– Значит, ключи от «ленд ровера» были у Прозорина?
– В кармане его куртки, – повторил Леха. – Он при вас их достал и передал мне.
– Верно…
Федор мог нарочно надеть куртку хозяина, совершить убийство, открыть машину, спрятать тело в багажник, положить ключи обратно в карман и, как ни в чем не бывало, вернуться в зал. Времени у него для этого было достаточно.
«Они с Прозориным сговорились. Пока Федор убивал, сообщник подсел за мой столик и помешал мне проследить за ним. Я чувствовал, что дело нечисто, но вынужден был сидеть как пришитый. Я виноват в смерти Вари! – корил себя сыщик. – Из-за моей ошибки она погибла!»
– Во я попал, блин! Во вляпался! – стенал охранник. – Лучше бы я дежурил, а Тарас вместо меня поехал в пансионат за хозяином. Тогда бы ему, а не мне пришлось и машину мыть, и дерьмо расхлебывать!
– Хватит ныть, – оборвал его Прозорин. – И нечего валить все на Федора. Моя куртка висела на вешалке, любой мог взять ключи.
– Да нет, не любой, – возразил Лавров. – Я, например, не мог бы. Потому что не так хорошо знаю вашу одежду, Сергей Кирилыч. Ключи взял тот, кто близко знаком с вами. Если их вообще кто-то брал, кроме Федора. Вы понимаете, что вам грозит? По меньшей мере обвинение в соучастии в убийстве.
При охраннике он отбросил грубую фамильярность и снова перешел на «вы». Прозорин оценил это.
– Поверьте, Федор не убивал эту несчастную девушку, – неуверенно произнес он, глядя на сыщика снизу вверх. – Впрочем, я ничего не смею утверждать.
– Я тоже ее не убивал, – проблеял парень. – На кой она мне, чтобы из-за нее в тюрьму загреметь?
– Надо сообщить в полицию, – заявил Лавров. – Пусть приезжают криминалисты и выясняют обстоятельства дела.
«Если бы девушку убил Леха, он не стал бы звать Прозорина и показывать ему труп, – неопровержимую улику против себя же, – рассуждал бывший опер. – Он мог спокойно избавиться от тела, пока все спят. Прикопать где-нибудь в снегу, например. Зачем вообще надо было везти убитую девушку в «Дубраву»? Охраннику незачем. Но о Прозорине и Федоре этого сказать нельзя. Им-то как раз нужна была жертва! Ведь ее требовал некий Алиборон, которому они поклоняются…»
Его мысли прервал Прозорин, который умолял сыщика во всем разобраться, прежде чем вызывать полицию. Леха горячо поддержал его.
– Они меня загребут и посадят, – твердил охранник. – У меня нет денег, чтобы откупиться или нанять адвоката. Из меня сделают козла отпущения!
– Тебе нечего опасаться, – успокоил его Лавров после осмотра машины. – Багажник не взломан, а открыт родными ключами. Хозяин передал их тебе у меня на глазах. Вот Федору придется не сладко.
– Менты в тонкости не вникают. Им лишь бы убийство на кого-то повесить.
– Послушайте, – вмешался Прозорин. – Как бы там ни было, вы мой гость, Роман. Вы жили под моей крышей, ели за моим столом. Неужели вы не поможете мне? Это предательство!
– Что вы говорите? – возмутился сыщик. – Недавно вы называли меня шпионом, а теперь я обязан помогать вам?
– Не мне. Помогите установить истину и поймать убийцу, кем бы он ни оказался.
Лавров понимал, что куда больше полиции Прозорина пугает перспектива разборок с тестем. Уж тот ему не спустит, отыграется за все. Сам будет вершить суд, не дожидаясь официальной процедуры. И не важно, виноват зять или косвенно замешан в страшном преступлении – расплата неминуема. Туровский только ждет повода.
Сыщик не до конца представлял себе полную картину совершенных маньяком убийств. Речь еще не заходила о трупах в подполе Терема и погибшей при пожаре Снежане Орловой. Как связать их с телом в багажнике «ленд ровера» и обнаруженным в лесу трупом Иры Кротовой? Кусочки зловещей мозаики еще не сложились в одно целое.
– Нам надо поговорить с глазу на глаз, – предложил Прозорин и выразительно покосился на охранника. – Без посторонних.
Леха сидел, прислонившись спиной к стене, и ловил каждое слово. Когда хозяин назвал его «посторонним», он скорчил удивленную мину.
Лавров подошел к лежащему на боку хозяину, помог тому сесть и опустился рядом на корточки.
– Говори тихо, чтобы слышал только я.
– Я заплачу тебе большие деньги, – с умоляющим видом прошептал Прозорин. – Сколько скажешь, столько и дам. Не звони в полицию, пока сам все не выяснишь! Я не причастен к смерти этой девушки, клянусь тебе. Меня подставили! Помоги мне выпутаться. Хотя бы ради Кати. Ты ведь симпатизируешь ей? Или мне показалось?
– При чем тут Катя? – смутился Роман.
– Она моя жена. Если разразится скандал и меня смешают с грязью, ей тоже не поздоровится.
– Ты грязи боишься? Или Туровского? Он сотрет тебя в порошок, когда узнает о твоих темных делишках.
– Я не виновен!
– А Федор?
– Еще вчера я мог бы поручиться за него… но сейчас не знаю, – мотнул головой Прозорин.
– По-моему, вы с Федором заодно. Он не случайно надел твою куртку, взял ключи от твоей машины, убил официантку и сунул ее тело в багажник. Вы заранее все спланировали. Уже не первый раз.
