Будь я одна, один венец из двух
1320 Стяжала бы: я или благородно
Спасла б себя, иль благородно пала б.
Войдите, чужестранцы,
Вам дом открыт; с собою принесли вы
Нерадостный, но неизбежный дар.
(Поспешно выходя из дворца)
Безумные! Что делаете вы!
Ужели ни во что спасенье жизни
Вы ставите? Иль ум врожденный ныне
Оставил вас? Не на краю пучины
Стоите вы — среди валов ваш челн,
1330 И вы грозы не видите своей?
Ведь если б я все время верным стражем
Не охранял вас — раньше вас самих
Деянья ваши были бы в чертоге.
Заботою я отвратил своею
Ближайшую опасность; но и вы
Оставьте негу долгих разговоров
И ненасытного веселья крик!
Войдите в дом. Опасна в деле нашем
Медлительность. Решенья час настал!
Что ожидает во дворце меня?
1340 Все к лучшему; никто тебя не знает.
Ты смерть мою, конечно, возвестил?
Для них ты ныне — преисподней житель.
А что ж они? Смеются или плачут?
Скажу потом. Теперь же знай: для нас
Все к лучшему — и то, что хуже худа.
(к Оресту)
Кто этот гость? Скажи мне, брат любимый!
Не догадалась?
Разум мой молчит.
Кому меня передала — не помнишь?
Что ты сказал?
А кто меня в Фокиду
1350 Отнес, твой мудрый замысл исполняя?
О боги! Он — единственный, что верность
Тогда соблюл убитому отцу?
Тот самый: вот ответ на все вопросы.
О свет родимый, о спаситель дома
Единственный! Тебя ль я вижу здесь?
Его, меня — от стольких зол отважно
Ты сохранил! О руки дорогие,
О незабвенная услуга ног!
Уж сколько времени ты здесь — и тайны
Не выдал мне. Казнил меня словами,
1360 Неся безмерной радости дела!
Привет тебе, отец мой! Да, я вижу
Отца в тебе! Привет! И знай, что в день
Один возненавидела тебя я
И возлюбила больше всех людей.
Довольно слов. В своем вращенье небо
Нам много дней, Электра, ниспошлет,
Чтоб ясность полную тебе представить
Всех ныне недосказанных речей.
А вам, друзья, я снова повторяю:
Час дела наступил! Теперь царица
Одна, теперь в хоромах нет мужей.
1370 Спешите же! Не то — приспеет враг вам
Числом грознее и сильней умом.
Идем, Пилад. Не терпит долгой речи
Назревший час. Скорей же во дворец,
Привет пославши всем богам родимым.
Что неусыпно наш порог блюдут.
Услышь мольбу их, Аполлон властителе
Услышь и мой молитвенный призыв!
Тебе не раз усердною рукою
Даров посильных долю я несла;
Тебя и ныне с почестью посильной
Прошу, молю и заклинаю я:
1380 О Аполлон Ликейский! В деле нашем
Яви нам помощь милостью своей!
Пусть знают люди, какова награда
Нечестию от праведных богов!
Стасим Третий
Вот он идет — а перед ним
Свежей крови жар — бог-ловец Apec.
Скользнул под сень отверженных хором,
Чуя верный след древнего греха,
Псиц-Эриний сонм.
Конец тревоге; вещий сон
Души моей пред нами вмиг
1390 Предстанет въявь!
Переступил через порог
Тайной поступью бледной рати друг[49]
В древледержавный отческий чертог;
Жаждет меч его вновь отточенный
Кровь за кровь взыскать.
Конец настал; ведет его,
Коварство мраком скрыв, Гермес.
У цели он.
Эксод
Коммос
(выходя из дворца)
О, тише, тише, милые подруги!
Они уж там; свершится дело вмиг!
1400 Что там творится?
Урну украшает
Венком она; они пред ней, над ней…
Зачем же ты здесь?
Сторожить должна я,
Чтоб не застал при деле их Эгисф.
О дом! кровавый дом!
Друзья вдали, убийцы лишь вокруг.
Чу! крик раздался; слышали, подруги?
Я слышу вопль… страшно мне…
Вопль невыносимый!
Несчастная! Ах, где ты, где, Эгисф?
Вторичный крик!
1410 Дитя, дитя мое!
Мать пожалей!
А ты его жалела,
Жалела ты родителя его?
О город, о горем испытанный род!
Довольно висела судьба над тобой;
Конец ей, конец!
Ударил ты!
Коль ты силен, еще раз!
Голос Клитеместры
О горе мне!
Тебе с Эгисфом — да!
Свершились проклятья; жизнь обрел
В тьме земли скрытый царь;
1420 Незримой тягой кровь точит убийц своих, —
Возмездья кровь, — древле смерть вкусивший.
Из дворца выходят Орест и Пилад.
Они вернулись; жертвенная влага
На их руках; их осуждать не нам.
Орест, свершилось?
Все к добру в чертоге,
Коль доброе вещал нам Аполлон.
Она погибла?
. . . .
. . . . .
. . . . . .
Довольно слов; медь блестит,
К нам Эгисф стремится.
. . . . . .
1430 Орест, уйди!
Где видишь ты его?