отив Аннети был ясен как белый день: стать поближе к таким же родовитым парням в целом, и Шину в частности. И как уже стало понятно, тот тоже предпочитал общаться с себе подобными, и крайне редко когда подпускал к своей важной персоне кого-то ниже по статусу. Так что, к сожалению, серьезных перемен в планах Аннети так и не наметилось, и я, устав беспокоиться о ней, просто оставила ее в покое и позволила жить, как хочется.
Мы же на лекциях профессора Калема наконец закончили с цветовыми потоками стихийной магии и перешли к высшей.
– Для начала предлагаю разобраться, каким образом у мага появляется высшая магия, – начал профессор Калем свое занятие. – Точнее, почему именно тот тип, а не иной. Оставим пока в стороне целительство и некромантию, к ним вернусь чуть позже. А пока… Представьте мага, желающего развить в себе высшую магию. Которая, как мы знаем, не дается с рождения и тем более не передается по наследству. То есть в одной большой семье, например, мать может иметь один вид высшей магии, отец – совершенно другой, дочь – третий, а у сына вовсе его не быть, потому что он не нуждается в ней или же имеет изначально слабый потенциал. И в той же семье: отец развил высшую магию к восемнадцати годам, мать – к сорока, дочка первые успехи стала делать в пятнадцать. А бывали случаи, когда ею овладевают только к старости. К чему я это говорю? Высшая магия – непредсказуема на первый взгляд. Но так ли это? Почему у одного вдруг появилась сенсорная магия? А у другого – магия сверхсилы? У третьего – трансформации? Случайность это или осознанное желание носителя? Так вот, дорогие мои, ни первое, ни второе… Высшая магия – отражение внутреннего мира носителя, его потаенных, а не осознанных желаний и стремлений, компенсация недостатков. А порой и комплексов, увы. Маг внутренне тревожен, все время живет с оглядкой на других, постоянно переживает, что о нем думают окружающие? Это вполне может преобразоваться в такой тип магии, как телепатия. Ощущение внутренней слабости, неуверенности – в ту же сверхсилу. И каждый случай уникальный, как и нюансы магии, даже схожей.
– А целительство? – спросил кто-то из ребят.
– А теперь о целительстве, – кивнул профессор и чуть улыбнулся. – И о некромантии. Думаю, вам уже не раз повторяли, насколько они связаны друг с другом. И что целитель на непродолжительное время может изменить свой поток на обратный ему, а именно на «некро», как и некромант в какой-то момент стать целителем. Да, это требует огромных затрат энергии и сил и почти всегда имеет серьезную отдачу в виде проблем со здоровьем. Но это отступление от темы, и вам об этом еще не раз будут рассказывать другие преподаватели. Сейчас же мы с вами говорим о возникновении типа высшей магии как таковой. Да, дар целительства и некромантии передается по крови – это неоспоримый факт. И в девяноста девяти случаях из ста этот дар сохранит «родовую» природу. Однако в том самом одном случае может произойти смена дара на противоположный. Думаю, никто не будет спорить, если я скажу, что у целителей сильно развиты такие черты характера, как сострадание, чувство справедливости, эмпатия. И вся их энергия направлена на созидание. Некроманты же более скрытны, в чем-то циничны, бесстрашны, у них разум преобладает над эмоциями и чувствами – идеальное сочетание для тех, кто работает с энергией мертвых. Так вот если в семье потомственных некромантов рождается ребенок с чертами характера, присущими больше целителю, то вполне может сработать тот самый один процент, когда родовой дар сменится на противоположный. Подобная смена дара произойдет и в обратной ситуации.
– А как в таком случае дар будет передаваться дальше по роду? – заинтересовалась я.
– А это уже будет зависеть от предрасположенности будущего наследника, – улыбнулся профессор. – Новый дар может и закрепиться у потомков, а может вернуться к изначальному.
Эта лекция меня отчего-то настолько впечатлила, что я сразу поделилась своими эмоциями с Вейтоном. Погода уже стояла теплая, все вокруг дышало весной, и грех было в такой день сидеть в четырех стенах, поэтому мы переместились к пруду, в нашу любимую беседку.
– Я попыталась проанализировать высшую магию своих знакомых, – рассуждала я, – и, пожалуй, многое сходится, хоть и не до конца понятно. Например, Джулиана. Магия оружия напрямую связана с ее стихией металла и вполне отражает ее характер. – Я поудобнее устроилась в объятиях Вейтона, который внимательно слушал меня. – Алекс… Чтение мыслей. Думаю, он настолько устал от контроля профессора Райт, и чтобы его хоть как-то избегать, ему нужно было научиться предугадывать ее дальнейшие поступки.
– Алекс вообще очень любопытный по своему характеру, – отозвался Вей. – А как ему эта способность помогает в общении с девушками…
– Хочешь сказать, он на свиданиях считывает их мысли?
– Только я тебе этого не говорил. Это секрет.
– Секрет так секрет. Я с его девушками не общаюсь, – усмехнулась я. – А Мэган? Ну, с Фелисой все понятно. Она девушка серьезная, умная, учится на магтеории, поэтому ее способность к созданию магических письмен и рун тоже кажется логичной… А Мэг? Почему трансформация?
