Елизавета вздохнула. Она снова попыталась начать читать. Перед собой вместо лужайки Бэт видела бушующее море, большие корабли, плывущие навстречу друг другу. В воздухе вместо запаха цветов стоял запах гари. Палили пушки, поверженные корабли были объяты пламенем. Люди бежали по палубе и бросались в воду, отчаянно пытаясь спастись. Слышались крики и треск разламывающегося дерева…
— Ага, вот ты где спряталась! — Громкий голос отца неожиданно ворвался в сознание Бэт. Она подняла голову и увидела его прямо перед собой.
— Извините, отец, я не заметила, как вы подошли, — проговорила Елизавета, спешно сползая со скамейки, чтобы сделать реверанс.
— Мне сказали, что ты делаешь успехи. — Генрих взял у Бэт книгу и с интересом пролистал несколько страниц. — Тебя интересуют морские битвы?
Елизавета кивнула. Отец возвышался над ней, как огромная гора, но ей страшно не было. Она знала, что у него теперь постоянно болит нога из-за раны, полученной во время охоты. Бэт показала пальчиком на больное место:
— Как ваша нога?
Генрих взял Бэт под мышки, поднял в воздух и поставил на скамейку. Теперь они стали почти одного роста. Посмотрев ей прямо в глаза, король произнёс:
— Иногда болит. Рана никак не заживает. Но есть боль, которая гораздо сильнее, и она поселилась в моём сердце.
— А её можно вылечить? — Бэт хотелось погладить отца по голове, но она полагала, что так делать нельзя. По голове гладят детей, а не взрослых, тем более королей.
— Нет. Я сделал много плохого и неправильного, Бэтти. Ничего нельзя исправить, потому и болит сердце. — Он резко опустил Елизавету на землю и пошёл прочь. Высокая, крупная фигура отца ещё долго не исчезала из виду, мелькая между деревьями парка.
Неожиданно Бэт почувствовала, как и у неё заболело сердце. Ей захотелось догнать отца, сказать, как она его любит, и всё-таки погладить по голове. Пусть он король, не ребёнок и очень большой. Взрослых королей тоже нужно иногда кому-нибудь жалеть. Она вздохнула и побрела во дворец. Скоро должен был начаться урок музыки.
На скамейке осталась лежать книга о великих морских сражениях. На лужайке Анна играла с Эдуардом, который рос хилым и слабым мальчиком. Вот и сейчас он тихонько сидел в тени, отбрасываемой раскидистым дубом. Генрих ненадолго остановился возле сына и покинул дворец.
— Как дела у вашего высочества? — поинтересовался учитель музыки.
— Спасибо, хорошо, — ответила Бэт.
— Что нового вы узнали за те дни, что мы не виделись?
— Я узнала, как болит сердце, — серьёзно сказала девочка, — оказывается, оно у меня болело и раньше, а я думала, что болит душа. Мне просто никто не говорил раньше, что это сердце.
— По-моему, сердце и душа находятся в одном месте, — задумчиво произнёс музыкант.
— Может быть, вы и правы. — Бэт устроило такое объяснение, и она начала открывать ноты…
Нет, он не мог её найти. В какой-то момент Фредерико подумал, что ему вся предыдущая жизнь привиделась. В самом деле, он лишь скачет из страны в страну, или плывёт на корабле, или идёт пешком, закинув за плечи мешок. У него нет дома, нет семьи и друзей — только дорога, звёзды, небо и солнце, а чаще, к сожалению, дождь и ветер. Почему ему редко везло с погодой? Наверное, Господь редко благословлял его в путь. Потому что редко его миссия бывала благородна.
Вначале, когда он помогал первой жене Генриха, Фредерико искренне верил в чистоту помыслов тех людей, которые его отправляли туда-сюда с тайными посланиями. Позже он узнал, что далеко не всегда их целью была помощь Екатерине. Но Фредерико смирился, получая за свои услуги неплохие деньги, и перестал задумываться над тем, что везёт в очередной раз.
Теперь же он сидел в грязной, богом забытой таверне в одном из самых отвратительных кварталов Толедо. Де Вилар велел ему ждать некоего человека, который разузнал кое-какую информацию о Матильде. Фредерико не верил в удачу, просто потому что не верил уже вообще ни во что. Он понуро ковырял ложкой в миске, наполненной вонючей жижей, которую хозяин называл супом. В тёмно-коричневой похлёбке плавали пара бобов и жилистый кусок мяса.
— Эй, парень, не меня ли ты ждёшь? — Здоровый мужичина плюхнулся за стол к Фредерико. — Хозяин, принеси кувшин вина, — гаркнул он в сторону, — и хлеба!
— Вы от графа? — спросил равнодушно Фредерико. Он не сомневался, что посетитель пришёл на встречу именно с ним, — в таверне просто-напросто больше никого и не было.
Мужчина кивнул и отхлебнул вина, отправив в рот кусок хлеба.
— Мне поручили кое-чего узнать для тебя. Ты ведь ищешь женщину из Франции?
— Она не женщина из Франции, она — моя жена, — поправил Фредерико.
Не переставая жевать, мужчина хмыкнул и продолжил:
— Матильда в Испании.
— Где? — встрепенулся Фредерико. — Не может быть! Где она? В каком городе? Я искал её повсюду.
