тавлять руку, чтобы уберечь лицо.
— Маркус, не веди себя как маленький ребенок, — попросила шепотом, чтобы не привлекать к нам внимания посетителей лавки. Алест, который чуть не разразился тирадой, смутился и отвернулся, словно он выше детских разборок.
— Она сама, — смущенно выпалил оправдание Маркус, почесывая макушку.
— Конечно, сама. Законы физики никто не отменял.
— Вот! Точно! Так я и хотел сказать, — ухватился за оправдание парень, но понял, что сам себя выдал. — Оглядись пока, я узнаю, здесь ли мастер.
Я кивнула. Никого знакомого не было. Ни двух посетителей, скрывавших лица за высоким воротником и капюшоном, ни подмастерья, старательно откупоривавшего банку с маслом, я раньше не видела. А вот механизмы видела и могла с уверенностью сказать, что тому, кто их создал, мастера дали не за красивые глаза. Даже напротив, из-за больших глаз и острых ушей сообщество горных мастеров наверняка пыталось отказаться присудить звание хозяину лавки. Но не дать — не смогли, просто не имели морального права. И заветную серьгу впервые получил эльф.
— Вам нравится? — мелодично поинтересовались у меня, когда я с жадностью приникла к стеклу, ограждавшему один из экспонатов.
Я поспешила обернуться. Рядом со мной стоял, улыбаясь, эльф. Он был строен, как и все представители его народа, в одежде предпочитал немаркий черный, что больше соответствовало гному, а в его собранных в хвост волосах звенели, переливаясь, колокольчики. Индикаторы направленных чар, последняя модель, ограниченный выпуск. Я ощутила острую зависть к их владельцу. Зависть и почтение. А еще — он никак не мог быть ночным вором, и меня это отчего-то радовало.
— Очень, — с улыбкой ответила я, глядя на подошедшего мужчину. Стоявший рядом с ним Маркус не оставлял сомнений — передо мной был хозяин лавки. Светловолосый, с красивой доброй улыбкой, которая не могла оставить равнодушным даже нашего надувшегося рыжика. Он хоть и старался выглядеть букой, но все равно нет-нет, а проскальзывало в глазах уважение вкупе с восхищением.
— Рад, что и леди смогла оценить наше скромное пристанище.
— Да, я…
— Ваш друг сказал, вы хотели о чем-то спросить, — подсказал мне эльф, хотя в глазах у него застыли смешинки. Маркус, стоявший за его спиной, виновато развел руками. Дескать, ничего лучше придумать не удалось.
— Хотела, — взяла себя в руки и продолжила: — Вы не знаете, какие самые распространенные чары использовались для запечатывания шкатулок около трех-четырех веков назад.
— Для чего предназначалась шкатулка? — серьезно уточнил эльф. — Вы не могли бы описать предмет?
— Небольшая, углы обиты серебром, чувствуются чары, но я не рискнула открывать.
— Контур защитных чар замкнут? — Я кивнула. Даже моих крох хватило, чтобы почувствовать защиту на шкатулке. — Если это возможно, принесите ее сюда. Описание вышло крайне скудное, могу лишь предположить, что владелец был из одаренных. Подробнее я не могу сказать без самого предмета.
— Спасибо, — поблагодарила я и поклонилась. — Сколько мы должны вам за консультацию?
— Нисколько, — покачал головой эльф, отчего колокольчики исполнили замысловатую мелодию. — Я не даю консультаций.
— Но сейчас…
— Просто разговор. Сюда редко заходят интересные собеседницы. Чаще посетительниц привлекает мой облик, а не род занятий.
— Ее не привлечет, — самым хамским образом влез в беседу Алест и протянул мне часы. Судя по клочку бумаги, украшавшему цепочку, брал прямо с витрины. — Смотри, у тебя такие же есть. Я правильно помню?
— Правильно, — негодующе воззрилась я на друга. — Простите его, пожалуйста… Он раскаивается, что столь неосмотрительно себя повел. И сейчас извинится! — требовательно добавила я.
Эльф недовольно поджал губы, хотя по логике должен был относиться к соотечественнику более уважительно.
— Приношу свои извинения, милорд, — неохотно проговорил Алест, но пыл свой поумерил. — Я не должен был вмешиваться в ваш разговор. Какое наказание вы посчитаете достойным моего проступка?
— Достаточно ваших извинений, ваша светлость, — помедлив, откликнулся эльф. — Не ожидал увидеть вас в своей лавке. Или вас отправил за чем-то ваш дядя? — озвучил самую вероятную причину мастер. — Если так, оставьте список, мы доставим заказ по мере готовности.
— Нет, дядя ничего не просил. Это частный визит. А вы знакомы?
— Знаком ли я с милордом Эльванским? Разумеется, — подтвердил мужчина и, понизив голос, сообщил Алесту: — Мы учились вместе, молодой человек. Только ваш родственник поступил, как того требовал долг, и выбрал политику, а я… — он обвел руками лавку, — нашел свое призвание.
— Это здорово, — решила я чуть-чуть разбавить их беседу. — Можно мы еще как-нибудь к вам придем?
— Заходите, — разрешил эльф и напомнил: — Мне было бы интересно взглянуть на шкатулку.
— Если у нас получится, мы обязательно принесем, — пообещала я и попрощалась: — До свидания, надеюсь, оно произойдет скоро.
— Я буду ждать, — кивнул мастер, даря мне еще одну волшебную улыбку.
— И я, — чуть смущенно ответила, когда эльф поступил… как эльф. Наклонился и поцеловал мне тыльную сторону ладошки. И, наверное, это был первый раз, когда я не стала заикаться о салфетках, едва мы покинули лавку.
