— Я… боюсь, — наконец призналась она.
— Чего боишься? — искренне удивился я.
— Того, что мы в любой момент можем погибнуть. Сколько раз ты уже был на грани?
— Много, — кивнул я, стараясь скрыть тяжесть воспоминаний.
— Вот именно, — вздохнула она. — Меня тоже чуть не сожрали несколько раз. Я боюсь привязаться. Боюсь, что если позволю себе это чувство, то по закону подлости тебя убьют через час.
Я улыбнулся, стараясь, чтобы улыбка получилась ободряющей.
— И что?
— Как что? — опешила Полина. — Будет обидно, знаешь ли.
— Нас могут убить в любой момент, независимо от того, чувствуем мы что-то или нет, — пожал я плечами. — Может, лучше жить так, будто каждый день — последний? Ведь в нашем случае это может оказаться правдой.
Полина опустила взгляд, её ложка застыла над тарелкой. Она молча смотрела на остывающую кашу, словно пытаясь найти в ней ответы на свои вопросы. Остаток завтрака прошёл в тяжёлом молчании, которое лишь изредка нарушалось тихим звоном столовых приборов о тарелки.
Когда последняя ложка овсянки была съедена, девушка тщательно вымыла в раковине тарелки и кастрюлю. Её пальцы скользили по фарфору, а водные способности создавали миниатюрные водопады, смывающие остатки каши. В этом простом действии было что-то медитативное, словно она пыталась найти в нём успокоение от тревог прошедшего дня.
Я опустился на диван, чувствуя, как мышцы ноют от напряжения. Взгляд невольно устремился в окно. Солнечные лучи медленно поднимались всё выше, заливая комнату бледным утренним светом. Они пробивались сквозь пыльные стёкла, создавая причудливые узоры на полу. Днём заражённые всегда были активнее, и я ожидал нападения, но, похоже, они действительно решили взять нас измором, предпочитая выжидать вместо того чтобы идти напролом.
Полина присоединилась ко мне на диване. Она потянулась, выгибая спину, как кошка, и я заметил, как напряглись мышцы под её одеждой.
— Нужно поспать, — произнесла она, зевая и прикрывая рот рукой.
— Да, — кивнул я, — поспи, я покараулю.
К моему удивлению, она неожиданно положила голову мне на колени. Её волосы рассыпались по моим бёдрам. Я замер, не зная, как реагировать на такую близость. Несколько мгновений просто сидел неподвижно, чувствуя, как колотится сердце.
Затем, осмелев, начал осторожно гладить её по волосам. Мои пальцы скользили по шелковистым прядям, ощущая их мягкость и тепло. Сначала она напряглась, её дыхание стало прерывистым, но постепенно расслабилась, позволяя мне проявлять эту неожиданную для нас обоих нежность.
Её волосы были удивительно красивыми — тёмно-синие, они словно хранили в себе отблески морской глубины. Я ловил себя на мысли, что никогда раньше не замечал, насколько они прекрасны.
Её дыхание становилось всё более ровным и спокойным. Я чувствовал, как напряжение покидает её тело, как она постепенно погружается в сон. Её щёки слегка порозовели, а губы приоткрылись.
Я продолжал гладить её по волосам, стараясь не разбудить. В этой опасной ситуации, когда смерть могла прийти в любой момент, эта простая человеческая близость казалась особенно ценной.
Когда дыхание Полины стало ровным и спокойным, я замер на мгновение, любуясь её безмятежным лицом. Её ресницы слегка подрагивали во сне, а губы были чуть приоткрыты. Аккуратно поднявшись, я старался двигаться как можно тише, чтобы не потревожить её сон.
Придерживая её голову, я бережно переложил её на диван, подложив под голову подушку. Её тёмно-синие волосы, словно шёлковые нити, рассыпались по подушке, создавая вокруг лица причудливый ореол. Я на мгновение залюбовался этим зрелищем, прежде чем вернуться к своим исследованиям.
Активировав громовый шаг, я начал осторожно перемещаться возле окна, оставляя за собой светящиеся электрические следы. Каждый шаг оставлял на полу едва заметные светящиеся линии, которые пульсировали слабым голубоватым светом. Я чувствовал, как с каждым новым следом растёт напряжение в воздухе, как расширяется область покрытия моей силы. Эти следы становились не просто отметками — они превращались в сеть моей энергии, связывающую пространство вокруг.
Отойдя в сторону, я задумчиво рассматривал электрические следы на полу.
Через какое-то время, решив немного потренироваться с новым оружием, я призвал хлыст.
Электрический жгут в моей руке пульсировал энергией, словно живой. Я начал размахивать им, изучая его возможности, когда вдруг заметил нечто странное. Кончик хлыста, проходя мимо одного из следов, неожиданно дёрнулся, будто его что-то притянуло.
«Что это?» — подумал я, останавливаясь.
Осторожно поднёс хлыст к следу снова. На этот раз я был готов к неожиданному движению. Когда кончик хлыста коснулся светящейся линии на полу, произошло странное — хлыст словно прилип к следу!
