мся, однако, более поздним, он проще, лучше выстроен и носит, я бы сказал, менее поисковый и более догматический характер. Это позволяет чаще использовать его в преподавании. Кроме того, оно так структурировано, что можно взять лишь часть его параграфов, что и было сделано еще тогда, когда до выхода «Хозяйства и общества» шесть (а позже и семь) параграфов первой главы были перенесены в сборник по наукоучению и образуют в нем совершенно самостоятельный фрагмент (тогда как статья из «Логоса» там присутствует целиком; мне кажется, ее бы не удалось так порезать).
С чего мы начинаем? Мы рассматриваем знаменитое веберовское определение социологии. Оно на слух совершенно чудовищно. Вебер, пожалуй, в этом сочинении дает себе волю как юрист, то есть стремится к такому определению понятий, которое обладает наивысшей юридической точностью, когда буквально одно неточно сформулированное определение меняет весь смысл. Эта юридическая въедливость утомляет. Я цитирую несколько строчек:
«§ 1. Социологией (в том смысле, в каком здесь понимается это весьма многозначное слово) будет называться наука, которая намерена, истолковывая, понять социальное действование и тем самым дать причинное объяснение его протекания и его результатов. „Действованием“ будет при этом называться человеческое поведение (все равно, внешнее или внутреннее делание, воздержание или терпение), если и поскольку действующий или действующие связывают с ним субъективный смысл. „Социальным“ же действованием будет называться такое, которое по своему смыслу, предполагаемому действующим или действующими, соотнесено с поведением других и ориентировано на него в своем протекании»[141].
Об этих нескольких предложениях можно было бы прочитать отдельный курс лекций. Прочитаем их теперь не торопясь, но очень сухо. Итак, на что нам указывает Вебер? Что понимать социологию можно по-разному. И он сужает это многозначное понятие, его значение, оговаривая, что использует его здесь только в одном значении. Социология для него – это наука (внимание!), которая намерена истолковывать социальное действование и тем самым дать причинное объяснение его протеканию и его результату. Это очень трудная штука, давайте ее раскрутим.
Во-первых, речь идет о действовании. Почему здесь используется такое странное русское слово? Мне раньше пытались говорить, что его вообще нет, но это не так. Оно есть и встречается в переводах Гегеля, сделанных в 30-е гг. Чем действование отличается от действия? Тем, что действие – это одно, уникальное, атомарное событие. Поднял руку – действие, опустил – действие. В немецком языке для этого есть слово «Handlung». А Вебер здесь использует другое слово, близкое ему, с тем же корнем и от того же глагола, но образованное без специального суффикса, через субстантивацию и добавление артикля: «das Handeln». Если взять английский язык, то это будет, примерно, как «act» («Handlung») и «action» («das Handeln»), хотя в английском это переворачивается, конечно, да и вообще я бы не всех и не всегда стал бы так переводить ни с английского, ни с немецкого, но в данном случае это неизбежно, и, возможно, в отношении Парсонса, поскольку он перерабатывает терминологию Вебера, тоже целесообразно.
Итак, социология – это наука не о действии (одном, двух, трех, десятке отдельных действий), но о действовании – то есть о некотором непрерывном процессе, о том, что свершается и протекает (он использует слово «ablaufen»). Что должна делать социология? Она должна (внимание!), истолковывая, понять социальное действование. То есть первая задача социологии – истолкование и понимание (deuten и verstehen, interpreting и understanding). Почему здесь добавляется интерпретация? Потому что Вебер отличает от актуального, моментального понимания интерпретирующее понимание. Социология занимается вторым. Истолкование смысла составляет ее главную заботу. Само по себе это не отличает социологию от других гуманитарных дисциплин (наук о духе) – они все трактуют смысл. Но социология не просто толкует смысл, ее предмет – действование – то, что происходит в действительности. Например, пишет кто-то книгу – литературовед может ее интерпретировать. Создан набор церковных догм – религиовед может заняться их интерпретацией. Социология интерпретирует не тексты, хотя интерпретация текстов может быть важна (как делал Вебер в работе над «Протестантской этикой»), – она интерпретирует смысл поведения, смысл действования[142]. Мало того, она намерена дать причинное объяснение его протекания и его результатов. Вебер здесь ломает всю стройную картину, в которой различается естественное объяснение и, так сказать, противоестественное. Ничего подобного, – говорит Вебер. Задача социологии – дать причинное объяснение протекания и результата. Что значит объяснение протекания? Мы интерпретируем действие, и тем самым понимаем, почему оно протекает так, а не иначе, почему оно приводит к определенного рода результатам. А что будет, если мы его не проинтерпретируем и не поймем? Тогда мы не сможем дать его каузальное объяснение. Для того, чтобы знать причину того, почему действование именно таково, надо его понять. Но понимать его нужно для того, чтобы знать причину – одно нельзя оторвать от другого. И так же с результатами.
