Ровно триста единиц требовалось для следующего этапа эволюции. Как же хотелось улучшить всё сразу — и Покров, и Источник, и Шаг! Но реальность была жестока — ресурсов катастрофически не хватало. Изначально я планировал сначала укрепить Покров и усилить Источник, но сложившаяся ситуация полностью изменила мои планы.
— Буду проходить эволюцию, — предупредил я Полину, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— О-о-о… — протянула девушка, внимательно наблюдая за мной. — Тогда тебе лучше прилечь. Это может быть… болезненно.
Я кивнул, чувствуя, как внутри нарастает напряжение, и устроился на диване, стараясь принять максимально удобное положение. Сосредоточив взгляд на иконке Эволюции, начал процесс улучшения, мысленно готовясь к тому, что должно произойти.
Боль нахлынула мгновенно, словно волна цунами, скрутив тело в жестоких тисках агонии. Меня затрясло так сильно, что зубы начали выбивать дробь. Конечности забились в судорогах, словно кто-то невидимый дёргал за все сухожилия одновременно. По телу пробежали электрические разряды, становясь всё ярче и интенсивнее. Они вырывались из кожи, создавая вокруг меня настоящее электрическое поле.
Полина отступила подальше — разряды искрили так сильно, что казалось, будто я вот-вот взорвусь от скопившейся внутри энергии. Её лицо выражало тревогу, но она держалась сосредоточенно, готовая в любой момент прийти на помощь.
Я чувствовал, как внутри, по всем жилам течёт мощный электрический ток, перестраивая мой организм на фундаментальном уровне. Каждая клеточка тела словно проходила через процесс трансформации. Хотел закричать, но голосовые связки не подчинялись, горло словно сковало стальными тисками. Мир вокруг расплывался, звуки отдалялись, пока не наступила спасительная тишина…
А потом пришло ощущение, будто моё сознание погружается в бездну. Тьма поглотила меня целиком, и последнее, что я почувствовал — это как моё тело обмякло на диване.
Я очнулся словно в густом молочном тумане. Тело казалось чужим, будто наполненным свинцом. Мысли ворочались медленно, словно в них запутались паутины. Медленно, будто преодолевая невидимую стену, поднялся с дивана. Ноги дрожали, когда я опускал их на холодный пол. Голова гудела, словно в ней устроили барабанный концерт, а раны пульсировали тупой, ноющей болью. Но я заставил себя встать, стиснув зубы.
Дневной свет сменился непроглядной тьмой. Полины нигде не было видно. Тишина давила на уши, становилась почти осязаемой.
— Полина? — позвал я слабым голосом, с трудом ворочая языком. Горло пересохло, голос звучал хрипло и надломленно.
Огляделся вокруг, пытаясь сфокусировать зрение. Из разбитого окна дул холодный ветер, колыхая шторы. Они словно живые существа шевелились в темноте, создавая причудливые, искажённые тени на стенах, которые плясали и извивались, будто пытаясь что-то сообщить. Я снова позвал её, но ответом была лишь глухая, давящая тишина.
Мрак комнаты казался осязаемым, живым, почти материальным. Мне почудилось, будто кто-то невидимый следит за каждым моим движением из темноты, изучает меня, оценивает. Инстинктивно потянулся к тактическому фонарику на диване. Пальцы сомкнулись на прохладной металлической рукоятке, и я почувствовал слабое облегчение от того, что хоть что-то в этом хаосе остаётся неизменным.
— Что за… — пробормотал я, пытаясь включить фонарик. Тот лишь тускло мигнул, словно издеваясь, и погас окончательно.
— Опять батарейки сели? — подумал вслух, сжимая рукоятку сильнее, будто это могло помочь.
Пошатываясь, направился на кухню. Каждый шаг давался с трудом, словно я шёл против сильного течения. На кухне было пусто. Только красная луна, похожая на зловещий глаз, смотрела через окно, её кровавый свет окрашивал комнату в жуткие тона, напоминая глаза заражённых. По спине пробежал ледяной холодок, а волосы на затылке встали дыбом.
И тут я услышал шорох. Из зала. Тихий, едва уловимый звук, но в этой мёртвой тишине он прозвучал как раскат грома, заставляя каждую клеточку моего тела напрячься.
Всё моё тело мгновенно напряглось до предела. Адреналин хлынул в кровь обжигающей волной, пальцы заискрили фиолетовым электричеством, создавая вокруг них едва заметное сияние.
— Полина? — голос звучал напряжённо, срываясь на хрип. — Если это ты, то шутка не смешная.
Чувствовал, как дрожат пальцы, как колотится сердце, готовое вырваться из груди. Страх холодной змеёй обвивал сердце, проникал в каждую клеточку тела.
Медленно, шаг за шагом, двинулся в сторону зала. Неработающий фонарик в одной руке казался насмешкой судьбы, в другой — сгусток электрической энергии, готовый в любой момент сорваться с пальцев ослепительной молнией. Тьма казалась густой, осязаемой, полной неведомых угроз, которые могли прятаться в любой тени.
Каждый шорох заставлял меня замирать, каждая тень казалась врагом, готовым наброситься в любой момент. Что-то здесь было не так. Очень не так. Интуиция кричала об опасности, а волосы на затылке продолжали вставать дыбом от необъяснимого предчувствия беды.
