– Не он. Она.
«Что?»
– И оно. Кольцо. Кольцо Воды.
Кольцо. Сияющее белое кольцо вокруг крепости, превратившейся в водоворот под водопадом. Щепки в бурунах – орки пытаются выплыть… выбежать, выползти из-под шатающихся и рухнувших стен, из убежища, ставшего ловушкой, – и неважно, что сейчас день, что солнечный свет язвит их как стрелы… как проклятые эльфийские стрелы, бьющие каждого, кто попытается вырваться из обреченного Дол-Гулдура.
«Ты думаешь, это Галадриэль?»
– Я не думаю. Я знаю. Если ты видел воду – я уверен.
«Кольцо Воды? Работа Келебримбора…»
– Голос Ульмо. Единственного из Валар, не покинувшего Средиземье. Единственного, чья Песнь всегда противостояла силе Врага.
Золото. Бледное золото волос, развевающихся на ветру – словно птица раскинула крылья. Дочь Эарвен из Альквалондэ, птицей взлетает дух твой и парит, свободный ныне от гордыни и горечи прошлого, обретший прощение и ждущий прощания – легкий ветер помчит корабль на Запад, и легко отныне будет в сердце твоем…
– Что там, мой лорд?
«Кончено, – пожал плечами Келегорм. – Кто пытался спастись, тех перебили. А остальные…» – он выразительно дернул углом рта.
«Хэлгон. Почему мы ничего не делаем?» – спросил лорд назавтра.
Следопыт ждал этого вопроса. Он был готов к нему.
И он промолчал.
«Хэлгон, война окончена. Мы сделали, что должны были, и теперь нам следует…»
– Нам следует оставаться здесь до нового приказа, – невозмутимо отвечал тот.
Келегорм замер, словно на стену налетел.
Хэлгон поспешил воспользоваться паузой:
– Мой лорд. Нас сюда отправил Гэндальф. Ему и никому другому решать, когда мы покинем эти холмы. Я понимаю: слепое подчинение приказу тебе претит. Но я напомню, что он отправил тебя сюда не только сдерживать умертвия. Он хочет, чтобы ты был в безопасности от назгулов. А вот о судьбе назгулов, – он повысил тон, перебивая готовое сорваться возражение Келегорма, – мы не знаем ничего. Нам известно, что уничтожен Саурон. Но поражение господина не означает исчезновения слуг. Вспомни падение Моргота.
«И что ты предлагаешь?» – нахмурился сын Феанора.
– Ждать, – твердо ответил Хэлгон.
«Как долго?!»
– Я не знаю. Пока Гэндальф не сообщит нам, что мы можем оставить этот пост.
«Хэлгон, нет!»
– Да, мой лорд. Во всяком случае, я отсюда раньше не уйду.
И только теперь его ожег тот гневный взгляд, которым был в веках прославлен Дом Феанора.
– Мой лорд, – отвечал арнорец спокойно и примирительно, – давай взглянем с другой стороны. Если бы мы ушли – то что? Ты же хочешь уйти не потому, что тебе надоели эти холмы. Так ради чего ты намерен покинуть их?
«Я должен говорить с Гэндальфом».
Хэлгон промолчал, но так, что лорду невольно пришлось продолжать.
«Умертвия надо уничтожить».
Следопыт кивнул.
«Но их надо брать, как эти взяли Дол-Гулдур: окружив. Мне нужен отряд. Отряд эльфов…»
– Да, мой лорд.
«Тогда пойдем».
– Я же сказал: нет.
…оказывается, призраки умеют бледнеть от гнева.
«Мы будем до Второй Музыки ждать, пока Гэндальф вспомнит о нас?!»
– Я уверен: он о нас не забывал. Но у него есть более срочные заботы.
«Хэлгон, я приказываю!»
Арнорец покачал головой:
– Нет. Это не тот приказ, который я выполню.
Он смотрел мимо Келегорма:
– Две тысячи лет я ходил по этим дорогам – один. Я звал тебя, я молил тебя помочь – и ты ответил. Отказом. Я принял твой отказ, мой лорд, я смирился с ним – но с той ночи мою судьбу решаю я и только я. Я отдал мою верность Арнору. И тем, кто им правит, если они пожелают принять меня. Сейчас судьбу Арнора держит в руках Гэндальф. И ничто не заставит меня нарушить его приказ.
«Ты – Хэлгон? Ты действительно Хэлгон? Не дух, вселившийся в его тело?»
Это не было вопросом, но следопыт предпочел ответить:
– Тот Хэлгон, что был стрелой в твоем колчане, погиб в Арверниэне. Ты знал это.
Келегорм отвернулся, в бессильной ярости кусая губы.
Былой дружинник сказал примирительно:
– Я не вправе удерживать тебя: ищи Гэндальфа, если хочешь. Чтобы разговаривать с ним, я тебе не нужен. Но я думаю, мы быстрее получим ответ от него, если станем ждать здесь.
«Что?»
– Уверен, он помнит про Тирн-Гортад. Уверен, он и сам подумает об истреблении умертвий. И всё же я попробую его поторопить.
«Но ты сказал…»
– …что я не намерен уходить отсюда. Я и не уйду. Но – к Холмам Мертвых ведут три дороги. И по ним ездят многие.
«Пожалуйста.
Мне очень нужна твоя помощь.
Я не звал бы – но больше меня некому услышать.
Ты же отзывчив и мудр, ты поможешь.
Ты же приедешь. Сейчас, когда война окончена, ты можешь приехать.
Только ты и можешь».
Через два дня – безо всякой дороги, с востока, через Южное всхолмье – примчался златокудрый всадник на белом коне.
