Как бы ему ни хотелось сделать это, Томас Стеффорд начал колебаться.
— Я уже не принадлежу к королевскому двору…
Елизавета легко прикоснулась к его руке.
— Я понимаю, что мать оскорбляет тебя, и понимаю, как ты рискуешь… Но, если сможешь, все равно приходи ко мне. Я буду одна в аркаде после вечерней мессы. Я так тоскую по счастью, что мне будет трудно не видеть тебя совсем!
Стеффорд храбро и страстно поцеловал ее ладонь, но это было мимолетное прикосновение. Как бы в память о девушке, ради которой следовало жить! Но оно было недостаточным, чтобы удержать ее.
Прошло несколько дней, и Елизавета снова увидела его. Но атмосфера прежней встречи не повторилась. Коронационные фанфары и приветствия были закончены, и только низкий звон колоколов, призывавших к вечерне, соревновался со стуком молотков плотников, разбиравших трибуны после коронации.
— Трудно представить, какими пустыми выглядят улицы после всех торжеств, — Стеффорд стоял в тени аркады. Ему приходилось громко кричать, чтобы быть услышанным в этом шуме.
— После таких приготовлений… — мрачно проговорила Елизавета.
Она думала о том, какие планы вынашиваются за толстыми стенами прелестного замка Вейнард, и о том, какой настойчивой может быть ее властная бабка.
— Алое платье Анны Невилль выглядело просто восхитительно! — сказал Томас, пытаясь нарушить тягостное молчание.
— Ты видел моих братьев?
— Нет.
— Значит, не Ричард нес ее шлейф?
— Нет, Бесс. Его несла графиня Ричмонд, — Томас покачал головой.
— Она вдова Ланкастера!
— Теперь она жена лорда Стенли. У Стенли столько людей, что имеет смысл водить с ним дружбу! С его хитростью и спокойствием он стал человеком, который влияет на короля. Таким был могущественный лорд Уорвик, отец новой королевы!
— Я понимаю. Только в одном нельзя обвинить моего дядю: в том, что он глупец!
Стеффорд обратил внимание, что ее голос стал напоминать голос ее матери, — в нем все чаще слышались нотки горечи. Она сегодня была совершенно не похожа на ту девушку, чьи слезы он старался осушить. Здесь же, в аркаде.
Прекратились удары молотков, и только колокол нарушал тишину аббатства.
— Прекрасно, что ты смог прийти, но мне придется удалиться, иначе они начнут меня искать, — сказала она, оставаясь на месте. В руках у нее была Библия, она прижимала ее к себе, — эту книгу подарил ей отец.
И все же он понимал, что сильно рисковал, идя сюда, но мысли Елизаветы были далеко от него. Томас Стеффорд ждал ее вопроса. Он знал, что она его обязательно задаст.
— Ты уверен, что моего брата Ричарда там не было? Его там вообще не было?
— Нет, — мрачно ответил Томас. — Там был только один человек, носящий это имя, — король Ричард Третий и бледная Анна Невилль, королева.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Дорогой Том, что вы принесли нам? — хором спрашивали его молодые принцессы.
Они подбежали, чтобы приветствовать Тома, когда он наконец снова пришел к ним в Вестминстер.
— Даю три попытки на разгадку, — дразнил он их, пытаясь оградить от их рук корзину с подарками, которую слуга только что поставил на стол.
— Новое платье! — воскликнула модница Энн.
— Новые игрушки, — прошепелявила Кэтрин. Ее сокровища — куклы — остались во дворце.
— А что скажете вы, моя прекрасная леди? — спросил, улыбаясь, Стеффорд. Он смотрел на Елизавету поверх голов ее младших сестренок.
— Конечно, не помешало бы новое платье, — засмеялась Елизавета, чуть касаясь юбки своего единственного, уже поношенного черного бархатного платья. — Но самый милый сюрприз — это то, что мы снова видим тебя!
Посетитель покраснел, и Елизавета, сама удивленная своей неожиданной радостью, быстро повернулась к своей пятнадцатилетней сестре.
— Ну, Сесиль? Как ты считаешь, что принес нам Том в этой загадочной корзине?
— Еду! — ответила Сесиль. В ее глазах тоже светилось ожидание сюрприза, но ее мечты были скорее гастрономического направления.
Елизавета сделала жест, выражавший осуждение.
Томас Стеффорд был просто поражен. Богатая и интересная жизнь, которую обеспечивали родители была так привычна в их кругу, что и в голову не приходило, что сейчас его друзья могут нуждаться в столь обычных, земных вещах! Его это настолько поразило, что он оставил открытой свою корзинку, которую Кэтрин и Энн тут же начали инспектировать. Он подошел ближе и внимательно посмотрел на Елизавету. У нее всегда была прелестная стройная фигурка, но сейчас он, наконец, заметил, что она очень худенькая для девушки восемнадцати лет. При солнечном свете из открытого окна, у которого он стоял, он ясно увидел, как впали ее щеки. Он впервые заметил, что ее внешность становится похожей на колючую красоту матери.
— Это правда, что вы все голодаете? — потребовал он ответа. Томас был возмущен и не мог говорить спокойно.