Зато о них тут же вспомнил Маркус, стоило нам только покинуть лавку. Перерыл свои карманы, но нашел только мятый носовой платок. Женский, судя по вензелю. У Алеста требуемого также не оказалось.
— Ну каков! — то ли с досадой, то ли с восхищением проговорил рыжий. Был бы он менее воспитан, обязательно бы украсил мостовую частичкой себя. — Ведет себя, как на светском приеме! Ручки целует, улыбается! Тари, это хоть он? Скажи, что следующей нашей остановкой будет стража?
— Нет, не будет. Он мастер, это точно, но он не вторгался в мой дом. Я бы запомнила.
— Еще бы, — хмыкнул Алест, когда мы отошли достаточно далеко от лавки. — Их сложно забыть. Семейка манипуляторов, что эти, что старшие. Даже отец с ними предпочитает не связываться. А ты меня извиняться заставила! — обличил меня недовольный эльф. — Меня! Перед изгоем!
— Если он изгой на родине, это не делает его изгоем здесь. А раз уж вы оба оказались в другой стране, изволь вести себя по ее правилам. К тому же лично тебе он не сделал ничего плохого, а ты повел себя недопустимо.
— Тари, ты как мой камердинер! — пожаловался эльф и посмотрел вверх. — Ко всем прочим гадостям, сейчас еще и дождь начнется.
— Дождь? — Маркус повторил маневр эльфа. — Тогда я в общежитие. Тари, проводить тебя?
— А который час? — спросила я, понимая, что если вернусь в свою теплую комнату, а после начнется гроза, никакая сила не заставит меня пойти к Алесту.
— Рано, — правильно понял мой вопрос эльф. — Но мы можем продолжить учить эльфийский, или ты посмотришь мое сочинение. Мастер Татор просил не задерживать работу, а я так и не разобрался с молотками.
— А зачем вам про молотки писать? — удивленно спросила я. В Заколдованных Горах таких сочинений даже абитуриентам не давали. — Или это тебе персонально? И чем заслужил?
— Высказался не вовремя, — понуро ответил эльф и с надеждой посмотрел на меня: — Но ты же мне поможешь, правда?
— А куда я денусь, — протяжно простонала и виновато развела руками. — Маркус…
— Да понял я. В общагу иду один, — хмуро отозвался рыжик, бросил на эльфа не самый дружелюбный взгляд и перебежал на противоположную сторону.
Дождь все-таки начался. Не успела я как следует обрадоваться показавшимся воротам дома Алеста, как кто-то там наверху решил, что хорошего нужно давать немного. Подход, конечно, верный, ибо постоянно счастливый человек никогда не поймет собственного счастья, но что мешало мирозданию подождать хотя бы две минуты!
Я первой добежала до дома, но даже с меня за минуту ожидания Алеста натекла приличная лужа. Самого же эльфа проще было выжимать, чем ждать, пока само стечет. Андрат, вышедший нас встречать, молча развернулся и ушел за шваброй. Пользоваться магией в своем доме магистр Реливиан запретил абсолютно всем обитателям. Для их же блага. Тех, кто не проникся словом эльфа, магистр сводил в лабораторию и объяснил, как посторонняя магия может повлиять на случайную детонацию некоторых взрывоопасных веществ. Здравый смысл в тот день возобладал над ленью в отдельно взятом доме. Раз и навсегда.
— Идем ко мне, — позвал Алест, сбрасывая на руки сменившегося слуги свою куртку. Мое пальто Андрат уже успел повесить на отдельную, мокрую, вешалку. — Тарни, принеси мне в комнату что-нибудь теплое. Для меня и моей гостьи.
— Да, милорд. — Тарни редко снисходил до других слов, но сегодня был особый день. — Милорд, сегодня прибывает ваш отец. Вы уверены, что миледи не потребуется помочь с… гардеробом?
— Мы что-нибудь придумаем, — пообещал Алест, пожалуй, впервые за день, оценив мой внешний вид. — Пришли Мирабель, для нее найдется поручение.
— Да, милорд.
Алест кивнул и поволок меня вверх по лестнице.
Путь до обители младшего эльфа я и сама прекрасно знала, но взволнованный Алест не хотел отпускать мою руку. Только в гостиной, немного придя в себя, он остановился и выпустил мою ладонь.
— Прости, я задумался, — виновато проговорил эльф и покаялся: — Мне придется попросить тебя переодеться. Просто скажи Мирабель, что ты согласна надеть, а она сбегает в ближайшую лавку и купит.
— Меня и твоя пижама сейчас устроит, — стараясь не капать на пол лишний раз, ответила я. — Но если ты хочешь переодеть меня для знакомства с твоим отцом, то лучше выбирай, что считаешь нужным. Я пока не слишком хорошо представляю, какая одежда у вас считается нейтральной, а какая вызовет волну осуждения.
— Хорошо, я сам выберу, — заметно успокоился Алест. Видимо, не успел забыть про мою любовь к «Чернее черного» по средам и пятницам. — Только сообщи Мирабель свой размер, я пока выйду и подыщу нам две пижамы, чтобы нам комфортнее было.
Я едва заметно кивнула. Не хотелось, чтобы мокрые волосы по инерции залепили мне хлесткий удар. Может, стоит подстричься? Раньше не удавалось из-за мамы, считавшей, что у леди волосы должны быть до поясницы, не меньше. У меня до такой длины они никогда не дорастали, и пришлось леди смириться с моим максимумом — чуть ниже лопаток — и только жаловаться порой Даре, как ей не повезло. У самой матушки, если не завивать, волосы пол мели.