– Ничего, больше времени останется на подготовку, – мрачно отозвалась я и отодвинула край покрывала. Там, под кроватью больного, у нас временно расположился склад. Пока маленький, но еще парочка ночей…
– И ты присоединишься ко мне. Будем вместе летать по эльфийским лесам и от ловцов прятаться, – испортил мне настроение дух. – Иди спать. Раз уж Каэль тебя подальше от дел держит, вряд ли за дневной сон что-нибудь устроит. Да и нужна ты на плантациях! Еще вытопчешь редкий вид…
Спорить и доказывать, что и грядки я полю с превеликим старанием, не стала. Ну их, эти грядки. Еще услышит кто и потребует доказать. А не докажешь – позор и бесчестье. За слова-то отвечать нужно. Сказал три грядки в час – значит, три грядки. Не обговорил размер заранее – поли сколько скажут. И за час чтоб три успел сделать!
Что и говорить, юные гномы больше двух раз так не попадались. Особо сообразительные схватывали с первого раза, а не когда второе лето подряд на «слабо» собирали яблоки для всей общины.
Лорд Каэль меня отпустил: одного взгляда на меня ему хватило, чтобы принять это судьбоносное решение. А все почему? Потому, что прогуливать без одобрения начальства было плохим тоном и огромным пятном на репутации, а значит, я, как требовали совесть и устав, явилась пред светлые очи эльфа и открыла было рот, чтобы поинтересоваться… Но мне его быстро закрыли, приказав возвращаться, отдыхать и, к моей вящей радости, пообещав больше не отправлять на плантации. Ибо «уж лучше здесь сидеть будешь, чем падешь смертью несчастных на морковной грядке».
Ну наконец-то! Я ликовала. Но в то же время внутренне сокрушалась: почему не попробовала раньше надавить эльфу на совесть? Решила, что ее у него нет? Так не следовало идти на поводу у стереотипов! Сначала проверяй – потом делай выводы. Иначе будешь страдать, а сколько – тут уж как духи тебя любят. Может, всю жизнь, раз уж такой непонятливый и недогадливый оказался.
Интересно, а среди всех тех, кто до сих пор на практике граблями лес очищает, кто-нибудь подходил к куратору, чтобы потребовать работу поинтереснее? Или они пришли, заселились, получили указание от Карэлиса по уборке территории и послушно потопали выполнять? А эльф, может, сидит и ждет отчетов! Дескать, ваше приказание, милорд, выполнено. Извольте дать нам настоящее задание. Испытательный срок отработан, Аори еще стоит.
Надо будет у Вальри спросить…
Но Вальри уже исчезла. Да и вообще общежитие было настолько пустым, словно всех в столовую позвали. Как? У нас нет столовой? А что, кроме еды, может заставить адептов собраться и ровными колоннами проследовать неизвестно куда?
Ответ на этот вопрос стоял прямо на крыльце в лице лорда Карэлиса, вчерашнего целителя и еще одного незнакомого мне эльфа. Они о чем-то тихо переговаривались, но, заметив меня, замолчали. Лорд Карэлис, как единственный знакомый со мной довольно близко эльф, заговорил:
– Леди Тель-Грей, почему вы не на практике?
– Лорд Каэль меня отпустил, – пожала плечами я и принялась подниматься по ступенькам. – А что случилось?
– Ничего, – скривившись, ответил эльф и быстро взглянул на целителя. – Но в общежитие пока нельзя заходить. Плановая уборка.
– Мы убирались, – припомнила я и подошла к двери. Дергать ручку не стала, чтобы не нервировать эльфов так, как нервировало меня их присутствие. – Вот график генеральных уборок и ответственных комнат. Можете ознакомиться. – Я ткнула пальцем в лист. – Вчера днем убиралась вторая комната. Уборку у них приняла комиссия по самоуправлению. Подписи стоят, полномочия вы нам сами делегировали.
– Я помню.
Радости от хорошо выполненной подчиненными работы лорд почему-то не испытывал. Напротив, побагровел, будто и не эльф вовсе, но выражать свое негодование подобно троллю не стал. Вместо этого взглянул на целителя, усмехнулся и отошел в сторону, давая возможность коллегам самим решать проблему, в которую они его и втянули.
– Я пойду? – вздернув бровку, поинтересовалась я.
– Конечно, – разрешил третий эльф.
Тот, что был мне незнаком.
Пожалуй, я бы предпочла и не знакомиться. Пусть внешне он был типичным представителем своей расы, но вот выражение его глаз мне очень не нравилось: не любила я цепких и хитрых субъектов. Особенно когда они баловались менталистикой.
– Вот как? – спустя пару минут и десяток неудачных попыток хоть что-то считать в моих мыслях, осведомился эльф.
А я пожалела, что не вампир: клыкастый оскал был бы вполне уместен. Но чего нет – того нет, а потому я просто улыбнулась: мило и профессионально, не оставляя никаких сомнений в фальшивости усмешечки. Незнакомец чуть склонил голову, никак не реагируя на мою самонадеянность.
– Хозяйка Алариса?
– Партнер, – не стала отпираться я.
Если уж эльф знает, что дух привязан ко мне, зачем отрицать очевидное? Ведь не будь у меня такого союзника – мысли бы читались на ура. Пусть и слегка некрасивые, но что поделать? Гномьи частушки – вещь уникальная, вобравшая в себя лучшие стереотипы народа Царства за многие сотни лет. И пусть официально у нас не поощрялась неприязнь к эльфам, из фольклора ее убрать не смогли.
