– Это прямо жутковатенько, Бруклин. Может, они там прячут нечто такое, что не хотят тебе показывать?
Я пожала плечами.
– Думаю, Миллер предупредил бы меня, будь там что-то вправда плохое.
– Да. Наверное, ты права. – Но мои слова, кажется, не убедили ее.
Однако у меня не было времени размышлять о том, что могло находиться за этой дверью. Я переживала, как бы Миллера не уволили. Этого я бы себе не простила. Тем более что мне до сих пор не удалось разобраться в своих чувствах.
На этот раз Кеннеди уже не стала сопротивляться, когда я втащила ее в свою комнату. Буквально втолкнула внутрь, услышав шаги на лестнице. Я уже собиралась закрыть и запереть дверь, как вдруг услышала ее вскрик.
Обернувшись, я поняла, почему она так расстроилась. Мое сердце сжалось.
– Что, черт возьми, тут произошло? – спросила Кеннеди.
Моя одежда. Все те красивые вещи, которые Джастин старательно развешивал в шкафу, валялись на полу, изорванные в клочья. Одежда стоимостью во много тысяч долларов, такая роскошная, что мне даже страшно было к ней прикасаться. Я проглотила комок в горле. Пострадала не только моя новая одежда. Нет. Я сделала несколько шагов и почувствовала, что сейчас расплачусь. Кое-что из моих старых вещей тоже было уничтожено. Сарафан, который всегда хвалила моя мама. Ее старые сапоги. Моя любимая пижама. Даже мои черные балетки, которые так натирали ноги. Все было изорвано.
Как же хорошо, что я сегодня надела любимые кеды. Никогда их больше не сниму.
– Нет, серьезно, что тут стряслось? – спросила Кеннеди, бродя посреди этого разгрома. Она подняла с пола дизайнерские джинсы. – Такое ощущение, что их порезали ножницами.
– Что? – Я подошла к куче на полу. Все надрезы были сделаны очень точно. Аккуратно. Целенаправленно.
– О нет, сестренка! – послышался за спиной голос Изабеллы, в котором не было ни капли изумления.
Мы с Кеннеди одновременно повернулись к ней.
В руках она держала крошечную белую пушистую собачку и улыбалась жутковато спокойной улыбкой. Она медленно погладила собаку с видом маньяка, и ее улыбка стала еще шире.
– Наверное, сэр Уилфред случайно пробрался в твою комнату.
– Сэр Уилфред? – спросила я. Оказывается, все это время у нее была собака? Но я ни разу не слышала, чтобы она лаяла.
– Да, правда он милашка? – Изабелла почесала песика за ушком.
– Когда у тебя появилась собака?
– Его привезли сегодня утром в награду за мое хорошее поведение. Когда я бываю умничкой, папа дарит мне все, что я попрошу. Потому что я у него самая любимая.
Меня затошнило.
Изабелла вошла в мою комнату. Одно ее присутствие здесь вызывало у меня тревогу и чувство незащищенности. Она вторглась на мою территорию. И это было уже не в первый раз. Собака не могла такого сделать. Как уже сказала Кеннеди, мою одежду аккуратно изрезали ножницами. А не порвали собачьими зубами и лапами. Я была права. Изабелла замышляла против меня диверсию. Но зачем она тогда спрашивала, какое платье я надену, если собиралась уничтожить весь мой гардероб и свалить вину на несчастного пса?
Изабелла подняла то, что осталось от изумрудного платья, которое я описывала ей как-то за ужином.
– Сестренка, твое платье, которое ты выбрала для вечера, испорчено. И все остальные тоже. – Она бросила платье на кучу остальной изорванной одежды. – Наверное, теперь ты не сможешь пойти на выпускной. – Она покачала головой, как будто ее это в самом деле расстроило. Но улыбка на губах говорила об обратном. – Как. Жаль. Ну ладно. – Она повернулась и собралась уходить.
– Какая же ты стерва! – бросила ей вслед Кеннеди. – Одежда порезана ножницами. Это же очевидно. – С этими словами она подняла рубашку, которая была разрезана надвое. – Это сделала ты.
– Ты называешь меня лгуньей?
– Ты сама так себя назвала. Как говорится, если обувка впору, носи ее.
Изабелла продолжала гладить своего песика.
– По крайней мере, у меня есть, во что обуться. А вот обувь Бруклин всю изгрыз сэр Улифред, – усмехнулась она. – Какая жалость. Подожди, а что ты вообще здесь делаешь, Кеннеди? – Ее губы расползлись в злобной улыбке. – Папочка! – закричала она во все горло. – Папочка, у нас тут чужие!
– Хватит орать, – прошипела я. То, что это чудовище уничтожила всю мою одежду, я еще могла пережить. Но не хотела, чтобы Кеннеди выставили вон, а Миллера уволили. О чем я вообще думала, когда пригласила сюда Кеннеди? Конечно же нас бы застукали. – Изабелла, я прошу тебя. Я сделаю все, что ты захочешь. Только скажи отцу, что все в порядке. И попроси его не входить сюда.
– Все, что я захочу? – уточнила она.
– Все. Пожалуйста.
Но было уже поздно.
Мистер Пруитт стоял в дверях с хмурым выражением лица.
Глава 24
– Прости, папочка! – сказала с улыбкой Изабелла. – Все в порядке. Это оказалась подруга Бруклин. Я ошиблась.
Но мистер Пруитт, похоже, не обратил внимания на ее слова.
– Где Миллер? – спросил он.
