ачало постепенно растворяться. Все, что удерживало мое тело в целостности, тихо расплывалось и растворялось в красоте природы. Этот процесс не сопровождался никакой болью, скорее это соединение с силами природы таило в себе что-то торжественное. Интересно, что фокус моего сознания сохранился.
Потом телепатическим образом пришло объяснение: я находился на самом нижнем уровне трехчленного цикла жизни элементарного существа, это фаза, которая соответствует так называемой смерти у человека. Под «смертью» следует понимать, однако, не внушающий страх момент отделения души от тела, а в первую очередь жизнь, продолжающуюся на уровне души. Для элементарных существ эта фаза характеризуется состоянием, которое я пережил как, - в этом случае лишь кажущееся, - растворение моего тела. Элементарные существа растворяются до полного единства с силами природы, не теряя индивидуального фокуса своего сознания. Так они проходят фазу регенерации.
Два других входа, которые я видел во время моего стремительного спуска в глубину, вели каждый в свою фазу в жизни элементарных существ. Цикл начинается фазой непринужденного наслаждения и безграничной радости внутри их собственного королевства, которое мы в терминах нашего миропорядка называем подземным царством. В рамках трехчленности божественных сил это будет девственная фаза универсальной целостности[19].
За ней следует вторая, креативная фаза, когда элементарные существа принимают на себя определенную задачу, которую они выполняют в реальном мире природы. В этой фазе они покидают «подземный мир» и соединяют свой фокус с определенным растением, изгородью в ландшафте или с берегом реки. Об этой фазе будет идти речь далее, поскольку она составляет реальные рамки, внутри которых природа, человек и элементарные существа постоянно соприкасаются.
У элементарных существ период, когда они непрерывно выполняют свои задачи, может продолжаться веками, пока они не достигнут третьей фазы, испытанной мною на своем теле во время медитации. Это фаза превращения, приводящая в конце концов элементарное существо в его жизненном цикле снова к порогу первой фазы. При сравнении с дневным ритмом человека первая фаза соответствует сочетанию приема пищи и приятной игры, вторая - рабочему времени, а третья - сну. Однако смена этих трех фаз не подчиняется ритмическому повторению еды, работы, сна и так далее, как у человека. Она похожа более на цикл трех времен года в природе: весна, лето и зима.
С этими познаниями в сфере жизненных циклов элементарных существ «теоретическая» часть цикла откровений была завершена. После этого мое знакомство с элементарным миром переместилось в практическую сферу. Теперь я должен был познакомиться с элементарными существами в своем окружении. Первые встречи были показательными для наших чрезвычайно проблематичных отношений с разумными природными существами.
Сущности, которые я смог воспринять первыми непосредственно в природе, были элементарные существа, которые сопровождают рост деревьев. По образцу латинского faunus я называю их фавнами[20]. Традиционно их изображают в виде юношей с козлиной нижней частью тела и с рогами на голове. Этот античный образ мало говорит о действительной функции фавнов, но через двойную природу, получеловек-полуживотное, образа фавна по крайней мере дается намек, что «духи деревьев» принадлежат к совершенно другой эволюции, нежели сами деревья. Как уже было упомянуто ранее, здесь речь также идет о симбиозе между растением и элементарным существом.
У здорового дерева я вижу фавна как спиралевидную силу, которая обвивает ветви, а также корни вплоть до глубин земли. Энергетическая ткань, которую образуют фавны, очевидно, предшествует росту ветвей и корней, и таким образом направляет их соответствующим образом.
Фавн может осуществлять это руководство, потому что он имеет кроме описанного силового тела также и относительно самостоятельный разум, при помощи которого он постоянно наблюдает за окружением своего дерева над и под землей. В совершенном согласии с информацией, каждое мгновение поступающей в его сознание, он руководит строительством дерева. Это измерение сознания фавна я ощущаю как лицо, вытканное в кроне дерева, дополняющее описанную ранее энергетическую структуру его тела.
Античные фавны, которых описывали, как перемещающихся от дерева к дереву, отражают уже отчужденное сознание, которое более не знает закономерностей взаимодействия дерева и элементарного существа. Своим растительным телом дерево предоставляет элементарному существу возможность приобретать опыт в материи. В качестве ответной услуги фавн предлагает свое сознание, при помощи которого дерево может гармонично врастать в свое окружение. Это взаимодействие привязывает фавна к дереву на все время жизни последнего. Это происходит таким образом, который в основных чертах соответствует соединению души с телом у человека в течение инкарнации.
Это соединение скрепляется некоей пуповиной, которая соединяет фавна с избранным деревом. Говоря точнее, речь идет о точке фокуса сознания фавна, которую он прикрепляет к энергетической ткани дерева, чтобы через него создать мост, по которому с обеих сторон может происходить коммуникация. Однако, поскольку элементарные существа не имеют свободной воли, а действуют, как часть всеобъемлющей природы, фавн не может отсоединить свою «пуповину», пока в корнях еще теплится жизнь.
