Афрам нёс факел с гномьим огнём. Как сказал Пудин, это было волшебное пламя, которое согревало друзей и сжигало врагов и никогда полностью не угасало.
Элла была занята тем, что вглядывалась в темноту, её воображение рисовало притаившихся в ней самых опасных существ. Казимир же, напротив, сосредоточился на поедании дорожных припасов, которые собрали для них гномы, и на язвительных замечаниях в адрес своих спутников.
Только что они шли по особенно мрачному туннелю, но Элла всё равно разглядела довольную улыбку на лице Казимира.
– Давай потише, – прошептала она ему. – Или ты хочешь разозлить гномов?
– Вот этого я бы вам не рекомендовал, – внезапно за их спинами произнёс Удин. – Мы с Пудином, правда, ребята очень добрые. Но Афрам шутить не любит. Вам стоит быть с ним поосторожнее.
– И не только с ним, – сказал Афрам, не оборачиваясь.
Удин тяжело вздохнул. Как и у его брата-близнеца Пудина, у него были вьющиеся волосы, кудрявая борода и добрые карие глаза. Из нескольких слов, которыми перебросились Афрам и братья, Элла сделала вывод, что Удин и Пудин были отличными бойцами, но при этом постоянно попадали в какие-то неприятности, которые частенько устраивали сами.
Совсем недавно они стащили королевскую корону – проступок, вину за который им теперь предстояло искупить в этом путешествии к дракону. Однако братья вовсе не были в ярости, как полагала Элла. Напротив, опасность их миссии привела их в хорошее настроение. Их радовали даже зловещие тени, которые ползли за группой и которых можно было отогнать только светом гномьего огня.
Элла оглянулась через плечо, ей показалось, что в темноте позади неё раздаётся чье-то шарканье. И она снова и снова задавалась вопросом, какие ещё опасные существа, кроме дракона, могут обитать в этой горе. Она постоянно вспоминала о том, что Казимир однажды сказал ей: «Иногда даже хорошо, что ты не можешь получить ответ на каждый свой вопрос».
– Твоя куртка и вправду получилась очень красивой, – сказал Пудин, который тоже подошёл к ним сзади и дотронулся до рукава Эллы.
Она улыбнулась. Королевский портной волшебным образом изменил её куртку по распоряжению короля Балора.
– Кроме этого лёгкого мерцания, я не вижу никакой разницы. Но она намного лучше держит тепло, чем раньше. Мне очень нравится моя обновлённая куртка.
– Если мы попадём в опасность, то она сможет тебя защитить, – объяснил Удин. – Гораздо лучше, чем любая броня. В её основе живёт магия гномов, как и в плаще нашего волосатого друга.
Казимир мрачно взглянул на него. На самом деле у него был небольшой плащ, который развевался позади него, как накидка супергероя.
– Если бы у меня была такая борода, как у тебя, то я бы не стал шутить про волосатость, – заметил Казимир.
– Осторожно! – прошипел Афрам впереди них. Он положил руку на свой меч и поднял факел.
И тут Элла заметила малюсеньких фей в нишах коридоров. Их тела светились огненно-красным, а волосы обрамляли головы как языки пламени. Своими угольно-чёрными глазами они смотрели на путешественников, но тут же прятались, как только замечали, что их увидели.
– Феи искр, – произнёс Афрам. – Будьте с ними осторожны. Некоторые из них весьма злые и заводят чужаков в глубь горы, откуда те уже не могут выбраться.
Элла бросила взгляд на ниши. Феи исчезли.
– Они такие же пугливые, как и феи верхнего мира, – заметила она.
– Необязательно заводить дружбу со всеми, – ответил Афрам. – А уж особенно в таком походе, как наш.
До сих пор он почти не произнёс ни слова. Твёрдым шагом он вёл группу вглубь горы, устремив пристальный взгляд в темноту. Каждый раз, когда приближалась зловещая тень, Афрам бесстрашно выходил ей навстречу и одним своим присутствием обращал её в бегство.
– Ты действительно хочешь убить дракона? – спросила его Элла. Этот вопрос занимал её с тех пор, как они отправились в путь.
– Дракон хранит магию горы, – ответил Афрам. – Если бы я убил его, я бы уничтожил и гору. Но когда мой клинок проткнёт сердце чудовища, оно превратится в камень, и он останется навеки заключенным в рудах, принадлежащих нашему народу. Мой дедушка погиб при попытке обратить его в камень. Если у меня получится, я завершу его работу.
Элла сглотнула. Несмотря на то, что рассказы о Горганторе навевали на неё ужас, то, что собирался сделать Афрам, казалось ей ещё более жестоким, чем смерть. Но Афрам, по-видимому, был полон решимости довести дело своего деда до конца.
При этом Элла задавалась вопросом, действительно ли только жажда мести загоняла его всё глубже в горы? Или скорее тот бесконечный, раздражающий спор, который Казимир постоянно вёл с Удином и Пудином, шагая по извилистым туннелям?
– Мне очень жаль, что тебе приходится присматривать за нами, – сказала Элла Афраму. – У тебя наверняка есть дела поважнее, чем сопровождать постоянно ворчащего кобольда и девочку из мира людей в логово дракона.
– Но ты же Говорящая с феями, – возразил он. – Отправиться вглубь этой горы, не имея надлежащей защиты, не так просто. Не знаю, решился бы я на вашем месте. Это весьма смелый поступок.
