Их искали. Долго. Леса и болота в том районе буквально прочесали, даже военных привлекали, по телевизору каждый день сообщали, фотографии их показывали, а толку… Не нашли. Батя за неделю поседел как лунь и состарился лет на десять. Каждый день после работы он заводил нашего «ушастого» и ехал на озера искать. Сначала с друзьями, потом один. Продолжал надеяться. И так до зимы. А однажды и он не вернулся. «Запорожец» нашли около остановочного павильона, от машины в лес уходила едва заметная лыжная колея, которую к вечеру замело.
Лариска ушла от меня через два месяца, собрала девчонок, вызвала такси и уехала на вокзал. Возвращаюсь с ночного дежурства, а на столе записка: «Я так больше не могу, прощай. На развод подам сама, на алименты подавать не буду. Лариса». И все. Укатила на Урал, к мамаше. Она у нее зажиточная, могла бы и помочь молодой семье, попавшей в затруднительное положение. Но «кормить лодыря», то есть меня, не возжелала. У меня с тещей сразу как-то не сложилось. Она прогостила-то у нас всего неделю, успели поругаться два раза. Да и родителям моим эта «торговая мадама» не очень понравилась. Не сошлись наши семьи характерами, бывает. Но я Лариску не виню, а в чем-то понимаю. Сначала этот стресс с поисками мамы и сестры, потом вечно мученическое выражение лица папаши, а потом, когда и батя пропал, нужда. Банальная нужда, денег не хватало катастрофически. Я, конечно, ушел в академ, какая уж тут учеба, устроился в больничку на полторы ставки, батины друзья помогли еще с местом ночного сторожа в библиотеке, но… Разве проживешь впятером на полторы зарплаты? Да еще змеи эти…
А братца хотели забрать в детдом. Тетку эту из соцзащиты хрен когда забуду. Пришла ведь лично, кекс сладкий к чаю принесла, единовременную матпомощь в конвертике. Сначала она очень нам с братцем сочувствовала, сказала, что батю моего знала. Чуть не всплакнула даже. А потом очень тонко поинтересовалась насчет батиной коллекции. У меня ведь батя не только книги редкие собирал, но и монеты старинные. Хорошая коллекция, очень ценная – в историческом плане, тоже по наследству от папы, то есть моего деда, осталась. Про батю даже в местных «Ведомостях» писали. Тетка и намекнула, что стоит коллекция немало и есть люди, готовые ее приобрести за приличную сумму. И она лично готова меня с этими людьми свести. Иначе на какие средства я буду братца кормить-содержать?
Я честно сказал, что вся батина коллекция у нее перед глазами – дом этот батя на нее купил, гараж пристроил, крышу новую справил, ремонт сделал. Но тетка не поверила. В итоге слащавая улыбка с рожи испарилась, и она начала меня реально прессовать: либо я с ней коллекцией поделюсь, либо она лично моего братца в «детдом засадит». Так и сказала, сучка такая, и дверью напоследок хлопнула. Вот тебе и соцзащита. Благо, у меня в этом городе журналисты знакомые есть, подняли бучу, не дали обидеть сиротинок. Отстала тетка, а через месяц опекунство на меня оформили. Теперь я братцу и брат, и отец, и мать в одном лице.
Я подошел к братцу, но будить не стал – поправил свесившуюся руку. И тут услышал громкий писк со стороны окна. В клетке на подоконнике попискивали крыски. Белые в основном. Счетом – полные две дюжины. Эх, братец, братец, опять забыл покормить животинок. Я не про крысок говорю, крыски перебьются.
Я взял клетку, держа ее под мышкой, открыл дверь в «гадюшник» – бывшую детскую комнату с клетками вдоль всех стен – вернее, не клетками, а аквариумами. В аквариумах жили змеи, самые разные. Кстати, смешное дело получается. Хотя все знакомые и соседи называли наше с Сашкой жилище «гадюшником», гадюк, как таковых здесь не было. Ни одной. Кобры королевские были, одна даже моноклевая – с одним очком на капюшоне. Гюрза имелась, гремучая змея, эфа… В общем, теплолюбивые. А собственно гадюки у нас в гараже содержатся. Раньше там обитали все эти гады, но прошлой зимой, когда батареи рванули, пришлось самых теплолюбивых сюда переселить. Зачем? Не поверите, но на ядовитых гадов большой спрос. Хотя я лично предпочитаю змей крупных и неядовитых: питонов, удавов… В специальной клетке с корытом, наполненным водой, у меня даже анаконда проживает. Настоящая!
Откуда весь этот серпентарий? Тоже от бати остался. В конце 90-х у них в институте кафедру ядов и противоядий сократили. Руководству помещения срочно понадобились, сдать в аренду под казино и бордель элитный. И всю эту живность вроде как на усыпление списали. Но батя воспротивился, встал на защиту гадов. Тогда директор НИИ и предложил забрать их себе, ежели так приперло. Батя забрал, с тех пор у нас дома частный серпентарий.
Тщательно заперев за собой дверь, я приступил к процессу кормления. Говорят, на передвижных выставках на это мероприятие собирается куча народу. Любят люди посмотреть, как змеюки будут крысок-мышек заживо заглатывать. Бр-рррр! Лично я это зрелище с трудом переношу, стараюсь вообще не смотреть. Честно говоря, я и самих змей недолюбливаю. Противные они какие-то, склизкие. Разве что лимонный питон. Такой он желтый, прикольный… Маришка как-то в гости заглянула, в руки его взяла и знаете что сказала? «Ой, он теплый, похож на эрегированный член». Вот развратная малолетка!