– Хэлгон, что у вас стряслось? Лорд Келегорм, приветствую.
«Стряслось… Ну и как я отвечу тебе – при нем?! Ничего нового: сын Феанора рвется вперед, не очень думая, чем обернется его порыв».
Пока следопыт искал слова, ответил лорд:
«Ничего. Совершенно. И в этом причина того, что Хэлгон звал тебя. Мир бурлит, а мы бездельничаем».
– Сколь мне известно, вы сдерживаете тварей здешних холмов.
«Мы сдерживали их. После уничтожения Кольца в страже нет надобности».
– Так. Про уничтожение Кольца вы знаете.
Неистовый усмехнулся:
«Полагаю, даже обитатели явного мира это почувствовали. А в Незримом... такое не заметить сложно».
– И что еще сложно не заметить? – ваниар пристально посмотрел на него.
– Падение Дол-Гулдура, – подал голос Хэлгон, надеясь, что друг поймет невысказанное: «Мой лорд не успокоится, пока сам не возьмет что-нибудь. И лучше яростным штурмом».
– Вы хорошо осведомлены.
«Быть мертвым – не всегда хуже, чем живым, – сын Феанора ответил вечной усмешкой. – Одного лишаешься, взамен обретаешь другое».
– Раз так, зачем вы звали меня?
Келегорм заговорил медленно, спокойные и учтивые слова давались ему с трудом, будто чужой язык:
«Мы никогда не были близки друг другу…»
– Сейчас не время вспоминать Первую эпоху.
«… но я должен обратиться к тебе с просьбой. Не ради меня. Ради этих земель, так любимых Хэлгоном. И еще – ради того, что бой, каким бы он ни был, надо завершать победой. Врага – убить, дичь – добить, но не оставлять подранков».
– Эти твари?
«Да».
– Но ты сказал: в страже нет надобности.
«Потому что их надо не сторожить!»
– И о какой помощи ты просишь?
«Глорфиндэль, ты знаешь границу между смертью и небытием?»
– Пожалуй, я солгу, если отвечу «да».
«А я ее знаю хорошо. Сейчас эти твари безопасны. Мы их не трогаем, и они затаились. Но если я попытаюсь их уничтожить…»
– Страх гибели придаст им новые силы, понимаю.
«Я один, а их много. Я могу напасть лишь на одного. Остальные – разбегутся».
– Спрячутся в глухих углах и будут искать новые жертвы. Тебе нужен отряд.
«Мне нужен отряд», – нолдор пристально посмотрел на ваниара.
Тот покачал головой:
– Келегорм, изо всех воинов Ривенделла я командую только собой. Но если бы у меня и был отряд, я не повел бы его без воли Элронда.
«С Элрондом я уже пытался договориться», – мрачной усмешкой.
– Ты можешь передать наш разговор Гэндальфу? – спросил Хэлгон.
«Нынешнему правителю всего Арнора», – не удержался Неистовый.
– Я передам, – кивнул Глорфиндэль. – Не обещаю, что уеду на юг завтра же, но я передам.
Келегорм спросил негромко:
«У вас есть бойцы… такие, как те, лориэнские?»
– Способные уничтожить мертвое? Мало.
«Плохо. Нужно не меньше двух дюжин».
– Быть может, стоит поговорить с Гилдором. Или с Кирданом. Но в любом случае вы правы.
«В чем? В том, что хотим уничтожить эту нежить?»
– В том, что ждете совета от Гэндальфа.
«Итак, сидеть и ждать, пока явится маг и достанет нам из рукава эльфийский отряд».
– Мой лорд, я понимаю: тебе непривычно.
«Послушать, так тебе привычно!»
– Конечно. Годами следить за каким-нибудь логовом тварей, не имея права напасть на них: потому что ты здесь не затем, чтобы доблестно погибнуть в схватке, а чтобы предупредить своих, если твари вздумают пойти к людским селеньям.
Невысказанным осталось: «И остужать слишком горячие головы, уча вот так сидеть – годами».
«Ну и как у следопытов Арнора принято коротать время?»
– Беседой, – пожал плечами Хэлгон.
«Так рассказывай что-нибудь».
– Мой лорд, а расскажи ты, – Хэлгон напряженно посмотрел на него. – О Кольцах Власти.
«Я? Почему ты решил, что я о них что-то знаю?»
– Но ты их чувствуешь.
«Нет. – Келегорм присел рядом с костром. – Хотел бы, но – нет. Чтобы скрыть их от Саурона, их надо было просто – скрыть. Я знал об их создании (как-никак, работа сына Куруфина!), их сила будоражила Незримый мир, вырывала меня из сумрака забытья… но потом я потерял их след. Потерял так, что решил – они сгинули. Не задавался вопросом, как и почему: это было начало Третьей эпохи, я почти лишился сознания тогда. Когда… твоими стараниями я вернулся, то и следа их силы в мире было не найти».
– А как же Лориэн?
«Я приписывал это Келеборну. Сын брата Тингола, да и Галадриэль, возможно, чему-то научилась у Мелиан. Так я это объяснял. Похоже, Саурон мыслил сходно. Что это Кольцо, я узнал только сейчас.
И теперь мне понятно, почему Лориэн так долго терпел Дол-Гулдур: эльфийских сил не хватило бы против мощи назгулов, а воспользоваться Кольцом… они бы подставили себя под такой удар, что страшно представить».
– А два других?
«Ривенделл, судя по всему. И явно там не Нарья», – он мрачно усмехнулся.
– А оно где?
«Не знаю. Я его не чувствую по-прежнему. А если искать по местам, где уцелела древняя сила… у твоих дунаданов его точно нет?» – Неистовый вопросительно приподнял бровь.