Билял поманил пальцем одного из молодых браминов. Тот подошел охотно.
– Ты говоришь по-английски? – спросил шейх. Индус также охотно кинул и заговорил на ломаном английском:
– Идемте, я покажу вам храм. Расскажу о Шиве и его космическом танце.
И посмотрел на Биляла вопросительно. Тот понял и полез в карман за деньгами.
– Мистер приехал издалека? – покосился на него брамин. – У тебя необычные глаза.
– Да. Очень издалека.
– Вы прониклись нашей верой? – обрадовался дикшитар. – О! Это единственно правильная вера! Этот храм был построен пришельцами, – с гордостью сказал он. – Здесь раньше хранились их святыни.
– А теперь? – пристально посмотрел на него Билял.
Брамин лишь молча, развел руками. Шейх с досадой отступил: его взгляд лишился своей магии, которая делала людей разговорчивыми. Вслед за молодым дикшитаром они прошли Царский зал по всему периметру, где было темно и прохладно, а коридоры казались бесконечными.
– Я провожу вас к самому алтарю, – пообещал брамин.
Билял нетерпеливо оглядывался.
– Все это похоже на очередной туристический аттракцион, – пробормотала Алла. – Уж очень показное.
– Они содержат храм только на пожертвования, – напомнил Гуанг Чао. – И еще не продали ни одной из своих реликвий. Лишь приумножают богатства. Отчего не дать верующим людям то, что они хотят? Религиозный экстаз. Дикшитары знают свое дело, этому храму тысячи лет, и всегда ему служили эти особые брамины. Которые считают себя потомками пришельцев.
Началась утренняя молитва, теперь уже для всех. Паломники и туристы замерли, благоговея. Когда брамины под бой барабанов и пение труб поливали статую Шивы маслом, она казалась живой. Билял замер, прислушиваясь к своим чувствам. Но память опять уснула, словно заговоренная мантрами дикшитаров. Приведший их брамин посчитал, что свою миссию выполнил.
– Скажи, а где хранятся ваши главные святыни? – Билял вновь полез в карман за деньгами.
Брамин отрицательно покачал головой. Мол, все здесь.
– Это не так, – мягко попыталась внушить ему Тера. – Ведь есть что-то, не предназначенное для обычных людей? Только для вас? Ваши священные знания и реликвии.
Дикшитар вновь отрицательно замотал головой.
– Придется действовать силой, – Билял крепко схватил его за руку. – Веди нас в сакральный зал! Живо!
И тут брамин вздрогнул и уставился на перстень с рубином.
– Эти знаки, – взгляд его сделался удивленным. – Их нет нигде, только в нашем храме.
– Ошибаешься, – усмехнулся принц. – Есть еще одно местечко, только оно покоится глубоко под землей. Но сейчас меня интересует ваш алтарь. Ты мне все покажешь, а не то я тебя придушу.
– Где ты взял кольцо? – дикшитар ничуть не испугался угроз. – Также отнял у кого-нибудь силой?
– Это мое кольцо, – Билял надменно вскинул голову. – Всегда было моим. И в те далекие времена, когда вашего храма и в помине не было, тоже.
– И ты знаешь, что начертано на рубине?
– Разумеется, раз это мое кольцо.
– Идемте, – брамин кивнул на выход. – Если вы понимаете древний язык, докажите это.
– Не надо спорить, – Алла мягко взяла Биляла за руку. Тот подчинился.
Они вышли сначала из зала, где проходила утренняя молитва, а потом и из центральной храмовой части. И тут к огромному удивлению, брамин опять повел их в Царский зал.
– Куда он нас ведет? – удивленно спросил Билял.
– Терпение, о, Сиятельный, – невозмутимо ответил Гуанг Чао.
Молитва для одного-единственного прихожанина уже закончилась, брамины дружно снимали с себя белые юбки и бросали их в огонь, а паломник с просветленным лицом раздавал служителям храма деньги. Самый главный брамин, тот, который лил в огонь масло и читал мантры, окинул группу, возглавляемую взволнованным молодым дикшитаром внимательным взглядом, и направился к ним.
«Экскурсовод» взглядом указал на перстень Биляла. Брамин, видимо стоящий очень высоко в местной иерархии, воздел руки к небу и с восторгом сказал:
– Свершилось древнее пророчество! Кольцо вернулось в храм!
– Докажите, что оно ваше, – мрачно сказал Билял.
– Идемте, – позвал их главный брамин.
Теперь уже он возглавлял процессию, которая направлялась к восточной башне. По мере того, как они шли, к ним присоединялись все новые и новые дикшитары. Они скользили рядом, словно тени, в полном молчании, хотя по лицам было видно, как все взволнованы.
– В эту башню имеют доступ только дикшитары, – Гуанг Чао кивнул на вход.
Но все они остались снаружи, у дверей. Вместе с гостями вошел лишь самый главный брамин. У входа в башню он безошибочно отделил от четырех Ангелов Стихий Азиза, преградив ему путь рукой:
– Ты останешься здесь.
Азиз бросил отчаянный взгляд на своего господина, но тот кивнул:
– Делай, как говорят.
