Взгляд поросячьих глаз бывшего хозяина стал шокированным. Вполне вероятно, до него начало доходить, что к чему.
— Так это были вы, принцесса? — Он обернулся к Джорджине, глядя на неё так, словно она была привидением.
Любимая фыркнула, а я увидел за её спиной обеспокоенного Алека, что явно и был той самой скользнувшей мимо тенью, которая меня спасла. «Что ж. После моего косяка у него точно есть все шансы стать ближе к Джине, и я даже сопротивляться этому не буду. Моему проступку нет оправданий. Я просто потерял голову, и кто знает, куда бы всё зашло, если бы не появление Джины.» — закралось ко мне осознание, смешанное со стыдом.
— Я. — Супруга смотрела на борова с ненавистью. — И мой вам совет: бегите из королевства. Быстро бегите, Октавиан. Поскольку если я снова увижу, что вы хоть пальцем коснулись моего мужа или даже просто посмотрели в его сторону, то убью вас без единого колебания.
Моё сердце затрепетало в груди от нахлынувшего восхищения ею. «Неужели она защищает меня? Меня ведь ещё никто и никогда не защищал! Никоим образом», — понял я, а нахлынувшая по отношении к ней нежность заставила меня прикусить губу и опустить взгляд вниз. Всё же я был виноват, и мои эмоции не имели совершенно никакого значения.
Как отреагировал на угрозу бывший владелец, я уже не увидел, потому что не глядел в его сторону. Успел отметить лишь то, что он довольно поспешно оставил меня наедине с разгневанной принцессой. Бросив на нас быстрый взгляд, Алек тоже скрылся за поворотом коридора, и в воздухе повисла звенящая тишина.
Мной ожидалось всё, что угодно: обвинения, упрёки, ярость, высказывания о том, что я недостоин её любви и статуса мужа, что моё место в самом ближайшем будущем займёт кто-то другой, ведь такой спутник никому не нужен, но.
— Алан? Ты как? Всё хорошо? — Взяв меня за плечи, Джина с тревогой заглянула мне в лицо. Её искреннее беспокойство сбивало с толку, заставляя меня недоверчиво вглядываться в любимые карие глаза и пытаться найти там признаки фальши.
Вздохнув, она коснулась моей щеки прохладными пальцами, отчего саднящее ощущение в губе лишь усилилось, но мне было всё равно.
— Алан? — Обеспокоенность жены становилась всё сильнее. — Идём.
Она аккуратно взяла меня за руку и потянула за собой. Коридор, ещё коридор... Вскоре мы вышли к какому-то фонтану, накрытому куполом из стекла. «Это та самая оранжерея?» — задумался я, хотя и до этого знал, где последняя находилась. Алек рассказывал о той, но мне так и не довелось в неё заглянуть.
С интересом осмотревшись по сторонам, я понял, что вокруг довольно пустынно. В отличие от коридоров дворца, в оранжерее не было слуг и всех прочих. Только я и Джина.
— Садись. — Указала она на край фонтана.
Я безмолвно повиновался. «Может, обвинения и всё прочее будет несколько позже?» — посетило меня предположение, заставляя тихо вздохнуть.
Пока я сидел, стараясь не поднимать взгляда, принцесса зачерпнула пригоршню воды из фонтана и брызнула ею на мои испачканные грязью колени, а затем пришёл и черёд пиджака. В следующие мгновения я с изумлением наблюдал, как тёмные пятна от уже запёкшейся крови и посветлее от грязи буквально на глазах растворились.
— Умойся этой водой, Алан. Это один из немногих волшебных источников нашего мира. Он творит чудеса. Дворец потому и построен именно здесь, чтобы защитить его от толп страждущих сюда добраться. Этой водой нельзя часто пользоваться. И свойства свои она сохраняет только здесь, у источника.
Я не знал, что такое бывает, но когда коснулся кончиками пальцев чистой водной глади, то ощутил странную волну тепла, хлынувшую на меня и мигом пробежавшую по всему телу. Казалось, что в те мгновения энергия просто начала переполнять меня.
Осторожно умывшись, я постарался не смыть тонкую линию подводки на глазах, что делала их ещё выразительнее.
— Хорошо. — Улыбнулась Джина, заставив меня на неё посмотреть.
Странно, но в её глазах совершенно не наблюдалось злости.
— Что произошло? — наконец спросила она.
Её тихий голос не выражал никакого обвинения, но мне всё равно было не по себе. Хотелось вновь опустить взгляд, упасть на колени, попросить прощения и наказания. Я согласился бы на что угодно, лишь бы не чувствовать себя настолько жалким и виноватым.
— Простите. — Мой голос подрагивал от обилия переполнявших меня эмоций.
— Алан! — снова выдохнула моё имя жена. — Алан. Сильно испугался, да? Иди сюда, мой хороший.
И она вдруг перебралась ко мне на колени, обнимая меня. Совсем растерявшись, я не знал, что и подумать, бережно обхватывая её руками в ответ. «Почему вместо обвинений это? Отчего она так добра ко мне?» — задался про себя вопросом, качая головой.
Глава 50. Выяснение отношений
— Джина? Ты... Ты не злишься? — наконец нашёл я силы спросить, но принцесса лишь ласково улыбнулась, погладив меня по лицу с прежней нежностью.
