Один из серых, подойдя ко мне вплотную, без всяких просьб закурить протянул руку к моей суме. И что делать? Орать «Караул, грабят!»? А толку? Вот тут я, действительно, испугался. И не книги мне стало жалко. Что ни говори, а без сумы в свой мир мне не вернуться, там же свиток с заклинаниями. Кричать разбойникам: «Возьмите все, оставьте свиток»? Послушают ли? Зачем брать часть, когда можно взять все? Что же делать? Отдать суму и молить, чтобы не тронули?
Наверное, логичнее было именно так и поступить. Их ведь трое, и у них тесаки. Но… во-первых, они встали неправильно – двое маячили за спиной вожака, вместо того, чтобы окружить меня. Во-вторых, я все-таки был парнем с Садовой, поэтому поступил так, как учила улица с детства. Я покорно снял суму с плеча, левой рукой протянул ее грабителю, а когда тот взялся за ремень и на мгновение, всего на мгновение переключил все внимание на нее (не исключено, что его приятно удивил вес сумы), я дернул ремень на себя и нанес удар. Двумя пальцами, указательным и средним, в глаза. А когда грабитель завыл, бросил тесак и схватился обеими руками за лицо, ударил его в горло, прямо в кадык, отправив в объятия подельников.
После этого надо было делать только одно: бежать, и бежать очень быстро. И я убежал бы, точно убежал! Если бы не эти чудовищные башмаки. Почти сразу один из них сполз на пятку, я захромал, споткнулся и кубарем покатился по улице, не выпустив, однако, сумы. Единственно, что я успел, когда преследователи настигли меня – перевернуться на спину и закрыть лицо руками в ожидании неминуемых ударов. Ударов не было, зато медальон на моей груди вдруг стал горячим.
А потом кто-то дико закричал. Клянусь, такого крика я не слышал в жизни. Орал человек, словно ему живьем вырывали потроха. Впрочем, так оно примерно и было. Убрав руки от лица, я стал свидетелем незабываемой сцены. Огромный орк, тот самый, с синяком под глазом, с глухим рычанием рвал на части одного из грабителей. Второй лежал здесь же с неестественно вывернутой головой. Там, где должно было быть его лицо, почему-то был затылок. Сверху что-то пискнуло. Я глянул вверх – румяная физиономия, увенчанная смешным ночным колпаком, пялилась на происходящее из окна второго этажа и беззвучно шевелила губами. С большим трудом я разобрал, что все-таки пытается сказать потревоженный горожанин: «Стража! Стража!» Где ж ты, сволочь, раньше был, когда меня прессовали? Встретившись со мной взглядом, толстяк мгновенно испарился, ставня захлопнулась.
Орк бросил еще дергающееся в агонии тело, повернулся ко мне лицом, то есть мордой, и… подмигнул. Совсем по-человечески.
– Чем могу еще помочь хозяину? – прорычал-прохрипел орк, изобразив что-то вроде поклона.
Мать моя женщина! Так я теперь еще и хозяин? У меня есть свой раб лампы, то есть раб медальона. Ну спасибо, господин маг, удружили бедному студенту. Совсем не так, как подобает хозяину, я встал на четвереньки и лишь потом поднялся на ноги. Глянул на растерзанные тела и отвернулся. И в этот момент услышал свист стрелы. Наверное, это было бы последнее, что я услышал в своей жизни, если бы не орк. Он щерил свои ужасные клыки, демонстрируя мне стрелу, зажатую в кулаке. Тут же я увидел и стрелка. Это был эльф, настоящий эльф в зеленом плаще, с луком. Эльф медленно натягивал этот самый лук, целясь уже в моего защитника. Свистнула стрела, орк громко захохотал, поднимая высоко над головой второй трофей с оперением. И тогда эльф, не надеясь больше на лук, ударил орка заклятием. С очень близкого расстояния ударил. Но заклятие срикошетило от орка, как горошина от стены. Через минуту эльф уже хрипел, стискиваемый лапами орка, а я все никак не мог понять, что к чему. Меня хотели ограбить какие-то головорезы, а потом меня решил убить эльф. С какой стати, что я ему сделал? А спас меня громила, появившийся из медальона.
– Господин, вы будете допрашивать этого бледнокожего урода? – поинтересовался орк.
– Да, действительно, господин эльф, а зачем вы хотели меня убить? – возмутился я.
– Ты не должен… не должен уносить Это из Этого мира, – прохрипел пленник, которому очень мешала говорить когтистая лапа на горле.
– А какое вам дело до того, что мне дал господин О.Раньи? – резонно возразил я.
– Ты не понимаешь… Это не должно… Нарушится равновесие… Отдай его мне.
– Ага, щас, разбежался! А ну-ка… как тебя? – спросил я орка.
– Мое имя Орр, но вы можете звать меня просто раб, хозяин, – ответил орк.
– Нет, раб мне не нравится, пусть будет Орр. А ну-ка, Орр, дай этому красавцу по шее, и пусть проваливает.
Униженный эльф уже не пробовал меня убить, он совсем раскис и хныкал, наблюдая, как Орр ломает его лук и стрелы о колено. И лишь когда мы отошли на приличное расстояние, осмелел и осыпал нас проклятиями. Орр отбил их одним движением мощной лапы.