Хозяин «Дубравы» собрался с духом и выстроил линию защиты.
– Тогда бы я сам сел за руль, а не поручал это охраннику, – возразил он. – Мы с Федором не оставили бы труп в машине, чтобы утром его нашли и поднялся шум. Мы похожи на сумасшедших?
– Ты был пьян, а Федор не в себе. Он вообще не совсем нормален.
– Вчера в ресторане я набрался, но мозги у меня работали. Я не дурак, чтобы самому себе вырыть яму.
Аргументы Прозорина звучали убедительно. Сыщик не нашел в них изъяна и призадумался. Позвонить в полицию он еще успеет.
– Считай, ты меня уговорил. Обещаешь полное содействие в расследовании, тогда я берусь. Нет – выпутывайся сам.
– Обещаю! Обещаю! – обрадовался Сергей. – Сделаю все, что от меня зависит.
– Проверим. Я буду задавать вопросы, а ты отвечать. Правду, и только правду.
Он поискал что-нибудь, на что можно сесть. На глаза попалась пластиковая табуретка. Роман поставил табуретку рядом с Прозориным и уселся, заложив ногу на ногу.
– Приступим?
– Валяй, – обреченно вздохнул хозяин «Дубравы».
Они говорили вполголоса. До Лехи, как он ни напрягал слух, доносились лишь невнятные звуки. Он смирился со своей участью и закрыл глаза.
– Тебе есть что скрывать? – спросил сыщик, наклонившись к Прозорину.
– Ну допустим… – ответил тот. – Только это не относится к трупу в багажнике.
– Так не пойдет. Дело в том, что я нашел кости Снежаны Орловой. Она сгорела вместе с Теремом три года назад. И все это время ты обманывал ее мать, которая даже не может прийти на могилу своей дочери.
Лицо Сергея исказила гримаса боли. Он закусил губу и отвернулся.
– Ты ее сжег! – добавил Лавров. – А останки закопал в лесу, неподалеку от пепелища. Под Деревом Фей.
Помня, какую реакцию вызвали его слова в ресторане, он решил повторить атаку. И не промахнулся. Прозорин был сломлен. Последняя фраза поразила его в самое сердце.
– Откуда… как ты… догадался?
– Это не моя заслуга, – честно признался сыщик. – Мне указали место захоронения. И описали жуткую гибель Снежаны в огне.
– К-кто?..
– Тебе знать не обязательно.
– Я… любил Снежану… до сих пор люблю.
– «Любил» отлично рифмуется с «убил», – саркастически усмехнулся Лавров. – Ты пригласил Снежану провести время в Тереме. Дом на берегу реки, вокруг лес, солнце, воздух, звезды на ночном небе, тишина, – и вы вдвоем, словно Адам и Ева в Эдеме. Девушка согласилась. Кстати, ты говорил ей, что женат?
– Да… она знала…
– Ты обещал ей, что разведешься с Катей?
– Мы не обсуждали это.
– То есть ты не собирался разводиться. Продолжал морочить голову и жене, и любовнице.
Прозорин промолчал, глядя в сторону связанного охранника.
– Он нас не слышит, – заверил его Роман.
– Давай закроем его в кладовой.
– Здесь есть кладовая?
– В правом углу, за стеллажом. Ключи висят у двери.
Сыщик убедился, что за стеллажом действительно находится кладовая, и отвел туда Леху.
– Вы меня… убьете? – испуганно спросил тот, озираясь на сложенную летнюю резину и канистры с машинным маслом.
– Мы подумаем, – пообещал Лавров.
– Я ни в чем не виноват!
– Разберемся.
– Хоть руки развяжите, – взмолился парень.
– Потерпи покуда.
– Я буду молчать обо всем, что видел. Клянусь!
– Конечно, будешь.
Сыщик закрыл за собой дверь, оставив охранника в темноте кладовой, и вернулся к Прозорину. Пульт, которым открывался гараж, он у Лехи отобрал и положил себе в карман. Поэтому был спокоен, что никто без приглашения сюда не явится.
Хозяин «Дубравы» имел самый жалкий вид. Даже его усы поблекли, углы рта опустились.
– Ну-с, теперь нам никто не мешает, – прищурился Лавров, усаживаясь на табуретку и складывая руки на груди.
– То, о чем мы говорим, не предназначено для чужих ушей.
– Это я понял. А теперь объясни, за что ты убил Снежану.
– Я ее не убивал. Произошло несчастье, – оправдывался Сергей. – Мы провели день и ночь вместе, а на следующую ночь я уехал домой, к жене. Я иногда оставался ночевать в Тереме, но не каждый раз. Чтобы Катя ничего не заподозрила.
– Ты ее обманывал.
– Мне пришлось. Я запутался… я думал, что люблю жену, пока не встретил Снежану. Мы познакомились в фехтовальном клубе. Она поразила меня с первого взгляда. В ней было что-то такое… особенное.
– Вылитая Милла Йовович, – ввернул Лавров.
– Да… Я ничего не мог с собой поделать! Меня захватила страсть, которую я был не в силах побороть.
– Что же случилось в Тереме? Твоя бешеная страсть сожгла Снежану?
Прозорин укоризненно покачал головой.
– В доме замкнула проводка. Вероятно, от перегрева или по роковому стечению обстоятельств. Тем летом стояла сильная жара и сушь. Деревянные стены Терема моментально охватило пламя. Снежана не успела выскочить… вероятно, она уснула и задохнулась в дыму. Я узнал о пожаре от соседей. Мне позвонили на рассвете, когда все уже было кончено.