Эх, и почему я стала такой… безбашенной? Нашла где эльфов злить! В их святая святых. Хорошо еще, что не услышал. Пара секунд – и я взяла себя в руки. Лицо перестало что-либо выражать, губы выпрямились в трубочку, а в глазах появилась печаль. Тренировалась в свое время долго, но зеркальным отражением осталась довольна.
– Я могу идти?
– Когда мы закончим. – Эльф, потерпевший неудачу с чтением мыслей, стал более разговорчив. – Леди Тель-Грей, вас не тяготит присутствие Алариса в вашей жизни?
– Нет. – Короткий ответ, чтобы собеседнику было не за что зацепиться для продолжения беседы. И все же, что им понадобилось в общежитии, когда все студенты его покинули? И… все ли? – Что вам нужно от Маркуса?
Я зло прищурилась, рукой нащупывая кулон лорда Каэля.
– Абсолютно ничего, – не соврав ни единым словом, ответил эльф.
А мне стало не по себе. Ничего не нужно только от покойников, хотя опытный некромант может и из чужой смерти извлечь выгоду.
– И вы можете поклясться, что ваша «уборка» никак не связана с господином Флеем? – продолжила наседать я.
Мужчина прищурился.
– Не могу, – серьезно ответил он. – Но и вы не сможете нам помешать.
– Это еще почему?
Я, конечно, магическими силами не одарена, но натравить консула даже мне под силу. А заявления писать я умею.
– Потому что мы уже закончили, – эльф кивнул кому-то за моей спиной. – Можете заходить. И, леди, я вас запомнил.
– Это угроза?
В последнее время угрозы мне доставались чаще комплиментов, и я решила уточнить. На всякий случай. Место в черном списке не бесконечно, хотелось бы экономнее его расходовать.
– Возможно, – равнодушно проговорил эльф и властно осведомился у Карэлиса: – Чья девочка?
Ответили ему, конечно, на эльфийском. Причем на том, который нам не преподавали, ибо мне были незнакомы даже союзы. Если их использовали.
Но вот оценивающий взгляд эльфа, который как бы говорил: и зачем это ему понадобилось? – сложно было не понять. И другая загвоздка: эльфийские имена. Четыре имени, одно из которых принадлежало известному предку, если таковой имелся, или отцу эльфа. Три личных, каждое из которых использовалось сугубо в определенном кругу. И последнее – вотчина или родовое имение. Запомнить это все с первого раза было довольно проблематично, да и эльфы не всегда представлялись полностью, а потому, чтобы узнать, о ком идет речь, я еще в университете начала переписывать именные таблички с дверей кабинетов. Вот только сейчас записная книжка с полезной информацией находилась в комнате, а время утекало, как масло из пробитого двигателя.
– До встречи.
Эльф пожелал проявить вежливость и поклонился, прощаясь. Выглядеть грубиянкой не хотелось, пришлось ответить тем же. Пусть и неприятель, но уважения заслуживает.
С крыльца он уходил последним. Жестом отослав своего помощника, Карэлис предпочел сбежать самостоятельно. Целитель шагнул было в сторону двери, но был спроважен отрицательным покачиванием головы. И, наконец, удостоверившись, что никто не остался сдавать его секреты, эльф исчез. Только тогда я выпустила из пальцев кулончик и побежала проверять Маркуса.
– Не спеши. – Нагревшееся кольцо сообщило, что это Аларис решил со мной поговорить. – Недавних смертей я не ощущаю, а сигнальные чары не потревожены. Твой друг цел и невредим. К нему не прикасались. Разве что, – дух замолчал, – проверили еще раз его состояние. Очень аккуратно проверили. Кто-нибудь другой на моем месте и не заметил бы.
– Ты такой внимательный? – усмехнулась я, успокоенная заверениями духа.
– Я мертвый, – покровительственно похлопал меня по голове Аларис.
Приятного в этом действии было мало, но я стерпела. В конце концов, он не стал меня мучить, а сразу ответил на интересующий вопрос. Да и Маркусу вчера помог, хотя мог сделать вид, что ничего не заметил. Видно, клятва для него не пустой звук, хотя, помня, чем именно он в свое время прославился… Неужели посмертие меняет даже некромантов? Или их особенно?
– А вот ты живая, – задумчиво продолжил Аларис. – И меток смерти на тебе быть не должно. – Дух завис прямо передо мной. – С кем ты недавно разговаривала?
– Эльф по хозяйственной части, целитель и эльф, положение которого выше, чем у них. Он сначала хотел мысли прочесть, но не смог.
Я с благодарностью потерла колечко. Чем дольше Аларис был со мной, тем сильнее становился, хотя и продолжал скрывать этот факт. Вот только раньше присутствие артефакта не могло полностью пресечь любые поползновения на мою голову.
– Мне нужно взглянуть. Полное слияние.
– Хорошо, – помедлив и скривившись так, как еще ни разу до этого, согласилась я. – Но сначала Маркус.
Несмотря на мое беспокойство, друг дрых на кровати, нисколько не заботясь о каких бы то ни было визитах. То ли целитель нам вчера соврал, наказав не будить больного, то ли пришлые эльфы побеспокоились, чтобы объект их интереса не вырывался, то ли они и вовсе не за тем приходили. Моя паранойя напрочь отказалась верить в последний вариант.