Роб рассмеялся и ткнул Джеймса локтем в бок, как будто все это было очень смешно.
– Все, мы закончили, – сказал Мейсон. – С вами обоими.
– Отлично, – отозвался Роб. – Потому что мы с вами тоже. Почему музыка не играет? – крикнул он и повернулся к диджею. – Врубай, твою мать, на полную! У нас вечеринка! – Он замахал руками.
– Роб, – вмешался мистер Хилл. – Не выражайся.
Как будто это было самым ужасным, что произошло за сегодняшний вечер.
Диджей стоял на месте с потрясенным видом. Но слова Роба, похоже, вывели его из состояния транса. Он включил музыку громче, чем прежде, и я не успела услышать, о чем еще мистер Хилл кричал Хантерам и Колдуэллам.
Рейчел рыдала еще сильнее, так что мистера Хилла совсем не было слышно. Я могла бы попытаться утешить ее, но не знала, кто говорил правду, а кто врал. Поэтому стояла с абсолютно растерянным видом.
«Неприкасаемые» медленно разошлись в разные стороны. Роб и Джеймс вышли из зала, а Мейсон и Мэтт направились к бару.
Я не понимала, почему их не вышвырнули с вечера. А потом вспомнила, как Изабеллу освободили от наказания, а меня – нет. Им позволяли делать все, что они захотят, даже колошматить друг друга на танцах. Им все сходило с рук.
Неожиданно около меня возникла Кеннеди.
– Кажется, ты только что окончательно рассорила «Неприкасаемых», – заметила она.
Но я едва расслышала ее слова, потому что из толпы, образовавшей круг во время драки, появилась Изабелла. Она наклонилась и подняла с пола корону Джеймса. Стерла с нее капли крови. А потом посмотрела мне прямо в глаза с еще большей ненавистью, чем между Хантерами к Колдуэллами. Или наоборот. Я не знала, кто из них кого ненавидел сильнее. Но это не шло ни в какое сравнение с ненавистью Изабеллы ко мне.
Джеймс поцеловал меня. Если слухи о помолвке Джеймса с Изабеллой были правдой, то я притронулась к тому, что принадлежало ей. Я пересекла черту.
И она была готова убить меня за это.
Глава 32
Мы с Изабеллой на мгновение замерли, глядя друг другу в глаза. Она так крепко вцепилась в корону Джеймса, что я подумала, как бы та не треснула.
У меня перехватило дыхание. Возможно, она собиралась разломать корону пополам, а потом перерезать мне обломком горло? Я судорожно вздохнула.
Но потом Изабелла развернулась и исчезла в толпе. И не знаю почему, но это показалось мне еще страшнее, чем если бы она попыталась разобраться со мной прямо на месте. Она замышляла нечто ужасное, и это пугало меня намного сильнее.
– Ты видела лицо Изабеллы? – спросила Кеннеди.
– Да, – ответила я непривычно пискляво.
– Она задумала какую-то пакость. – Кеннеди повернулась ко мне. – Я знаю, что ты сердишься на Мэтта, но зачем, черт возьми, стала целоваться на людях с Джеймсом? Ты не могла заставить Мэтта ревновать, обнимаясь с Миллером?
– Я… не знаю. Потому что он попросил. Я… – Я покачала головой, чувствуя себя круглой дурой.
Кеннеди улыбнулась.
– Все будет хорошо. Изабелла сегодня ничего не сможет предпринять, потому что я буду ночевать у тебя. Хотя бы на одну ночь ты будешь в безопасности. И мы можем обо всем рассказать твоему папе, когда вернемся. Я уверена, он не позволит ей ничего тебе сделать.
– Угу.
– Пойдем, – сказала она и икнула. – Давай потанцуем!
Сколько она выпила, пока я совершала этот ужасный поступок?
– Кеннеди, – позвала я и посмотрела на пустой стакан у нее в руке, когда она закачала бедрами в такт музыке. – Может, с тебя хватит?
Она засмеялась и вскинула руки.
– Nunca! – Кеннеди подбросила стакан в воздух, и он упал на пол, разлетевшись на осколки. Но звон разбитого стекла утонул в грохоте музыки вокруг нас.
Кеннеди казалась такой счастливой и беззаботной, что я поневоле рассмеялась вместе с ней. Я не могла сердиться на нее. А она не позволила мне злиться на саму себя, когда схватила меня за руки и начала кружиться вместе со мной, пока все не замелькало перед глазами. По крайней мере, мне не хотелось злиться на себя, пока она держала меня за руки.
Я оступилась и покачнулась назад. И тут же почувствовала, как чьи-то руки обняли меня. Нет. Не просто чьи-то. Я оглянулась и увидела знакомый чисто выбритый подбородок.
– Привет, Феликс.
– Я как раз собирался похлопать тебя по плечу, но ты буквально упала мне в объятия, – сказал он.
Я развернулась и высвободилась из его рук.
– Спасибо, что поймал меня.
Он ответил мне легкой улыбкой.
Я понимала, что наконец-то могла поговорить с ним. Но момент для проведения операции «Феликс» получался не самый подходящий. Самое лучшее, что я могла сейчас сделать – это танцевать с подругой и не думать о том, что поцеловалась с Джеймсом или что Хантеры и Колдуэллы устроили кулачный бой. Или что Миллер находился где-то здесь и все видел. А я ведь сказала ему, что весь вечер буду танцевать только с Кеннеди. Да что б меня!
