Предприятие Эрнеста Пауэлла располагалось в здании из красного кирпича с черной шиферной крышей. Впрочем, оно ничем не отличалось от домов слева и справа от него.
Один из рабочих согласился показать нам дорогу к Пауэллу, когда я пустила в ход свое женское обаяние. Как такой было отказать?
– Что теперь? – спросил Джейми, которому снова стало не по себе, и его можно было понять: ведь нам предстояло столкнуться с возможным убийцей Дэвида Брайтона.
Он шагнул ближе к констеблю, который тут же успокаивающе похлопал его по плечу, показывая, что бояться нечего.
– Войдем, и я задам ему пару не самых приятных вопросов, – решительно сказал констебль Миллер, но я тут же покачала головой.
– Ну уж нет! Вы здесь не как полицейский, помните? Сделаем по-моему
↫ Очень иронично, если учесть, что твой метод заключается в том, чтобы выдавать себя за полицейского. Чушь. Мой метод заключается в том, чтобы адекватно оценивать ситуацию и правильно на нее реагировать. Иногда это включает в себя импровизацию. А иногда нужно и за полицейского себя выдать, да, с этим не поспоришь.
, – заявила я, и в глазах Эвана Миллера мелькнула озорная искорка.Он наверняка намеревался поспорить со мной или даже съязвить, уже открыл было рот, но я погрозила ему пальцем.
– Говорить буду я. А вы лучше о Джейми позаботьтесь. И не встревайте, понятно? – одернула я, направилась к дому и толкнула ворота с табличкой «Выделка и отделка меха. Эрнест Пауэлл».
Мы зашагали к входу мимо суетящихся людей, грохочущих станков и темных мехов животных. Было трудно сказать, кому же принадлежали эти шкуры. Узкая лестница вела на второй этаж, где и располагался кабинет Пауэлла.
Уже в коридоре можно было почувствовать запах дыма от бесчисленных докуренных сигар, и некогда побеленные стены казались местами совсем желтыми.
Нужную дверь мы нашли быстро. Она была чуть приоткрыта, и из кабинета доносились сердитые голоса, так что я остановилась и прислушалась.
– Непостижимо! Вы должны были предотвратить это! – гремел высокий мужской голос, и я быстро переглянулась с Джейми и констеблем Миллером.
– Думаете, все так легко и просто? Я делаю все возможное, но заработная плата в Лондоне теперь выше, чем в Лейпциге. По-вашему, я должен был запретить магазинам выбирать сотрудничество с Германией? – не менее сердито откликнулся другой голос.
– Вы должны были приложить все усилия, чтобы они даже не рассматривали иные варианты!
– И издеваться над моими клиентами?
– Вы мой брокер, Коулберн! Не забывайтесь, пожалуйста, – голос стал еще более сердитым, более резким и отчаянным, так что у меня даже в груди защемило. Вдруг что-то упало на пол.
– Не желаю больше слушать, Пауэлл, – прорычал другой голос, и деревянный пол заскрипел под тяжелыми шагами. Дверь распахнулась, и из кабинета, надевая на голову цилиндр, вышел жилистый мужчина в сером зимнем полупальто. Нас он, казалось, даже не заметил и прошел мимо, не здороваясь.
– Ну замечательно. Вовремя же мы пришли, – иронично пробормотала я, повернувшись к двум мужчинам позади меня. – Ладно, давайте тогда я войду первой. Попробую с ним поговорить.
Констебль мрачно посмотрел на меня. Он был не согласен. Но Джейми одобрительно кивнул и придержал за руку Эвана Миллера, который только фыркнул.
– Доверьтесь мне. Я справлюсь, – сказала я, пытаясь успокоить констебля, расправила плечи и шагнула прямо к открытой двери.
Пауэлл сидел за огромным письменным столом, на котором лежали кассовые книги. Это был невысокий, крепко сбитый мужчина с узкими плечами и лысиной, которому на вид нельзя было дать больше сорока лет. Он подпер лицо руками, выглядя усталым и отчаявшимся. На полу валялось несколько листов бумаги, которые Пауэлл в порыве ярости разбросал по всему кабинету.
Когда я переступила порог, под моими ботинками скрипнула половица, и Пауэлл тут же зарычал, как загнанный в угол зверь.
– Да будь ты проклят, Коулберн! – рассерженно закричал он, чуть не опрокинув при этом стул. Однако тут же остановился, поняв свою ошибку, когда его взгляд встретился с моим.
– Добрый день, мистер Пауэлл, – вежливо поздоровалась я, не сводя с него серьезного взгляда, и он с интересом уставился на меня.
Я держала одну руку на талии, производя впечатление строгой и влиятельной женщины, и в этот момент была даже рада, что выбрала такое платье. На улице было видно, что ткань блестит и переливается и оттого кажется слишком благородной. Однако сейчас, в кабинете с пыльными полками, тлеющими масляными лампами и различными видами меха, это было очень даже уместно. Я выглядела деловой женщиной, солидной, достаточно состоятельной, но относящейся скорее к среднему классу, а не к высшему обществу.
– Доброе утро, мисс, – Пауэлл явно очень смутился, торопливо пригладил остатки волос и одернул серый жилет над своим раздутым животом. – Извините за мою грубость, я… Я принял вас за другого человека, – сказал он быстро. Судя по тому, как в тот момент звучал его голос, ему уже довелось пережить подобное унижение.