— Нет, нет, конечно, нет! — весело ответила она. — Просто Сесиль, как ты знаешь, всегда обожала вкусно поесть! И я должна признаться, — тихо добавила она в ответ на его внимательный взгляд, — что маленькая Кэтрин давно не ела ничего вкусного и никаких сладостей. И еще мне бы хотелось, чтобы братья-монахи хоть иногда готовили что-то вкусное, чтобы у королевы появился аппетит. Хотя я понимаю, что мне неловко так говорить, — мы такая обуза для них!
— Но вы же можете послать своих слуг, чтобы купить все, что пожелает Ее Высочество. Или же ваши друзья могут принести хорошую курицу или какие-нибудь фрукты, не так ли?
— Так и было до последнего времени. Но сейчас все стало таким сложным! Я уверена, нам ничего не грозит в аббатстве, потому что мой дядя не тот человек, который будет нарушать неприкосновенность Святой Церкви. Но, как и предсказывал мой умница-брат, он поставил снаружи охрану, которая никого не впускает и никого не выпускает.
— Поставил охрану?! — воскликнул Стеффорд. — Но я ничего не слышал об этом!
— Это произошло вчера или позавчера!
— Пойдем, Том, я тебе покажу, — пригласила его сесть беря за руку и подводя к окну. — Посмотри это Джон Несфилд, вот этот сквайр с лошадиным лицом, он выкрикивает команды охране. Я уверена, он их ругает за то, что они разрешили тебе пройти!
— Как тебе это удалось? — спросила Елизавета. Она так рада была его видеть, что не задала этого вопроса сразу.
— Меня никто не остановил, и боюсь, что я даже не обратил внимания на солдат Несфилда, — признался сын герцога Букингемского. Ему стало стыдно за свою рассеянность. — Дело в том, что, как только графиня Ричмонд получила вашу записку, она попросила меня, чтобы я привел врача для осмотра кор… вашей матери. Видимо, она уговорила своего мужа, лорда Стенли, получить разрешение нового короля. Мне кажется, доктора Льюиса сразу же провели в комнату вашей матери.
— Графиня так добра, я умоляю тебя передать ей мою глубокую благодарность. Хотя она, может быть, симпатизирует Ланкастерам, но мне иногда кажется, что она одна из самых добрых женщин в королевстве.
— И она уважает знания. Ты бы слышала, как хвалят ее студенты Оксфорда и Кембриджа!
Сесиль присоединилась к младшим сестренкам и приняла участие в рассматривании подарков, которые он принес, чтобы развеселить детей. Стеффорд приказал, чтобы его слуга подал книгу стихов, которую он выбрал для Елизаветы, и теперь они читали его любимые стихи.
— Я тоскую по книгам, которые мне приносил отец, — с благодарностью сказала Елизавета. Она радостно рассматривала прелестные иллюстрации. — Эта книга поможет мне проводить время и отвлечься от страшной действительности.
— Тебе же можно покинуть аббатство. Король Ричард с радостью примет тебя при дворе. Ты это знаешь.
— Ты хочешь сказать, что мне придется подчиняться ему?
— Мне кажется, он будет добр к тебе.
— Наша мать считает, что нам лучше оставаться здесь, чтобы быть в безопасности. Но я бы поменяла безопасность на свободу.
— Потому что половина твоего сердца там, куда ты не можешь попасть, так?
— Да. Я бы предпочла быть служанкой в Тауэре, чтобы стелить постель для моих братьев!
Елизавета уже забыла о стихах и начала ходить по комнате.
— Том, о них нет никаких новостей?
— Мой отец, в своем сердце оставшийся верным всем вам, когда его приглашают на совещания Совета, всегда старается что-то узнать о них, — ответил Стеффорд и осторожно положил книгу. — Но никто не видел их при дворе!
— Они не играют с маленьким сыном Анны Невилль? И с ними не занимается его учитель?
— Нет, я об этом ничего не слышал.
— Они никогда не катаются на лошадях, когда светит солнце? Конечно, нет! О Том, как им, наверно, хочется поговорить с нами и как медленно для них тянется время!
— У меня есть новости, которые несколько утешат тебя! — сказал он, специально оставив лучшие новости на конец встречи. — Я придумал некое поручение, и мне пришлось на лодке спуститься вниз по реке, и когда мы проплывали мимо Тауэра, я видел, как они смотрели вниз с крепостной стены. Я был слишком далеко, и мы не могли поговорить, но кто-то из них помахал мне рукой.
— Как чудесно! Как ты добр, Том!
— Я делаю для вас не более, чем другие друзья. И могу заверить тебя, что многие порядочные люди Лондона так же переживают по поводу положения, в котором находятся твои братья. Они тоже часто проезжают на лодках мимо Тауэра. Некоторые из них клянутся, что видели мальчиков.
— Значит, они живы!
— Бесс, моя дорогая, ты не должна в этом сомневаться! — горячо заверил он. Он крепко обхватил ее за плечи, чтобы она стояла смирно и выслушала его. — Мы все, кто вырос во время гражданской войны прекрасно знаем, как опасно, когда страной правит слабый король. Любой человек с амбициями может отобрать у него трон. Чтобы предотвратить такое положение и лишнее кровопролитие, мой отец и лорд Стенли поддержали тех, кто предложил корону Глостеру. Но никто из них не поддержал бы его, если бы твой дядя не поклялся им, что принцам не будет причинено никакого вреда! Гов