На какое-то мгновение Андер встретился глазами с друидом — принц почувствовал, как кровь стынет в жилах. Что-то в выражении лица мага внушало ему страх — отсвет решимости, силы и смерти. Друид отвернулся и, щелкнув шпингалетом, плотно закрыл за собой окно, которое он каким-то образом умудрился отворить снаружи. Когда маг опять повернулся к ним, Андер рассмотрел серебряный посох получше и вдруг мертвенно побледнел.
— Что ты наделал, Алланон! — Слова вырвались у принца прежде, чем он успел как следует подумать.
Эвентин тоже разглядел посох и ошеломленно вскрикнул:
— Элькрис! Друид, неужели ты срезал ветку с живого дерева?!
— Нет, Эвентин, — мягко ответил маг. — Я не срезал. Как я мог повредить ее, ее — жизнь этого края? Никогда.
— Но посох… — пробормотал король, пряча руки за спину, словно боялся ненароком прикоснуться к нему и обжечься.
— Я не срезал. Посмотри поближе.
Друид протянул посох вперед и медленно повернул его. Андер и Эвентин опасливо подошли поближе. Концы посоха были гладкими и закругленными. Не было и следов порезов или зазубрин. Этот посох не творение рук человеческих.
Эвентин смутился:
— Но как?..
— Она сама дала его мне, король эльфов, дала как оружие против врагов, которые угрожают ее земле и ее народу. — Голос Алланона был холоден. Казалось, он замораживает воздух в маленьком кабинете. — В нем — волшебство, что даст эльфам силу противостоять полчищам Зла. Этот посох будет нашим боевым талисманом, он поведет нас, когда эльфам придется принять бой.
Друид выступил вперед, по-прежнему— крепко сжимая посох обеими руками, его и без того тяжелый взгляд будто налился свинцом.
— Сегодня рано утром я ходил к ней в надежде найти оружие, с которым мы могли бы противостоять врагу. Она заговорила со мной и спросила, зачем я пришел. Я рассказал ей, что у эльфов больше нет магической силы, а моей может не хватить, чтобы выстоять против силы демонов. Я сказал, что мне нужна какая-то часть ее самой, потому что она — проклятие для демонов и только она может достойно противостоять им. И тогда она протянула мне этот посох. Она дала мне его сама. Почувствуй его, король эльфов, — дотронься!
Он вложил посох прямо в руки Эвентина, и тот крепко сжал его. Глаза короля расширились от потрясения. Друид забрал посох и без слов передал его Андеру. Принц вздрогнул. Дерево было теплое, как будто внутри его текла кровь.
— Он живой! — благоговейно выдохнул друид. — Отделенный от нее, он наполнен ее жизнью! Этот талисман защитит эльфов от черной магии демонов. Пока у эльфов есть этот посох, сила Элькрис будет с ними. Она будет хранить их.
Он потянулся забрать посох у Андера, и их глаза снова встретились. Что-то невысказанное, но ощутимое прошло между ними — то самое понимание, которое Андер уже почувствовал однажды, в ту ночь на Большом Совете, когда он принял сторону Амбель.
Друид снова обратился к королю:
— Теперь слушай. — Он говорил быстро и очень тихо. — Сегодня ночью дождь кончится. Армия готова?
Эвентин кивнул.
— Значит, выходим на рассвете. Теперь надо действовать быстро.
— Но куда? — спросил король. — Ты знаешь, где будет пролом?
Темные глаза мага сверкнули.
— Да. Мне сказала Элькрис. Она чувствует скопление демонов в одном месте, чувствует, что именно там стена Запрета слабее всего. Там она и обрушится в первую очередь. Однажды там уже был разрыв, именно оттуда вышел тот, кто убил Избранников. Тогда брешь закрылась, но рана не затянулась. Именно там будет сломан Запрет. Он уже ослабел, пробитый силой, что прорвалась сквозь него. Демоны собираются к этому месту, их ведет тот, чья мощь равна моей. Его зовут Дагдамор. Он сделает так, что брешь откроется снова и на этот раз уже не затянется.
Но мы будем ждать их. — Рука мага сжала посох. — Мы будем ждать. Мы встретим их там, у самого выхода, еще не сплоченных и не организованных. Мы преградим им путь к Арборлону. Мы будем держать их так долго, как только сможем. Мы дадим Амбель время найти Источник Огненной Крови и вернуться обратно.
Он замолчал и указал Эвентину и Андеру куда-то вперед. Затем он нагнулся, вытянул из кипы упавших карт одну и расправил ее на столе.
— Пролом будет здесь, — тихо сказал он. Его палец впечатался в Седые Низины.
ГЛАВА 27
Этим же вечером, когда дождь уже почти кончился, в Арборлон въехал Вольный Корпус. Все, кто видел это, отрывались от дел и переглядывались со сдержанным шепотом.
Андер Элессдил все еще находился в кабинете отца. Как ни странно, это Алланон настоял на том, чтобы он остался и познакомился с картами западного Саранданона и предполагаемыми планами обороны, — они втроем совещались, когда в кабинет ворвался Гаел.
— Мой король, кавалерия Пограничного Легиона выехала из Каллахорна, — с ходу выпалил молодой паж, едва появившись в дверях кабинета. — Час назад наш патруль встретил их к востоку от города и теперь сопровождает сюда. Через несколько минут они будут здесь.
