Когда баррикада из трупов внизу была частично разрушена, открывая нам путь вниз, Полина начала заливать лестницу маслом. Её способности создавали настоящий масляной щит, который превращал ступени в скользкую поверхность. Субстанция стекала по ступеням, создавая дополнительные препятствия для заражённых.
Я успел отбить атаку ещё двух заражённых сверху — их тела искрили от разрядов громового феникса, который я выпустил навстречу. Но твари не отступали, готовясь к массированной атаке. Полина рванула вниз, и я последовал за ней, оставляя электрические метки на ступенях. Каждая метка пульсировала слабым голубоватым светом, готовая в любой момент взорваться молниями.
На девятом этаже нас ждали заражённые, которые притворялись мёртвыми. Внезапно нога Полины оказалась схвачена одним из них — его пальцы впились в её кроссовок с нечеловеческой силой. Она потеряла равновесие и начала падать вниз, но я успел схватить её за топ. Ткань противно затрещала, не выдерживая нагрузки, но благодаря этой задержке девушка успела схватиться за перила.
— Не трогай их! — вскрикнул я, но было уже поздно.
Перила хрустнули, и Полина снова оказалась на грани падения, но я успел схватить её за талию. В этот момент я вспомнил, что эти перила были ещё одной ловушкой заражённых — когда-то я сам чуть не попался на них, а теперь едва не погубил Полину. Хорошо, что память не подвела меня в критический момент.
Времени на размышления не оставалось — сверху уже неслись заражённые, их рычание эхом отражалось от стен. Я мощным ударом биты отбросил схватившего Полину заражённого, и мы ринулись вниз, уворачиваясь от лежащих на ступенях тел. Некоторые из них действительно были мертвы, но другие начинали шевелиться и дёргаться при нашем приближении, словно ожидая своего часа.
Я отмахивался битой, целясь в головы заражённых, а Полина атаковала струями воды и масла, создавая на ступенях скользкую поверхность. Её способности работали как часы — вода смешивалась с маслом, превращая лестницу в настоящий каток. Активируя электрические ловушки, я замедлял заражённых, заставляя их корчиться от разрядов.
Мы с Полиной начали действовать по отработанной схеме: я бежал впереди, сканируя пространство энергетическим зрением, а она прикрывала тыл, делая лестницу практически непроходимой для преследователей. Каждый шаг вниз давался с трудом — ступени были мокрыми и скользкими, а заражённые продолжали наступать.
В какой-то момент я почувствовал, как Тираническая энергия в моём теле достигла пика. Пришло время использовать всё, что у нас было. Я активировал все оставшиеся электрические метки одновременно, создавая на лестнице настоящий ад из молний и огня. Голубые разряды плясали между ступенями, поражая заражённых одного за другим. Полина усилила эффект, направляя потоки воды прямо в электрические разряды, создавая короткие замыкания и мощные вспышки.
Мы продолжали спускаться, перепрыгивая через тела заражённых, которые пытались подняться. Каждый этаж приближал нас к спасению, но заражённые не собирались отступать. Их было слишком много, они словно появлялись из ниоткуда, готовые атаковать снова и снова.
В какой-то момент я заметил, что Полина начала отставать. Она была ранена — на её ноге виднелась глубокая царапина, из которой сочилась кровь. Но она продолжала побег
— Держись! — крикнул я, активируя новый разряд энергии. Громовой феникс взлетел над нашими головами, освещая тёмный лестничный пролёт.
Мы достигли восьмого этажа. Входная дверь квартиры, которую мы выбрали, была уже близко. Ещё несколько метров, и мы будем в безопасности… или так нам казалось. Потому что заражённые не собирались отпускать нас просто так. Они продолжали наступать, рыча и воя.
Я распахнул дверь квартиры, готовый к любой засаде, но помещение оказалось пустым. Обернувшись, чтобы посмотреть на Полину, я замер от ужаса.
Один из заражённых, притворявшийся мёртвым на ступенях, рванулся вперёд с невероятной скоростью. Его когтистые пальцы впились в ногу Полины, и она, потеряв равновесие, покатилась вниз по лестнице. Её крик эхом отразился от стен, а заражённые сверху, словно почуяв слабость добычи, ускорились, их рычание стало громче и яростнее.
Не раздумывая ни секунды, я бросился к Полине. Моя бита, окутанная электрическими разрядами, затрещала в воздухе и с силой опустилась на голову первого заражённого. Металл заискрил от напряжения, когда я начал без устали вколачивать его в плоть врагов. Каждый удар сопровождался электрическими разрядами, заставляющими тварей корчиться в агонии.
Внезапно чьи-то когти вцепились в мои руки, пытаясь повалить на пол. Я активировал электрические метки, оставленные на ступенях — они вспыхнули ослепительным голубым светом, создавая вокруг меня защитный барьер. Мои ноги начали окутываться электрическими разрядами, и каждый шаг теперь сопровождался небольшими взрывами энергии, на мгновение останавливающими заражённых.
Громовой феникс раскинул свои электрические крылья на кончике биты, жаля током всех, до кого мог дотянуться. Воздух наполнился запахом озона и горелой плоти. Удары биты заставляли врагов корчиться в конвульсиях, но я понимал — этого недостаточно. Ещё немного, и они окружат нас, разорвут на части.