Я остановился, прислушиваясь. Тишина давила на уши, становилась почти физической. В воздухе витало что-то… чуждое. Что-то, от чего волоски на руках встали дыбом, а по спине пробежал холодный пот.
— Кто здесь? — голос прозвучал твёрже, чем я ожидал. — Покажись!
Тишина была мне ответом. Только шорох… и что-то ещё. Что-то, чего я пока не мог уловить.
В зале ничего не было видно — всё казалось таким же, как раньше. Но что-то неуловимо изменилось. Воздух словно сгустился, стал тяжёлым и вязким. Внезапно я заметил: шторы были сдвинуты, совсем чуть-чуть, но этого было достаточно, чтобы понять — здесь кто-то был. Кто-то или что-то…
Я начал оглядываться, выискивая в темноте скрывающихся врагов. Но видел лишь густую тьму, подсвеченную кровавым светом красной луны. Тени на стенах казались живыми, они двигались, извивались, словно пытаясь предупредить меня об опасности.
И тут я услышал это — слабый женский стон боли, доносящийся из той самой комнаты, где мы с Полиной сражались с заражёнными. Звук был таким тихим, почти призрачным, но он пробрал меня до самых костей. Я замер, прислушиваясь, затаив дыхание.
— Костя… — послышался слабый, болезненный шёпот. — Костя… я здесь.
Голос Полины звучал так, будто она была на грани сил. Я сглотнул ком в горле, чувствуя, как страх парализует тело. Но я должен был двигаться. Должен был помочь.
Сжимая фонарик крепче, держа руку с молниями перед собой, я двинулся в сторону комнаты.
В коридоре я увидел шесть трупов заражённых, хаотично раскиданных по полу. Их тела выглядели неестественно, словно кто-то специально разбросал их в таком порядке. Вроде всё было так, как должно было быть — мы не убирали тела. Но что-то было не так. Я медленно приближался к двери, слыша тяжёлое, прерывистое дыхание девушки.
Но тут шорох из зала заставил меня резко развернуться. Тьма коридора словно смотрела на меня в ответ, будто сама комната ожила и наблюдала за мной. Я пытался разглядеть что-то в этой черноте, когда внезапно увидел движение.
Во мраке начали шевелиться тени. Множество теней стояло прямо в начале коридора. Они были размытыми, почти призрачными, но в то же время совершенно реальными. Я видел, как разорванная одежда на них колышется, как шевелятся их волосы под порывами ветра из окна. Красные точки глаз начали смотреть прямо на меня. Сузившиеся зрачки заражённых не двигались, зафиксировав свой взгляд на мне. Их было слишком много.
А потом эта волна теней ринулась вперёд. Они двигались как единое целое, словно управляемые невидимой рукой, их движения были слаженными и пугающе точными.
Я действовал инстинктивно. Вбежал в комнату, двери которой были сломаны, превратившись в искорёженные обломки. Шансов на противостояние с такой толпой не было. Заражённые наступали, их было слишком много, они заполняли собой всё пространство коридора.
Сердце колотилось как сумасшедшее, готовое выпрыгнуть из груди. Пальцы искрили электричеством, готовое сорваться в любой момент, но сейчас нужно было спасать Полину. Я должен был добраться до неё, пока не стало слишком поздно.
За спиной слышался топот множества ног, скрежет ногтей по полу, хриплое дыхание нежити. Время словно замедлилось, каждый звук казался оглушительно громким.
Внезапно сильные руки схватили меня сзади. Я почувствовал, как чьи-то когти впиваются в мою кожу через одежду. Инстинктивно я взмахнул фонариком, но металлическая рукоять лишь рассекла ночную тьму, не встретив никакого сопротивления. В следующий момент меня резко дёрнули назад, и я оказался лицом к лицу с кошмаром.
Тошнотворное, гнилостное дыхание ударило в нос, заставляя желудок сжиматься от отвращения. Этот запах… запах разложения и смерти, который я так хорошо знал.
Передо мной возникло лицо Полины. Но это была не она. Совсем не она. Её глаза… они были не красными, как у обычных заражённых, а совершенно белыми, без единой капли радужки, лишь с крошечными точками зрачков, которые словно светились в темноте неестественным светом.
— Я… тебя… вижу… — пробулькала она, и в её голосе не осталось ничего от той девушки, которую я знал. Только первобытная жажда и голод.
Прежде чем я успел что-либо предпринять, её зубы впились в моё горло с такой силой, что я услышал, как рвётся плоть. Острая, обжигающая боль пронзила тело, и я почувствовал, как тёплая кровь хлынула из раны, стекая по шее.
В этот момент весь мир остановился. Я видел каждую деталь: как её клыки погружаются всё глубже, как по её подбородку стекает моя кровь, как в её белых глазах отражается моё собственное искажённое ужасом лицо. Её пальцы вцепились в мою одежду, разрывая ткань с пугающей лёгкостью.
Всё моё тело пронзила молния боли, но вместе с ней пришло и осознание — это конец. То, чего я боялся больше всего, произошло. Полина…стала одной из них. Та, кому я доверял, кто была моим союзником, теперь пыталась убить меня.
Фиолетовые искры электричества заплясали на моих пальцах, но было уже поздно. Слишком поздно. Я чувствовал, как силы покидают тело, как кровь вытекает из раны, как сознание начинает мутнеть.