имира, вместе они подняли головы. Путники лежали на поляне, а эльфы, хрустальный шар и даже магические оковы… исчезли.
– Что за… – начала Элла, но закончить предложение она не успела, потому что в кустах внезапно мелькнула тень. Девочка различила очертания оленя: он был необычайно большой, а глаза его были цвета золота. Элла ответила на его взгляд, и тут же её словно наполнили солнечные лучи. Олень склонил голову в поклоне. От него исходило золотистое сияние, которое заставило Эллу улыбнуться. Затем он исчез.
– Кто это был? – прошелестела она так тихо, что почти не расслышала собственных слов.
– Это был Оберон, – ответил Казимир, и она впервые услышала в его голосе благоговение. – Властелин леса.
5. Словно из морских глубин
Было так тихо, что Элла не слышала ничего, кроме собственного дыхания и негромкого потрескивания, когда Казимир, шедший впереди неё, запинался за сучок. Они ненадолго остановились: лишь для того, чтобы перекусить, но путники были всё ещё далеко от края леса. Всё из-за того, что эти «треклятые эльфы» уволокли их куда-то в самую глубь лесной чащи. Но где бы они ни оказались из-за «треклятых эльфов», Элла не могла не улыбаться, вспоминая оленя с золотистыми глазами. Существа отпустили их, и они встретили Оберона. Не так-то много волшебных существ, и вряд ли уж кто-то из людей мог похвастаться, что встречали его хоть раз в жизни – если то, что сказал Казимир, было правдой. И кроме того, она узнала о Казимире такое, о чём даже предположить не могла. Не из-за этого ли он вдруг стал таким молчаливым?
– А ты вовсе не считаешь людей такими противными, как рассказывал, правда ведь? – спросила Элла, когда он остановился на развилке дороги и стал испытующе оглядываться по сторонам.
– Не понимаю, с чего ты это взяла, – возразил он и быстро зашагал дальше.
Элла не отставала от него:
– Я слышала, что говорили эльфы. Похоже, ты уже не раз бывал в гостях у нас, у людей. Или ты хочешь сказать, что это была ложь?
Казимир замигал, будто размышляя, не стоит ли ему сказать, что эльфы соврали. Но потом кобольд вздохнул и ответил:
– Ну ладно, это правда. Я часто предпринимал небольшие экскурсии в ваш мир, поскольку… Ах, да что уж скрывать! В общем, я вовсе не считаю людей такими уж противными.
– Так значит нет? – спросила Элла. – Но мы же все, по твоему мнению, ужасно трусливые и глупые.
Казимир пожал плечами, а затем всё-таки признался:
– Возможно, не все. Иногда вы бываете по-настоящему восхитительны. Вы изобретаете наикрутейшие вещи: например, карандаши, которые можно легко переделать в плевательные трубки! Вы часами смотрите в четырёхугольные ящики, смеясь и плача при этом, – за это я считал вас сумасшедшими, пока сам не попробовал. С тех пор для меня нет ничего более расслабляющего, чем сидеть перед вашими окнами и смотреть вместе с вами фильмы. А ещё у вас есть шоколад. Всё это просто… – он замолк, подбирая слово, – чудесно-фантастическое!
Элла не смогла не улыбнуться его словам.
– Почему ты мне сразу не сказал?
– А когда я должен был это сделать? – спросил Казимир в ответ. – До того, как ты набросилась на меня с зонтиком или после? Кроме того, ты бы вряд ли меня поняла в тот момент – так сильно ты хотела от меня избавиться.
– Ты ошибаешься, – тихо возразила Элла. – Хотя я вовсе не считаю людей особенно восхитительными, но я понимаю, почему тебе нравится навещать наш мир. Ты этого не знаешь, но… для меня так же обстоит дело с волшебным миром. Я часами могу сидеть и наблюдать за господином Лилиенталем, маленьким человечком, живущим на нашей яблоне. Он постоянно испытывает самые странные в своём роде летательные аппараты.
Казимир подмигнул ей:
– Только будь осторожна. В противном случае тебя может увидеть кто-нибудь из гандбольной компашки.
Элла вздохнула.
– Можешь мне поверить – это совсем не весело, когда в школе тебя постоянно высмеивают и считают чокнутой. Но я всё равно давно мечтала познакомиться с кем-нибудь из волшебных существ и заговорить с ним. Однако этого никогда не происходило… – Девочка с сомнением замолчала. – В конце концов я, наверное, просто сдалась.
Казимир некоторое время смотрел на неё молча, затем покачал головой:
– Ты явно не тот человек, который так просто сдаётся. Я это точно понял, когда ты попала своим зонтом по моему дому. Если бы ты сдалась, твоего дара свободного виденья давно бы уже не было. Это подарок, настоящий талант, пусть ты этого пока и не осознаёшь. Но если ты не будешь работать над ним, он исчезнет.
Элла наблюдала, как солнечные лучи, пробиваясь сквозь кроны деревьев, заставляют светиться мех Казимира. Его слова заставили её задуматься. Она представила папино печальное выражение лица, которое появлялось всякий раз, когда он говорил о волшебном мире: том, который он когда-то мог видеть, но, став взрослым, потерял эту возможность. Интересно, а раньше, когда он ещё мог видеть мир, полный чудес, так же, как и она, проклинал свой дар? Внезапно Казимир захихикал.
