Мы двигались медленно – гораздо медленнее, чем на открытом воздухе. В основном из-за того, что через каждую пару десятков шагов я останавливалась и мы несколько секунд внимательно прислушивались, принюхивались, приглядывались и обшаривали все вокруг всеми своими чувствами. Если бы все еще работал мой видканал и меня бы по нему показывали, фанаты бы уже давно заснули со скуки.
Но на самом деле примерно в таком темпе несешь дозор в глухом лесу: то и дело останавливаешься и слушаешь. Гончие используют все свои чувства по полной. И ты точно так же. Гончие лучше меня чуют магию и магических существ, но несколько раз я обнаруживала врага первой.
К тому же у меня имеется один навык, какого нет у Гончих. Мы здесь в искусственной среде, созданной исключительно человеческими руками. Я умею обращаться с техникой и механизмами и в большинстве случаев соображу, когда что-то идет не так.
Мы шли вдоль туннеля. Где-то вдали слышался все нарастающий шум. Я уже знала из карты, что это насосная станция. Она размещалась в одном из ответвлений с трубами и кабелями. Дождевую воду после грозы откачивать не требовалось, но для бытовых сточных вод и питьевой воды иногда нужен был насос. И чем ближе мы подходили, тем отчетливее я слышала: насос работает как-то неправильно. Он пыхтел натужно, словно внутри его что-то сломалось.
– Соединить с Акваэнерго, отделом осушки, одушевленный диспетчер, – приказала я перскому.
Я предположила, что в Акваэнерго не только компьютеры. Должны же там быть живые диспетчеры. Оказалось, я права. Меня соединили с дамочкой скучающего вида. Дамочка тут же выпрямилась и, увидев, кто вызывает, встревоженно уставилась в экран.
– Это Охотница Рада, – твердо произнесла я, пока диспетчер не раскрыла рот и не начала что-нибудь бормотать. – Я несу дозор в секторе… – я открыла на перскоме карту, – в секторе семьдесят один. Я по другую сторону стены, за которой, как я понимаю, насосная станция.
Надо отдать диспетчеру должное – она моментально очнулась.
– Все верно, Охотница. – Диспетчер нахмурилась. – Вроде бы там все в порядке. Ее инспектировали и сертифицировали меньше месяца назад, и, судя по отчету, насос в идеальном состоянии. А разве теперь…
– …а теперь с насосом что-то не то. Мне так кажется, – заявила я. – Пока не отправляйте никого для выяснения. Я с вами свяжусь. Конец связи.
Я завершила вызов, прежде чем женщина успела что-то сказать – вернее, о чем-то спросить. Я ведь не в курсе всех подробностей, кому можно знать про пришлецов под Узлом, а кому нет. И неизвестно, насколько серьезно сюда успели внедриться пришлецы. Поэтому я как бы балансирую на тонкой грани. Кент снабдил меня специальной штучкой, которая открывает все двери в боковые туннели, так что я была упакована. Ну, если, конечно, вообще можно быть упакованной перед лицом всяких нагов и прочей нечисти.
Однако в этот раз я подготовилась лучше.
– Кто-то хулиганит тут с техникой. Я пущу внутрь газ, – сказала я Гончим. Они сгрудились вокруг меня и ждали дальнейших указаний. – Приготовьтесь к газовой атаке, а затем к огневой засаде.
Хорошо, что тут кругом бетон – ничего легковоспламеняющегося, Гончие могут жечь от души, ничем себя не стесняя. Я натянула маску, вставила в уши затычки – на случай если это опять наги, – и приготовила боекомплект. Газовая граната с запалом мгновенного действия и еще две такие же про запас у меня на поясе, дробовик, удобно висящий у меня под рукой, и штуковина для открывания двери.
Обратного отсчета не потребовалось: Гончие и так знали, что и когда я собираюсь делать. Я как следует вдохнула – а то вдруг я плохо закрепила маску или в ней прореха, – настроилась, подобралась, открыла дверь и метнула туда гранату. Через миг граната уже шипела в темноте, испуская газ.
И вдруг из дверей повалили… нет, не наги – целая лавина каких-то крошечных писклявых созданий.
Они так и текли из дверей, я не сочиняю – именно текли, настоящей рекой из тонюсеньких ручек и вихляющихся ножек. И пищали, как мыши. И в этом потоке мелькали довольно большие для таких малявок гаечные ключи и отвертки. Ну и ну, мысленно поразилась я, мелкота с инструментами вместо оружия! Невиданная диковина. Гончие их тут же окутали пламенем.
Инструменты тоже, если надо, сойдут за оружие, поэтому и я не расслаблялась – разрядила в пищащую лавину свой дробовик. Потом перезарядила его и выстрелила снова, и так несколько раз, пока живой поток не иссяк. Все, кажется, в туннеле из живых только мы с Гончими. Через несколько секунд я сумела перевести дух. Все произошло очень стремительно, и мое сердце, не желая утихомириваться, колотилось как бешеное.
Из-за огня и естественной циркуляции воздуха газ мало-помалу развеялся, и я сняла маску. Валяющиеся повсюду крошечные тела исчезали так быстро, что я не успевала их толком разглядеть.
– Охотница Рада вызывает штаб, – проговорила я в перском. – У вас есть эфир? Можете показать мне кадр с одной из тварей?
– Вас слышу, Охотница Рада, – ответили мне. – Эфир есть, сейчас покажем.
Где-то с минуту я терпеливо ждала, пока дежурный отправит мне кадр – хорошее четкое изображение одного из этих созданий, которых мы с Гончими только что развеяли в пыль.