Фавн молодого дуба.
Уже в первые дни, когда я начал упражняться в восприятии элементарных существ, мне пришлось пережить два поучительных примера. В середине февраля 1993 года я встретился с бургомистром северного района Любляны, чтобы обсудить проект в области литопунктуры для города. Мы ужинали в ресторане гостиницы «В кузнице», знаменитой старой гостинице на окраине города. Когда к нам подошла хозяйка, я был представлен ей. К нашему изумлению, она дала нам понять, что она прочитала мою книгу о духовных измерениях городского ландшафта Любляны и очень ценит мою работу. Позднее она подсела к нам, чтобы рассказать об одной проблеме, которая очень заботит ее. Речь шла о росшей во дворе гостиницы липе, которой было больше ста лет. Ее семья хотела спилить дерево, они считали, что оно вредит фундаментам и крышам стоящих вокруг зданий. Сама она, однако, не решалась дать согласие на этот план, потому что боялась, что это принесет в дом несчастье. Я обещал ей зайти на следующей неделе и поговорить с фавном липы.
Когда я снова пришел, она провела меня во внутренний двор, где передо мной предстала ужасная картина. Все ветви высокой липы были спилены, вплоть до последней! Только мощный голый ствол возвышался не менее чем на шесть метров в высоту! Я попросил женщину оставить меня на несколько минут одного и подошел к стволу дерева. Чтобы установить точки контакта для беседы, я легко кладу руки на кору дерева. Затем я открываю свое эмоциональное сознание, изливая любовь. Благодаря этому возникает мост, по которому может течь беседа с существом дерева.
Моя встреча с фавном, страдающим в искалеченной липе.
Едва мост был создан, как в мое сознание внедрился образ распятого гиганта, который испытывает ужасные страдания. Порывистыми движениями он то и дело поднимался кверху, как будто отталкиваясь от земли, но потом сразу же падал без сил. Непереносимая мука повторялась при каждом подъеме.
Чтобы лучше пояснить, какие страдания испытывал фавн, я хотел бы упомянуть историческую параллель. Римляне так «усовершенствовали» метод распятия, что жертва испытывала муки на кресте не менее трех дней. Под ногами распинаемого они укрепляли поперечную балку, на которую жертва непроизвольно опиралась, и снова отталкивалась, когда она теряла силы и появлялась опасность задохнуться.
Положение, в котором находился бедный фавн, было как две капли воды похоже на положение распинаемого. Гигантские корни были еще здоровы, и то и дело посылали потоки жизненной энергии вверх, в ствол. Однако кроны, которая могла бы принять эту энергию, больше не было. Поэтому поток энергии переламывался и снова откатывался назад. Фавн описал мне весь трагизм своего положения одним единственным образом.
Я пошел к обеспокоенной хозяйке и сказал ей, что никогда нельзя подвергать дерево таким мучениям. Но поскольку это уже случилось, я хотел попробовать «пересадить» фавна. Я попросил ее показать мне молодые липы, которые она посадила в последние годы вокруг дома, чтобы в будущем заменить старую липу.
Я проверил каждое деревце рукой, есть ли у него фавн или нет. И действительно, я нашел на стоянке для машин липу без фавна, которая выглядела тоже довольно жалко. Тогда я вынул из кармана красивый камень - у меня всегда есть с собой несколько штук - подошел к терзаемой липе, поднес камешек вплотную к стволу и объяснил фавну, что я хочу переместить его на другую липу, где он сможет оказывать свои услуги. В завершение я попросил его перенести свой фокус на камень, и осторожно перенес его к молодой липе. Там я снова поднес камешек вплотную к тонкому стволу и попросил необычного пассажира сойти и перенести фокус своего сознания на молодую липу.
После этого я порекомендовал хозяйке как можно скорее спилить старую липу полностью. Когда в начале лета я снова был гостем в «Кузнице», женщина рассказала мне, что молодая липа еще никогда не цвела так прекрасно, как в этом году.
Несколькими днями позже у меня был семинар в словенском городе Копер. Город был построен когда-то венецианцами на острове, и дома были возведены так тесно рядом друг с другом, что для парка не осталось места. В конце 19-го века на самой высокой точке острова была снесена сторожевая башня и на ее месте заложен крошечный парк. Посаженные там деревья за это время превратились в чудесных великанов. Среди них мне особенно бросился в глаза платан, который в нижней части ствола протянул мощную ветвь горизонтально на восемь метров, и на конце этой ветви начал мощно расти в высоту. Точка, к которой была протянута ветвь, представляет собой одну из тех точек равновесия, о которых я рассказывал в связи с рыбой Фароникой.