[17]. «Ибо стоит вам употребить после подобного териака отравленное мясо, – заявляет Алексис, – то как только оно попадет в желудок, начнется рвота, а потому вы будете вынуждены извергнуть и яд, и мясо вместе; однако если в мясе нет отравы, то териак вам нисколько не повредит».
В этом случае пьемонтский автор, возможно, наткнулся на что-то действительное. Глины, подобные terra sigillata, содержат частицы кремния, которые связываются с металлами в металлосодержащих ядах – такими, как мышьяк, ртуть и свинец. Впоследствии глина выводит их из организма, не давая полностью раствориться в кровотоке.
Всякий раз, когда король Франции садился за обеденный стол, за его спиной становились три королевских лекаря, готовые вступить в бой при малейших признаках отравления. Давайте же рассмотрим, что это были за признаки.
Согласно Амбруазу Паре: «Мы делаем вывод, что человек был отравлен – вне зависимости от способа отравления, если он жалуется на тяжесть в теле, которая доставляет ему неудобство; если он ощущает странный вкус во рту, каковой не соответствует обычному блюду (неважно, насколько неприятен этот вкус); если меняется цвет его лица – бледнеет, либо желтеет, либо обретает иной странный оттенок; если он жалуется на тошноту и рвотные позывы; если им овладевает беспокойство и необычное ощущение во всем теле, от какового кажется, что все оно перевернуто с ног на голову».
Кроме того, жертва отравления страдает от «…неутолимой жажды и необъяснимых болей, язык распухает, сердце заходится в быстром ритме, человек едва может дышать, живот сводит, а в других частях тела случаются такие сильные боли, что если не оказать помощи, то больной умрет, ибо вскоре по всему телу, если не воспрепятствовать, распространится огненная ярость яда, раздирающая или разъедающая внутренности и желудок, словно каленое железо, кровь потечет из ушей, носа, рта и мочевыводящих путей и заднего прохода, и на том его дело безнадежно».
Однако врачи начинали действовать задолго до появления кровотечения из всех отверстий. «Если кто отравлен, – утверждал магистр Алексис, – главное лекарство состоит в том, чтоб заставить его извергнуть яд, дав больному выпить оливкового масла – чистого либо смешанного с теплой водой. Если же оливкового масла нет, то подойдет и сливочное – с горячей водой или соком крапивы, ибо все эти вещества направят яд наверх столь же легко, как он шел вниз по пищеводу. Вызвав несколько раз рвоту, необходимо затем очистить организм с помощью клизмы, а после того дать больному вдоволь воды с медом, а также выдержанного вина».
Он приводит еще один рецепт, включающий в себя ягоды можжевельника, гвоздику, мускатный и кедровый орех, фрагменты экскрементов (мумие), камфору, горечавку, инжир, финики, корицу, сладкий миндаль, фенхель, terra sigillata и толченый изумруд. Другой рецепт требовал высушить и растереть в порошок мертвых мух, а затем смешать их с вином.
В 1562 году Амбруаз Паре ужинал в компании людей, которые «до смерти ненавидели меня за религиозные убеждения» (возможно, что Паре втайне принадлежал к гугенотам). Он съел немного капусты, а затем ощутил приближение болезни и по симптомам опознал отравление ртутью или мышьяком. Паре вызвал у себя рвоту, выпил большое количество масла и молока, чтобы покрыть пленкой слизистую оболочку внутренних органов, после чего съел несколько сырых яиц – все эти меры позволили ему прийти в себя.
Маймонид также рекомендовал вызывать рвоту после употребления пищи, которая вызывает подозрение, и положительно описывал петушиный помет, как одно из лучших средств. «Говорят, что экскременты петуха обладают особым свойством устранять всякий яд путем рвоты», – утверждал он.
Паре советовал лекарям исследовать рвоту предполагаемой жертвы отравления, поскольку рвотные массы «указывают по вкусу, запаху либо цвету на вид принятого яда, вследствие чего, при наличии правильного противоядия, организм жертвы способен воспротивиться действию отравы». Также он рекомендовал делать клизму с овечьим салом, маслом или коровьим молоком, дабы устранить все следы яда, попавшего в кишечник.
Этот французский королевский лекарь описал и самый шокирующий рецепт. «Но если богат тот, кто по предположению отравлен, то безопаснее всего поместить его в брюхо только что зарезанного быка, лошади либо мула, а затем в нового, едва только первый остынет, чтобы яд мог вытягиваться мягким испаряющимся жаром свежеубитого зверя».
Против воли представляется пациент, находящийся в полубессознательном состоянии (но страстно желающий потерять сознание окончательно), которого вытаскивают из вонючей, сочащейся туши одного животного и засовывают в еще дымящееся, полное крови брюхо другого. Надо полагать, если больной переживет эту процедуру, то сможет пережить все, что угодно.