– Может, потанцуем? – спросил Феликс и отвесил очаровательный поклон, словно из какого-нибудь старомодного фильма.
– Феликс…
– Все в порядке, – сказала Кеннеди, широко улыбнувшись. – Потанцуйте вдвоем. А я пойду еще налью себе выпить. Я видела, как Роб тоже подлил в пунш алкоголь, так что теперь он суперкрепкий.
– Нет, Кеннеди. – Я протянула к ней руку, но она отпрыгнула в противоположную сторону и скрылась среди танцующих. Блин!
– Я слышал, тут дрались, – сказал Феликс. – Жаль, опоздал и не увидел, как из Мэтта выбивают все дерьмо.
Так его не было здесь во время драки? Он ничего не видел?
– Да, произошла драка. Но ты можешь подождать меня пару секунд? Мне правда нужно найти Кеннеди.
– Извини, что не совсем удачно начал этот разговор. – Он небрежно пригладил волосы. – Мне меньше всего хотелось бы вспоминать о Мэтте. Давай представим, что я ничего не говорил. – Он протянул мне руку. – Можно пригласить тебя на танец?
– Я… вообще-то… Кеннеди, – мой голос сорвался. – Я должна убедиться, что с ней все в порядке.
– Новенькая, я тут пытаюсь извиниться. Удели мне хотя бы минуту.
Сколько еще стаканов пунша успеет выпить Кеннеди за минуту? Возможно, не так уж и много. Я всю неделю ждала, когда Феликс заговорит со мной. И вот он, наконец, решился Хотя у него не было никаких причин делать это. Ведь это я должна была перед ним извиниться. И, вместо того, чтобы набраться мужества и сделать это, я пыталась убежать в противоположном направлении. Почему я так глупо себя вела?
Я тяжело вздохнула. Но так и не взяла его за руку, а сразу начала говорить:
– Феликс, прости меня. Я не хотела тебя обманывать. Честное слово. Но Мэтт взял с меня обещание никому не рассказывать о том, что мы с ним встречаемся. И я никому не клялась в вечной любви. Ни ему. Ни тебе. – Это был какой-то поток сбивчивых мыслей. А Феликс просто стоял и смотрел на меня. Я даже не знала, слышал ли он меня, поэтому стала говорить громче, чтобы перекричать музыку: – Феликс, ты один из моих лучших друзей. Я не хочу ссориться с тобой. Не хочу, чтобы ты на меня обижался. Пожалуйста, не бросай меня. Знаю, я вела себя мерзко, но я не хотела. Иногда мне просто нужно было надежное плечо, в которое я могла бы выплакаться. В прямом смысле слова. И ты подставлял мне его. И ты такой мужественный. – Мой взгляд упал на его синие, как океан глаза. Что я вообще несу? Я должна постараться свести его с Кеннеди, а не рассказывать о том, какой он потрясающий.
Его губы наконец растянулись в улыбке.
– Новенькая, я пришел, чтобы извиниться перед тобой. А не выслушивать твои извинения. – Он не стал больше приглашать меня на танец, а просто схватил за руку и прижал к своей груди.
От его взгляда мое сердце забилось быстрее. Мне нужно было сосредоточиться. А теперь, когда он прижимался ко мне всем телом, я едва ли смогу это сделать.
– Мне нравится дружить с тобой, – сказала я.
– Ты смотришь на меня не как подруга, – возразил он.
– Да, я твоя подруга.
– Нет… это не так. – Он слегка наклонился ко мне.
Я закрыла глаза, чтобы не видеть его лицо.
– Феликс Грин, это правда, я нахожу тебя привлекательным. И мне нравится с тобой общаться. Ты даже не представляешь, как я скучала на этой неделе по нашим разговорам. Но все это не так важно, потому что я настолько запуталась, что у меня от этого просто голова пухнет. Я себя чувствую просто ужасно.
– Зато выглядишь прекрасно.
От его слов мое тело наполнилось предательской легкостью.
– Тебя не было здесь несколько минут назад, когда я поцеловалась с Джеймсом Хантером. Он обставил все так, словно я обязана сделать это для него. И потому что Мэтт это заслужил. Или что-то в этом духе. Я сама не знаю, почему так поступила. Вот в какую ужасную историю я вляпалась. Вот из-за чего случилась эта потасовка. Из-за меня. Я во всем виновата.
– Неужели ты не видишь, что происходит? Те парни просто дурят тебе голову, новенькая. Им на всех плевать, кроме себя самих. Ты им не нужна. А мне – нужна. Я не один из них. Мы с тобой на них не похожи.
Я открыла глаза.
– Я теперь Пруитт. – От этой фамилии меня чуть не затошнило.
– Нет. – Он убрал прядь мне за ухо. – Ты Сандерс. Всегда и навечно.
Всегда и навечно.
– А еще я сплю в постели моего охранника почти все ночи, потому что мне страшно в квартире Пруиттов, и я могу выплакаться в его объятиях.
– Ты это про того парня, Миллера? – засмеялся Феликс. – Он не староват для тебя?
Про того парня, Миллера? Боже, я ведь даже не знала его имени. И не знала точно, сколько ему лет. Я поджала губы.
– Значит, ты прыгнула в постель к другому, потому что я не разговаривал с тобой всю неделю? – спросил Феликс. – То есть я в этом виноват?
Или я сделала это потому, что всю неделю игнорировала Мэтта? У меня закружилась голова. Как насчет операции «Феликс»?
– А знаешь, кто из нас совершенно нормальный? Это Кеннеди. У нее точно все в порядке.