В этот критический момент Полина, сумев подняться, подбежала к двери квартиры.
— В сторону! — крикнула она, и её голос прозвучал как приказ.
Я мгновенно отпрыгнул в сторону, и в ту же секунду в толпу заражённых ударил мощный поток воды, смешанный с маслом. Смесь создала на лестнице скользкую поверхность, заставляя тварей падать и скользить.
Не теряя ни секунды, я ворвался в квартиру. Мой громовой феникс взлетел в атаку,, но напряжения в нем оставалось небольшое, он поразил всего двух заражённых и растворился в воздухе с тихим электрическим треском.
С громким хлопком я захлопнул дверь и начал судорожно запирать все замки, чувствуя, как по рукам струится тёплая кровь. Почти вся моя одежда оказалась разорванной в клочья, тело покрывали многочисленные царапины и укусы, некоторые из них уже начинали пульсировать от боли.
Тяжело дыша, я прислонился к двери, прислушиваясь к ударам в неё снаружи. Заражённые продолжали ломиться, их когти царапали металлическое полотно, но теперь мы были в относительной безопасности.
Я направился к единственному окну в квартире. Оно было большим, но при должном старании его можно было защитить. Первым делом я потоптался возле окна, создавая сеть из электрических следов. Осмотревшись в поисках чего-нибудь, что могло бы послужить дополнительным препятствием, я не нашёл ничего подходящего.
Встал напротив окна, ожидая появления первых заражённых. И вот они появились — из окон десятого этажа и этажа снизу начали лезть твари. Их глаза горели нездоровым блеском, а когти скребли по кирпичной кладке.
— Готовься, — сказал я, открывая глаза.
Полина, прихрамывая и стирая кровь с разбитого лба, кивнула и встала рядом. Её лицо было бледным, но решительным. Через минуту в окно заглянули первые заражённые.
Я моментально выпустил феникса — огненная птица с электрическими крыльями вылетела в разбитое окно и впилась в голову первого заражённого. Ведомый моей волей, феникс перескочил на второго, затем на третьего и четвёртого. Твари, поражённые разрядами, срывались вниз с восьмого этажа и разбивались о землю с тошнотворным звуком.
— Прибереги силы, — сказал я Полине. — Я успею накопить энергию для второго удара.
Девушка покачала головой:
— Нет, ты слишком далеко уходишь по развитию. Дай и мне накопить немного Тираниума, пока эти твари не поняли, что им нас тут не достать.
С этими словами она выпустила мощную струю воды в заражённого за окном, заставляя его сорваться вниз. Я пожал плечами и окутал руку молниями на всякий случай. Мне не казалось, что Полина слишком слабая — её способности не раз спасали нам жизнь. К тому же она явно стала сильнее с момента их первой схватки с заражёнными в её квартире.
Полина успела сбросить ещё как минимум четверых заражённых, прежде чем твари отступили, поняв, что не смогут добраться до двух выживших с прокачанными способностями. Их отступление сопровождалось разочарованным рыком.
Когда стало ясно, что заражённых больше не будет, девушка без сил опустилась на диван в зале. Её дыхание было тяжёлым, а руки дрожали.
Я подошёл к холодильнику. Квартира была студией — всё было под рукой. В холодильнике нашлись несколько банок консервированной кукурузы и гороха, одна банка с мясом, несколько шоколадных батончиков, упаковка молока, фрукты и овощи вроде моркови и картошки. Я сложил всё в пакет и поставил его на диван рядом с Полиной.
Мы, вымыв руки от крови и грязи, начали молча есть. Полина мыла фрукты и овощи, я открывал консервы. Квартира наполнилась звуками нашего тихого завтрака — позвякиванием ложек, хрустом овощей, бульканьем молока. Я смотрел в окно, за которым начинал разгораться рассвет. Первые лучи солнца пробивались сквозь пыль и дым.
Я внимательно посмотрел на Полину. По её бледному лицу стекала тонкая струйка крови, оставляя тёмный след на щеке. Её дыхание было неровным, а в глазах читалась усталость.
— У тебя… — начал я, но не смог закончить фразу. Вместо этого я быстро достал её рюкзак, извлёк оттуда аптечку.
Полина, понимая, что сейчас произойдёт, осторожно откинулась на диван, позволяя мне работать.
Я опустился перед её лицом на колени. Открыл аптечку, достал стерильные салфетки, антисептик и пластырь.
Сначала я аккуратно промокнул кровь чистой салфеткой, стараясь не давить слишком сильно. Кровь медленно остановилась, но рана оказалась глубже, чем казалось на первый взгляд. Она шла наискосок через весь лоб, начиная от линии роста волос и заканчиваясь у брови.
Я взял антисептик и, стараясь не причинить лишней боли, начал обрабатывать края раны. Полина слегка поморщилась, но не издала ни звука. Её дыхание стало более поверхностным, но она держалась стойко.
Затем я достал стерильный бинт и начал аккуратно накладывать его на рану. Я старался не торопиться, понимая, что от качества обработки зависит скорость заживления.