735.
Сравнительно высоким было происхождение руководителей и ведущих деятелей СМИ. На 1971–1972 гг. по отцам они принадлежали к бизнесменам на 24 % (по дедам – 22 %), к менеджерам и чиновникам – 14 % (10 %), к профессионалам – 37 % (16 %), всего к «высшему среднему» классу они принадлежали на 75 % по отцам и на 49 % по дедам; к продавцам, клеркам и полупрофессионалам – на 8 % (5 % по дедам), к фермерам – на 20 % (43 %), к квалифицированным рабочим и мастерам – на 8 % (10 %), прочим рабочим – на 7 % (14 %)736. Из 127 ведущих вашингтонских журналистов только 10 % вышло из лиц физического труда, большинство остальных – из профессионалов.
Традиционно весьма видное место в американском истеблишменте занимали деятели индустрии развлечений, имевшие заметное влияние на общественное мнение (как замечал один из исследователей: «В Америке “система звезд” доведена до того, что какой-нибудь болтливый эстрадный лицедей, выступающий по радио и ТВ, приглашается на охоту вместе с ведущими руководителями промышленности, членами правительства и высшими военными деятелями»737). Среди звезд Голливуда до Второй мировой войны только только 5 % вышло из рабочих и 4 % из фермеров, но исследование 50-х гг. показало, что если актрисы все больше выходили из неквалифицированных рабочих и рабочих-иммигрантов, то актеры – из «среднего» класса и профессионалов738. Из 156 наиболее известных деятелей индустрии развлечений (актеры, антрепренеры и т. д.) 1950–1956 гг. (кому была посвящена хотя бы одна биографическая статья в 6 крупных журналах) 31,4 % происходили из профессионалов, 17,3 % из менеджеров, чиновников и собственников, 3,2 % из духовенства, 4,5 % из фермеров, 3,2 % из торговых работников, 13,5 % из мастеров, ремесленников и т. п., 7 % из рабочих-станочников, 4,5 % из работников сервиса, 1,9 % из рабочих ферм, 2,7 % из других рабочих, 3,8 % из прочих (7 % – неизвестно); если исключить прочих и незвестных, то из элитных групп происходили 58,3 %, но 30 % – из лиц физического труда739.
В Англии интеллектуалы традиционно считали себя «джентльменами», хотя лишь немногие происходили из поместного дворянства. Многие из них вышли из старых торговых семей еще XVIII в., из сельского духовенства или преуспевших ремесленников740.
Англиканские епископы, в отличие от высшего духовенства США, традиционно происходили из высших слоев общества или были тесно связаны с ними по брачным связям, кроме того, они часто заключали браки в своей среде. Представление об этом дают следующие цифры (%)741:
В Германии на 1968 г. 50 % деятелей науки и 29,6 % деятелей СМИ происходили из «высшего» класса. Представление о происхождении культурной и интеллектуальной элиты Германии в последующие годы дают два исследования, материалы которых содержатся в двух нижеследующих таблицах. Из них видно, что из элитных групп («высшего» и «высшего среднего» классов) происходило 54,3 % деятелей СМИ, 68,8 % издателей и 79,5 % руководителей науки.
Происхождение культурной элиты Германии на 1972 г. (%)742
Происхождение культурной и научной элиты Германии на 1981 г. (%)743
О происхождении французской культурной элиты (лица свободных профессий, включенные в национальные справочники) имеются следующие данные744:
В составе высшей интеллектуальной элиты Японии (100 человек) на 1920 г. 9% составляли выходцы из чиновников, 4 % – из бизнесменов, 12 % – из помещиков, 19 % – из самураев без определенных занятий, 36 % – из профессионалов, 7 % – из «белых воротничков», 9 % – из мелких предпринимателей, 3 % – из фермеров и 1 % из рабочих. По сословному статусу 4 % принадлежали к аристократии куге и даймё (в 1880-х гг. – 3 %), 46 % – к самураям (в 1880-х гг. – 67 %), 17 % – к сельскому населению (в 1880-х гг. – 10 %) и 33 % – к городскому (в 1880-х гг. – 20 %). На 1960 г. из чиновников происходило 10 %, из бизнесменов – 14 %, из помещиков – 9 %, из профессионалов – 33 %, из «белых воротничков» – 9 %, из мелких предпринимателей – 15 %, из фермеров – 9 %, из рабочих – 1 %745. Таким образом, в 1920 г. на массовые элитные группы приходилось 80 %, на низшие слои – 4 %, в 1960 г. – 66 % и 10 %. В других азиатских странах (например, в Иране к 70-м гг. 746) очень многие выдающиеся интеллектуалы происходили из элитных семей.