— За что? Алан, я понимаю, что ты почти всю жизнь был рабом, и перестроиться по одному щелчку пальцев тебе очень сложно. Да, ты ошибся, провалившись на пару мгновений, так сказать, в прошлое, но это ведь не конец света!
Я нахмурился. «То есть она считает, что я. Не виноват? Но почему?» — задался вопросом, опуская взгляд и шёпотом признаваясь:
— Не понимаю...
В отличие от неё, я мысленно костерил себя, как только мог. «В самом деле, насколько облажаться, да ещё и в такой день, когда все и без того на нервах. Кстати.» — испуганно распахнув глаза, я вспомнил про готовящееся торжество.
— Коронация! — Подскочил на месте.
Любимая же лишь рассмеялась в ответ.
— Без королевы не начнут! Хотя ты прав, надо идти. — В её глазах и голосе снова появилась обеспокоенность. — Как ты себя чувствуешь? Он ничего не успел тебе сделать?
— Нет. Только пощёчины. — Я коснулся пальцами гладкого и больше не саднящего места на губе, где недавно была ранка.
«Интересная тут водичка», — определил про себя, поглядывая в сторону фонтана.
— Надеюсь, до конца церемонии он успеет убежать достаточно далеко, ведь я не пошутила. Сразу после торжества объявлю его в розыск и если поймаю, то показательно казню. Рабство в нашем королевстве существует не затем, чтобы измываться над подневольными эльфами и людьми, кто бы что там ни думал. Аристократия перешла черту.
«Неужели всё и вправду только ради меня?» — смутившись, подумал я, не в силах поверить в подобное.
— Алан? — Вновь подняла мою голову за подбородок Джина. — Хочу, чтобы ты знал, что я планирую полностью изменить в королевстве отношение к рабству. И первым моим указом станет запрет на убийство невольников.
Я даже не знал, что и сказать, хотя.
— Иная жизнь хуже смерти.
Девушка кивнула.
— Да. Именно поэтому я и говорю об отношении. Я не могу полностью отменить рабство, мир и сами рабы к этому не готовы. Они просто не смогут быть свободными. Да и аристократия взбунтуется, а мне такого не надо. Но вот улучшить условия содержания, отношение к рабам, уменьшить возможность причинения им серьёзных увечий... Это я могу сделать. Возможно, что наш ребёнок продолжит данную политику, и рабство постепенно вообще искоренится, но пока я буду делать всё, что могу.
У меня просто не было слов, чтобы выразить то, что я почувствовал. Горло словно сжало какими-то спазмами, а эмоции закипели во мне с новой силой. Я не мог не понимать, чем именно всё оказалось вызвано. Пусть в таковом была не только моя заслуга, но ещё и Алека, однако.
— Джина. — выдавил я из себя.
Любимая улыбнулась.
— Цветы хоть забрать успел? — Довольно резко перевела разговор в иное русло она.
— Нет. — Снова потупившись, я ощутил себя в крайней степени неловко.
Последнее оставалось довольно простым заданием. К тому же раньше со мной не случалось подобного, даже если я и встречался с бывшими хозяевами. Мне всегда было чётко известно, как и что следовало делать, а тут же.
— Алан, прекрати! — Джина вдруг повысила голос, заставив меня сильнее чувствовать себя виноватым. — Твоей вины в случившемся нет! Скорее, здесь именно моя. Как давно у нас была последняя игра?
Нахмурившись, я попытался вспомнить. «В начале недели точно проходила. А больше. Больше не помню. Пара шлепков по заднице вообще не в счёт», — припомнил про себя и сказал об этом, на что жена вздохнула.
— Лий предупреждал меня, что с такими, как ты, нужно либо чаще играть, либо больше подчинять себе. То, что ты стал свободным, не изменило твоих привычек. Дело в воспитании, ведь ты привык к тому, что тобой владеют, а я сняла с тебя ошейник и отправила в свободное плавание, посчитав, что со всем справишься.
— Но это моя вина, что не вышло. — Я не понимал, куда она клонила.
— Не твоя. Моя. Я должна была всё объяснить, поставить границы, определить дни, когда будут наказания, а ещё обозначить, что можно или нельзя. Чётко, понятно, внятно. — Она говорила так уверенно, что я едва во всё не поверил, но одновременно с этим никак не понимал, как можно перенести свою вину на кого-то другого.
— Но. — Попытавшись что-то сказать в её оправдание, я желал доказать, что всё далеко не так, ведь в школе нас учили быть самостоятельными, когда хозяевам было не до развлечений.
— Нет, Алан. Сейчас ты просто помолчишь. — Голос девушки вмиг сделался властным и уверенным, и я сдался.
Не то, чтобы мне вдруг и вправду захотелось считать, что виновата она, но спорить и в самом деле было не время. Предстояла коронация и свадьба, поэтому нам требовалось быть в трезвом уме и здравой памяти, а не на эмоциях.
— Хорошо, Джина. — Кивнул я.
— И да. Помни, что воду из источника нельзя использовать чаще одного раза в полгода. Даже прикасаться к ней. Иначе будет очень плохо. Один раз она исцеляет, а второй уже убивает. Так что держись от фонтана подальше.
— Хорошо. — Успокоив супругу, я сразу отошёл от теперь столь опасной воды. — Почему о нём никто не знает?
Я поддерживал разговор, поскольку видел, что девушка искала повод сменить тему.