Тама вздохнула, оглядывая сидящих рядом соседок-невольниц. Разгоряченные, тяжело дышащие, они лежали в разных углах повозки, измученные жарой. За время плена она успела познакомиться с ними. Рыжеволосая красавица Мильва, бойкая, настойчивая, коренная уроженка Сибра, поплатилась свободой за роскошную копну огненно-рыжих волос. Такие волосы не встречались у южанок, а Мильве, по ее словам, они достались от пробабки-северянки.
Мильва держалась бодро, казалось, что ее мало волновала неволя. Она невозмутимо покачивала головой в такт стуку лошадиных копыт и напевала что-то себе под нос. Ее можно было понять – плен спас молодую красавицу от нежеланного замужества, которое она поклялась не допустить, даже ценой собственной свободы.
Вторая соседка – Высокая эльфийка Киндэль, большая редкость среди южных рабынь. Эльфийки, как правило, плохо переносили неволю и в рабстве жили недолго. Именно поэтому работорговцы Темноморья обычно не брали их в свои обозы. Для Киндэль сделали исключение. Она чувствовала себя скверно, но жила назло своей собственной эльфийской природе…
Когда алчные нищие притащили едва живую Таму к Альбаширу, тот бросил ее в повозку к Мильве и Киндэль, решив, что девушка слишком слаба, чтобы тратить на нее лекарства и воду. Тогда Мильва отдала Таме свои еду и питье. Стоило девушке немного прийти в себя, отношение работорговца к ней резко переменилось. Золотоволосая голубоглазая невольница стала большой ценностью.
– Ты с Севера? – грозно поинтересовался Альбашир, явившись лично в повозку Киндэль, Мильвы, а теперь и Тамы.
– Нет, – честно призналась девушка, с вызовом глядя в глаза увешанному золотыми цепями человеку в расписанных змеями темно-зеленых одеждах, – я из свободных земель, что лежат к северу от Королевства.
– Забудь об этом. Говори всем, что ты северянка. Поняла? – лимонно-желтые глаза темноморца заставили невольницу отвести взгляд.
Сглотнув, Тама кивнула, глядя в пол, укрытый узорными коврами и покрывалами. Что толку спорить?
В первые дни плена девушку охватило отчаяние. Гадкое осознание того, что теперь она просто товар, как какая-нибудь корова или лошадь, которую везут продавать на рынок. Пусть даже очень ценная корова или особо породистая лошадь. От этого не легче. Что позади? Пустота и разрушение. Что впереди? Неволя. Кто поможет? Друзья? Нереально. Нужно смотреть правде в глаза – как друзья узнают о ее судьбе? Скорее всего, услышав о падении Ликии, решат, что она тоже погибла в кровавой бойне. Однако отчаиваться и горевать было не в принципах жизнерадостной Тамы. Продумывая варианты грядущего развития событий, девушка решила подождать того времени, когда невольничий обоз прибудет в столицу. Она прекрасно понимала, что бежать из плена на мосту Пэри бессмысленно и глупо. Здесь, на узкой полосе отороченной камнями земли, спрятаться некуда – стражники тут же отыщут беглянку и водворят обратно. Гораздо разумнее пока не высовываться, стать послушной, слиться с толпой остальных невольниц и не привлекать излишнего внимания. А там – время покажет…
По пути Тама смотрела в окно, наблюдая, как стремительно катится за черную бесконечную гладь кровавое тяжелое солнце, унося с собой последние остатки дневного зноя. Приникнув к маленькому окошку, девушка с упоением вдыхала первые порывы холодного вечернего ветерка. Легкие воздушные струи подхватывали и трепали ее светлые волосы, спутывали жгутами, бросали в лицо. Ни впереди, ни позади не было видно земли – только узкая, бесконечная полоса каменного Перста Пэри, и больше ничего.
«Интересно, кто такая эта Пэри. Принцесса, королева, богиня? Женщина ли вообще? Человек ли?» Дабы хоть немного удовлетворить возникшее любопытство, Тама обратилась с этим вопросом к соседкам.
– Пэри – повелительница фей. Волшебное существо, жизнь за жизнью возрождающееся из небытия в телах земных женщин. Темноморские сказители поют, что она до сих пор живет на земле в теле девы, прекрасной, как южная ночь, – мечтательно ответила Мильва, но потом весело расхохоталась, глядя на пораженную до глубины души Таму. – Это сказки, куколка, просто красивые сказки, придуманные в далеком прошлом и давно позабытые.
– Быть может, – не стала спорить пастушка.
Ироничный настрой соседки не убедил ее, скорее заинтриговал, но дальнейшие расспросы девушка решила пока что отложить напотом.
Ночью караван пошел быстрее. Альбашир торопился – измученные дорогой рабыни начинали хворать. Теперь дневок не было. Останавливались только в полдень, чтобы немного переждать полуденное пекло, но как только солнце переваливало на западную сторону, выдвигались вновь. Когда на горизонте показались островерхие крыши дворцов Инишера, пошли и вовсе без передышек. Девушки устали от жары и дороги. В походных условиях драгоценный, но скоропортящийся товар мог запросто потерять вид, что само собой отразится на стоимости.