Что такое действование? Я любил раньше приводить наизусть перевод определения, сделанный Пиамой Павловной Гайденко, которую я не устаю вам рекомендовать. Целый текст она не трогала, но в своих статьях о Вебере переводит это так: «„Действием“ следует… называть человеческое поведение (безразлично, внешнее или внутреннее, деяние, недеяние или претерпевание), если и поскольку действующий или действующие связывают с ним некоторый субъективный смысл»[143]. Он прекрасно ложится на память, мне и сейчас его легче вспомнить, чем то, что я написал и процитировал вам раньше. Напомню, у меня это выглядит по-другому: «внешнее или внутреннее делание, воздержание или терпение». Можете пользоваться тем, что вам больше понравится. Теперь пояснение. Что Вебер имеет в виду? Он работает как юрист – максимально точно определяет (причем в таких терминах, которые сильно смахивают на термины криминалиста), что такое действие. Действие есть некое поведение. Поведение – более широкое понятие. Но если с поведением не связан смысл, оно не является действием. Вспомните, кстати, краткое пояснение относительно того, что понимал под смыслом Риккерт. Если человек сам действительность своего поведения не связывает с ценностью, то оно бессмысленно. Вебер не повторяет Риккерта, но помнит, конечно, его рассуждения. Итак, бывают у человека автоматические реакции. Понятно, что эти реакции тоже человеческие, но социология их не изучает. Например, врач на приеме ударяет пациента по коленке, и нога поднимается на тот или иной угол. Ничего особенного здесь нет. Коленный рефлекс – не действие и, возможно, даже поведением его трудно назвать. А когда Вебер говорит о социальном действии, он указывает, что подражательное поведение без внятного осмысления – не есть социальное действие. Это он говорит очень неудачно. Есть пример, который ему понравился, про людей, которые открывают зонты во время дождя. Пример плохой. В одном случае (в более ранней статье) он как-то мутно говорит о «массово однотипных действиях», в другом (в более поздней) – о том, что здесь нет согласования, а просто все по отдельности хотят укрыться от дождя. Что здесь плохо? Ему требуется отделить однотипное поведение от осмысленных согласований. Это правильно. Но ему знакомы исследования по психологии толпы, он понимает, что бывает много ситуаций, когда массовое поведение есть, а осмысленного согласования не происходит. Однако мы же знаем, что люди часто открывают зонтики на улице, заметив, что другие прохожие уже открыли свои. Они не спасаются от дождя и не согласуют действия с другими, но действуют не просто единообразно, а именно под влиянием друг друга. У Вебера не получается толком разобрать такие случаи, хотя отнесение их к области социальной психологии, с его стороны, видимо, разумно. Но вот когда смысл внятен самому действующему, тогда мы действительно говорим о действовании и изучаем его как социологи. Мы забежали уже к социальному действию, но тут без этого не обойтись. Вернемся, однако, к базовому определению.
Какого рода действование рассматривает социология – внешнее или внутреннее? Учитель, который рисует на доске доказательство теоремы Пифагора, совершает внешнее действование. Ученик решает пример в уме, и мы не видим этого процесса, но видим результат, – значит, его внутреннее действование является собственно действованием, осмысленным человеческим поведением. Делание, воздержание или терпение – чисто юридическая формулировка, возможно, как раз перевод Гайденко лучше всего это показывает. Если А ударит В, это внешний процесс. Или недеяние, воздержание: мог бы совершить действие, но не совершил, не оказал помощь, не донес. Это недеяние в определенном контексте осмыслено и может рассматриваться как действие, хотя никакой активности мы не наблюдаем.
Какой отличительный признак у всех типов этого поведения? Субъективный смысл. Это значит – осмысленность происходящего для самого действующего. Часто в обыденном словоупотреблении мы можем сказать: это действие или поведение бессмысленно. Спрашивают кого-то, кто не совершил ожидаемого поступка (не побежал за автобусом, не подал документы на конкурс, не сказал ни слова в свое оправдание): почему ты ничего не делал? И слышат в ответ: это было совершенно бессмысленно. Что это означает? Что не было бы результата у делания, а потому было недеяние, но ведь смысл у этого недеяния-действия был! Обиходные рассуждения, которые легко перекочевывают в социальную науку, Вебер отвергает, потому что для него важно, чтобы был субъективный смысл, связанный с самим действующим.
Обратите внимание, мы привыкли к тому, что постоянно используем слова, обладающие большой философской нагрузкой. Иногда это ничем не грозит, а иногда нужна осторожность. Понятия «субъект» или «личность» нельзя использовать бездумно и безоглядно – за этими словами стоит очень много. Мы сами не замечаем, как некие традиционные смыслы проникают потом в наши рассуждения, и мы не можем от них освободиться. Вебер здесь использует очень неудобное для произнесения слово, неудобное на русском и немецком, но очень точное – «контекстуально связанное». Мы изучаем