— Граф Каменский, конечно, подходит на роль возможного нового лидера Петербурга, — согласился Валуев. — Но захочет ли он становиться, как Вы выразились, нашим эльфом? Он всегда подчёркивал, что эльфийское для него на первом месте, и должность свою он занимает лишь в противовес людям и оркам. Он ни разу за два года противостояния не обозначил свою позицию по конфликту, ссылаясь на то, что председатель Конституционного суда должен быть вне политики. Он не любит Новгород и каждые выходные проводит в Петербурге. Точнее, проводил во время перемирия, а на второй день возобновления боевых действий ушёл в отпуск. И я не уверен, что он сейчас в столице.
— Я всё это знаю, — улыбнувшись, сказал кесарь. — Именно потому я уверен, что у Леонида Васильевича получится возглавить Петербург. Эльфы его примут.
— Но захочет ли он становиться нашим эльфом? — повторил свой вопрос Валуев.
— Придётся сделать всё, чтобы захотел. Подготовьте мне подробнейшую докладную по Каменскому: чем он занимался последние два года, все его контакты, вообще, всё, что можно про него узнать.
— Будет сделано, Александр Петрович! — ответил Валуев. — Но дня три может понадобиться.
— Да хоть пять. Времени немного, но здесь спешить не стоит. Это для нас сейчас вопрос номер один.
— Я бы всё же поставил на первое место вопрос ликвидации Седова-Белозерского, — сказал Валуев. — После возобновления боевых действий он вообще не выходит из своего замка. Возможно, он давно не в Петербурге.
— Эту проблему я решу, Игорь Денисович. Решу, как только мы найдём ему замену.
— Но Вы же не собираетесь использовать в этих целях Романа? — с заметным беспокойством спросил кесаря Милютин.
— Я думаю, нам рано обсуждать эту тему, — ответил Романов, уйдя от прямого ответа. — Давайте пока сконцентрируемся на поисках замены Седову-Белозерскому.
— Но ведь есть ещё шанс на перемирие! — не успокаивался Милютин. — Я очень надеюсь, что Роману удастся поймать и доставить в Россию адвоката Дроздова. Они должны были сегодня уже начать операцию.
— Вам удалось пристроить к нему дочь Зотова? — поинтересовался кесарь.
— Да, удалось. Фёдор Сергеевич, не очень обрадовался этому плану, но в итоге согласие на поездку Арины дал.
— Странно, вроде мы с ним договорились.
— Он не против возможного союза Романа и Арины, — пояснил Милютин. — Ему очень не понравилась идея их совместной поездки и проживания в отеле. Но в итоге я его убедил, что так надо.
— Умеете Вы убеждать, Иван Иванович.
— У меня не было вариантов, мы ведь все понимаем, как важно привезти сюда этого адвоката.
Кесарь улыбнулся, немного склонил голову вбок и обратился к Милютину, как к старому другу, а не как к подчинённому, перейдя, как обычно бывает в таких случаях, на ты:
— Ваня, ты действительно думаешь, что какой-то неодарённый адвокатишко смог так лихо обвести вокруг пальца высокоуровневого мага и врать ему на протяжении довольно долгого времени? Я более чем уверен: Седов-Белозерский знает, что мы не убивали его отца.
— Но зачем тогда мы всё это организовали? — удивился Милютин. — Зачем ждём, когда Роман его поймает?
— Чтобы старуха Белозерская убедилась, что мы непричастны к гибели деда Романа, — ответил кесарь.
— И чтобы не начала мстить за гибель его отца?
— Да. Она мудрая женщина, она поймёт, что у нас не осталось другого выбора. Мы должны остановить эту войну.
— Должны, — согласился Милютин и тяжело вздохнул.
Глава 13
В Мадриде мы вышли из портала в большом номере какого-то дорогого отеля. Нас встретил Ристо и сообщил, что железнодорожный вокзал находится неподалёку, а поезд в Барселону отходит в пятнадцать пятьдесят. С учётом двухчасовой разницы во времени между Санкт-Петербургом и Мадридом мы на этот поезд успевали с запасом. Потом эльф почти час рассказывал мне всё, что удалось узнать об адвокате Дроздове, о его привычках и слабостях.
По большому счёту узнать удалось немного: Дроздов жил в отеле и почти никогда его не покидал. Разве что иногда выбирался на стадион, так как был страстным футбольным болельщиком. Но летом матчи объединённого чемпионата Испании и Каталонии не проводились, поэтому шансов использовать слабость адвоката к футболу не было.
Ещё Дроздов был большим любителем красивых женщин, но и здесь у нас не было вариантов, чтобы к нему подобраться. Если бы я поехал с Миланой, можно было дать ей задание, очаровать адвоката и попросить, чтобы он устроил персональную экскурсию по Барселоне для госпожи Антоновой, пока господин Антонов отдыхает в отеле. В свете всего, что я узнал о Милане от Кирилла, я был уверен: моя секретарша справится с таким заданием без проблем. Но обращаться с подобной просьбой к Арине было бы перебором.
В общем, действовать предстояло исключительно по ситуации, и оптимизма это не внушало. Но с другой стороны, я понимал, что деваться мне некуда — я должен был притащить адвоката к бабушке в башню во что бы то ни стало. Это в какой-то степени мотивировало.
