– Ты как твоя мама.
Улыбаюсь. Надеюсь, что это так.
– Но даже если ты права, порталы – это не выходы. Они – путь назад.
– Ладно. Но вдруг вместо порталов в иные миры нам нужны были порталы в иное время? Вдруг их природа не инопланетная, не космическая и не божественная и это – не современные Ноевы ковчеги? Вдруг это новый виток эволюции? Одноклеточные организмы, рыбы, птицы, динозавры, приматы, прямоходящие, мыслящие люди, а следом…
– Те же люди, которые переживают все заново, раз за разом. – Папа улыбается. – Твою теорию эволюции надо доработать, но… мысль замечательная.
Он заходится в приступе кашля с кровью, а потом вдруг впадает в словесную спираль: «Ангел, ангел небесный, и мамины потные ладони, о, твоя милая мама», – и я держу его за руку, прошу не разговаривать, отдохнуть.
Это оно.
Не увядание, а обратное цветение.
Потом, вечером, когда папа неспокойно поспал, я кормлю его костным бульоном, а он расспрашивает о том, как сработала Будка. Говорю, что вода вращается и от нее в лицо бьет водяная дымка, добавляя теорию о том, что множество переходов оставили в душе отметину.
– Вроде годичных колец, – говорю. – Дендрохронология, помнишь?
Папа механически улыбается. Я не уверена, что он правда все вспомнил, поэтому продолжаю, объясняя принцип переходящих импринтов, – что у меня память о событиях из других временных потоков, других Нико, прежних Жизней.
– И сколько этих Жизней? – спрашивает папа. Его лицо внезапно озаряется, как рассветное небо. – Сколько раз ты прошла портал?
– Я – сто шестидесятая.
Папа от души смеется.
– Моя Нико, – говорит он, и от любви в его голосе на сердце теплеет… но тут он заканчивает: – Сто шестьдесят первая.
Ночью, уложив его спать, поднимаюсь на чердачный балкончик и сижу там до рассвета. Ребенком я смотрела во все глаза на это море деревьев, сулившее невиданные возможности и свободы, и слушала во все уши. Но спустя восемнадцать лет Красных книг перспектива свободной жизни кружит мне голову. И вот я от созерцания леса перехожу к Колоколу, пытаясь вызвать в памяти какой-нибудь импринт из предыдущей Жизни, но ничего не выходит. Тогда я просто закрываю глаза и пытаюсь представить, как это было бы, как бы жилось, если бы папа со смехом называл своей Нико меня.
«Моя Нико, – говорил бы он, – сто шестидесятая».
Нико
ДАТА: 30 октября 2025 г.
МЕРОПРИЯТИЯ:
● срезать человека, что повесился на галерее второго этажа (очевидно). Можно взять дедушкин нож, но на втором этаже в чулане есть мачете, им работать сподручнее. Придется повозиться, так что на сегодня это все. Приятного сна в кровати.
Случайные заметки:
Привет, Нико!
Добро пожаловать в Дом на Солнечных Скалах. Я – седьмая Жизнь, та, что нашла этот дом, и, как старшая и мудрая версия тебя, надеюсь, что эту запись ты прочтешь внимательно, открыв глаза и разум.
Во-первых, прости, что природа Книг – неполная. Первые страницы описывали наши Жизни до этого дома. В них было много тьмы и отчаяния, так что я решила их вырвать. Теперь жалею об этом. Ты живешь дальше. Учишься и становишься лучше. А вот историю стирать нельзя, какой бы она ни была мрачной или отчаянной.
Прошло восемнадцать лет, близится конец моей жизни в этом доме, и я вынуждена вернуться к началу Книг – не для извинений, но чтобы предупредить. Я уже поговорила с нашей восьмой Жизнью (подробней об этом чуть позже) и оставляю предупреждение ради многих наших следующих Жизней.
Первым делом, придя в дом, ты инстинктивно захочешь привести сюда близких. Я знаю это, потому что я – это ты. Неважно, какая ты по счету Жизнь, до тебя уже наверняка дошло, что родители молоды, живы и здоровы. Дом – настоящее чудо, ошеломляет своим богатством, красотой и достатком, так почему бы не привести сюда родных?
Я скажу, почему так нельзя.
Приведя в дом родителей, ты прихватишь себя же – маленького ребенка.
Признаю, мысль была такой странной, что мне и в голову не приходило, чем дело может обернуться, пока я не заявилась в Сельский Дом с приглашением, застав себя спящей у камина в библиотеке, в обнимку с Гарриет. Много страниц могла бы я заполнить описанием горького опыта, но книга не резиновая, и бог его знает, сколько лет еще впереди, поэтому ради краткости приведу лишь несколько самых важных моментов.
Папа сразу понял, кто я такая, ведь его уже некоторое время мучили подозрения. Мягко говоря, было странно, но каждый из нас видел в Доме на Солнечных Скалах билет в лучшую, безопасную жизнь – если не для всех нас, то хотя бы для Юной Нас.
Спустя неделю они заселились.
Нико, послушай!
Это объединение до кошмарного неестественно. Оно толкает наших родителей к краю обрыва, и в конце концов они падают, взявшись за руки. Для них кошмар на этом закончится, но для нас с Юной он только начнется.