– Я не знаю, – ответила я. – Это я сама тайком провела сюда Кеннеди. Он не виноват. – Я заслонила собой Кеннеди, словно этот мой жест спас бы ее от гнева мистера Пруитта.
– Не виноват? Он обязан следить за тобой круглосуточно.
Миллер следил за мной круглосуточно? Что? Я пыталась особенно не сосредотачиваться на этом его замечании. Сейчас это было не главное.
– Простите, что провела ее сюда, – сказала я. – Но…
– Это сделала твоя маленькая подружка? – спросил он, указывая на изорванную одежду.
– Что? Конечно, Кеннеди ничего такого не делала. Когда мы пришли, все уже так было. Это…
– Это все сэр Уилфред, – сказала Изабелла, перебивая меня, бросив такой испепеляющий взгляд, что я не посмела ей возразить. Я прекрасно помнила, что сказал мне однажды мистер Пруитт. Изабелла уже совершала прежде убийства. Наверное. И мне сейчас хотелось пойти на выпускной, а не отправиться прямиком в могилу.
– Да, наверное, это и правда был сэр Уилфред, – сказала я.
Мистер Пруитт покачала головой.
– Изабелла, я же говорил тебе не выпускать его из своей комнаты, пока он не пройдет курс дрессировки. Мы это обсуждали.
– Прости, папочка. Наверное, он тихонько выскользнул, когда Андерсон убиралась там. Я же говорила, что ее нужно уволить. Она во всем виновата. А не я. И не бедный мистер Уилфред. Он сам не знал, что делал. А вот Андерсон все знала.
Андерсон. Я не знала фамилий обслуживающего персонала, за исключением Миллера. Но мне стало интересно, на кого свалят вину за жестокую проделку Изабеллы. Я прикусила щеку изнутри. Мне совсем не хотелось стать причиной войны в этой квартире.
– Ладно, – сказал мистер Пруитт. – Я сам разберусь с Андерсон. Что до этого… – Он покачал головой. – Надеюсь, ты проявишь любезность и позволишь Бруклин выбрать одно из твоих платьев для вечера? Думаю, вы сможете подобрать то, что ей будет впору.
– Но, папочка…
– Никаких но. Это сделала твоя собака. Так что ты должна поделиться с сестрой. – Он повернулся ко мне, и гневное выражение тут же исчезло с его лица. – Бруклин, – сказал он, откашлявшись, – я не знаю, успела ли ты нанять себе помощника, чтобы подготовиться к вечеру, поэтому распорядился, чтобы Джастин помог тебе. Он скоро приедет. И я организую, чтобы он привез тебе новую одежду вместо той, что уничтожена. – Он вздохнул, словно общение с Изабеллой давалось ему так же тяжело, как и мне. – Твоя подруга, конечно, может остаться. Это самое малое, что я могу сделать для тебя после такой катастрофы. – Он подошел к нам и протянул руку. – Я Ричард Пруитт. А ты, наверное, Кеннеди Алькарас? Я добавлю тебя в список гостей Бруклин, получивших мое одобрение.
Мгновение Кеннеди просто смотрела на его руку.
– Рада познакомиться, – сказала она, наконец, и пожала ее. Кажется, она даже сделала маленький реверанс, а губы мистера Пруитта изогнулись в легкой улыбке.
– Я тоже рад. Вам сейчас нужно готовиться к вечеру. Если что-нибудь понадобится, сразу скажите мне. Я буду у себя в кабинете. – Он развернулся к Изабелле: – Перед тем, как уйти, извинись, принцесса.
С этими словами он прошел мимо Изабеллы и вышел из комнаты.
Вид у Изабеллы был такой, словно она сейчас взорвется.
Какое-то время мы втроем стояли в неловком молчании, пока в коридоре не стихло эхо шагов мистера Пруитта.
– Если ты думаешь, что я одолжу тебе свое платье, то просто выжила из ума, – заявила Изабелла. – И я буду с нетерпением ждать, когда ты выполнишь обещанное мне одолжение.
– Какое еще одолжение? Твой отец все равно пришел сюда. Я тебе ничего не должна.
– Да, но я сказала ему, что обозналась. Что все в порядке. Ты же сама попросила меня об этом. Я так и поступила.
Да что она за человек?
– Ты должна была сделать это до того, как он пришел сюда. Я тебе ничего не должна.
Изабелла пожала плечами.
– Как жаль. Но все же мы заключили устное соглашение, сестренка. Ты обещала сделать все, что я захочу. Ты так сама сказала. Все.
– Ты должна благодарить меня, – заметила я, – что я поддержала твою версию насчет сэра Уилфреда.
Она поцеловала песика в висок и поставила на пол.
– Но это было твое решение. Что поделать, если ты так туго соображаешь. Давай, сэр Уилфред.
Я уже хотела спросить, о чем она говорит, но в этот момент сэр Уилфред подошел к изорванной одежде на полу, задрал заднюю лапу и пописал на нее.
– Да что с тобой такое? – спросила Кеннеди, закрывая нос рукой.
– Со мной? – спросила Изабелла. – Со мной все в порядке. Я идеальна, если вы этого еще не заметили. Пойдем, сэр Уилфред. Мне нужно подготовиться к вечеру.
Пушистый песик опустил лапку и побежал за своей злобной хозяйкой.
– Глупый пес, – сказала Кеннеди, когда Изабелла ушла.
– Глупая Изабелла.
– Почему ты поддержала ее? – спросила Кеннеди. – Ведь ясно же, что собака не могла уничтожить твою одежду.