Для каждой линии связи «Гарри» имел почтовый адрес, используя несколько «магазинчиков». К нему самому почта направлялась через еще один промежуточный адрес. Координаты своих помощников он высылал в Центр частями в нескольких сообщениях. Иногда информация содержалась на непроявленной пленке, вделанной в переплет книги. С «Профом» они придумали систему обозначения стандартных вопросов цифрами и буквами, что не раскрывало их суть.
Переезжая с квартиры на квартиру, разведчик обрубал все концы, и на новом месте появлялся только что приехавший из другой страны человек. Часть паспортов высылал Центр, часть покупалась у имевшего к ним доступ местного чиновника. И сам «Гарри», искусный гравер, умел изготавливать печати и заполнять бланки. Он внимательно наблюдал за переменами в паспортной системе европейских стран: где-то изменился цвет внутренних листов паспорта, или «…последний штемпель контрольного пункта Белграда теперь грязно-лиловый».
21 декабря 1942 года неподалеку от станции парижского метро «Сегюр» стоял человек. Привычно опираясь на палку, он незаметно осматривал подходы к станции. Неподалеку на авеню де Суффрен остановилась легковая машина. Ожидавший не знал, что тот, кто назначил ему встречу, сидит в ней, скованный наручниками, рядом с обер-ассистентом гестапо Ендерсом и наблюдает за ним в зеркало заднего вида. Что вблизи от входов в метро заняли позиции агенты гестапо. У каждого из них — фотография Робинзона… Сидевший в машине глава «Красной капеллы» Леопольд Треппер, арестованный двумя неделями раньше, кивнул Ендерсу: это «Гарри». Налет был стремителен, не оставалось малейшей возможности бежать.
С середины 42-го гестапо провело многочисленные аресты людей, принадлежавших к разведсети «Красная капелла». В сентябре была схвачена Ильзе Штебе — резидент советской военной разведки в Германии. 18 октября в Берлине брошена в тюрьму Плетцензее жена «Гарри», в ее квартире установили засаду. Из расшифрованной радиограммы Центра гестапо узнало пароль для встреч. Центр же, не зная о провале конспиративной квартиры, направил туда нескольких заброшенных в Германию радистов. Они были арестованы. Там же схватили болгарскую антифашистку Веру Яневу. 30 января 1943 года имперский военный суд приговорил Клару Шабель среди других к смертной казни. Прошение о помиловании Гитлер отклонил. 5 августа ее казнили. Муж так и не узнал о ее смерти. В 1969 году по ходатайству командования ГРУ Клара Шабель была посмертно награждена орденом Отечественной войны 2-й степени. Посол СССР в ГДР вручил орден ее сыну Лео.
…Руководители двух разведывательных сетей не должны знать друг друга — это жесткое правило разведки. Но с началом войны, перед отъездом на родину, военный атташе во Франции генерал Суслопаров сообщил Трепперу о «Гарри», имеющем передатчик, шифр и позывные. Вскоре Центр радиограммой дал Трепперу координаты коллеги. Их первая встреча состоялась 21 июня 1941 года. Самолюбивый Треппер посчитал, что Гарри перешел в его подчинение, и познакомил его с некоторыми членами своей группы. Один из них впоследствии оказался предателем. Кроме этих двух резидентур во Франции, действовала сеть Вольдемара Озолса (Золя), которая также была на связи у Суслопарова. Естественно, что с отъездом генерала потеряла связи и она. Озолс также вошел в структуру Треппера.
Единой агентурной сети под названием «Красная капелла» не существовало — были самостоятельные резидентуры ГРУ и НКВД. «Красной капеллой» поначалу называлась немецкая зондеркоманда, которая занималась радиоперехватом в странах оккупированной Западной Европы. На жаргоне контрразведчиков радистов называли «музыкантами», «пианистами», их множество — «оркестром» или «капеллой». И только после войны название это перенесли на разведчиков. Интересное объяснение этимологии происхождения наименования «Красная капелла» дал мне патриарх советской военной разведки генерал армии Петр Ивашутин: «Заложил разведчик тайник — просит сыграть по радио или в определенном кафе, например, Шопена; пахнет провалом — Вагнера».
Леопольд Треппер, учившийся в Москве в Коммунистическом университете, был завербован советской военной разведкой и в 1937 году направлен в Бельгию, где создал резидентуру связи для работы в военное время. В апреле 1939 года к нему в помощь были посланы кадровые сотрудники ГРУ Анатолий Гуревич — «Кент» и Михаил Макаров — «Хемниц». Оба выступали под видом богатых уругвайцев, приехавших в Европу заводить деловые связи.
Операцию по выявлению и аресту «красных пианистов» вначале курировал Гейдрих, а после его гибели в мае 1942 года — Гиммлер. В мае 1940 года Бельгия была оккупирована немцами. В августе Треппер на машине советского посольства с документами на имя Жака Жильбера уезжает в Париж. Руководство резидентурой принял на себя оставшийся в Брюсселе Гуревич. Резидентура Треппера — «Отто» была громоздкой, в нее затесались подозрительные и ненадежные люди. Многие связи внутри организации были переплетены, оставляла желать лучшего конспирация. Центру было известно о перебоях в работе радиостанции «Отто», многие сообщения «Гарри» задерживались, иногда вовсе не передавались.
