Выделенная мне комната оказалась небольшой, но чистой и светлой. Полутораспальная кровать у стены, заправленная бело-серым постельным бельем и заваленная квадратными и прямоугольными подушками. В изножье кровати даже лежал сложенный вдвое плед. Рядом – тумбочка с тканой лампой на трех деревянных ножках. У левой стены разместился рабочий стол со стулом. Возле входной двери я нашла узкий встроенный шкаф для одежды.
Уютно…
Я так и стояла у самого входа, пока мой взгляд не уперся в противоположную стену. Наконец до меня дошло, почему в комнате такое приятное и естественное освещение.
Тут есть окно. Без решеток, чистое и широкое, обрамленное белой рамой, оно начиналось от потолка и тянулось до темного паркета.
Я не сдержалась. Шагнув в кедах на коричневый ворсистый ковер, я подошла ближе и коснулась холодного стекла. Выдохнула.
Середина дня. Солнце светило ярко, но пейзаж за окном был скудным. Пустым. Бескрайняя равнина простиралась впереди, покрытая лишь травянистой растительностью. Ни деревьев, ни построек. Ничего. Словно цивилизация обошла стороной этот участок сплошной нетронутой земли.
Насколько я понимала, моя комната находилась на третьем или четвертом этаже. Кабинет Хитори, тренировочный зал, темница – все это располагалось под землей, судя по отсутствию окон.
В этой комнате была еще одна дверь, ведущая в ванную комнату. Внутри – ничего особенного: белый кафель, душевая кабинка, раковина, унитаз и зеркало в пол.
Мне невероятно хотелось смыть с себя события последних нескольких часов, и я стянула грязную одежду. Лишь тогда я осознала, что моя школьная форма пропитана кровью и разорвана пулями. Я тут же кинула одежду в угол комнаты, игнорируя желание сейчас же сжечь ее.
Включив горячую воду в душе, я хотела уже забраться внутрь, но остановилась напротив зеркала. Знала, что не стоит этого делать, но не смогла сдержаться. И выглядела я гораздо хуже, чем предполагала. Смерть оставила на мне свои следы.
Бледная, как иссохший вампир, с темными кругами под глазами и осунувшимся лицом. Казалось, будто я похудела килограммов на шесть. Мои волнистые волосы выглядели угольно-черными на фоне такой бледности. Темно-серые раскосые глаза, точно такого же разреза, как у мамы, были непривычно большими. К щекам и шее прилипло что-то черное. Или, скорее, бордовое. Я приблизилась к зеркалу.
Кровь.
Я прыгнула в душевую кабинку, встав под струи воды. Вода под ногами мигом окрасилась алым. Я закрыла глаза, подставив лицо под горячие капли, провела руками по волосам и с силой схватилась за голову. Больше так не могу. Мой мозг… разум и сознание… я не могу справиться со всем этим. И не хочу справляться. Это слишком… нереально.
В меня стреляли. Меня убили. Однако я до сих пор жива. Мне показали видео с монстрами. Фантомами. А затем я увидела, какой чудовищной физической силой наделены простые парни.
На любой мой вопрос находился ответ.
Война между тварями и людьми с невероятными способностями… Это и вправду разворачивается на моих глазах? В реальном мире? В нашем мире.
Я подняла руку и сжала ее в кулак. Замахнулась и со всей силы ударила по кафелю перед собой.
– Черт!
Боль тут же прожгла костяшки пальцев.
– Идиотка! – Я прижала ладонь к груди, фокусируясь на своем дыхании.
Но боль что-то спровоцировала. И в голове вспыхнуло старое воспоминание, о существовании которого я уже позабыла. Мысли заполонили картинки и голоса, заставившие меня упасть на колени.
– Элли! – Мама ворвалась в комнату, хватая меня за руки и отдергивая от стены. – Что ты делаешь, Элли?!
– Я… – я задыхалась, произнося слова, – не знаю… я…
– О звёзды, Элли, – мама взяла мои руки в свои, в ужасе наблюдая, как кровь стекает по костяшкам и пальцам, окропляя ковер, – что случилось?
Папа появился в двери нашей с Акселем комнаты. Его глаза метнулись к стене, по которой я била снова и снова, пока меня не услышали родители.
– Элли? – спросил он шепотом.
Но мама уже кинулась к нему, гневные искры вспыхивали в ее обычно спокойных глазах.
– Ты позволил им забрать его – и теперь посмотри, что происходит с нашей дочерью, – практически прошипела она, сжимая руки в кулаки. – Они придут и за ней, Ноян. Как ты этого не понимаешь? Они убьют ее.
Папа долго смотрел на нее, сожаление боролось с решимостью на его напряженном лице.
– Я знаю, Айя, – лишь ответил он. – Но она будет готова.
Моя мама отшатнулась от него, покачала головой, говоря что-то на японском. Затем развернулась и опустилась рядом со мной. Я прижимала израненные руки к груди, пытаясь справиться с собственным дыханием.
– Дыши, Элли, – проговорил отец, также опускаясь рядом. – Помнишь, чему я тебя научил несколько дней назад?
– Я… не могу, – вырвалось у меня сквозь короткий выдох. – Акселя нет, и я так разозлилась, что… что я не знала, что с этим делать…
– Ты поэтому ударила стену? – тихо спросила мама, обхватывая мои руки своими и прижимая смоченное полотенце к ранам. – Почему ты это сделала, Элли?