Исаунна – прибрежный район великой столицы, встретил невольниц духотой, вонью и толпами людей, снующих туда-сюда по узким, одетым в камень улицам. Внешне Исаунна сильно походила на Сибр, однако здесь не было подземного города и здания казались гораздо выше. На нижних этажах не имелось окон, только мощные двери. Каждый дом в дурное время мог служить крепостью с неприступными стенами, узкими окнами-бойницами и непробиваемой крышей, крытой каленой сталью.
Таме недолго пришлось любоваться красотами столицы, внимательные охранники поспешно задернули все шторы на невольничьих повозках. Никто не должен был пялиться на товар без дела и за бесплатно.
– Скоро приедем, – сделала вывод Мильва, чутко прислушиваясь к раздавшемуся снаружи шуму воды.
– На рынок? – вздрогнула Тама, бросая взгляд на молчаливую Киндэль.
– Нет. В купальни. Всех невольниц сперва моют с дороги и приводят в должный вид, а уж потом продают.
Провал. Да, это несомненно был провал. Добрые отношения с Тианаром разрушились в один миг, но об этом Миния не жалела. Конечно, потерять поддержку сильного союзника выглядело политически расточительно, но главную свою задачу драконша выполнила. Она избавилась от всех возможных наследников и наконец-то осталась у власти одна. Королева. Только теперь она ощутила себя Королевой в полной мере – на все сто процентов.
Ну что ж, пожертвовав дружбой с эльфийским принцем, Миния надежно прикрыла все тылы. К тому же дальнейший план развития событий она придумала давно. Когда Король умрет, она станет вдовствующей Королевой и начнет править самостоятельно и единолично. А что потом? Ничего особенного и нереального – вдовствующим Королевам, стоящим у власти никто не запрещает выходить замуж во второй раз. Таким образом, родив себе собственных законных наследников, она сможет утвердиться во власти навсегда.
Миния кровожадно сверкнула зубами. Жаль, что такой хороший план не получится воплотить в реальность прямо сейчас. Очень жаль, но смерть Короля станет слишком заметной на фоне последних событий. Миния и так уже достаточно скомпрометировала себя, напав на Ликию и разобравшись с Нарбелией. Пришлось приложить все усилия, чтобы отвести глаза жителям столицы, задобрив их праздничными гуляниями, проведенными якобы в честь дня рожденья Королевы, и снизив налоги и сборы. Оно того стоило, даже самые проницательные и недоверчивые остались верны Минии, продолжая души не чаять в хитроумной драконше.
Теперь, сидя в своих покоях и ожидая отправленную за закусками служанку, Миния раздумывала, как загладить вину перед Тианаром. Интересы интересами, но ссориться с союзниками тоже не следовало. Следовало обратить наглое самоуправство в досадную оплошность, покаяться в ошибке и задарить рассерженного принца подарками.
Позвав камеристку, Миния велела принести свои сундуки с сокровищами. С этими сундуками Королева не расставалась, потому что сильнее драконьей любви к драгоценностям, была только эльфийская страсть к бесценным камням и металлам.
Когда дюжие слуги втащили в покои два окованных броней сундука, Миния порылась в них и, достав пару сверкающих ожерелий, взвесила их в руках.
– Может быть это? – драконша прищурилась, глядя на бликующие зеленым изумруды, оправленные золотыми цветами и повешенные на толстую цепь. – Или это? Нет. Все слишком пошло и дешево.
Королева раздраженно швырнула украшения на крышку сундука, обхватив пальцами подбородок, задумчиво свела брови. Все эти богатства – ерунда. Явившись с такими дарами, вряд ли произведешь впечатление. Конечно, эльфы любят красивые цацки, но дипломатическая ситуация требовала чего-то более осмысленного и ценного. В голову тут же пришла мысль, что роковые ошибки лучше всего не задабривать ненужными подношениями, а исправлять.
Немного поразмыслив, сообразительная предводительница восстановила в голове все последние события и причины разлада с Тианаром. Он расстроился, что Лэйла погибла, а когда узнал, что принцесса потеряла перед этим руку, разозлился еще сильнее. Интересно, какие интересы преследовал в Ликии он? Что искал? ...Искал! Глаза Минии сверкнули, озаренные догадкой, она громко хлопнула в ладоши, призывая камеристку.
– Отправить гонца в Гильдию! Быстро! С приказом для Тригора Ветрокрыла – явиться ко мне немедленно.
За Тригором Ветрокрылом Королева послала неслучайно. Троюродный брат Минии, он, также как и Королева, не вышел ростом и силой, зато отличался великолепным нюхом и слыл лучшим поисковиком Гильдии. К тому же в сообразительности и изворотливости этот дракон не уступал своей венценосной сестре.
«Если Тианар ищет что-то, нет для него лучшего подарка, чем хорошая ищейка, заодно будет шанс выяснить цель его поисков». Довольная идеей, Королева захлопнула сундуки, зашвырнув в них свисающие с крышек ожерелья, и позвала слуг. Драгоценности в сокровищницу следовало вернуть.
Караван прошел через Исаунну и встал перед большим округлым зданием из серого камня. Приземистая, невзрачная на первый взгляд постройка не имела окон. Через плоскую крышу пробивались длинные закопченные трубы, отправляющие к темно-синим небесам клубы густого дыма.