В половине четвёртого Ристо посмотрел на часы и сказал:
— Пора выдвигаться на вокзал. Здесь пешком буквально минут десять пройти.
— А вы с нами поедите? — спросил я.
— Нет, мы порталом, — ответил эльф. — Не стоит вызывать лишних подозрений. В одном из отелей Барселоны нас ждёт Виимо с маячком. Я дам Вам адрес этого отеля на всякий случай. Если произойдёт что-то непредвиденное и не получится ни с кем связаться по телефону, поезжайте туда.
— А что нам делать по приезде в Барселону? Как мы этот отель найдём?
— Мы уже передали ваши паспортные данные и номер вагона в отель. Вас встретят на перроне.
Ристо несколько раз повторил мне адрес и название отеля, и сказал в каком номере круглосуточно дежурит некий Виимо. Я всё это запомнил. Затем бабушкин помощник вручил мне мобильный телефон, работающий на территории Испании и Каталонии, и дебетовую карту одного из каталонских банков. После этого вы выдвинулись на вокзал.
Несмотря на то, что нам предстояло ехать менее двух с половиной часов, путешествовать в общем вагоне мы не могли: надо было соответствовать легенде, а по легенде молодые супруги Антоновы были очень богаты. Поэтому нам купили билеты в двухместное купе для особо важных персон.
За десять минут до отправления поезда мы с Ариной заняли свои места. Едва мы закрылись в купе, я вручил своей «жене» её паспорт и принялся переводить часы на местное время. Княжна открыла паспорт, посмотрела на его первую страницу, после чего перевела взгляд на меня и спросила очень недовольным тоном:
— Евдокия Антонова? Вы серьёзно? А другого имени ты мне подобрать не мог?
— С чего ты решила, что это я выбирал? — ответил я вопросом на вопрос. — Все претензии к Ивану Ивановичу.
— А тебе какое имя дали?
— Семён.
— Тоже не очень, но хоть не Евдокия.
— Чем тебе это имя не нравится?
— Да у нас повариху так зовут! Тётя Дуня!
— Ты так возмущаешься, как будто тебе навсегда имя поменяли. Тут максимум несколько дней.
— Да хоть день! Я не хочу, чтобы меня называли Дуня! — продолжала выражать недовольство Зотова. — Я не Дуня!
— Хорошо, давай я буду называть тебя Дуся.
— Нет! — уже чуть ли не криком ответила Зотова. — Дуся тоже не хочу!
— А как ты хочешь?
— Арина!
— Надо было предупреждать. А теперь уж какое есть, такое есть. Видимо, подбирали из соображений, что мы не аристократы по легенде.
Княжна насупилась. Некоторое время мы молчали, затем я не удержался и спросил:
— А чем тебе имя Семён не угодило?
— Отца Левашова напоминает, — ответила Зотова.
— Есть такое, — согласился я. — Но хоть не Олег.
— И на том спасибо Ивану Ивановичу.
— Да ладно, не кипятись. Сейчас придумаем, как тебя называть. Надо вспомнить, какие ещё у имени Евдокия есть сокращения.
— В общем так! — сурово произнесла Зотова. — Мне плевать, какие там у него есть сокращения, они мне заранее все не нравятся. Не думала, что скажу это, но ты будешь всё время в этом отеле называть меня милая или дорогая!
— Хорошо, дорогая! — сказал я и улыбнулся.
— Я имела в виду, при посторонних!
— Да ладно, шучу я, просто хотел разрядить обстановку.
Арина собралась мне на это что-то ответить, причём явно что-то нехорошее, но не успела: в купе постучались. Я открыл дверь, на пороге стояла проводница и улыбалась так, будто только что выиграла в лотерею очень крупную сумму. Проводница поприветствовала нас на испанском, каталанском и немецком языках и снова застыла с улыбкой на лице. Я чуть было на автомате не ответил её на немецком, но потом вспомнил, что легенды надо было придерживаться всегда. А по легенде супруги Антоновы говорили только по-русски.
— Здравствуйте! — громко произнёс я и постарался улыбнуться максимально приветливо.
Проводница на трёх языках попросил нас показать билеты и паспорта.
— Паспорт? — переспросил я, сделав вид, что отреагировал на знакомое слово.
Проводница радостно кивнула. Я подал ей паспорта, девушка быстро сверила фотографии в документах с нашими лицами, затем осторожно указала пальцем на лежащие на столике билеты и на всякий случай на трёх языках попросила их показать. Я взял билеты и отдал их ей. Проводница забрала проездные документы, пожелала нам счастливого пути, опять на трёх языках, и покинула купе.
Примерно час мы ехали молча, Зотова дулась, а я просто смотрел в окно, любуясь испанскими пейзажами. Но потом я решил, что надо как-то налаживать контакт, не хватало ещё, чтобы Дуся Антонова с таким недовольным лицом прибыла в отель для молодожёнов.
— Как погуляли с бабушкой? — осторожно спросил я. — Произвела она на тебя впечатление своим садом?
— Произвела, — ответила Арина, стараясь держать себя в руках. — И не только садом. Меня ещё никто и никогда так не проверял.
— А что она такого сделала?
— Да вроде бы и ничего, казалось, просто гуляли, и она мне показывала свою коллекцию орхидей, но при этом я прямо чувствовала, как она меня сканирует, как ненавязчиво пытается залезть мне в голову.