– Компот из ревеня, – объяснил он. – еще бывшая теща варила. Уфф! Сам я такое не пью, а выливать жалко.
– А шампанское будет? – спросил Тим.
– Я ж говорю – хулиган! – Сторож почему-то даже обрадовался. – да еще, видать, и хитрый. Как ты догадался?
– Просто сегодня весь день такой необычный, – проговорил Тимур. – Ледяной дождь… конец света…
– Погодите, скоро этот день закончится. И год закончится. И все плохое тоже закончится!
А дальше мы с удовольствием грызли колбасу и смотрели телевизор. Когда куранты пробили двенадцать, Сергей Иваныч встряхнул тяжелую зеленую бутылку, и пробка с оглушительным хлопком врезалась в потолок, да так, что соседи могли бы решить, что у нас опять стреляют. И вот пена фонтаном льется на пол, и все это безобразие выглядит очень весело. Празднично.
– С новым годом, с новым счастьем, – провозглашает наш Мороз Иваныч, и мы стучим стаканами, как взрослые. Ревеневый компот мне даже нравится. Да мне вообще уже все нравится.
– Эх, повезло вам в этот раз, парни, – говорит Иваныч. – Вот в следующем году опять женюсь, так уж к вам среди ночи на огонек больше не зайду! даже и не ждите!
– В следующем году мы опять что-нибудь придумаем, – отвечаю я.
Ну а что? Я и сейчас в этом уверен.
Светлана ВолковаКастинг на Снегурочку
Художник Ирина Догонина
Все началось, как обычно. С вселенской катастрофы.
Школу лихорадило в предновогодней суете, и что-нибудь обязательно было не так, как надо. То развешенные в актовом зале гирлянды переставали гореть, то плохо закрепленная в холле елка начинала клевать носом и крениться набок, как не выспавшаяся ученица на первом уроке. А то вдруг исчез костюм Снеговика, а потом появился в раздевалке, но грязный и без носа-морковки. Все куда-то бежали по коридорам, суетились, роняли листы со сценарием новогодней елки, спотыкались о свои и чужие ноги, орали, там где можно было сказать обычным голосом, и шептали, там где требовалось включить громкость на полную мощность.
Но довершением всего оказалась «вот так новость!». Елена Степановна, классный руководитель 5 «Б», вошла в класс с похоронным лицом и с нервным свистом выдохнула:
– Снегурочка заболела.
В классе были только мальчики, девочки в спешке дошивали Снеговика в физкультурной раздевалке.
После слов учительницы повисла такая тишина, что можно было услышать, как кто-то осторожно сглотнул.
– Ну и что мы будем делать?
Елена Степановна грузно опустилась на стул, и ее высокая седая прическа стиля «осиное гнездо» обмякала, как подсдутый шарик.
Все разом пожали плечами и покосились на Деда Мороза. Тот неуклюже встал, наступив на полу красной шубы, спустил жаркую ватную бороду под подбородок и с наслаждением почесался пятерней.
– Я, Ленстепанна, без Снегурки не могу. У меня ж текста ровно половина…
– Петя, да сними ты уже этот костюм! Испачкаешь раньше времени!
Петя легко выпорхнул из шубы и бороды и оказался невысоким мальчуганом с рыжей кудрявой шевелюрой и брызгами веснушек на всей физиономии.
– А давайте другую возьмем! Делов-то! – вступил его друг Серёга, одетый в костюм кого-то промежуточной стадии развития между пиратом Джеком Воробьем и Котом Базилио. – Слов у Снегурочки немного, там больше вертеться у елки надо и хоровод вести. Да любая сыграть может! Костюм-то есть!
Елена Степановна снова тяжело вздохнула, подержалась за сердце – но лишь для яркости эпизода – и кивнула.
– А что нам еще остается, раз Симонова с температурой лежит? Вот тебе, Новиков, – она кивнула «осиным гнездом» на Петю, – как ответственному Деду Морозу я и поручаю выбрать Снегурочку из одноклассниц. Ну, или кого-нибудь из параллельных классов подбери – девочек много. Не подведи, слышишь! И возьми распечатку роли.
Она сунула несколько листков Пете в руки и направилась к двери.
– Я побегу, проверю все остальное. Смотри, Новиков, праздник от тебя зависит. В два часа генеральный прогон. И всё.
«И всё» прозвучало как-то зловеще, и Петя невольно поежился и шмыгнул носом.
– Не дрейфь! – шепнул ему Серёга. – Есть тут одна идейка…
Новость о том, что Маша Симонова «слегла», облетела этажи школы мгновенно. Коридор заполнился счастливыми девочками из 5 «Б», к ним немного погодя присоединились «ашки» и «вэшки». Сама собой вдоль стены вылепилась пестрая девчоночья очередь, шевелящаяся, возбужденно галдящая и постоянно прирастающая все новыми и новыми пятиклассницами. Один конец очереди уходил за коридорный поворот, а начало ее упиралось в классную дверь, на которой мелом было жирно выведено:
Кастинг на Снегурочку!
Сам класс тоже преобразился: парты были сдвинуты к стенам, а за учительским столом в двух огромных дерматиновых креслах, притащенных из компьютерного класса, восседали Серёга и Петя. Вид у них был вальяжный и скучающий.
– Я… это… еще под Алсу могу спеть… – пискнула встрепанная девчушка и испуганно зыркнула на мальчишек.
– Не надо, достаточно, своообоодна, – нараспев протянул Петя и стрельнул глазами в сторону двери.
