— Я постараюсь донести до него всю серьёзность ситуации и… простимулирую его до встречи с вами. Он нужен нам, а мы нужны ему. То, что он обладает дипломатической неприкосновенностью, не означает, что он и его семья смогут жить как прежде…
— Да, так и скажи. Важно не перегнуть палку, но показать свою жёсткость. Если этот кретин исчезнет или вернётся на свою родину, подпольный рынок ждёт хаос. Сюда сунутся все кому не лень, и мой драгоценный Радаевск превратится со временем в свалку. Ладно, — фыркнул князь, — с этим закончили. Что с отцом этой чертовки?
— Тоже сбежал. Вернее, попытался сбежать. Люди Иглова его ещё ищут, но мой человек вышел на связь и поделился планами барона.
— Вот как? И какие же у него планы?
— Всё просто. Он хочет найти свою дочь и вернуться в своё баронство.
— Зачем? Он идиот? Там же ничего не осталось!.. — нахмурил брови князь, не понимая, что задумал этот недоаристократ, который сумел каким-то образом не только выжить, но и проскочить мимо его охотников.
Радову эта земля была совершенно не нужна. Ресурсов мало. Проблем много. На торговых путях не стоит. Желающих отправиться туда — мизер. Обычно всяких каторжников, отсидевших и политически-клинических идиотов, желающих реформ, отправляют в такие места. Там целое новое баронство: реформируйте хоть до посинения.
Но ему были нужны подконтрольные земли, признанные короной, на которых он мог бы посадить своих людей. Очень уж велик список тех, кому уже по долгу службы полагается стать потомственным аристократом. А новых земель практически нет. Освоение тоже надо поддерживать материально, а с деньгами из-за затянувшейся войны с герцогом у него не очень. И ладно бы новые аристократы только на него давили. Так ведь и старые амбициозные крикуны проснулись. Ведь то Иглов, то ещё какой-то аристократик начинает считать себя очень умным и крайне значимым. И им срочно нужно получить хотя бы графский титул! Найти вассальных баронов и прочее…
Воевать им друг с другом ради подчинения законы запрещают, вот они и начинают крутиться, всякими интригами меняя сферы влияния. Лучше много мелких и верных аристократов иметь в подчинении, чем одного-двух, но сильных. Так легче управлять и меньше шансов на бунт.
— Так зачем он туда собрался? И где он сейчас?
— В городке Ольмо, ваше сиятельство. У троюродного брата по линии матери. К слову, у него откуда-то появилось очень много гопслима, и он им щедро разбрасывается, отдавая долги, взятые ещё его отцом для развития баронства. Мне стоит тайно сообщить Иглову о том, где он находится?
— Нет. Пусть шатается, где хочет. Он не представляет угрозы в данный момент. А заодно, возможно, поможет найти свою дочь… Поверить не могу, что с текущими возможностями разведки: пеленгацией телефонов и прочим — мы не можем найти её. На каждом перекрёстке камеры стоят, а она как сквозь землю провалилась! — яростно ударил кулаком по журнальному столику князь.
— Возможно, она именно так и сбежала. Всё же она маг земли, как и её отец.
— Ищите.
— Всенепременно. Есть ещё одно сообщение от нашего информатора из числа людей Бурова, — слегка понизил голос, словно опасаясь огласки, Арсен.
— Какое? — заметил странность в поведении своего подчинённого князь и тоже перешёл на шёпот.
— Тот сбежавший маг-вторженец из баронства Иглова…
— Что с ним?
— Говорят… Он невероятно силён и обладает забытой магией. А ещё говорят, что он рванул в разрушенное баронство Буровых…
— Многовато совпадений. Думаешь, он и этот отец-ублюдок сбежавшей дряни спелись?
— Не исключаю… Он действительно силён, судя по данным разведки. И очень одарён физически. Сумел сбежать из города и выжить, несмотря на преследование магами, полицией и половиной гвардии Иглова, что была в городе. Возможно, именно он и стал тем, кто помог Бурову с гопслимом, и сейчас они что-то замышляют совместно.
— А твой человек этого не знает наверняка?
— Он присоединился лишь в Великом Иглове, вернувшись к нему на службу. Он уверяет, что барон и вторженец знакомы друг с другом, общались. Да и другие ветераны Бурова о нём хорошо отзываются. Так что… Да. Думаю, это заговор.
— Отчаянный этот Буров… Или клинический идиот. Если всё так, как ты сказал, этого уже хватит для обвинения в государственной измене.
— Мне стоит начать действовать? Подготовить послание в высший двор имперской канцелярии?
— Нет. Подождём, пока не будет найдена эта… Как её…
— Анна Бурова, — напомнил своему господину имя убийцы.
— Да. Бедный Коленька…
— Кхм… Константин, ваше сиятельство… — напомнил Арсен отцу имя убитого сына.
— А, да, точно. Костя… Такой славный был… Совсем молодой…
«И уже подсевший на вещества, творящий всякую дичь и совершенно неуправляемый. Мы телохранителей-то ему приставили, чтобы он ничего не натворил… Столько людей обрадовалось, узнав, что его пришили…» — мысленно не согласился Арсен с оценкой «достоинств» этого наглого юнца, что раз за разом приносил одни лишь хлопоты службе безопасности князя. Хотя он ещё не самый проблемный был…
Среди других пятидесяти шести детей князя есть кадры и похуже. Этот хотя бы магом не был и не мог, как один из его старших братьев, «случайно» сжечь гостиницу, в которой остановилась отказавшая ему в ублажении актриса.