После рвоты королю давали противоядие – размельченный рог единорога, толченные в порошок драгоценные камни либо антидот на масляной основе, химически синтезированный в лаборатории. В конце XVI века король Испании Филипп II содержал внушительную лабораторию во дворце Эскориал, за пределами Мадрида, хотя о ее работе сохранилось немного записей. Вероятно, никого не удивит, что Медичи из Флоренции, которые слыли самыми искусными отравителями на планете, весьма преуспели в изобретении ядов и противоядий.
При каждой трапезе короля Франции присутствовали 3 лекаря, готовые помочь правителю при малейших признаках отравления.
В 1540-х годах герцог Козимо I открыл несколько фондерий[18] – то есть лабораторий – во флорентийском дворце Палаццо Веккьо для создания алхимических смесей: жидкого золота, эликсиров, дистиллированных масел, духов и лекарств – а также для проведения экспериментов в области химии, фармакологии, металлургии. В июле 1576 года посол итальянского города Феррара Эрколе Кортиле писал, что Франческо I, великий герцог Тосканы, провел «большую часть дня за изготовлением средств противу чумы, особливо масел».
Правители всей Европы просили прислать знаменитые зелья Медичи, и великие князья охотно раздавали их в качестве дипломатических подарков в шкатулках из орехового или черного дерева, разделенных на восемь, десять, восемнадцать или двадцать четыре отделения. Шкатулки содержали не только сами масла, но и инструкции по их использованию.
Дипломатические архивы изобилуют сообщениями о таких подарках. Например: 19 декабря 1547 года герцог Козимо послал два противоядия для Ферранте I Гонзага из правящей династии Милана. В мае 1601 года великий герцог Фердинандо I послал Якову VI Шотландскому (позднее известному как Яков I Английский) ларец с антидотом на масляной основе. А 7 апреля 1619 года секретарь тосканского посольства в Испании срочно попросил великого герцога Козимо II прислать свежий териак, а также противоядия для защиты короля Филиппа III от яда, который, судя по всему, пользовался популярностью у придворных.
Насколько можно судить по оставшимся записям, масляный антидот Медичи изготавливался на основе яда скорпиона. По свидетельству Эрколе Кортиле от 1576 года, великий герцог Франческо «привел меня в небольшую комнату со множеством бассейнов, полных живых скорпионов. Он сказал мне, что здесь их около семидесяти тысяч, и их кормят определенной травой».
Совершенно безо всякой опаски, великий герцог взял одну из ядовитых тварей и погрузил в колбу с маслом столетней выдержки. По его словам, колбу следовало оставить под воздействием прямых солнечных лучей на пятьдесят дней. В июле 1580 года химик великого герцога по имени Никколо Систи получил пять партий скорпионов (суммарно на 21 000 особей) для изготовления противоядий. В 1590 году новый великий герцог Тосканы Фердинандо I заплатил некоему Габриэлю д'Антонио за двадцать пять фунтов живых скорпионов, которые требовались для создания масляного антидота.
В своей книге 1593 года, озаглавленной «Мешанина различных секретов» (Hodgepodge of Various Secrets), флорентийский аптекарь Стефано Росселли приводит один из рецептов противоядия великих герцогов. Скорпионов требовалось утопить в стеклянных емкостях с оливковым маслом, а далее настаивать на солнце в течение сорока дней. Затем масло кипятили десять часов кряду, процеживали, смешивали с миррой, ревенем, шалфеем и другими травами. Еще спустя две недели настаивания на солнце мазь считалась готовой и действовала «против всех видов яда, попадающих в тело через рот, а также укусов ядовитых гадов». Росселли советовал жертве отравления любого пола наносить мазь на артерии головы, вокруг сердца, а также на точки пульса на руках и ногах каждые шесть часов, либо чаще – в зависимости от потребности и специфических свойств яда.
По свидетельству Росселли, заключенному дали яд, затем нанесли противоядие нужным способом – и тот выжил, и смог рассказать об этом Росселли. Увы, и сегодня единственный способ проверить это противоядие – отравить человека или животное, понаблюдать течение заболевания, а затем дать им противоядие и посмотреть, выживут ли они.
В 1450 году члены венецианского Совета десяти[19] пожелали испробовать новый яд, которым они рассчитывали убить Франческо I Сфорца, герцога Миланского. «Если выражаться конкретно, то вещество изготовлено в виде маленького шарика, – говорилось в отчете. – Будучи брошенным в огонь, он источает тонкий приятный запах. Кто бы ни вдохнул его, тот умрет, прежде чем субстанция распространится в воздухе… Повелеваем найти разбойника из числа наших узников… дабы эксперимент был прежде проведен на заключенном, которому предстоит быть казненным за кражу».
Флорентийские герцоги, точно так же, как и венецианские, испытывали яды и противоядия на узниках, приговоренных к смерти. В этом случае «морские свинки» вызывались «добровольно»: то есть они хватались за малейший шанс выживания в случае, если противоядие сработает.