– Что случилось? – поинтересовалась Элла.
– В чём я точно уверен, – сказал он, – так это в том, что первый разговор с существом волшебного мира ты представляла себе совсем по-иному! По крайней мере, без торшера между вами.
Элла тут же вспомнила выглядывающий из-за лампы маленький пушистый животик кобольда и тоже рассмеялась, а Казимир, покачав головой, продолжил:
– У меня чуть сердце не остановилось, когда внезапно зажёгся свет! Ты ещё и уставилась на меня – правда, я был уверен, что ты не можешь меня видеть.
Элла на это повела плечами.
– А я была уверена, что ты меня на дух не переносишь.
– Так и должно было быть, – ответил Казимир, вздохнув. – У нас, вересковых кобольдов, не принято общаться с людьми или хотеть с ними общаться. Раньше всё было по-другому. Не было никакой завесы, разделявшей нас. Люди и волшебные существа знали друг о друге. Они вместе учились, как делать мир лучше. Иногда люди и волшебные существа даже сообща творили магию… тогда они знали, что на этом свете возможно всё. В моём народе до сих пор поют песни о знаменитых огнях святого Эльма[7]. Но те времена уже прошли: ты же слышала, что сказали эльфы. Но мне всё же трудно с этим смириться. Наверное, поэтому я и стал белой вороной в своём клане.
– О, это мне хорошо знакомо, – ответила Элла. – С семьёй у меня хорошие отношения, но вот с одноклассниками… Ну ты сам их видел.
Казимир кивнул:
– Кстати, Фридерика Ужасная вполне соответствует своему имени[8]. – Он немного помолчал, а потом добавил: – А мы оба с тобой не совсем нормальные. Думаю, поэтому можно с полным правом утверждать, что мы искали и нашли друг друга. По крайней мере, я спасаю далеко не каждого человека, попавшего в лапы кровожадных болотных кобольдов.
Элла вспомнила, как совсем крошечная лежала у ног чёрного всадника, и содрогнулась.
– Ты действительно меткий стрелок! Херберт так громко взвыл, когда ты попал в него.
Казимир довольно расправил плечи:
– А ты тоже молодец! Я бы очень хотел посмотреть на лицо Дариона, когда ты подбежала к нему. Жаль, что я был очень занят, считая последние секунды до своего отправления в эту смертельную ледяную пустыню.
– Мы оба спасли друг друга, – поправила его Элла. – Как думаешь, мы стали братом и сестрой после такого?
Ухмыльнувшись, кобольд вновь стал серьёзным и тихо, почти неслышно, произнёс:
– Возможно, мы стали друзьями.
Элла почувствовала торжественность момента. На мгновение она увидела их со стороны: смотревшие друг на друга девочка и существо – Ненормальная и Кобольд, не такой, как все. Они нашли друг друга. Элла ответила на улыбку Казимира. Девочка знала, что в этот момент он думает то же самое, что и она: в мире есть вещи и похуже, чем быть не совсем нормальным.
– Тише!
Неожиданно Казимир приложил палец к губам и указал вперёд. На некотором расстоянии от них по перелеску тянулась полоска тумана. У Эллы перехватило дыхание. Как же раньше она могла так спокойно наблюдать за подобными клубами?
Теперь-то, зная, что может скрываться в них, она покрепче прижала к себе цветочный горшок.
Казимир вздрогнул. Он начал туда-сюда водить носом, а выражение его лица омрачилось.
– Болотные кобольды, – подтвердил он опасения Эллы. – Нам надо спешить.
Как можно тише они побежали через лес, подальше от тумана. Девочка могла себе только представить, насколько был зол чёрный всадник. Он наверняка сделает всё что угодно, лишь бы найти их. Она даже думать не хотела, чем может закончиться их новая встреча. Одного воспоминания о его жестоких глазах было достаточно для того, чтобы по коже пробежал мороз.
Тем большее облегчение почувствовала Элла, когда через некоторое время расстояние от них до полос тумана увеличилось. В конце концов дымка, тянувшаяся справа от них, совершенно скрылась из глаз. Элла собралась было обратить внимание Казимира на озеро, которое, подобно огромному, чёрному, сверкающему камню, проглядывало перед ними через листву деревьев, как вдруг услышала голоса.
Сейчас была уже очередь Эллы пугаться и пребывать в замешательстве. По дороге им постоянно встречались люди, гулявшие по лесным тропинкам. В такие моменты Элла и Казимир старались незаметно свернуть с их пути, чтобы не привлекать внимания. Но голоса, которые девочка услышала в лесу, были ей очень хорошо знакомы. Это была Фридерика и её подруги, которые, судя по всему, тренировались совсем неподалёку.
Казимир остановился, облизнул палец и поднял его вверх.
– Болотные кобольды обходят озеро справа, – прошептал он. – Они всё ещё довольно близко и могут почуять нас, если мы пойдём в их сторону.
Элла обречённо вздохнула:
– А слева от озера тренируется Фридерика со своей гандбольной компашкой. Их и отсюда видно.
Действительно, за деревьями мелькал неоново-зелёный свитер Фридерики, а рядом было много мальчиков и девочек. Как хорошо организованная команда, они по свистку тренера бегали по поляне и бросали друг другу мячи.