Я попытался отдёрнуть его, но хлыст держался крепко, будто приклеенный. Сделав шаг назад, я натянул жгут — никакого результата. Хлыст словно врос в электрический след.
Изумлённый этим открытием, я начал экспериментировать. Пробовал разные способы воздействия на оружие, пытался разорвать связь между ним и следом, но всё было тщетно. Это было похоже на какое-то необъяснимое притяжение между моими способностями.
Только после нескольких минут напряжённой работы мне удалось, используя тонкую манипуляцию электричеством, отсоединить хлыст от следа. Это открытие заставило меня задуматься о новых возможностях.
Теперь я понимал, что электрические следы не только служат ловушками и маяками для моих атак, но и могут выполнять роль якорей, фиксаторов для оружия. Это открытие могло добавить новые возможности в арсенал моих способностей.
Я продолжил свои эксперименты осторожно, стараясь не разбудить Полину. Когда я впервые попытался отсоединить хлыст от своей руки, чтобы прикрепить его к электрическому следу, произошло нечто неожиданное — я потерял ровно сто единиц Тирана. Эта потеря энергии стала для меня важным открытием, которое нужно было учитывать в дальнейших экспериментах.
Первым делом я создал несколько следов в форме круга и начал прикреплять к ним хлысты. Каждый хлыст, словно живой, прилипал к светящимся линиям на полу. Я экспериментировал с разными техниками, создавая электрические канаты между следами на полу и стенах, превращая пространство в сеть энергетических связей.
Особенно интересным оказалось открытие, что могу создавать целые системы из хлыстов. Представил, как в бою можно будет использовать эти конструкции как ловушки или защитные барьеры. При этом главное было — правильно рассчитать количество хлыстов и не истощить себя слишком быстро.
Я пытался растянуть хлыст на максимальное расстояние и обнаружил, что могу создавать настоящие электрические мосты, соединяющие разные части помещения. Хлысты оставались мощным и эффективным оружием, сохраняя свою связь со следами.
Решил проверить, можно ли комбинировать хлысты с другими способностями. Запустил феникса вдоль привязанного хлыста — птица двигалась по нему, словно по проводам, набирая дополнительную энергию. Процесс управления требовал постоянного контроля, но результаты впечатляли.
Особенно меня поразило то, что я могу создавать сложные конструкции из хлыстов, не теряя их связь со следами. Эти конструкции можно было использовать как для защиты, так и для атаки. Я представлял, как в бою смогу создавать электрические ловушки, использовать хлысты как страховочные тросы или расставлять дистанционные точки атаки.
Я начал исследовать возможности создания защитных барьеров с помощью хлыстов. Первое, что пришло в голову — использовать их как растяжки между следами. Создав несколько следов по периметру комнаты, я начал прикреплять к ним хлысты, формируя плотную сетку. Каждый хлыст, открепляемый от руки, тянул за собой потерю ста единиц Тирана, но результат оправдывал затраты.
Экспериментируя дальше, я обнаружил, что могу создавать многослойные барьеры. Основной слой представлял собой прочную защитную сетку из хлыстов, а поверх неё я формировал более тонкую сеть, которая реагировала на любое проникновение мощным электрическим разрядом. При попытке прорвать такой барьер противник получал серьёзный удар током.
Особенно эффективным оказалось создание подвижных барьеров. Я научился управлять натяжением хлыстов, делая барьер гибким и пружинящим. При ударе он не ломался, а поглощал энергию атаки, словно продвинутая спортивная сетка, только в сотни раз эффективнее.
Я экспериментировал с разными формами защиты. Каждое новое решение открывало новые тактические возможности.
Самым интересным открытием стало то, что я могу регулировать плотность барьеров. В местах, где требовалась максимальная защита, делал сеть гуще, а там, где нужно было сохранить обзор — более редкой. Более того, я научился управлять прозрачностью барьеров: в обычном состоянии они были почти невидимы, но при активации начинали светиться, предупреждая противника о защите.
Защитные системы можно было комбинировать с другими способностями. Я добавлял заряды молний в барьеры, интегрировал фениксов для усиления защиты и создавал вокруг барьеров электрические поля. Это превращало простую защитную конструкцию в настоящее оружие.
Особенно впечатлило открытие, что могу создавать временные барьеры — они держались столько, сколько требовалось, а потом растворялись без следа. Это давало возможность быстро перестраивать оборону в зависимости от ситуации.
К концу экспериментов я уже чётко понимал потенциал этой техники. Да, каждый отсоединённый хлыст стоил ста единиц энергии, но возможности, которые она давала, были бесценны. Теперь я мог создавать настоящие защитные барьеры и системы быстрого перемещения по полю боя.
Я подошёл к окну и начал формировать сеть из электрических следов и жгутов на полу. Работа требовала предельной концентрации, но результат того стоил. Постепенно по всему периметру окна раскинулась сложная паутина, светящаяся пульсирующим голубоватым светом.