Девочка поняла, поспешно кивнула и боком, как крабик, попятилась к двери. Взявшись за дверную ручку, она умоляюще взглянула сначала на Петю, потом на Серёгу.
– Иди, иди, Куваева, в коридоре на подоконнике подожди. Мы сообщим, – махнул ей Серёга, отправляя в рот конфету из блестящей коробки.
– А когда?
– Ну, сама понимаешь, Куваева, конкуренция. Ты вот уже восьмая, а там девчонок, небось, еще полкоридора?
– Да там мелкие одни, из «А», и эти, которые…
– Иди, Куваева!
Куваева перетаптывалась, но не уходила.
– Мне же это… если выберете, костюм подшить надо успеть. Симонова толще меня, и вообще…
Петя с Серёгой не сговариваясь синхронно подались вперед, навалились животами на стол и гаркнули:
– Иди, Куваева!
Девочка испарилась.
– Ну что? – Серёга крутанулся на стуле и положил в рот очередную конфету.
– Да по мне, любая подойдет, – зевнул Петя. – у Снегурки роль малюсенькая, с птичкин нос. Я когда посохом махну, а елка не зажгется… не зажжется, все орать начнут, ее звать. Ну она с третьего ора появится, елка загорится, и зверье хоровод заведет. Тут что, можно вообще ничего не уметь, знай только, когда выйти и когда Белку за лапу взять. Идиотка и та справится. Заканчивать надо, Серый. Да и устал я.
Серёга аж подскочил.
– Ты ничегошеньки не понимаешь! Да для девчонок роль Снегурки самая крутая! Это как победить в конкурсе красоты, что ли. В звезды выбиться, пусть и ненадолго. Не роль, а мечта! Да они в лепешку расшибутся, чтобы заполучить ее!
– А нам-то что с этого?
– Ну, не знаю, как у тебя, а у меня чисто научный интерес! – не унимался Серёга. – Я, может, вырасту и продюсером в шоу-бизнес пойду. Надо ж на ком-то тренироваться! Да и девчонок заодно рассмотрим.
– Зачем это? – прыснул Петя.
– Мало ли. Пригодится. Девчонки – они… как рыбы в круглом аквариуме…
Серёга не успел додумать и выразить гениальную мысль.
– Можно? – робко заглянула в дверь белокурая головка.
– Валяй! – кивнул Петя.
Девочка втекла в дверную щель, прошествовала на середину класса, оттягивая носочек, как на уроке хореографии, и остановилась ровно в центре.
– Нуууу-ууу, – томно протянул Серёга, – чем удивлять будем?
Девочка почему-то хихикнула и вынула из-за спины прозрачный кулек с зефиром. Серёга покосился на коробку конфет на столе и несколько шоколадок на полке стеллажа. «И эта туда же!» – шепнул он Пете.
– Не удивила.
– Я могу станцевать полечку или народное что-нибудь. – девочка гордо задрала носик вверх.
Петя поморщился, но кивнул. Пока девочка, мурлыкая себе под нос мелодию, вытанцовывала на паркете, Петя наклонился к Серёгиному уху:
– Серый, как их выбирать, я никак не пойму. По красоте или по таланту? Они ж все, вроде, ничего.
– Не будь всеядным! – прошипел ему в ответ Серёга. – Надо лучшую выбрать. ЛУЧШУЮ, понимаешь?
Петя пожал плечами и не решился признаться другу, что не понял.
Девочка, между тем, заходила в танце на очередной вираж, сама себя подбадривая задорными «эх-ма!» и «гоп-ля-ля!». Ее золотистый локон пружинил на лбу, и она то и дело выпячивала ковшиком нижнюю губу и пыталась его сдуть.
– Достаточно! – махнул ей Петя. – Свободна.
Девочка и не думала останавливаться. Она продолжала выделывать коленца, больше походившие на мученические конвульсии, и с надеждой косилась на мальчишек.
– Иваненко, ты не слышишь? Хватит! – зашипел Серёга.
– А я еще не закончила! – отдувалась девочка, пытаясь сделать неуклюжий оборот на одной ножке.
Петя обхватил руками голову.
– Держись, Петюнь! – хлопнул его по плечу Серёга. – Надо всех посмотреть. Надо, и всё!
Тут девочка подпрыгнула и с визгом перешла на танец вприсядку.
– Слушай, Иваненко, нам глухие Снегурки даже за зефирную взятку не нужны. – Серёга привстал, чтобы из-за стола видеть хотя бы голову пляшущей.
Девочка, не нарушая ритма одного ей понятного танца, враскоряку заплясала в направлении двери.
– А сколько еще там народу осталось? Много? – удрученно спросил Петя.
– Много, люленьки-люли, – пропела девочка и исчезла за дверью.
– Кастинг – дело долгое! – хохотнул Серёга и подмигнул Пете.
В коридоре царила суматоха. Очередь змеилась, переливалась блестками, галдела, перетаптывалась в нагнетающемся волнении. Кто-то из девочек приплясывал, репетируя номер, кто-то, закатив глаза, повторял заученное наспех стихотворение.
– Репетируйте-репетируйте, а возьмет он меня, – уверенно ковыряя белой чешкой коридорный линолеум, сказала Даша.
– Кто это он? – переспросили сразу со всех сторон.
– Петька. Я ему нравлюсь. В прошлой четверти на уроках танца он всегда ко мне в пару вставал.