Я осталась одна в этом доме растить саму себя как родного ребенка.
Иначе как кошмар это не описать.
Вообрази: сама себе меняешь подгузники и учишь себя же ходить. Видишь, как у тебя выпадает первый молочный зуб. Смотришь, как сама же учишься петь. Мелкие заскоки, растущие боли, тайные мысли, которые не секрет, нескладные конечности, пубертат, пробуждение сексуальности, и все это время смотришь, как ты становишься собой. Заверяю тебя… это куда более одиноко, чем жить совсем одной.
Возможно, у тебя пройдет иначе. Возможно, с тобой мама и папа будут счастливы, и ты станешь Юной Себе старшей сестрой или тетушкой. Хотя вряд ли. Если у тебя все сложится так же, как у меня, то, приведя в этот дом родителей, ты лишишь Себя Юную жизни в Сельском Доме: сказок на чердачном балкончике, Колокола, книг у камина, мамы, папы, веры, науки, песен, ломких страниц – всего этого. Оно пропадет.
Не знаю, как еще сказать, но восьмая стала мне дочерью, а я ей матерью. И все же она мне не дочь.
Она – это я. Юная я.
А жизнь – кошмар наяву.
Прошу, послушай меня.
– Нико
8 Жизнь тут –
Жизнь прошла просто паршиво. Я сама же растила себя в этом драном доме. И вот я одна, что как минимум лучше. Послушай Меня-маму. Оставь все, на фиг, как есть.
9 Жизнь –
Я прожила отличную жизнь в Сельском Доме. Восьмая Жизнь оставила все, на фиг, как есть. Чего и тебе советую, настоятельно.
10 Жизнь –
Переруби веревку, на которой он повесился, с помощью мачете. Так проще. Да, и снаружи грунт твердый, но есть место, где он помягче, – позади цистерны для сбора дождевой воды. А теперь давай, пошевеливайся, потому что скоро повалит снег. Это так, к сведению.
23 Жизнь –
Послушай седьмую и восьмую. Я пробовала привести их сюда. Думала, выйдет иначе, ведь я же знала, чего ожидать. Иначе не вышло. Это был кошмар наяву.
100 Жизнь тут –
Если кратко, то для того, чтобы мыслить по кругу, надо жить по кругу. Похоже, что это выполнимо лишь в одиночку. Снова попыталась привести их сюда. И снова неудача. Прислушайся к седьмой, восьмой и двадцать третьей Жизням. Соблюдай Закон периферийных подстроек и учись ценить компанию себя самой. Это все, что у тебя есть.
160 Жизнь –
Когда напьешься и начнешь размышлять о смысле бытия – а ты начнешь, – советую заглянуть в кладовку на втором этаже, там целая гора пазлов.
Нико так и сидела на диване и, все еще не отойдя от потрясения, смотрела в гигантское окно. Она знала, что надо сделать: подняться наверх, взять в чулане мачете и перерубить веревку, на которой повесился человек, потом похоронить его за баком для воды, но для начала все же требовалось подняться с дивана.
С той самой секунды, как она щелкнула первым выключателем в доме – и загорелся свет, – она думала о том, как бы привести сюда родителей. Ну, с этим теперь все ясно. Этому не бывать. Следующим делом она подумала о Ленноне и Ките, хотя сразу же осознала: Кит еще даже не родился, а Леннон пока совсем ребенок.
С другой стороны, можно ведь сделать и нечто большее.
Если учесть не только где она оказалась, а когда, возможности казались просто немыслимыми: октябрь 2025 года. За четыре месяца до того, как мухи налетят на Северную Америку. Чисто теоретически – что могло помешать ей, скажем, вычислить момент прорыва и предотвратить его? Папа говорил, что неудачный эксперимент проводили в Китае.
– Боже мой, – вслух сказала Нико и тут же вернулась к дневникам, желая убедиться, не пришла ли та же мысль в голову и другим Жизням.
Она понятия не имела, где тут ближайший аэропорт. Наверное, в Манчестере. Но вот прилетит она в Китай, а дальше – куда? Где все начнется? У нее в запасе всего четыре месяца, а это не так уж и много. И если даже какие-то классные навыки или везение позволят ей определить время и место, где все начнется, что дальше? Тогда ведь не просто кнопку нажали, запустив ядерную ракету (а ее бы она сумела остановить?), и не разбили в густонаселенном районе пробирку с переносимой по воздуху болезнью (а это она сумела бы предотвратить?). Держа в голове эти мысли, она наткнулась на записи девятой Жизни, описывающие попытку поехать… в Китай.
Случайные заметки:
9 Жизнь тут –
Задумала спасти мир? Забудь.
Добралась я до аэропорта, но для международных путешествий, оказалось, нужен паспорт, а чтобы его получить, нужны месяцы. К тому же это потребует не только долгих и подробных собеседований, но еще и документального подтверждения среди прочего – места и даты рождения. У нас таких документов нет, а если бы и были, то в это время мы технически еще младенец.
Значит…
Китай – не вариант.
Перелистнув еще несколько страниц, Нико наткнулась на запись десятой Жизни.