Собеседник спокойно выпил ещё вина. Потом посмотрел прямо ему в глаза:
— Она добралась до Испании, и кто-то ей сильно в этом помогал. Кто вывез твою жену обманом из Франции и кто привёз сюда, я выяснить не смог. Но этот незнакомец очень богат и знатен. На всём их пути из Франции в Испанию пахнет деньгами. — Мужчина повёл носом, словно надеясь учуять запах денег в таверне.
— И где же Матильда? — Фредерико готов был задушить здоровяка, если тот будет рассказывать всю историю так долго.
— Она не в Толедо, — процедил тот сквозь зубы и оглянулся. Впрочем, в пустой таверне их никто не слышал. — В Кадисе.
— Что она там делает?! — воскликнул Фредерико. — Я сейчас же еду за ней!
Мужчина привстал и хлопнул его по плечу:
— Погоди. Не торопись. Граф велел выяснить, кто её там держит. Мы узнаем и только тогда сможем действовать.
Из таверны Фредерико вышел, едва держась на ногах.
Но не от усталости у него подгибались колени, а от волнения, бессилия и злобы на самого себя. Он согласился остаться в Толедо в ожидании дальнейших указаний графа. А ведь по-хорошему надо бы мчаться в Кадис и разыскивать Матильду, несмотря ни на что и ни на кого.
Однако и в этот раз Фредерико подчинился обстоятельствам. Он побрёл к дому, вспоминая о том, как впервые познакомился с Матильдой. Тогда ему казалось, что он может всё, что судьба на его стороне и всё складывается как нельзя лучше. Его не смущало отсутствие денег, неопределённость сложившейся ситуации. Перед ним стояла красивая девушка, фрейлина французской королевы, а остальное не имело значения.
Вскоре граф отправил Фредерико в Англию с очередным заданием. Чьи интересы преследовал де Вилар, для него оставалось загадкой. Судя по тому, когда и куда посылали Фредерико, граф играл на стороне французов, пытавшихся поссорить Генриха и с испанцами, и с Римом. Письма испанец передавал некоему высокопоставленному лицу из окружения короля. Кто это был, Фредерико мог только догадываться — с ним встречался человек в маске и надвинутой на глаза шляпе.
В июле Генрих умудрился аннулировать очередной брак, отношения с Римом окончательно испортились, хотя, казалось бы, куда уж им быть хуже. Но принимаемые английским королём решения, которые он даже не пытался согласовывать с папой, продолжали вызывать гнев. Как догадывался Фредерико, граф развитием событий был вполне доволен. Единственное, что оставалось загадкой, так это кто будет следующей женой любвеобильного короля. За тем, видимо, и отправляли Фредерико в Англию — указать на выгодных для французов персон женского пола.
Конечно, мысли о Матильде не оставляли, но граф пообещал узнать всё, что возможно.
— Гийом, с которым ты встречался в таверне, знает своё дело, — заверил де Вилар. — Видишь, он сумел проследить весь путь Матильды от её дома до Кадиса. Что, кстати, оказалось не таким уж трудным делом. Многие запомнили богатого вельможу, с которым путешествовала красивая француженка.
— Но зачем, зачем она с ним поехала?! — опять задал мучивший его вопрос Фредерико.
— Тебе же уже объяснили её родственники: человек сказал, что он от тебя. Она поверила и поехала. Женщины часто ведут себя простодушно, — хмыкнул граф.
— Если он её обманул, то что он хочет? — недоумевал Фредерико. — Держат Матильду в Кадисе давно. От меня ничего не требуют и её не отпускают. Не пойму.
— Вот это и постарается разузнать Гийом, — терпеливо втолковывал де Вилар, — тебе там появляться рискованно. Этот человек может знать тебя в лицо. Он испугается и неизвестно, что предпримет.
Оставалось только согласиться с доводами графа. Привычным путём Фредерико отправился в Париж забрать письмо и затем — в Лондон. На этот раз Ла-Манш не штормило. Без всяких преград он добрался до конечной цели своего путешествия. В Лондоне только и говорили о разводе короля. Как понял Фредерико, Анна понравилась всем, кроме Генриха. А ведь жену искали ему долго: ни французские, ни испанская принцессы ни в какую не соглашались выходить замуж за короля, который рубит головы своим жёнам, аннулирует с ними браки или они просто-напросто мрут во время родов. Прямо скажем, картина складывалась ужасная. Не все в этом винили самого короля, многие перекладывали ответственность на проклятие, витавшее над родом Тюдоров.
— Говорят, — делился с Фредерико случайный знакомый, остановившийся на том же постоялом дворе, — их власть не может быть крепка, потому что получили они корону нечестным путём. Тюдоры — незаконные наследники престола, — шептал он на ухо Фредерико, оглядываясь по сторонам. — Господь не даёт Генриху сыновей, потому что не хочет, чтобы они продолжали править страной. Да ещё ведь наш король проклят папой. И не единожды. Ему хоть бы что: он под защитой дьявола. А вот жёны его умирают одна за другой. И дети тоже, — пьяный собеседник откинулся на стуле, довольный произнесённой речью.
— Но последняя жена осталась в живых, — заметил Фредерико.
— Она — немка. Говорят, их так просто не сживёшь со света. И потом, бывшая королева согласилась стать сестрой короля и особенно с ним не спорила. Так что ей достался дворец, деньги и положение при дворе. Впрочем, кто знает, что её ждёт дальше?