Состав научной элиты СССР (представленный членами Академии наук) по происхождению разительно отличался от политико-административной. Дореволюционный состав ее по происхождению более чем на 95 % состоял из представителей образованных слоев, причем свыше 68 % происходили из дворян, и еще в течение нескольких десятилетий после революции абсолютное большинство ученых принадлежали к «старой интеллигенции», окончательно вымершей только в 60-х гг. В дальнейшем же эта среда пополнялась преимущественно детьми советских «служащих», в первую очередь научных работников. Для нее была характерна и наибольшая степень потомственности: множество членов АН были не только детьми ученых, но и детьми и братьями членов АН (в последнем поколении среди тех, чье происхождение известно, их доля составляла 15 %). Поэтому доля выходцев из элитных групп оставалась более-менее постоянной и по годам рождения научной элиты выглядела так: до 1890 г. – 91,7 %, в 1890-х гг. – 81,4 %, в 1900-х гг. – 67,1 %, в 10-х гг. – 71,6 %, в 20-х гг. – 70,9 %, в 30-х – 88,9 % и в 40-х гг. – 71,5 %. Культурная элита (деятели культуры и искусства, имеющие звание «народных») по социальному происхождению напоминает академиков, только с несколько более низкой долей выходцев из образованного слоя. Изменения ее состава подчиняются той же закономерности, что для всех групп советской элиты. Среди ее членов, родившихся до 1890 г., доля выходцев из элитных групп составляла 76,8 %, в 1890-х гг. – 51,6 %, в 1900-х – 60,8 %, в 10-х гг. – 65,1 %, в 20-х гг. – 78,3 %, в 30-х гг. – 75,2 % и в 40-х гг. – 71,5 %. Степень потомственности в этой сфере всегда была очень велика, и среди выходцев из интеллигенции до половины и более составляют дети именно работников сферы искусства, в т. ч. даже дети «народных артистов»)747.
При всем разнообразии профессиональных групп, составлявших интеллектуальную и культурную элиту, представительство в них выходцев из массовых элитных групп в целом было подавляющим, обычно примерно в пределах 2/3. Среди деятелей СМИ они составляли в разных странах от 60 до 75 %, в научной элите – до 80 % (при доле выходцев из лиц физического труда 10–15 %), только в индустрии развлечений соотношение несколько иное: здесь выходцы из элитных групп также преобладают (50–60 %), но доля выходцев из низших социальных групп может достигать трети.
Наконец, можно привести и еще некоторые сведения, поскольку в ряде случаев встречаются сводные данные по всей высшей элите той или иной страны – или по доле какой-то одной группы в разных видах элиты, или по всей элите без разделения на виды. В частности, в США в 50-х гг. из профессионалов происходило 15 % экономической элиты, 24 % политической, 28 % высших гражданских чиновников, 32 % высших дипломатов, 38–45 % генералитета, 43 % ведущих журналистов и 50 % деятелей кино; из собственников и чиновников – соответственно 57 %, 35 %, 26 %, 36 %, 29 %, 24 % и 33 %. Таким образом, всего из элитных групп происходило 72 % экономической элиты, 59 % политической, 54 % административной, 68 % дипломатической, около 70 % военной, 67 % деятелей СМИ и 80 % деятелей кино. С другой стороны, из фермеров вышло 15 % экономической элиты, 32 % политической, 29 % высших гражданских чиновников, 6 % высших дипломатов, 10 % генералитета, 9 % ведущих журналистов и 4 % деятелей кино; из рабочих – 15 %, 5 %, 10 %, 3 %, 5 %, 11 % и 5 % соответственно, а всего из низших групп происходило 30 % экономической элиты, 37 % политической, 39 % административной, 9 % дипломатической, 5 % военной, 11 % деятелей СМИ и 5 % деятелей кино748.
Из около 2 тыс. представителей высшей германской элиты всех отраслей на 1981 г. из буржуазии происходило 19,7 %, из менеджеров – 33,4 %, служащих – 23,7 %, рабочих – 14 % (при происхождении всего населения 9 %, 4,1 %, служащих 12,7 %, мелкой буржуазии – 13,1 % и рабочих – 60,1 %749. Исследования состава высшей французской элиты (высшие чиновники, генералитет, политики, собственники, президенты и генеральные директора банков и кампаний, высшие кадры частных фирм и другие, фигурирующие в национальных справочниках), показали, что в 50—70-х гг. до 40 % и более ее происходили из самой высшей элиты, а всего более 80 % вышло из слоя, составляющего лишь 5–8 % населения страны (на 1954 г. все дети «средних слоев» составляли 22 %, «народных слоев» – 41 %, крестьян – 32 %, на 1974 г. – 26 %, 40 % и 26 % соответственно)750:
В Австралии в 70—80-х гг. треть всей элиты происходила из бизнесменов и менеджеров, около четверти из профессионалов (при этом 13–16 % принадлежали к элите) и 28 % из лиц физического труда или низших лиц умственного труда. При этом отцы бизнесменов, деятелей СМИ, деятелей Либеральной партии, церкви и правых организаций имели обычно более высокий статус (до четверти принадлежали к элите), отцы ученых и чиновников обычно были профессионалами, а профсоюзные лидеры, деятели левых организаций и Лейбористской партии имели более низкое происхождение751.
В составе высшей элиты Японии (400 человек) на 1920 г. 9 % составляли выходцы из чиновников, 19 % – из бизнесменов, 18 % – из помещиков, 19 % – из самураев без определенных занятий, 15 % – из профессионалов, 4 % – из «белых воротничков», 13 % – из мелких предпринимателей и 3 % – из фермеров. По сословному статусу 2 % принадлежали к аристократии куге и даймё, 41 % – к самураям, 25 % – к сельскому населению (в 1880-х гг. – 10 %) и 32 % – к городскому. В конце XIX в. (1880-е гг.) среди 384 членов высшей элиты эти категории составляли соответственно 3 %, 47 %, 15 % и 35 %. На 1960 г. (406 представителей высшей элиты) из чиновников происходило 11 %, из бизнесменов – 23 %, из помещиков – 9 %, из профессионалов – 14 %, из самураев – 1 %, из «белых воротничков» – 9 %, из мелких предпринимателей – 15 %, из фермеров – 17 %, из рабочих – 1 %