Так, дорогие аспиды и гады, приступаем к завтраку. Жрите, жрите, вы мне нужны сытые. В каждую клетку по крыске. Питону и удаву по две. Анаконде придется покупать кролика на рынке, что-то она в последнее время к крыскам охладела – не жрет. Постарела, что ли? Распихав крысок по клеткам и стараясь не смотреть, как гады заглатывают своих жертв целиком, я поставил клетку на аквариум с моим любимым лимонным питончиком, отряхнул руки и поспешил покинуть гадюшник.
Сашка уже проснулся и сидел в своем кресле, очумело озираясь по сторонам. Глаза его были красные, словно от бессонницы. Но бессонница тут ни при чем, меньше в монитор пялиться надо.
Увидев меня, Сашка радостно заулыбался:
– Превед, Медвед! Вернулся?! Как все прошло?
– Намана, – ответил я, взял со стола мешочек и вытряхнул его содержимое себе на ладонь.
С виду – так ничего особенного. Кусочек слюды. Но камушек, полежав на ладони с минуту, внезапно потеплел, растекся по ладони и засветился мягким голубоватым светом. Надо же, так его обозвать: «То, Что Не Имеет Названия». Но это у них, у магов. А у нас он имеет вполне конкретное название. Философский камень, вот как это называется! С философским камнем много делов можно наделать. Прям вижу глянцевые обложки журналов со своим портретом и заголовки: «Российский студент совершил переворот в химии!», «Самый юный нобелевский лауреат в истории!», «Рак побежден!», «Раскрыта тайна бессмертия!», ну и прочая, прочая, прочая…
Взял с полки старинный фолиант в кожаной обложке, ту самую книгу, что помогла мне попасть в мир магов, раскрыл его на нужной странице. С «камушком», растекшимся у меня по ладони, это была уже не глава алхимического трактата, это уже инструкция: «Помести свинец в фарфоровый сосуд, в змеиную кровь. В ночь полной луны положи в кровь философский камень. Утром, когда взойдет солнце, возьми оттуда камень и золото». Коротко и ясно, без всяких формул и реакций. И никаких перегонных кубов.
– Ну что, братан, луна сегодня полная, пора разгонять наш гадюшник. Кого из гадов будем порешать? Может, питона? Или удава?
– Жалко лимонника-то, – ответил братец, улыбаясь понимающе. – Он такой классный. Давай гюрзу для пробы.
– Гюрзу так гюрзу, – согласился я, зевая и укладываясь на кушетку. – Посмотрим, утро вечера мудрее. Хотя в нашем случае – наоборот.
Глава 3Старик с шарманкой и драконом
Тяжело опираясь на длинный посох, старик поднялся на вершину холма, кряхтя установил шарманку на самодельную треногу около большого серого валуна, вытер со лба пот тыльной стороной ладони и только потом глянул вниз. Облегченно выдохнул. По всему, увиденное его порадовало. Даже улыбнулся. Дождавшись, когда его догнал мальчик с сильно потертой торбой за плечами, старик указал посохом сначала вниз, на столб, врытый перед узким мостиком через ручей, потом на валун, и приказал:
– Ну-ка прочти, что написано на камне.
Мальчик резво скинул торбу на землю, тоже утер пот с лица и подошел к валуну. Долго водил пальцем по выбитым в камне буквам, шевелил губами, наконец, прочел по слогам: «Здесь начинаются земли славного королевства Пью… Пью… Пьюатар». Глянул радостно на мага:
– Мы пришли?
– Да, мой мальчик. Отсюда начинается Атарское королевство. Когда-то было просто Атарское, а теперь уже Пью… Ну-ка, переведи.
– Пью – великое. Ар – солнце. Нет, солнце – Ра. Нет, Ра – это солнце в зените, а Ар – восходящее. Ат – это «под». Получается… Великое, под восходящим солнцем.
– Правильно, молодец.
Мальчик посмотрел на земли великого королевства, потом повернулся в сторону, откуда они пришли. Эльфийские земли от земель великого королевства отличались мало.
– Разницы особой не вижу, – сообщил мальчик.
– Так и нет ее, – легко согласился маг. – Но то, что скоро мы сможем отдохнуть, это радует. Что с драконом?
Мальчик оглянулся, засунул два пальца в рот и резко свистнул. Дождавшись, когда эхо затихнет в кронах древнего леса, крикнул:
– Эй, Мышат, давай быстрее! Пошевеливайся! Мы почти пришли! Чего плетешься…
– Не надо, не подгоняй его, – сказал старик. – Он и так идет из последних сил.
Старик был прав, Мышат действительно еле ковылял. Маленький, размером с пони, дракон, сильно припадая на правую переднюю лапу, поднялся на холм и тут же опустился на брюхо. Тяжело вздохнул, положил рогатую, шипастую голову на левую переднюю лапу и задышал, высунув язык. Совсем как обычная дворовая собака. Старик подошел к дракону, погладил его по голове и осторожно расправил правое крыло, густо смазанное в месте разрыва чем-то черным и жирным. Потом присел и внимательно осмотрел повязку на больной лапе. Из-под сероватой холстины пробивались бурые пятна и какая-то слизь. Сокрушенно покачав головой, старик сказал:
– Плохо дело, в таком виде далеко он не дойдет.