– Как приятно видеть вас, – сказала она Елизавете.
Та в ответ улыбнулась и пожала кузине руку:
– Давно мы не виделись. Скажите мне, вам хорошо живется здесь?
– Здесь очень тихо, – ответил ей Джон. – Но мы с Морли проходим военную подготовку и занимаемся спортом. Сержант – хороший человек. Он сражался при Тьюксбери.
– Миледи Елизавета, говорят, вы здесь потому, что король опасается, как бы Генрих Тюдор не заграбастал вас в свои лапы? – Морли усмехнулся.
– Что-то вроде того, – ответила она, не желая распространяться на эту тему.
Беседа шла оживленно. Шериф-Хаттон в конце концов мог оказаться вполне сносным пристанищем. Елизавете нравилось общество кузенов. Если бы только здесь были ее сестры, она так скучала по ним. А разрешат ли ей написать матери?
Елизавета заметила, что юный Уорик совсем мало говорит. Глаза у него были пустые, и это ее встревожило. Зато он много смеялся, и его манеры вести себя за столом оставляли желать много лучшего. Маргарет неотрывно следила за ним и нарезала ему мясо. Раз или два она мягко упрекнула брата. Разница между ними была всего в два года, но Уорик выглядел совсем еще ребенком и делал все гораздо медленнее, чем сестра Елизаветы Анна, его ровесница. И все же он был милый, очаровательный мальчик, к тому же добряк – все время предлагал Елизавете угоститься сластями и то и дело интересовался, как у нее дела, чем очень расположил к себе. Она ощутила прилив нежности и желания взять его под крыло.
Ленивые августовские дни протекали в мареве жары. Елизавете позволяли вместе с Джоном и Морли охотиться с соколами в лесу, что ее радовало, хотя за ними всегда следовали двое вооруженных стражников. Днем она сидела в саду с Маргарет и Уориком, девушки вышивали, пока их брат играл в кегли или с обручем. Елизавете разрешили написать матери, хотя Уолтер Стейбл ознакомился с письмом перед отправкой. Вечером после ужина они все играли в карты или кости. Жизнь была в целом приятная, однако Елизавета постоянно держалась настороже и чутко прислушивалась к новостям, вечно ожидая услышать галоп влетающего в ворота гейтхауса всадника. Что происходит в мире? Совершил ли Генрих вторжение? Произошла ли битва? И кто явится за нею? Она без конца молилась, чтобы это был Генрих, который принесет ей корону.
На третьей неделе августа группа всадников в облаке пыли галопом въехала во двор. Елизавета и Маргарет, сидевшие в тени одной из башен, побросали пяльцы и встали, в тот же миг Уолтер Стейбл и сержант вышли из Сторожевой башни.
Вновь прибывшие натянули поводья, и двое главных спешились. На них не было никаких узнаваемых ливрей. Констебль поспешил к ним:
– Любезные господа, добро пожаловать. Чем я могу вам помочь?
– Сэр Роберт Уиллоуби и сэр Джон Хеллиуэлл к вашим услугам, – отрекомендовался один из мужчин. – Мы ищем принцессу Елизавету.
Принцессу? Сердце Елизаветы радостно подскочило. Имелась только одна причина, чтобы они осмелились назвать ее законным титулом.
– Я здесь, – спокойно отозвалась она, хотя внутри у нее все ликовало, и, держась как королева, она пересекла двор.
Увидев ее, гонцы опустились на колени:
– Ваша милость!
– Прошу вас, встаньте, добрые господа. – Елизавета улыбнулась и протянула руку для поцелуя.
– Мадам, мы прибыли из Лестера, – сказал Уиллоуби, а тем временем вокруг них собралась небольшая толпа служителей замка, все глядели на Елизавету с новым уважением. – Состоялась большая битва при Босворте. Король Ричард убит. Корону нашли на поле боя, лорд Стэнли доставил ее Ричмонду, тот возложил венец на голову и объявил себя королем Генрихом Седьмым.
Елизавета упала на колени. Настал момент, которого она ждала так долго. Господь проявил Свою волю. Правда восторжествовала. И ее мечты вот-вот превратятся в реальность. С сердцем, полным радости и благодарения, Елизавета молитвенно сложила руки и возвела глаза к небу.
– Значит, наконец Ты, Господи, обратил свой взор на кротких и не презрел их мольбы, – выдохнула она. – Теперь мы благодарим Тебя и восхваляем Твое славное имя.
Ричард мертв. Елизавета походя подумала и о нем, ведь когда-то он был дорог ей, и она будет молиться о его душе. Но Генрих – король Генрих Седьмой, как теперь полагалось называть его, – правил Англией. Это было настоящее чудо.
– Давайте войдем в дом, – сказала она, вставая. – Вы должны рассказать мне все.
Когда все уселись в холле и Уолтер торопливо вошел с вином, сэр Роберт принялся излагать недавние события:
– Неделю назад войско его милости с попутным ветром добралось до гавани Милфорд, рядом с Пемброком, и высадилось там. Когда милорд сошел на берег, мы увидели, что он пал на колени и воскликнул: «Суди меня, о Господь, и вступись за меня против недостойных!» Затем он поцеловал землю. Это был очень трогательный момент.
Рассказ продолжил сэр Джон:
– Призвав на помощь святого Георгия, он повел нас вперед под флагом с красным драконом, эмблемой уэльского принца Кадваладра. Везде, где бы мы ни проходили, провозглашалось, что он явился примирить враждующие дома Ланкастеров и Йорков.