– Возможно, потому что ей не нравится быть тем, кто она есть? – предположил Вейтон. – И она всеми силами пытается избежать того образа, который ей навязывают родители и общество.
– Все может быть, – согласилась я. – Ну а Шин и Мортон? Мне кажется, их высшая магия – это еще одна попытка выделиться, обратить на себя внимание. Ну и отомстить всем вокруг. Шин пытается унизить с помощью животных потребностей. А Мортон хочет изменить мир вокруг, подстроить его под себя, уменьшив чью-то значимость и увеличив свою. Несчастные, недолюбленные дети…
– Ты уже жалеешь их? – В голосе Вейтона послышалось удивление.
– Нет, – ответила, чуть подумав. – Проблемы детства не оправдывают их жестокости по отношению к окружающим и безвинным людям. А ты? – спросила я после некоторой паузы. – Откуда у тебя такая высшая магия? Принуждение…
Но ответа я не успела получить, как и заметить замешательства на лице Вейтона, поскольку в беседку ворвался взволнованный Алекс.
– Вей, тебя срочно вызывают к ректору, – сообщил он на одном дыхании. – Сию же минуту!
– К ректору? – Вейтон тут же разомкнул объятия, отпуская меня, и поднялся. – Что за срочность? – В его взгляде не было испуга, лишь недоумение.
– А мне почем знать? – Алекс пожал плечами. – Вот только… Кажется, у него в кабинете сейчас находится посыльный короля.
Вейтон окинул его продолжительным задумчивым взглядом, словно колебался, но все же покинул беседку. Я, находясь в полной растерянности, бросилась за ним. Алекс тоже не отставал, следуя позади.
Первое, что бросилось в глаза, – прямо у крыльца академии стояла карета с королевским гербом, а ворота были распахнуты настежь.
Следующая неожиданность в виде двух гвардейцев поджидала у кабинета ректора.
– Я Вейтон Тайлер, – сообщил им Вей, и они молча пропустили его за дверь.
Мы с Алексом под их изучающим тяжелым взглядом отступили.
– Что все это значит, Алекс? – посмотрела я взволнованно на парня. – Откуда здесь королевская стража и при чем тут Вейтон?
Он лишь растерянно покачал головой.
Дверь кабинета распахнулась через несколько минут. Первым показался бородатый мужчина во всем черном, за ним с бесстрастным лицом шел Вейтон.
– Вейтон, – кинулась я к нему, но он остановил меня взглядом.
– Все в порядке, – произнес с нажимом. – Волноваться нет причин. Я скоро вернусь.
– Вей… – прошептала я еще в большем замешательстве, но он меня уже не слышал, уходя прочь в сопровождении королевских гвардейцев.
Глава 37
– Святой Алвей, да что же происходит! – Я не находила себе места, сходя с ума от неизвестности.
Куда повезли Вейтона? Что от него нужно королевскому посланцу? Я попыталась спросить об этом у ректора, но он практически выставил меня за дверь, не удостоив ответом. Алекс почти насильно увел меня из ректората, уговорив подождать Вейтона у них дома.
– А вдруг он не вернется? – тревожилась я, как заведенная кружа по гостиной. – Вдруг… Вдруг они обвинят его в чем-то? Посадят за решетку? Или чего похуже?
– Не нагнетай, Лора! – Алекс сидел в кресле, нервно раскачивая ногой. – В чем его могут обвинить? В болезни короля?
– А что, если так? – Внутри все похолодело, и я обмерла. – Король болеет уже четвертый месяц. Ты же знаешь, какие слухи ходят – будто кто-то навел эту болезнь нарочно. Ведь пока ни один целитель не может сказать точно, что с ним!
– И при чем тут Вей? – вздохнул Алекс.
– Ничего с Вейтоном плохого не случится. – В гостиную зашла Джулиана. – Уверена, к вечеру он вернется.
– Ты знаешь, куда его забрали? – Я смотрела на нее во все глаза.
– Точно – нет, – ответила она хоть и спокойно, но во взгляде все же читалась озабоченность. – Но знаю, все будет в порядке.
– Но ты догадываешься куда, – предположила я. – И не удивлена этому, верно?
Джулиана отвела глаза, а мои подозрения только укрепились.
– Что ты знаешь, Джу? – уже настойчивей повторила я.
– Я думаю, тебе лучше дождаться Вейтона и спросить это у него, – ответила она приглушенно и вышла. Вернее, сбежала от дальнейших расспросов.
Да что же это такое!
Время тянулось медленно, я беспрестанно поглядывала на часы, считала минуты и даже секунды. Алекс пытался меня отвлечь разговорами, Мэган, заглянув в гостиную, предложила чаю, Шин, проходя мимо распахнутой двери, окинул меня недоуменным взглядом, но промолчал и отправился дальше. А Джулиана, спрятавшись в своей комнате, больше не показывалась, чем еще больше тревожила меня. В какой-то момент я не выдержала и вышла на улицу. Решила ждать Вейтона у ворот хоть до глубокой ночи.
Карета с королевским гербом показалась на дороге, когда на город уже стали опускаться сумерки. На этот раз во двор академии она не заезжала, притормозила у ворот, и из нее на ходу выскочил Вейтон. Живой и невредимый. От сердца сразу отлегло, а на глаза навернулись слезы облегчения.