— Легион! — Улыбка пробежала по усталому лицу старого короля. — Я даже не смел надеяться. Кто командующий? Сколько их, Гаел?
— Не знаю, мой господин. Гонец сообщил только об их прибытии, но не уточнял…
— Не важно. — Эвентин уже был на ногах и направлялся к дверям. — Нам желанна любая помощь, кто бы ни…
— Король эльфов! — Резкий голос Алланона заставил Эвентина обернуться. — У нас здесь важная работа, которую нельзя прерывать. Может быть, твой сын сходит вместо тебя, хотя бы просто поприветствует людей Каллахорна?
Андер с удивлением посмотрел на друида, затем порывисто обернулся к отцу. Король колебался, но, увидев взгляд сына, кивнул:
— Хорошо, Андер. Передай мои приветствия командиру Легиона и скажи, что я встречусь с ним лично попозже. Сегодня. Проследи, чтобы о них позаботились.
Довольный таким ответственным поручением, Андер поспешил из дворца. Его сопровождал отряд Эльфийских Охотников. Удивление от неожиданного предложения Алланона сменилось мыслью о том, что все это как-то странно. Андер вдруг осознал, что друид постоянно вовлекает его в какие-то важные дела, когда в этом нет явной необходимости. Так было при встрече, когда маг рассказывал Эвентину об Амбель и об Источнике Огненной Крови. Так было и перед отъездом друида в Паранор, когда тот поручил Андеру позаботиться о безопасности короля. Так было и на Большом Совете, когда Андер испытал странное чувство общности с друидом, которое заставило его первым принять сторону Амбель. Так было и сегодня, когда Алланон рассказывал им про посох Элькрис. Не Андер — Арион должен бы быть там. Почему же его не было?
Все еще занятый своими мыслями, принц вышел на улицу из главных дворцовых ворот; на дороге показались первые ряды кавалерии Каллахорна. Андер резко замедлил шаг и нахмурился. Он узнал этих всадников. Длинные серые плащи с ярко-красной каймой, широкополые шляпы с красным пером, лихо заломленные набекрень. Длинные луки и широкие мечи, притороченные к седлам, короткие мечи за спиной. Каждый всадник держал копье с маленькими серо-красными флажками у самых наконечников; сбруя коней была легкой, кожаной, с железным креплением. В сопровождении Эльфийских Охотников они ехали по размокшим улицам Арборлона ровными, аккуратными рядами, не глядя по сторонам на толпу, что собралась поглазеть на них.
— Вольный Корпус, — пробормотал Андер себе под нос. — Они послали нам Вольный Корпус.
Мало кто не слышал об этом отряде, самом знаменитом и вызывающем самые жаркие споры подразделении, когда-либо входившем в Пограничный Легион Каллахорна. Свое название Вольный Корпус получил от клятвы первых его солдат, которую они дали тому, кто собрал их, — они примут без страха и без лишних вопросов все, что ждет их впереди. Они пришли из разных краев, у них были разные судьбы, но собрались они по одним и тем же причинам. Среди них были воры, убийцы, мошенники, дезертиры других армий; аристократы и простолюдины; люди чести и те, кто не имел ее; чего-то ищущие, от чего-то спасающиеся и просто неприкаянные души, плывущие по течению жизни, — но все они пытались как-то убежать от того, кто они есть, забыть, кем они были, и стать чем-то, новым, абсолютно другим. Вольный Корпус давал им такую возможность. Ни одного солдата ни разу не спросили о его прошлом, его жизнь начиналась со дня вступления в Корпус.
Вольный Корпус был ударным подразделением Легиона — его всегда посылали на самые рискованные и отчаянные операции. Его солдаты первыми шли в бой и первыми умирали. Корпус был образован тридцать лет назад, и с тех пор в каждом бою его потери были самыми многочисленными. У солдат Вольного Корпуса не было прошлого, но и будущее было столь же неопределенно. Но, в конце концов, за все надо платить. Это стало уже традицией Корпуса: его солдаты погибали в бою. И самое удивительное, им было действительно не важно то, что они умрут; смерть стала реальностью их существования, они привыкли смотреть на нее как на старого знакомого, которого они не раз задевали плечами. Не важно, что они умрут; важно одно: умрут они достойно.
Они не раз подтверждали это, Андер прекрасно знал. Теперь их послали в Арборлон, чтобы они подтвердили это снова.
Войско остановилось у главных ворот, и высокий, одетый в серое всадник спешился. Он быстро взглянул на Андера, передал одному из солдат поводья и направился вперед. Подойдя к эльфийскому принцу, он снял широкополую шляпу и слегка склонил голову:
— Я — Сти Джанс, командир Вольного Корпуса.
Андер не сразу ответил, он ошеломленно разглядывал воина. Сти Джанс был крупным мужчиной очень высокого роста. Обветренное и загрубевшее в боях, но все еще очень молодое лицо было покрыто сетью рубцов и шрамов, некоторые из них пересекали рыжеватую бороду, оставляя белые полосы на щеках и подбородке. Спутанные цвета ржавчины волосы были собраны в хвост и перехвачены кожаным шнурком. Мочка на одном ухе отсутствовала, в другой висело золотое кольцо. Командир внимательно смотрел на принца, взгляд его карих глаз был тяжелым, будто у статуи. Он поразил Андера.