По этой и многим другим причинам простые люди старались по возможности не селиться в тех же районах, что и аристократы. Арсен даже семью свою не стал селить в центре столицы…
— Когда похороны? — помолчав целую минуту, уточнил князь.
Арсен едва выдержал, чтобы не высказать своему господину всё, что он о нём думает.
— Сегодня утром. Похоронили.
— А меня почему там не было? — схватился за подлокотники кресла старый князь так, что раздался хруст. Может, это дерево, а может, и его старые кости…
«Потому что ты был пьяный в хлам и развлекался с двумя моделями. А меня послал прочь, не дав и слова сказать», — мысленно ответил ему Арсен, а вслух сказал полуправду:
— Вам нездоровилось, и вы искали утешения из-за утраты. О том, что вы плохо себя чувствуете, сообщили публике. Боль потери слишком тяжёлая…
— Это да. Хорошо. Потом надо будет зайти в фамильный склеп… Как-нибудь… На днях…
«Ну да, ну да. Ври больше. Тебя там уже пару лет не было. Вечно венки на праздники и годовщины от твоего имени я таскаю».
— Что же, раз с большей частью вопросов мы разобрались, найди мне кого-нибудь, кто утешит мою печаль.
— Мой господин… Это были только неотложные вопросы, ради которых вы меня сами позвали. Помимо этого, вашего решения ожидает больше двадцати острых вопросов… — как бы невзначай посмотрел на оставленные на столе папки с бумагами Арсен.
— Ну, острые не значит неотложные. Завтра продолжим. Найди мне кого-нибудь. Может, эту, как её… Новенькую горничную. Иностранку.
— Изабеллу?
— Да! Её! В прошлый раз мне понравились её старания и стеснение. Такая актриса! Ты бы знал!
— Хорошо, я позову её, господин, — едва удержался от того, чтобы не показать своего разочарования, Арсен.
«Кажется, этой ночью мне придётся самому заняться большей частью документов и вопросов. И надеяться, что рано утром старый пень будет в подходящем настроении для того, чтобы их подписать…»
Арсен вышел за дверь и отправился в дом прислуги, где нашёл и разбудил Изабеллу.
— Что? Опять? Но вы же говорили, что это один-единственный раз…
— И повторю это снова. Ты же помнишь, почему тебя вообще взяли в прислугу? Не стоило воровать у незнакомого аристократа. Тебе вообще повезло, в отличие от многих других «охотниц». Так что выбирай. Или так, или тюрьма.
— Но это нечестно! Меня подставили в тот раз! Я взяла бумажник, чтобы вернуть его…
— Все вы так говорите… Давай, ты же всё понимаешь. Твой муж и ребёнок хотя бы голодать не будут. Многие и мечтать о подобном не могут.
— Это несправедливо… Я не какая-то там подстилка!
— А где ты видела в этом мире справедливость, девочка моя? Это мир сильных. Слабые погибают, становятся кормом для тех, в чьих руках есть власть. Не забудь снять обручальное кольцо и добавить в свой голос акцент, как мы с тобой договаривались. Поняла?
— Да, господин… — едва сдержала слёзы угодившая в ловушку судьбы девушка, с ужасом вспоминая прошлую встречу с похотливым князем.
— Это тебе…
Арсен и сам не был в восторге от того, что происходит, но этот мир действительно суров и не прощает ошибок. Он это понял давным-давно, ещё будучи ребёнком. Единственное, что он мог сделать, — это приложить все усилия, чтобы люди, оказавшиеся здесь, не чувствовали себя как на каторге.
Если есть кнут, то он даст им пряник и поможет найти смысл даже в такой жизни. Благо желающих оказаться на месте Изабеллы, которая не была никакой иностранкой, а просто выглядела слегка экзотично для местных, всегда хватало.
Он ушёл, а на маленьком столике с зеркалом и косметикой остались лежать две таблетки. Противозачаточное и обезболивающее.
«Ещё не хватало, чтобы этот мешок с костями ещё больше бастардов наплодил… Их уже и так больше сотни. Как и официальных детей…» — покачал головой Арсен и отправился с кипой бумаг в свой кабинет. Его ждала бессонная ночь в этом далёком от справедливости мире.
Темница подземного города.
Я не помню, сколько уже лет здесь сижу. Я не вижу ничего вокруг. Лишь бесконечная тьма, тишина и пустота. За такое время можно забыть всё, даже собственный голос. Но я не забыл. Ничего не забыл. Моя душа помнит всё, что я пережил.
Первое испытание избранного. Первая битва с диким зверем. Радость познания магии… Радость наставника, когда я сумел правильно использовать свой первый огненный шар. И его отчаяние, когда из-за этого шара сгорел его дом…
Я был наделён великой силой. Огромным талантом. Невероятными способностями, и совершенно не мог себя контролировать. Я помню, как на деревню напали разбойники, и я помогал её отбивать. Враги погибли, но вместе с ними исчезла и деревня. Моя магия забрала больше жизней моих соседей, чем разбойники. И так всегда… Стоило мне хотя бы немного помочь кому-то, как возникала проблема. И очень часто посл