотя меня вероятнее всего сделают виноватой. Если не убьют к тому моменту.
Вынырнув из-под заваливающегося трупа в сотне дротиков, я отбросила Асазрефом удар меча, вторым лезвием вспарывая сопернику живот, а следом горизонтальным движением снося голову.
Но стоило мне обернуться, я увидела лишь летящую в меня сеть. Увернуться полностью я не успела, и она все же зацепилась за мои крылья, тем самым давая нападающим секунду на выстрел. И один из десятка снайперов не подвёл. Укуса иголки я почти не почувствовала, но то, как разжались онемевшие пальцы и подогнулись ноги – вполне себе.
И я успела подумать лишь о том, что Тамера вероятно меня прибьет за такую глупую смерть, прежде чем отключилась. Тьма настигла меня прежде, чем кто-либо из напавших обмолвился хоть словом.
Очнулась я резко и мне показалось, что прошла всего секунда. Видимо снотворное… Причем довольно слабое. Попытавшись пошевелиться, я поняла, что меня связали чуть ли не по каждому суставу. Колени, щиколотки, локти, кисти – все было в толстом слое веревки, лишая меня возможности хоть на какое-либо движение.
Вокруг были какие-то коробки, и я сидела, прислоненная к чему-то под единственным источников света во всем помещении.
– Очнулась уже? – раздался голос во тьме.
Прижав уши, я постаралась разглядеть хозяйку смутно знакомого голоса, но моя собеседница облегчила мне задачу выйдя на свет.
– Гре, – я усмехнулась, обманчиво расслабленно откинув голову назад. – Ну я могла бы и догадаться.
Инопланетянка, состоящая из малинового желе с одним желтым, воспаленным глазом, скрестила толстые руки, взирая на меня сверху вниз.
– Я ожидала, что ты будешь сопротивляться, но, чтобы убить большую часть моих ребят…
– Нечего ко мне было лезть, – холодно и с прикрытой угрозой бросила я. – Что тебе нужно?
– Нам, – поправила она. – Мне и всему восстанию.
Я ухмыльнулась, окидывая ее долгим взглядом.
– Ты, как и я, шавка Ника и мы не можем идти против него. Даже думать об этом.
– Ты, как и я, давно никому не подчиняешься, – Гре выразительно посмотрела на мою руку, закрытую новой татуировкой. – Ты с самого начала вела себя подозрительно, но сейчас я убедилась в этом.
Я присмотрелась к ее рукам и действительно не заметила знаков Цдама. До этого я видела ее лишь однажды, когда ни на ком из нас не стояло клейма, но что-то тут не сходилось.
– Вы с Тамерой знаете друг друга не первый сезон игр… И с чего вдруг Ник позволяет тебе участвовать, если не держит в подчинении? А главное – зачем ты в этом участвуешь, если не обязана?
– Я могу тебе рассказать это после того, как мы решим вопросы восстания. Мы зовем себя Поджигатели.
Я не сдержала издевательского смешка.
– Окей… А от меня вам что нужно? Зажечь пламя революции?
– Ты – атлус. Ты хоть представляешь, сколько про таких, как ты, ходит легенд? Вы являетесь вестниками конца для всех несправедливых правителей, вестниками, несущими очищение и справедливость. Спасение для достойных. Одна из атлусов много веков назад спасла нуксов, показав им убежище. Ты вела их войну и почти выиграла ее, а теперь ты здесь. И мы верим, что это не случайно.
Да как же. Меня тут просто отбывать наказание бросили.
– Звучит красиво, – скептично бросила я. – Но конкретную задачу я так и не услышала. Вы хотите, чтобы я убила Ника? Или уничтожила Цдам? Или просто освободила всех пленных?
Гре насупилась и встала:
– То, что ты считаешь справедливым. Мы можем помочь тебе. Это будет выгодным сотрудничеством.
– И сколько вас? Что вы успели сделать? Чем вооружены? – почти скучая задавала вопросы я, давая ей по секунде на ответ, но она даже не пыталась отвечать. – Слушай, может я бы и помогла вам, если бы вы смогли меня заинтересовать. Но помогать кучке любителей, дело, так сказать, гиблое.
– Мы можем заключить сделку и довольно простую. Я поддамся тебе в нашем бою, а ты пощадишь меня.
– Чтобы что?
– Ты правильно подметила, что на мне нет рун, но Император и Генрих нашли свой способ мной управлять. Моя раса считается бессмертной, поскольку у нас два сердца. И мы способны жить даже если у нас забрать одно, – Она встала прямо под источник света, чтобы стать полностью прозрачной, и я увидела одно сердце, а рядом с ним пустеющее темное пятно. – Однако завоеватели почти случайно однажды выяснили, что через одно вырванное сердце нами можно управлять и отдавать приказы.
Кстати, у нее кроме сердца других органов не было…
– И это сердце у Ника, – догадалась я. – А что со вторым?
– Если вырвать оба? Мы превращаемся в ничто. Но нам можно приказать ожить через второе. Единственная проблема в том, что какой-то процент воспоминаний может потеряться. Ты спрашиваешь зачем мне пощада? Я хочу сохранить память и не выяснять кто я заново после каждой смерти. Чтобы не упускать время и продолжать бороться. Чтобы сбежать из пожизненного заключения, – она отступила назад, чтобы я снова сфокусировалась на ее лице.
– Все мы тут своего рода пленники, – пожала плечами, насколько позволяли веревки я.
Выгода, конечно, довольно сомнительная… На что мне это восстание? Я не знаю ни их числа, ни вооружения. Да, многое зависит от лидера, и если я их возглавлю, то может получиться хоть что-то… Но это идет вразрез с тем, как я задумала разбираться с проблемами.
Но если она мне поддастся, это приблизит меня на шаг к победе, а там уже не важно. Главное проскочить на ступеньку выше. Тамера сказала, что Ник будет отдавать решения о жизни побежденных мне, для проверки. Хм… Возможно, получится ей воспользоваться.
– Ладно. Поддашься и я что-нибудь придумаю с вашим восстанием, – кивнула я.
– Клянешься?
– Жизнью, – кивнула я, стараясь скрыть небрежность.
Она удовлетворенно кивнула, и я сожгла на себе веревки. Последние несколько минут я усердно пыталась нащупать в себе силу и вытащить на поверхность, хоть она и отчаянно сопротивлялась. Зеленый огонь быстро, словно снова хотел спрятаться, пробежался по всем веревкам, превращая их в пепел, который легко слетел, стоило немного шевельнуть затекшими конечностями.
Удовлетворенная произведенным эффектом я встала, козырнув Гре и пошла мимо, надеясь обнаружить в той стороне выход.
– Почему ты не пользуешься им на арене?
– Это было бы нечестно, – ответила я, не поворачиваясь. – Знаешь, на моей планете говорят: огонь детям не игрушка.
– Уверена, ты была из тех, кто обожал с ним играть.
– И до сих пор люблю, – ответила я напоследок и вышла в соседнюю комнату через арку, скрытую раньше тенями.