И первым шагнул в башню. Оттуда повеяло сыростью и прохладой. А еще ужасным запахом, из-за которого хотелось зажать ноздри и затаить дыхание, настолько он был резким и неприятным. Едва главный брамин и его гости очутились за решеткой, у входа на самый первый этаж, за ними тут же закрылась тяжелая дверь. Раздался скрежет, с которым на нее повесили тяжелый амбарный замок. Алла вздрогнула:
– Мы что, в преисподней?
– Не бойся, – Билял взял ее за руку. Брамин лишь, молча, улыбнулся.
Башня оказалась не только огромной, но и высокой, метров сорок высотой. За первым этажом последовал второй, потом третий. Чем выше, тем воздух становился чище, и словно звенел от царящего в нем напряжения. Сначала женщин пугали летучие мыши, которых в башне оказалось великое множество. Так отвратительно пахло их пометом, который был повсюду. Но летучие мыши чувствовали себя здесь вольготно, их никто не пытался прогнать, или чем-то обидеть. Идти пришлось босиком, а весь пол был усеян экскрементами, да еще по нему ползали огромные черные тараканы! То и дело раздавалось хлопанье крыльев, хозяева башни не очень-то радовались непрошеным гостям, потревожившим их дневной сон.
– Не бойся, – повторив Билял, сжав руку в очередной раз жалобно вскрикнувшей Алле.
Повсюду были грязь и паутина, внутри башня ничем не напоминала святилище. Брамин же лишь, молча, улыбался и не обращал ни на мышей, ни на тараканов, ни на грязь ни малейшего внимания. Чем выше, тем легче становилось дышать. Подъем наверх был всего лишь испытанием перед посвящением. Словно семь кругов ада, семь этажей среди нечистот и ползающих и летающих тварей, туда к небесам. С каждым пройденным этажом, согласно преданию, открывалась новая чакра. Так что наверх гости поднялись просветленные, полные радостных надежд.
Выйдя, наконец, на свет, все замерли в немом восторге. Сверху открывался восхитительный вид на город и на храм. Башен вокруг было много, и крышу каждой украшали стоящие в ряд колосаны, формой похожие на лампу из арабских сказок. Ту самую, из которой Алладин выпустил джина. Эти лампы сияли на солнце, которое в этот момент выглянуло из-за туч.
– Это знак, – тихо сказала Алла. И посмотрела вниз.
Там, за рекой, лежал новый Чидамбарам, вполне современный, с отелями, ресторанами и даже с Университетом. Тем резче контрастировал с ним древний храмовый комплекс, чьи стены и в самом деле могли видеть пришельцев, если считать пришельцами спасшихся с тонущего материка. Того, который можно называть земным раем.
Когда гости поднялись на последний седьмой этаж, их ждало еще одно испытание. Брамин указал рукой на балкон. Надо было пройти по узенькой полоске между стеной храма и краем шахты. Эта шахта пронизывала все семь этажей. Она символизировала главный канал в теле человека, по которому проходит правящая энергия жизни, прана. Такая же энергия пронизывала и башню, отчего и было так светло на душе. Но как же здесь было высоко! И как далеко находился балкон! Алла невольно зажмурила глаза.
– Не бойся, – в третий раз сказал Билял и протянул ей руку.
Он шел первым и легко справлялся и с эмоциями, и с препятствиями. Брамин посматривал на него с уважением, а то и с благоговением. Билял первым спрыгнул на балкон и огляделся. За ним осторожно ступила на каменную плиту Алла. Последним приземлился Гуанг Чао. В нишах на балконе стояли сто восемь лампадок, которые зажигались каждую ночь. Здесь же сидел в позе лотоса седой, как лунь брамин-дикшитар и, закрыв глаза, медитировал. Гостей он словно не замечал.
– Что дальше? – нетерпеливо спросил Билял.
Брамин, который их привел, молча, кивнул на двускатную треугольную крышу.
– Еще одно испытание? – вскинул брови шейх.
Брамин также молча, кивнул. И они стали карабкаться вверх, на крышу. Туда вела очень узкая лестница с крутыми ступеньками. Брамин пропустил гостей вперед и вылез на крышу последним.
– А вдруг они решили нас таким образом убить? – заволновалась Алла. – Что нему помешает сбросить нас вниз с этой огромной высоты? Мы наверняка разобьемся.
– Я, – невозмутимо сказал Билял.
Они встали на самое ребро крыши, с трудом удерживая равновесие. Рядом возвышались стоящие в ряд золотые каласаны. На каждой башенке был начертан какой-нибудь знак. Билял посмотрел на свой перстень и с удивлением сказал:
– Это действительно похоже на антенны для приема космической энергии. И эти символы… Они мне знакомы!
Тера замерла и прикрыла глаза.
– Священная гора, – пробормотала она.
– Что? – покосился на нее Гуанг Чао.
– Неужели ты не помнишь?
Китаец, молча, посмотрел вниз. Он один стоял на ребре покатой крыши уверенно, словно уже знал здесь каждый выступ. Брамин, меж тем, очень обрадовался и впервые заговорил. Обращался он в основном к Билялу. Они услышали слово «Божественный». Все это время брамин с уважением поглядывал на перстень. Потом дикшитар, раскачиваясь на ребре крыше, стал петь мантры. Казалось, он вот-вот упадет, но его словно что-то удерживало на самом краю. Какая-то невидимая сила.
– Это похоже на древний ритуал, – пробормотала Алла. – Он спрашивает у Шивы, дозволено ли ему будет? А что дозволено?