Оказалось, что придется идти на прием к заместителю министра. Ворвавшись в кабинет, Элина бросилась навстречу чиновнику в лучших традициях трагического амплуа: «Решается моя судьба, а украинское театральное искусство не пострадает от моего отсутствия!».
Ну, кто может отказать красивой девушке, попавшей в безвыходное положение? Замминистра оказался рыцарем, который одним росчерком пера отпустил дивную жар-птицу в далекую Москву.
А к слову, для начальства должно быть приятно думать, что едва закончившую театральный девочку приглашают в Москву. Что не взяли свою после ГИТИСА, а выискали на Украине. Значит, могут еще и местные мастера культуры чем-то удивить заезжих пижонов. По всему выходит, хорошо сделала девушка, что добивается своего. Пусть теперь поднимает престиж родного вуза. Кому от этого плохо?
Получив направление в театр Моссовета, Быстрицкая летела обратно точно на крыльях: еще бы, ее освободили от крепостной зависимости, и теперь она птица вольная.
Решили, что она отгуляет последние свои каникулы и приедет в театр к первому октября.
В результате девятого сентября в Вильнюс на ее имя пришел пухлый пакет со всеми документами и припиской, что она не может быть принята в театр, не имея московской прописки. При этом было понятно, что никто не пропишет приехавшую с Украины девушку, у которой не будет работы.
Элина Быстрицкая. Киев. 1950-е гг.
Конечно, на худой конец, можно было устроиться дворником, а потом… Но Элина уже догадалась, тупик возник не просто так, его создали искусственно. Кто? У Юрия Александровича не было предвзятого отношения к малознакомой ему девушке. Остается херсонский театр? Родная комсомольская организация? Тетка-чиновница?
«…Через несколько лет с помощью своих друзей я выяснила, почему все-таки мне отказали в Театре имени Моссовета. В сказки об отсутствии прописки я верила недолго. Если бы театр захотел, меня взяли бы и без прописки – смогли бы ее оформить, у них была такая возможность.
Все дело оказалось в том, что в театр пришло из Киева двадцать семь анонимок: я, мол, такая и сякая… Упирали, как тогда было модно, на „моральный облик“, то есть на то, что невозможно ни доказать, ни опровергнуть. И руководители театра дрогнули».
При этом еще после того самого первого комсомольского собрания, на котором Элину прорабатывали до трех ночи, она поклялась себе, что не останется на Украине. Пришлось оставить мечты о московском театре и попробовать устроиться в Вильнюсский русский драматический театр.
Это было удобно уже и тем, что в Вильнюсе много лет жили ее родители, и она могла снова жить у них. В театре ей быстро назначили показ, и в результате Элина была принята. Разумеется, на самое низкое жалование, но она и этим была довольна.
Собственно, в лице Быстрицкой театр приобретал перспективную молодую актрису, которая уже начала сниматься в кино. И едва Элина устроилась на работу в театр, ее пригласили для съемки в фильме «„Богатырь“ идет в Марто». Роль – радистка.
Кадр из кинофильма «”Богатырь” идет в Марто». 1954 г.
С одной стороны, театральному начальству мало радости, когда актриса уезжает на гастроли, приходится спешно вводить в спектакль другого человека, устраивать дополнительные репетиции, ведь мало того, что новый актер должен знать роль, другие актеры должны с ним сыграться. С другой, если фильм будет иметь успех, зритель гарантированно будет ходить на спектакли отличившейся актрисы, чтобы увидеть ее живьем.
С третьей, постоянные отъезды актрисы на съемки вызывают законное недовольство коллег. Антреприз еще не было. Актеры того времени получали фиксированную зарплату, а это значит, что если одна актриса уезжает сниматься в кино, и, кстати, получает она там не в пример больше, нежели в родном театре, другой ее роли достаются совершенно безвозмездно, то есть даром. Причем играет она их в собственные выходные, когда хочется побыть с семьей, что-то сделать по дому, наконец, отдохнуть. Вот если бы актрисе платили за каждый выход на сцену, тогда дублерши выстроились бы в очередь играть, а так начинались вполне понятные недовольства.
Вместе с Быстрицкой над картиной трудились Вячеслав Тихонов, Евгений Моргунов25 и другие. Там же она сдружилась с Николаем Афанасьевичем Крючковым26. Правда, знакомство со звездой началось с небольшого конфликта. Во время банкета, устроенного по какому-то киношному поводу, Николай Афанасьевич вдруг обернулся к сидящей по соседству Быстрицкой, окинул ее взглядом профессионального соблазнителя и прошептал на ушко такое, после чего девушка залилась краской. «Соглашайся или уходи», – пьяно подмигнул великий Крючков. Элина поднялась и гордо удалилась постукивая каблучками. Никто не узнал о произошедшем. Оставшись наедине с собой, Элина то злилась, то плакала, то кляла злую и неизобретательную судьбу, посылающую ей одни и те же, причем уже весьма надоевшие грабли. Думала ли она о том, не отомстит ли ей Крючков? Возможно, и такая мысль проскальзывала в сознание. Все-таки было же кому-то не лень написать двадцать семь анонимок… да и общение с режиссером херсонского театра еще было свежо в памяти.
