О Боже! Я вспомнила наш недавний разговор с мистером Пруиттом. О том, что он считал Мейсона лучшей кандидатурой для меня. Неужели он в самом деле надеялся свести нас вместе? От этой мысли мне захотелось рассмеяться. Потому что он вел себя как заботливый отец. И я была немного смущена и чуствовала себя неловко за поведение своего отца.
Мейсон пожал плечами и подошел ко мне.
– Как ты? – спросил он. Ему даже не понадобилось кивать в сторону Изабеллы, я и так сразу поняла, что он имел в виду.
– Уже привыкла.
– К такому нельзя привыкать. – Он улыбнулся в объектив камеры.
Я подняла на него взгляд.
– Это, типа, новая норма, да?
– Ты всегда можешь заночевать у нас. Джеймс и Роб часто у нас зависают.
Я этого не знала.
– Ну, то есть раньше так было. – Он засунул руки в карманы.
Раньше? Они перестали приезжать после той драки? Чего-то такого я и ожидала. В последние дни я не видела «Неприкасаемых» всех вместе. Но все равно мне стало грустно от этих слов. Они вчетвером были лучшими друзьями. Почему все разрушилось из-за одного секрета? Разве представители элиты не держатся на плаву исключительно благодаря тайнам и силикону?
– Не могу, – ответила я. – Мистер Пруитт правда очень строгий. И я даже не знаю, как теперь обстоят дела у нас с Мэттом.
– Зато я знаю. Мэтт никогда еще никем так не увлекался. – Мейсон внимательно посмотрел на меня. – Ты должна дать ему еще один шанс. Без тебя он сам не свой.
Мейсон имел репутацию плейбоя. Все в «Эмпайр-Хай» знали об этом. И мне было удивительно слышать от него такие слова. Сначала он рассказал мне о расколе, произошедшем между Хантерами и Колдуэллами. А теперь еще и о том, как скучал по мне его младший брат. Возможно, я и ошибалась, но, похоже, Мейсон Колдуэлл был не таким уж прожженным циником.
– Пора ехать, – объявила Изабелла.
– Бруклин и мисс Алькарас поедут вместе с вами в лимузине, – сказал ей мистер Пруитт.
– Но, папочка. Она не может ехать. На ней корона, а ведь ее не выбирали королевой. Это несправедливо.
– Веди себя хорошо со своей сестрой, иначе останешься дома.
Изабелла выпучила глаза.
– Но…
– Никаких но. – Он повернулся ко мне. – И вот еще, Бруклин, если почувствуешь себя неважно, сразу же звони. Я приеду за тобой.
Такая опека могла показаться глупой и чрезмерной. Но я все равно улыбалась до ушей.
Мистер Пруитт вернулся в свой кабинет и закрыл за собой дверь.
На секунду в прихожей воцарилась зловещая тишина.
– Я скорее провалюсь под землю, чем позволю вам ехать в одном лимузине с нами, – заявила Изабелла. – Пойдемте, леди. Мы уезжаем.
– Хочешь, я вызову такси? – спросил у меня Мейсон.
– Не нужно, – ответил Миллер. Я даже не заметила, когда он появился. – Я сам отвезу их.
– Круто. – Мейсон поднял вверх руки, словно показывая, что он ни в чем не виноват. Впрочем, так на самом деле и было.
– Увидимся на вечеринке, Бруклин, – сказал Мейсон. – И с тобой тоже, Кеннеди. – добавил он, подходя к своей девушке.
– Да, начало было не самое удачное, – заметила Кеннеди, когда Изабелла и ее друзья ушли. – Но зато я смогу заночевать у тебя!
Я рассмеялась.
– Даже не верится, что ты захотела провести здесь ночь.
– Вы вдвоем не поместитесь в моей кровати, – заметил с улыбкой Миллер.
Я слегка толкнула его в руку. Но тут же опомнилась. Возможно, мистер Пруитт сейчас следил за нами. Но мне не хотелось говорить об этом в присутствии Кеннеди.
– Вообще-то, мы будем спать в кровати Бруклин, извращенец, – сказала Кеннеди.
– Ладно, девочки, давайте я отвезу вас на выпускной, – со смехом сказал Миллер.
– А ты можешь сделать так, чтобы кто-нибудь изрезал на кусочки всю одежду Изабеллы, пока мы будем танцевать? – спросила Кеннеди.
Это был вопрос на миллион. Мы все засмеялись, хотя мне, на самом деле, очень хотелось услышать ответ на него. Как я смогу жить под одной крышей с Изабеллой до следующей осени, когда она поступит в колледж?
Я оглянулась и посмотрела на дверь в кабинет мистера Пруитта. Только находясь в одном с ним помещении, я чувствовала себя в безопасности от нападок Изабеллы. И впервые ощутила дрожь ужаса от того, что покидаю эту квартиру, а не вхожу в нее.
Глава 29
В старой школе танцы обычно устраивали в школьной столовой. Но «Эмпайр-Хай» арендовала для этого мероприятия тот самый банкетный зал, где я когда-то заговорила с Мэттом. Седан Миллера выглядел белой вороной среди бесконечной вереницы лимузинов, когда мы подъехали к входу. Я не могла понять такой нарочитой демонстрации своего богатства. Если они все подъезжали сюда на лимузинах, значит, никто из них не мог почувствовать себя особенным. Я взглянула на свои кеды, выглядывавшие из-под маминого платья.