– Я… я не знаю, как по-другому, – ответила я честно, чувствуя, как в груди становится все тяжелее и тяжелее. Лицо умершего брата возникало перед глазами.
– Элли, мне нужно, чтобы ты сосредоточилась, – сказал папа.
– Нет, – мама не дала отцу договорить. – Нет. Не сегодня. Оставь свои тренировки на завтра.
Через секунду в моих ушах появились наушники. Заиграла знакомая музыка, и в груди стало легче. Я закрыла глаза, падая в объятия мамы. Мелодия успокаивала, и я расслабилась, пока мама легко постукивала меня по спине ладонью.
Я моргнула, возвращаясь в реальность. Холодные струи воды стекали по лицу, попадая в глаза, и я подняла голову, рассматривая кафель перед собой. Ни трещины. Ни царапины. Во мне нет никаких задатков бойца.
Отец тренировал меня с самого детства, и слабой я себя не считала. Но… то, что вытворяли те парни в зале. Нет. Это другой уровень. Не мой. И то, что Каллум проделывал в той комнате с симулятором монстра…
Каллум. Мысли ухватились за него в поиске спасения от внезапных воспоминаний. Но стоило только представить зеленоглазого бойца, как мне становилось хуже.
В голове возникло знакомое с детства лицо. Такие же глаза. Такие же густые волосы, которые под лучами солнца окрашивались в притягательный цвет растаявшего шоколада.
Каллум.
Я думала, что он умер. Я думала, что он исчез из моей жизни навсегда.
Однако он тут. В штабе. Он жив. И не узнаёт меня.
– К черту… – прошептала я.
Я вылезла из душа, потянулась за полотенцем и, обернувшись, замерла в немом шоке. На моей спине виднелись три свежих следа. На пояснице, лопатке и левом боку. Три розоватых рваных шрама округлой формы. Я провела по одному из них пальцами, и кожа покрылась мурашками, внезапно став чувствительной в этих местах.
Шрамы от выстрелов. Как же они успели затянуться без швов? И так быстро? Выглядели так, словно им пара месяцев, а не несколько часов.
Жуть. Я поспешила отвернуться от зеркала и выйти из ванной.
Вернувшись в спальню, заглянула в шкаф. Не знаю, что я надеялась там найти, но хотелось бы что-то некровавое.
– Сплошная жуть, – выдохнула я.
В шкафу действительно нашлась одежда. Самая разная, но обыкновенная. Несколько пар джинсов и шорт, повседневные футболки и свитера. Но больше всего было спортивной одежды. И все вещи – моего размера. Даже нижнее белье.
– Если они взяли с меня мерки, пока я лежала в отключке… – Я сжала разбитую руку в кулак. – Честное слово, могли хотя бы смыть с меня кровь или переодеть.
Я вытянула первую попавшуюся футболку и хлопковые спортивные штаны. Стоило мне только одеться и завязать шнурки на кедах, как послышался стук в дверь.
Я подошла ко входу, напрягшись и слегка пригнувшись.
– Это я! – отозвался знакомый голос. – Твой самый лучший экскурсовод!
Выдохнув, я осторожно открыла дверь.
Эйприл выглядел все так же. Потный, будто примчался сразу после тренировки, в спортивной одежде, прилипшей к телу, и с пучком кудрявых волос на макушке. С тем же наушником в левом ухе и с фиолетовым синяком под правой бровью.
Парень лучезарно улыбнулся, увидев меня:
– Как поживаешь? Успела обустроиться в комнате?
Он придвинулся и попытался заглянуть внутрь:
– Ты кого-то от меня прячешь?
– Чего? – Я нахмурилась и прикрыла дверь так, чтобы в щелке виднелись только мои глаза. – Мне есть кого прятать?
Эйприл улыбнулся, сделав шаг назад:
– Только что начался обед в кафетерии, я подумал, что ты, скорее всего, еще ничего не ела.
При мыслях о еде мой живот невольно булькнул. Эйприл расплылся в ухмылке. К моим щекам прилила кровь, и я попыталась захлопнуть дверь, но он выставил ногу, помешав мне.
– Пойдем со мной, ладно? Тут готовят просто нереально. Я уверен, что наша еда поможет стереть это угрюмое выражение с твоего лица.
– А ты умеешь уговаривать девушек, – фыркнула я.
Эйприл вновь хихикнул и почесал затылок.
Я издала недовольный стон и сдалась. Ладно, если я хочу выжить в этом месте следующие два дня, то должна делать все возможное для этого.
Через несколько минут я уже следовала за Эйприлом по бесконечным бежевым коридорам, вверх по лестнице и снова по коридорам. И как тут не потеряться? Однако Эйприл шагал уверенно, чуть ли не вприпрыжку, пританцовывая в такт музыке, звучавшей в наушнике.
Пока мы поднимались по лестнице, Эйприл обратил внимание на мою руку.
– И с кем же ты успела подраться? – Полуулыбка не сходила с его лица.
Я спрятала руку в карман штанов.
– Или ты влепила по стене? – Он склонил голову. – И как? Получилось разрушить ее?
– И какое тебе дело?
Эйприл пожал плечами:
– Я сделал то же самое, когда только попал сюда. Не мог поверить в этот бред про силы. Вот и заехал по первой попавшейся стене.