Самое удивительное, что после этого случая Крючков словно забыл о недавнем домогательстве и неожиданно начал вести себя с Элиной, как ведут себя старые добрые друзья.
Николай Афанасьевич Крючков (1910–1994) – советский актер театра и кино. Народный артист СССР (1965). Герой Социалистического Труда (1980). Лауреат Сталинской премии первой степени (1941)
Зато во время съемок этой же картины произошел другой возмутительный случай. Оператор Мишурин27 вдруг полез к Быстрицкой с поцелуями, когда же она оттолкнула нахала, он прошипел сквозь зубы: «Я тебя так сниму, что тебя вообще никто и никогда не будет снимать». И снял же! «У оператора много возможностей показать актрису на экране в очень невыгодном свете. Мишурин „постарался“». Через пару лет конфликт на площадке аукнется нашей героине во время работы над фильмом «Неоконченная повесть», когда режиссер Фридрих Эрмлер28, посмотрев «Богатыря», вдруг признается ей: «Если бы я увидел его раньше, ни за что не пригласил бы вас в „Неоконченную повесть“».
Спасло только то, что он сначала начал работу с Быстрицкой, а уж потом натолкнулся на ее недавнюю киноработу.
«Моей первой ролью (имеется в виду в вильнюсском театре. – Ю. А.) была роль Тани в одноименной пьесе Алексея Николаевича Арбузова29. Таня – врач по профессии. Вообще я никогда не отказывалась играть на сцене врачей, даже если была слабая роль. Считала, что так я отдаю свой долг родителям, которые мечтали видеть меня врачом. Это, конечно, эфемерное утешение, тем не менее так было». Кроме того, это была огромная удача для дебютантки: как мы знаем, в столичных театрах обычно молодые актрисы ставятся на роли старых нянюшек, анчуток и любых других малопривлекательных персонажей, а тут сразу же главная роль!
Алексей Александрович Мишурин (1912–1982) – советский и украинский кинорежиссер, сценарист и кинооператор
Репетиции проходили очень хорошо, и уже было понятно, что спектакль удался, тем не менее, когда подошло время премьеры, Элина запаниковала и в сердцах запретила родителям приходить в этот день в театр.
Подумалось, что не сможет играть, если заметит в зале отца, который до сих пор не смирился с выбором дочери, или маму, которая то и дело вздыхала, выговаривая Эличке, что у той до сих пор нет профессии. Профессию актрисы она за таковую не считала. Еще не хватало теперь провалиться на их глазах!
С деланым спокойствием отец выслушал просьбу дочери, сообщив, что на самом деле и не собирался никуда идти. Последнее было вдвойне обидно: получалось, что он изначально ожидал провала и не хотел позориться. С другой стороны, Элина боялась, что на самом деле обидела его столь неуместной просьбой.
В результате спектакль получился великолепный, актеров много раз вызывали на сцену, а одна дама, между прочим, сотрудница госпиталя, в котором работал Авраам Петрович, подарила Элине огромный букет желтых хризантем. Получалось, что все вокруг знали о ее дебюте. Может быть даже, отец приглашал своих сослуживцев, может быть, он и сам собирался сегодня оказаться здесь, чтобы лично поздравить свою неразумную дочь, а она взяла и сломала все его планы. Стыдно!
Но что сделано, то сделано. Разгримировавшись и переодевшись после премьеры, Элина добралась на троллейбусе до дома. Желтые хризантемы – первый букет, полученный Быстрицкой на сцене, – приятно оттягивали руку. Вокруг были люди, которые понятия не имели, что едут в одном троллейбусе с самой настоящей актрисой, что у нее была премьера и триумф. Зрители давно разошлись, и теперь она должна была оказаться дома, где никто уже не поговорит с ней о спектакле, о том, в чем она была хороша, а что следует доделать. Где никто ничего не знает, а может быть, родители будут обижаться на нее, и весь вечер пройдет в натянутой обстановке.
«Вообще я никогда не отказывалась играть на сцене врачей, даже если была слабая роль. Считала, что так я отдаю свой долг родителям, которые мечтали видеть меня врачом»
С самыми мрачными чувствами она поднялась по лестнице, и… дверь распахнулась, и празднично одетые родители встретили свою дочь накрытым столом и кипящим самоваром. Оказалось, они все же были на спектакле и видели все своими глазами.
«Твоя взяла. Работай…» – благословил ее отец. С этого момента возникшее между ними несколько лет назад недопонимание растаяло, все обиды были забыты раз и навсегда. Родители были готовы поддерживать Элину во всех ее начинаниях. Семья воссоединилась.
Элина Быстрицкая со Львом Кулиджановым, немецким актером Томасом Хольцманном, Татьяной Самойловой и Борисом Андреевым. 1964 г.
И, как знак полнейшего примирения, сразу после роли Тани Элина получила роль врача Ольги в спектакле А. Н. Арбузова «Годы странствий». Повторюсь, Элина боготворила врачей, и для нее это был хороший знак.