Существо оказалось размером с кобольда. Но в отличие от кобольдов, это создание носило одежду – красный комбинезон с капюшоном, черные ботинки и что-то наподобие белого пояса для инструментов.
Из капюшона торчала пара рожек. А глаза пришлеца прикрывало некое подобие сварочных очков. И еще у него был целый набор разных кусачек и плоскогубцев размером с него самого. Я разглядывала пришлеца и гадала, что же это за нежить такая. Прямо везет мне на новинки.
– Штаб, есть версии, что это за твари? – растерянно спросила я.
– Никак нет, Охотница. Проверишь насосную станцию?
– Вас поняла, – ответила я.
За дверью было совсем темно: пришлось включить фонарик на дробовике. Здесь полагается гореть лампам, но мелкие монстры, ясное дело, их вырубили. Точнее, вырвали с корнем: лампы валялись на полу, а из дыр в стене беспомощно торчали провода. Насос, конечно, покрывала обшивка, но рогатые козявки ее проковыряли. Теперь я хорошо слышала: звук был рваный, прерывистый. Видимо, пришлецы добрались до какой-то детали и испортили ее, отчего ход у насоса сделался неровный.
– Мы распорядимся, и Акваэнерго пришлет ремонтников починить насос и лампы. Дождись их, а то мало ли кто там еще шныряет, – раздалось из перскома.
– Вас поняла, штаб, – ответила я. – А пока я жду, пришлите мне, пожалуйста, изображения во всех ракурсах, какие есть.
– Там только два ракурса и один крупный план, Охотница, – сухо доложили мне. – И на том скажи спасибо.
– Не, ребята, я не поняла: вы что, деревню обидеть хотите? – с деланым возмущением отозвалась я. – Где двадцать крупных планов в фас и в профиль, чтобы мне разглядеть прыщи у них на носу? Я-то думала, вы с вашими приблудами все умеете! – Из перскома донесся сдавленный смешок, и я сама слегка улыбнулась.
Эти три отрывка записи, что пришли из штаба, пока я дожидалась ремонтников, сильно картины не прояснили. Мелкие монстры были все похожи как две капли воды, и все держали в ручках инструменты. Следовательно, никаких проблем с железом у них нет. Правда, с дробью из дробовика все-таки есть. В штабе только руками развели. Как и наги, это новые твари. Только, в отличие от нагов, эти рогатые ребята как будто на «ты» с человеческой техникой. Ловко ее ломать – это самое малое, что они умеют. И судя по всему, в штабе на этот счет встревожились не меньше моего.
Вот уже второй раз пришлецы показывают мне, что умеют обращаться с техникой. В первый раз Житель-Волхв что-то этакое проделал с электрифицированной клеткой, которая закрывала поезд, сильно выдаваясь перед локомотивом, – и в итоге клетка перестала быть помехой. А теперь еще и эти малявки с инструментами – они определенно знают, как грамотно ломать оборудование. Одно дело вскрывать запоры с помощью магии – пришлецы в этом изрядно поднаторели, и, похоже, электронные замки им даются легче, чем запароленные или закодированные, – но сейчас происходило что-то новенькое, и мне, признаться, от этого было не по себе.
К прибытию ремонтников пришлецы полностью испарились – не осталось ни тел, ни инструментов. Так бывает: иногда предметы в руках пришлецов – это изделия из чистой магии и со смертью владельца они исчезают. Но случается, что предметы эти настоящие – как, скажем, ножи у красных колпаков или молотки у кобольдов и ноккеров. У нагов были и магические предметы, и настоящие. Жалко, что украшения оказались из магии. Очень уж они были красивые. Ага, знаю, я сейчас рассуждаю, как мародер какой-нибудь. Но ведь наги нам чуть головы не снесли своими саблями, и немного пограбить их было бы только справедливо.
Прибыли ремонтники – в этот раз другая бригада. Но и среди них нашлась парочка фанатов вроде Келли. Хоть бы бригадир не фанател, а то совсем было бы неловко.
Пока ремонтники делали свою работу, мы с Гончими несли дозор. Но больше никаких пришлецов не показывалось. Насос заработал в обычном ритме, лампы снова загорелись, и ремонтники поднялись наверх, а мы продолжили обход угодий.
Гончие уже напились манны и не возражали, что мы еле-еле тащимся. В этом смысле мне повезло, что я в дозоре соло. Потому что многие люди непременно начали бы канючить: ну чего мы так медленно, давай быстрей! Даже некоторые Охотники с Горы, я уверена. Так мы и продвигались – не спеша, шаг за шагом осматривая скучный бетонный туннель, где не было ничего, кроме эха. В итоге мне в голову даже закралась мысль, что, может, я чересчур бдительна. Но я тут же эту мысль прогнала: нечего расслабляться.
Мы добрались до участка под самым Узлом. В прошлый раз мы настолько глубоко не заходили, и теперь я понимала, почему дядя так переживает. Здесь был настоящий лабиринт из туннелей. Очень даже цивилизованный лабиринт – на каждом шагу знаки, указатели и обозначения, и нетрудно определить, под какой улицей ты находишься. Но тут миллион мест, куда легко заныкаться пришлецам, и постоянно натыкаешься на слепые пятна и тупики, куда не досягают объективы. Я не архитектор и не могу сказать, как тщательно распланированная сеть туннелей превратилась в такую вот путаницу. Но бригадам, обслуживающим водосток, здесь определенно есть чего опасаться.