До городских ворот мы добрались уже без приключений. Завидев вооруженных людей у еще дымящегося костра, орк повернулся ко мне и выразительно глянул на медальон. Что? Домой хочешь? Ну давай, я не против…
Медальон на груди внезапно ожил и завибрировал. С чего это он? Ах да, я же обещал выкупить у стражи седого орка. Но ведь он был в доме О.Раньи. Или это был не он? Да нет же, он. Он же еще благодарил меня. Так с какой стати ему быть опять в клетке? Как у них тут все запутанно…
– Ну что, пошли выручать твоего хозяина, – сказал я, когда мы миновали улицу Кузнецов.
– Вы мой хозяин, господин, – ответил орк, – я готов идти с вами куда угодно. Вы не против, если я пока побуду в медальоне? Мне надо восстановить силы. Если понадоблюсь, только коснитесь амулета Орра.
Орк низко поклонился, протянул лапу к медальону и… его словно втянуло внутрь маленького диска.
Успел я вовремя – ночная стража как раз закончила свои бдения и дожидалась смены. Сонные стражники вяло мне салютовали, господин ДэЭйрс, закутанный в плащ, дремал на бочке, привалившись спиной к стене башни. Прежде чем обратиться к капитану, я глянул на клетку. Седой орк сидел в одиночестве у прутьев, встретившись со мной глазами, он подмигнул, похлопал по груди, словно хотел сказать: «Что, пригодился медальончик-то?» А то, конечно, пригодился.
Я подошел к капитану и осторожно звякнул мешочком золота о стену. Господин ДэЭйрс моментально открыл глаза.
– Что? Где? Какого дьявола, змея мне в потрох?! А, господин студент, чего-то ты рано. Чего это ты мне суешь?
– Тут золото, господин капитан. Тридцать монет. Выкуп за орков.
При словах «золото» и «тридцать монет» господин ДэЭйрс окончательно проснулся. Он взял кошель, взвесил его в руке. Потом глянул в сторону клетки.
– Тут такое дело, господин студент. Представляешь, один орк ночью сбежал, змея мне в потрох. Вот только что был, раз, и нет его. Только один хиляк и остался.
– Хорошо, я возьму одного за те же деньги.
Капитан прищурился:
– Хорошо! Господин студент не только гениальный сочинитель, он еще и безумно щедр! Хотя… по уставу я должен сдать его коменданту крепости и…
– Так вы не берете золото? – «удивился» я, протягивая руку за кошелем.
– Беру, беру, – ДэЭйрс прижал кошель к груди. – Черт с ним, с комендантом. Только скажи, на кой черт тебе этот урод?
– Мне незачем, – пожал я плечами, – а вот господину О.Раньи…
Капитан закивал головой, прижал палец к губам, всем видом показывая, что все понял, и дал знак стражникам открыть клетку. Тут я разглядел на пальце капитана перстень в виде змеи, показавшийся мне очень знакомым. Не с пальца ли он господина верховного мага?
– Эй, бездельники, хватит дрыхнуть, змея мне в потрох! Господин лейтенант, ключи от клетки у вас? Так отоприте же ее скорее…
Заскрипели ворота, загрохотал механизм подъемного моста. Тут же пришлось посторониться, чтобы пропустить закованного в броню рыцаря в окружении герольдов, оруженосцев, челяди и прочей прислуги. Сразу за ними в ворота вышел отряд в два десятка лучников. Готов поспорить, это были те самые лучники, что стояли на прилавке у мага-торговца на площади. Только сейчас они были большие, в человеческий рост. Сунувшийся было за ними крестьянин на телеге вдруг натянул вожжи и громко крикнул «Тпр-р-р-у!» Увидел нас с орком, испугался. Сногг хмыкнул и первым ступил на мост, я поспешил за ним. А он как будто заранее знал дорогу. Молча мы дошли до кладбища. У самых ворот орк остановился и повернулся ко мне лицом:
– Ты помог мне, чужестранец, я благодарен тебе, – сказал он чуть хрипловатым голосом.
– Это вам спасибо, вашему амулету. Я должен его вернуть?
– Нет, оставь себе. Он может еще пригодиться. Я провожу тебя.
– Ничего не понимаю. Почему вы хотите мне помочь, а эльф, наоборот, пытался меня убить? И этот, Ириз, тоже… Эльфы, если по книгам, ведь добрые.
– Эльфы? По книгам? – скривился Сногг. – Эльфы бессмертны, а то, что ты несешь с собой – путь к бессмертью. Эльфы этого не любят, ты нарушаешь их монополию. Теперь тебе надо быть очень осторожным и здесь, и в твоем мире.
– Но в моем мире нет эльфов. Гномов и орков тоже нет.
– Расхожее заблуждение, – усмехнулся седой орк и первым вошел на кладбище.
Без Сногга у меня не было бы ни малейшего шанса. Ни единого! Не знаю, как эльфы узнали место перемещения, но засаду они устроили мастерски. И если бы не Сногг, лежать бы бедному Реддису у этого пня с дюжиной стрел в спине. А интересно, что стало бы со мной в том, нашем мире? Впрочем, не об этом надо думать. Где же этот чертов трут?! Я вывернул суму наизнанку, но трута и кремния не было. Чем же зажечь свечи? Без свечей пентаграмма бесполезна.
– Что-то не так? – крикнул Сногг, заметив мое замешательство.
– Огонь, мне нужен огонь, – лепечу я умоляющим голосом.
Орк что-то презрительно рычит, видимо в переводе на человеческий это означает: «Тоже мне маг, огня добыть не может». Он щелкает пальцами, фитили всех пяти свечей разом вспыхивают. Пентаграмма начинает светиться, но медленно, очень медленно.
Стрелы с глухим стуком отскакивают от магического защитного купола, сотворенного седым