– Его армия встретилась с войском Ричарда в Лестершире, недалеко от городка Маркет-Босворт, – перехватил инициативу сэр Роберт. – Битва продолжалась два часа и была жестокой. Его милость не принимал участия в сражении, но оставался под своим флагом в задних рядах, предоставив командование графу Оксфорду.
Взволнованная рассказом, Елизавета перебила Уиллоуби:
– А что с лордом Стэнли?
– Он и сэр Уильям были там со своими людьми. Мы слышали, что Ричард призвал его на помощь, но Стэнли отправил к нему гонца с сообщением, что болен. В день сражения они с сэром Уильямом расположились неподалеку и не сразу вступили в бой.
Без сомнения, они выжидали, на чьей стороне окажется перевес, прежде чем приниматься за дело.
Сэр Роберт наблюдал за Елизаветой.
– Я понимаю, о чем вы думаете, миледи: что они заботились только о себе. Но вам следует знать: утром в день сражения Ричард приказал Стэнли присоединиться к нему, если он хочет увидеть своего сына живым, и Стэнли ответил, что ему это не по душе и у него есть другие сыновья. Ричард пришел в ярость и приказал своим капитанам убить лорда Стрэнджа, но те отказались, и, так как близилась битва, ему оставалось только велеть им, чтобы они держали узника под бдительным надзором, пока он сам не разберется с ним после боя.
– Стэнли вел опасную игру, – заметила Елизавета, пожалев, что усомнилась в его преданности.
Сэр Джон осушил свой кубок.
– Битва была жаркой. Нам повезло, Роберту и мне, на нас ни одной царапины. Люди сражались как черти. Когда стало казаться, что Ричард проигрывает, мы опасались, как бы ему на помощь не пришел граф Нортумберленд, однако тот, хотя и находился поблизости со своими людьми, ничего не предпринял. А потом Ричард словно обезумел: вероятно поняв, что его покинули те, на кого он рассчитывал, он предпринял последний отчаянный бросок в сторону знамени с красным драконом, под которым стоял Ричмонд, убил знаменосца и уже готов был зарубить самого Ричмонда, но тут на него обрушился Стэнли со своими людьми, и это решило исход битвы. Небеса даровали победу Ричмонду.
– А что случилось с Ричардом? – спросила Елизавета.
– Позвольте мне сказать правду: к его чести, он вел себя как благородный воин и доблестно защищался до последнего вздоха, снова и снова выкрикивал, что его предали, и восклицал: «Измена! Измена! Измена!» – ответил ей сэр Роберт.
– Да, – поддержал его Хеллиуэлл. – Я тоже отдаю ему должное, хоть он и был тиран. Он пал, мужественно сражаясь, когда на него со всех сторон насели враги.
– Корона упала с его головы и закатилась под куст боярышника, – возобновил свой рассказ сэр Роберт. – Лорд Стэнли достал ее оттуда и возложил на голову Ричмонду, солдаты прокричали: «Боже, храни короля Генриха!» И, как вы можете представить себе, миледи, его милость исполнился безмерной радости. Все восхваляли его, будто он ангел, посланный Небом, чтобы избавить людей от возобладавшего над ними зла.
– Дети короля Эдуарда наконец отомщены, – тихо промолвил сэр Джон, и в тот момент Елизавета поняла, как сильно люди обозлены на Ричарда.
– И теперь нами будет править новая династия, – вторил ему сэр Роберт. – Чтобы отомстить за белую розу, расцвела красная роза. Миледи, мы ждем счастливого союза между прославленными домами Ланкастеров и Йорков.
Уолтер Стейбл и другие люди, столпившиеся в холле, подняли свои бокалы:
– За короля Генриха и королеву Елизавету!
Она встала и сделала реверанс, все радостно приветствовали ее. А сама Елизавета думала лишь о том, как гордилась бы мать, будь она сейчас здесь! Потом она вспомнила и обо всех тех, кто сложил голову на поле брани, чтобы привести ее к этому триумфу.
– Скажите мне, кто погиб при Босворте, – обратилась она к рыцарям.
– Герцог Норфолк, мадам, – ответил ей Хеллиуэлл, – сэр Роберт Брэкенбери, констебль Тауэра, сэр Ричард Ратклифф, ближайший советник Узурпатора, и еще тысяча человек, сражавшихся за Ричарда.
– Сколько погибших со стороны нового короля?
– По нашим подсчетам, около двухсот.
Елизавета перекрестилась:
– Прискорбно, что стольким людям пришлось отдать жизни, чтобы правда восторжествовала над силой. Я прикажу отслужить мессу об упокоении их душ. – Она сморгнула грозившие вот-вот пролиться слезы.
Сэр Роберт мягко обратился к ней:
– Мадам, пришло время смотреть в будущее. Его милость прислал нас, чтобы мы сопроводили вас и милорда Уорика в Лондон со всеми возможными удобствами и поспешностью. Там вы разместитесь вместе со своей матушкой королевой. А до тех пор вы находитесь под моей защитой, и вам будут служить и оказывать почести как будущей королеве Англии.
– Уорик поедет со мной? – спросила Елизавета.
Уиллоуби немного смутился:
– Нет, миледи. Сэр Джон повезет его отдельно. С вами будет леди Маргарет. Как только ваша милость подготовится к отъезду, мы сразу тронемся в путь, переночуем в Йорке, а потом двинемся по Большой северной дороге на юг.