Только Элла собиралась обрадоваться похвале, как Афрам добавил:
– Или довольно глупый.
С самой высокомерной улыбкой на всём белом свете он ускорил шаг, оставив её позади.
У Эллы возникло ощущение, что он дал ей пощёчину. По сравнению с его словами смех фей был прямо-таки изысканно вежливым.
– Напыщенный болтун, – пробормотал Казимир, шагая рядом с ней.
Элла пожала плечами.
– В конце концов, он прав. Без них, этих трёх гномов, проблем у нас здесь внизу было бы гораздо больше.
Но Казимир подмигнул ей:
– В нас скрыто больше, чем кажется на первый взгляд. Помни об этом.
Элла улыбнулась. Ему всё время удавалось подбадривать её. И гора тоже отвлекла её от слов Афрама. Потому что чем дальше они шли, тем более увлекательным становился мир, в который они погружались. Они входили в пещеры, сверкающие, как тысяча звезд, видели мерцающие воды рек и светящиеся растения. Удин и Пудин остановились перед разноцветными сталактитами и сталагмитами, даже сам Афрам, казалось, был впечатлён.
– Раньше вся гора была подобным местом, – сказал военачальник гномов, когда они проходили мимо мерцающего голубым сиянием озера. – Местом, полным магии.
– Да, – согласился с ним Пудин. – В те времена, когда гномы и драконы вместе хранили магию горы. Но затем появилось холодное пламя Горгантора. И теперь всё замерзает во льдах, созданных им.
Действительно, гора всё больше превращалась в ледяную крепость. С потолка свисали сосульки, по стенам тянулись хрустальные ледяные цветы, и Элле всё чаще и чаще казалось, что не только господин Лилиенталь стал пленником дракона, но и сама гора. Её истинные силы были заморожены.
Они как раз вошли в пещеру, стены которой были покрыты толстым слоем льда, когда Афрам внезапно остановился. Его взгляд был устремлён на каменистый пол. По нему тянулись глубокие царапины. Они выглядели так, как будто их сделали огромными ножами или… Дрожь пробежала по телу Эллы. Или когтями. Когтями дракона.
Казимир с трудом проглотил последнюю крошку хлеба. Удин и Пудин забыли про свои улыбки.
Одного взгляда Афрама было достаточно, чтобы все поняли: дракон был здесь, возможно, он всё ещё очень близко. С этого момента им нужно быть более осторожными.
Они медленно двинулись вперёд, вглубь пещеры, которая стала такой широкой, что сбоку от них стены уже не виднелись в темноте.
Казимир устроился на плече Эллы, а она вздрагивала каждый раз, когда их компания проходила мимо очередного следа когтей. До сих пор её мысли и переживания за господина Лилиенталя были вытеснены на край сознания их собственным опасным приключением. Но теперь ей стало смертельно страшно за миниатюрного великана, раненого и совершенно одинокого в лапах этого жестокого дракона…
Казимир втянул носом воздух, когда их накрыл порыв ледяного ветра. Сначала Элла подумала, что это дыхание дракона. Но потом она увидела мерцание, пробивающееся сквозь тьму. Они пошли дальше и обнаружили, что то тут, то там на пустом камне вспыхивает пламя. Красное, ледяное пламя.
– Осторожнее! – рявкнул Афрам. – Этот огонь исходит из пасти Горгантора. Если вы попадёте в него, то превратитесь в ледяную статую.
Удин вздохнул:
– Или, говоря иначе, умрёте мучительной смертью.
Афрам взглянул на него, на что Удин с невинным видом пожал плечами.
– Может быть, это будет прекрасная смерть, – сказал Пудин, подыгрывая своему брату. – С чудесной музыкой, завораживающими красками и…
Казимир переводил взгляд с одного на другого.
– А вы не могли бы перестать говорить о смерти, пожалуйста! Это было бы очень мило с вашей стороны!
– Ты прав, – ответил Удин. – Вполне возможно, мы скоро с ней встретимся, так что зачем нам именно сейчас…
Ещё один порыв ледяного ветра заставил его замолчать. Они пошли дальше, и, словно в ответ на их решимость, ветер превратился в настоящий ураган. Всё кругом загрохотало. На мгновение Элла подумала, что это раскаты грома. Но потом она поняла, что то был голос дракона.
Афрам не колебался ни секунды. Он отдал приказ гномам встать спина к спине, прикрывая Эллу и Казимира. Они обнажили свои мечи.
– Что бы ни случилось, – приказал им Афрам, – вы должны оставаться позади нас!
– Но мы можем сражаться, – взвыл кобольд, пытаясь перекричать бурю.
Элла побледнела при мысли о том, чтобы сразиться с драконом. Но Казимир был прав. Не единожды они бок о бок сражались с силами противника, которые, казалось, намного превосходили их. И они всегда побеждали.
Но Афрам только рассмеялся.
– Конечно, можете. Но сражайся позади меня, воин Казимир.
Кобольд сжал зубы так крепко, что Элла услышала, как они заскрипели. Она почувствовала, будто раскалённые иголки коснулись её тела, когда он начал пробуждать свою магию, готовый броситься в бой.
Однако им не с чем и не с кем было сражаться. Во всяком случае, впереди не оказалось ничего, что можно было бы победить мечом. Ледяные заносы поднимались повсюду, как призраки, и рассыпались под ударами гномьих клинков. Их осколки были такими холодными, что обжигали кожу. Но настоящим противником был ураган… и голос внутри него.