– О да, я так и подумала. Эти брокеры… У вас, должно быть, неприятности с вашим, – проговорила я, как будто точно знала, о чем говорю, и тем самым призналась, что «случайно» подслушала их спор.
Пауэлл тяжело вздохнул, будто это терзало его душу.
– Да… Можно и так сказать. Конкуренты из Лейпцига крадут наши заказы, время сейчас весьма и весьма непростое, так что… – тут он умолк. – Простите, вас, конечно, привело ко мне совсем не это. Чем я могу быть вам полезен, мисс…?
– Мисс Фантом, – назвалась я фальшивым именем и протянула ему руку, тем самым показывая, что я его коллега, деловой партнер, поэтому со мной можно обращаться как с равной.
Он немного помедлил, вытер влажную ладонь о брюки и лишь затем пожал мне руку, но при этом у меня возникло ощущение, что меня коснулся щупалец кальмара.
От кровожадного убийцы, конечно, ожидаешь совсем не такого рукопожатия, и я прекрасно понимала сэра Перси, который называл Пауэлла честным и порядочным человеком.
Тем не менее, я решила оставаться начеку и отпустила его руку. Он предложил мне стул, и я села, будто намереваясь задержаться подольше. Пауэлл же снова переместился за свой стол.
– Нелегко, конечно, поддерживать бизнес в таких обстоятельствах, очень нелегко, – сочувственно протянула я, чтобы он больше раскрепостился, а мне было бы проще нанести неожиданный удар.
– Да, верно, – устало подтвердил Пауэлл, вытирая со лба бисеринки пота. Он явно был очень напряжен и выглядел довольно жалким.
Если, конечно, эта нервозность не была вызвана тем фактом, что он убил человека и чувствует, что его вот-вот разоблачат.
Я перекинула ногу на ногу.
– Особенно, если вы вложили все свое состояние в изобретение друга, которого больше нет, – как бы невзначай заметила я.
Пауэлл судорожно сглотнул и хрипло кашлянул в свою руку. Его лысина мгновенно покраснела, как будто кто-то включил в ней электрическую лампочку, и я внимательно следила за каждым его жестом. Он выглядел виноватым, точно собака, которую хозяин поймал на воровстве с его стола, и теперь она поджимала хвост, предчувствуя, что последуют ругань и побои.
– Что вы сказали? – переспросил он, задыхаясь и, видно, решив, что ослышался. А я не сводила с него пристального взгляда.
– Я говорю о Дэвиде Брайтоне, – пояснила я, ожидая реакции Пауэлла, и очень удивилась, когда его глаза наполнились слезами. Неужели стал бы хладнокровный убийца так горько плакать перед посторонним человеком?
– Почему вы здесь? Что еще нужно от меня этому мошеннику? – Пауэлл заморгал быстрее, чтобы незаметно вытереть глаза. Значит, он все-таки старался держать себя в руках. Что ж, придется копнуть глубже.
– Он ведь когда-то был вашим другом, – напомнила я ему, наслаждаясь ролью всезнающей деловой женщины. Я не планировала, что все вот так будет, и, как и всегда, руководствовалась своей интуицией.
Пауэлл сжал кулаки и медленно поднялся из-за стола, словно собирался сбежать. Как же удобно, что за дверью ждал констебль, который остановит его, если возникнет такая необходимость.
– Да, когда-то мы дружили. А потом он взял билет на пароход, и все мои деньги вылетели в трубу, – сердито бросил он, старательно избегая моего взгляда и дрожа всем телом от… От негодования? Или от отчаяния? Я не могла этого понять, хотя и допускала, что он мог оказаться убийцей или лжецом. На его лице было столько эмоций, и я решила копнуть еще глубже, чтобы чуть прояснить ситуацию.
– Не представляю, каково вам было услышать от старого знакомого такие ужасные новости о Дэвиде Брайтоне. О том, что он вас обманул, – при этих словах я чуть подалась вперед. Сэр Перси говорил, что сам Пауэлл узнал о плане Дэвида от знакомого, что работал в порту.
– Что? – Пауэлл замер с открытым ртом.
Вот этого я не ожидала. Я была уверена, что он поймет, что я имею в виду, и только на всякий случай решила уточнить эту информацию. Неужели он сам же запутался в своей лжи?
– Ну, ваш знакомый, который рассказал вам, что Дэвид купил билет на пароход в Америку…
Теперь глаза его немного прояснились, и он рассеянно закивал.
– Ах, вы про Фреда? Да-да, это было… Это было просто ужасно, – я видела, что он изо всех сил старается сохранить самообладание, снова тяжело сглотнул и ослабил галстук. Теперь он точно никуда от меня не денется.
– Видите ли… Все зависит от этого изобретения. Оно было для меня всем. Я столько денег в это вложил, материалы предоставил, – бормотал он, не давая мне вставить ни слова.
– И это изобретение – электрогенератор, – уточнила я на всякий случай, чтобы выяснить, говорим ли мы об одном и том же.
Пауэлл отступил на шаг назад и прижался спиной к стене, широко раскрыв глаза.
– Да кто вы такая, черт побери? – воскликнул он, стараясь скрыть негодование в голосе. Но я не дрогнула от его криков. Было ясно, что он ужасно напуган. Он боялся меня. Боялся того, что мне известно.