Когда я улыбнулась Кеннеди, она сфотографировала меня. На ней было намного более современное платье, но купленное в секонд-хэнде. Я не сомневалась, что из всех присутствующих здесь только у нас с Кеннеди платья не были новыми, однако почему-то мне стало даже радостно от этой мысли. Мы с Кеннеди выглядели эффектно и ни на кого не похожими. В отличие от всех остальных, наряженных в одинаковые дизайнерские платья и приехавших на однотипных лимузинах.
Кеннеди глубоко вздохнула.
– Ты готова?
Я не могла дать однозначный ответ на ее вопрос. В тот момент я уже почти забыла об операции «Феликс». При мысли о том, что мой отец знал о моих ночных визитах на этаж обслуживающего персонала, внутри у меня все сжималось. Но больше всего меня беспокоило то, что Мэтт тоже должен был войти через эти двери. И я не знала, к чему все это может привести. Я чувствовала, что мое и без того разбитое сердце пыталось разорваться на три части.
Посмотрев в окно, я увидела учеников школы, которые смеялись и фотографировались. Когда я была здесь в последний раз, мне пришлось обойти здание, чтобы попасть внутрь через вход для персонала. Но сегодня? Сегодня мне предстояло войти через парадный вход. Или…
– А может, ну эти танцы? Пойдем в кино или еще куда-нибудь…
Кеннеди засмеялась.
– Да ладно. Все будет замечательно. Раньше я здесь только обслуживала столики. – Она отстегнула ремень безопасности.
– Да. – Это действительно чудесно. Сегодня нам не придется обслуживать гостей, мы были частью элиты. Я тоже отстегнула свой ремень, но, в отличие от нее, не стала открывать дверь машины. – Не возражаешь, если я немного поговорю с Миллером? – спросила я ее.
– Нет, конечно. Только недолго, а то я замерзну.
Кеннеди выскользнула из машины и захлопнула за собой дверь. Она не устремилась к резной двери отеля, а ждала меня на тротуаре. Я на ее месте поступила бы так же. Думаю, мы обе не рискнули бы войти внутрь по одиночке. Кеннеди была храбрее меня. Но мы с ней не были круглыми дурами и знали, что, отправляясь в отель в одиночестве, можно навлечь на себя неприятности.
Миллер развернулся на своем сиденье, чтобы оказаться лицом ко мне.
– Бруклин, ты действительно очень красивая. – Было в его глазах нечто печальное, хотя я и не могла понять, что именно. Вероятно, я тоже выглядела грустно, так как он добавил: – С тобой все хорошо?
– На самом деле нет.
Я поглубже вздохнула. Всего за несколько недель я потеряла маму и дядю. Я была в полном раздрае. И втянула в круг своих проблем стольких людей. Мне хотелось, чтобы меня утешили, но это не означало, что мне позволено принимать любовь от первого, кто ее предложит. Я должна была определиться и принять решение. Однако это было так тяжело сделать, когда Миллер вот так смотрел на меня. Он, именно он был моим правильным выбором. Моей незыблемой скалой. Именно он всегда был рядом. Всегда готов поддержать. Ну почему жизнь оказалась такой жестокой?
– В чем дело? – Он взял меня за руку.
Я слегка сжала ее, потому что не хотела отпускать его. Я ненавидела себя за свою нерешительность. Но не в силах была принять решение.
– Мистеру Пруитту известно, что я встречаюсь с кем-то из персонала.
Он покачал головой.
– Этого не может быть.
– Поверь, он знает. Кажется, он следит за мной. Ему известно, что я каждую ночь выбираюсь из своей комнаты и возвращаюсь обратно в шесть утра.
Миллер снова покачал головой.
– Я один имею доступ к тем камерам.
– Даже не знаю, что тебе сказать. Вероятно, у него тоже есть доступ. Но он сказал, что ему неизвестно, к кому я хожу. Он не знает, что это ты. И, думаю, не подозревает тебя.
Миллер медленно выдохнул.
– Но он велел мне прекратить это. Или он начнет выяснять.
– Значит, мы должны быть осторожнее.
– Я сегодня очень испугалась, что тебя выгонят за приход Кеннеди. Я не могу больше просить тебя об одолжениях. Мне нечего дать тебе взамен.
– Я ни о чем тебя не прошу. Мне просто приятно было проводить с тобой время.
Я вырвала у него руку.
– Мы должны это прекратить.
Он нахмурился.
– Это из-за Мэтта? Или как там его… Мейсона?
– Нет. Абсолютно не из-за этого. – Я даже не знала, смогу ли сейчас простить Мэтта. Но все равно должна была принять решение в отношении Миллера. Я была обязана ему слишком многим. Я сжала ладони, чтобы снова невольно не протянуть к нему руку. – Я благодарна тебе за то, что ты меня поддерживал. Даже не знаю, как бы пережила без тебя последнюю неделю. Но я не хочу ставить под угрозу твою работу. – На глаза навернулись слезы. Это было ужасно мучительно. Мне хотелось выбрать его. Мое сердце умоляло меня поступить именно так.
– Мне плевать на работу.
– Но ведь это неправда. Ты же сказал, что тебе нужны деньги на колледж.
– Ты думаешь, что я оставил бы тебя одну в этом доме вместе с ними и ушел учиться в колледж? Я уже настроился на то, что поступлю туда не раньше, чем через два года.
Мое сердце замерло.
– Миллер, ты не должен так делать.
– А ты не можешь говорить мне, что делать, детка.