В декабре 1941 года немецкая группа пеленгации устроила облаву по установленным благодаря перехватам адресам, начались крупные провалы. В руках гестапо оказались зашифрованные телеграммы, передававшиеся через брюссельский передатчик. Это привело к страшным потерям. В Берлине были полностью разгромлены группы Ильзе Штебе («Альта», а также Арвида Харнака («Корсиканца») и Харро Шульце-Бойзена («Старшины»), передавших сведения о точных сроках начала войны и плане «Барбаросса», планах стратегического немецкого наступления в 1942 году — на Сталинград. Арестованные в Брюсселе и заговорившие на допросах члены группы Треппера дали сведения о связях с разведсетью в Голландии и Франции.
Немецкая радиоразведка засекла радиопередатчик, сообщавший, что Москва приказала «Кенту» осенью 1941 года побывать в Берлине и проверить три адреса, указанные в радиограмме. Гестаповцам эта роковая ошибка Москвы позволила узнать настоящие имена, клички и адреса по крайней мере трех агентов.
К концу ноября 1942 года разведсеть была почти полностью разгромлена, арестовали большинство источников, затем Гуревича и самого Треппера. Всего в руках гестапо оказалось более ста человек. Как после войны вспоминал Вальтер Шелленберг, «русская шпионская сеть «Роте капелле» охватывала как всю территорию, контролировавшуюся Германией, так и нейтральные страны. Со своими многочисленными передатчиками она простиралась от Норвегии до Пиренеев, от Атлантики до Одера, от Северного моря до Средиземного».
Гестапо решило провести через захваченные передатчики радиоигру с советскими спецслужбами. По утверждению Шелленберга, таких «двойных» передатчиков было 64. Несколько месяцев советское командование получало серьезную дезинформацию, что вносило неразбериху в действия военных. В июне 1943 года Трепперу удалось сообщить в Центр о том, что передатчики работают под контролем немцев. Центр откликнулся своей радиоигрой. В сентябре 1943 года Трепперу удалось бежать из-под стражи. До августа 1944 года он скрывался в Париже. Гуревич же, оставаясь в заключении у немцев, сумел завербовать одного из руководителей контрразведки Панвица, которого он вместе с архивом «Красной капеллы» привез в Москву. Однако оба были репрессированы, отбывали срок в советских лагерях.
В руки гестапо попали коды, были расшифрованы многие телеграммы, в том числе с некоторыми явками и адресами «Гарри». Существуют разные версии причин гибели «Красной капеллы», ни одна из которых не подтверждена полностью. И я не берусь дать однозначный ответ. Но… Досье немецкой контрразведки, которые не успели сжечь в замке Гамберг в Тауберштале, в 1945 году захватили союзники. Много лет над ними трудились западные специалисты, потом сверили свои заключения. Их вывод однозначен: причина ареста «Гарри» — предательство Треппера. Репатриированный в СССР в январе 1945 года, он в марте был арестован органами «Смерш», затем осужден. Освободившись в 1954 году, был реабилитирован и вскоре уехал в Польшу. Во всех публичных заявлениях, в своей книге «Большая игра» он отрицал предательство. И Треппер, и Радо всю вину сваливают на Гуревича. Однако единственное, что можно вменить в вину этому человеку, — его женитьбу без разрешения Центра. К тому же «добро» на радиоигру Гуревича военной разведке давал Генеральный штаб. Значит, ему доверяли. Сохранившиеся протоколы допросов Треппера в гестапо, с которыми знаком и автор этих строк, все же оставляют место сомнению в отношении предательства Треппера. Возможно, это одна из загадок, на которую ответ так и не будет найден.
Созданная специально для ликвидации «Красной капеллы» зондеркоманда Главного управления имперской безопасности и ее руководитель Гейнц Панвиц праздновали победу: в их руках было недостающее звено сети, одно из главных действующих лиц. Через Робинзона они намеревались выйти на резидентуру ГРУ Шандора Радо в Швейцарии, а затем достичь и главной цели — ведя через перевербованных источников радиоигру, доказать, что советский Генштаб ищет соглашения с Германией, и тем самым поссорить СССР с союзниками.
С первых минут после ареста «Гарри» утверждал: он только курьер и очень мало знает о людях, с которыми находился в контакте. Треппер после возвращения в Москву свидетельствовал: «“Гарри” рассказал много, но о таких знакомых, которые или мертвы, или в Лондоне». Вот выдержка из доклада английской контрразведки: «Робинзон, который был необычайно умным и разносторонне образованным человеком, мало дал немцам сведений во время его допросов… Ему удалось спасти большое число своих агентов…Многие остались неопознанными до настоящего времени».
«Гарри» пытали, чтобы узнать коды и «музыкальные программы», но состояние его здоровья было таким, что при физическом воздействии он мог умереть, и немцам пришлось отказаться от пыток — он был нужен живым. Чтобы повлиять на арестованного, зондеркоманда устроила очные ставки сначала с курьером между «Гарри» и «Отто», а весной 1943 года с Анной Мюллер. Она помогала разведчику переезжать из Франции в Швейцарию и была посредником между ним и чиновником из паспортного бюро в Базеле, который снабжал ее документами на вымышленные фамилии. Мюллер опознала Робинзона.