Я отступила от наемника, и Кристина ободряюще улыбнулась, крепко сжав мою руку.
– Тебе не хватает мотивации. В субботу ты отправишься с нами и убедишься, что и без силы бойца человек способен на многое в этом сражении. – Она обернулась на Каллума, но тот никак не отреагировал. – Наш любимый боец стесняется, – шепнула наемница так, чтобы больше никто не услышал, – но именно Каллум первым согласился и поддержал эту идею, чтобы подбодрить тебя.
Каллум дернул головой, улавливая каждое слово при помощи острого бойцовского слуха.
– Как видишь, наш отряд сейчас недееспособен. – Девушка слегка пошевелила сломанной рукой. – И чтобы мы не сидели без дела, Центральный штаб поручил нам задание низкой сложности. Нас ожидают два коротких перелета. И никаких фантомов.
– Почти никаких, – ухмыльнулся Ян. – На мертвых тварей поглядеть все же придется.
– Не запугивай ее, – выдохнул Каллум, наконец обратив на нас свое драгоценное внимание. Его глаза встретились с моими. – Данная операция – отличная возможность получить полезный опыт. Поэтому я и поддержал идею Кристины.
– Элли, – Кристина смягчила тон, перейдя на родной русский язык, – в этих четырех стенах ты ничему не научишься. Я наблюдала за тобой и знаю, что у тебя есть нераскрытый потенциал. Стань частью нашего отряда всего на несколько часов. Позволь нам показать тебе, на что способен человек.
Я отступила, опустив подбородок. Все это… как-то странно. Отправиться на операцию? Без сил бойца? Это вообще честно? Другие бойцы годами ждут своего звездного часа, а меня отправляют спустя неделю после поступления в штаб. И за это время ничего не изменилось.
Я посмотрела на свою ладонь и сжала ее в крепкий кулак. Тогда это и есть мой шанс измениться.
Наверное?
Я вскинула подбородок и посмотрела на Каллума. Он кивнул, кажется, даже одобрительно, и… я ему доверилась.
– Хорошо, уговорили. Что за операция?
Глава 14
Несколько дней подготовки к заданию я запомню на всю оставшуюся жизнь. Это были самые ясные и осознанные дни, наполненные решимостью. Я старалась не думать о покинутом доме. О маме. Не тосковать по отцу и Акселю. Старалась жить настоящим.
Первым делом я поборола гордость. Да, отец тренировал меня со строгостью и педантичностью. Но если я хотела оказаться на шаг впереди парней в этом штабе, то пора было взглянуть на ситуацию под другим углом. Поэтому на утренние пробежки я начала приходить только с утяжелителями на руках и щиколотках. Двигаться стало в разы труднее, но это позволяло концентрироваться на скорости и дыхании, вместо того чтобы переживать о том, что не могу догнать остальных бойцов.
На утренних лекциях Болд продолжал занятия в условных командах. Однако между мной, Эйприлом, Аматагой и Алексом мало что изменилось. Молчание Алекса. Переглядывания с Эйприлом. И натянутое напряжение, которому способствовал Дай.
На тренировках я не расставалась с утяжелителями, совмещая дополнительный вес с базовыми силовыми упражнениями. Мышцы горели, пот стекал по коже, а одежда липла к телу. Но эти ощущения пробуждали во мне сотню других. И сердце оживало, вспоминая тренировки отца и требуя больше боли в мышцах, чтобы не думать о доме. Забыть о нем.
Вечерами, после ужина и условного комендантского часа, Эйприл и я отправлялись в спортивный зал, где на протяжении двух, а иногда даже трех часов, разинув рты, наблюдали за тренировкой отряда Кристины. Наемники и Каллум выполняли синхронные атаки на стальных манекенах. Движения одного участника отряда сопровождались точной атакой другого. Они двигались плавно и бесшумно. Безжалостно уничтожали манекены, напоминая четко слаженный механизм. Кто-то был незаменимым основанием, кто-то поддержкой с фланга, а кто-то безусловным лидером. Если убрать хотя бы одну деталь, этот механизм развалится.
После тренировки отряда внимание Каллума переключалось на меня. Мы оставались один на один в пустом зале, и каждое произнесенное им слово касалось только упражнений. Никаких личных вопросов. Глаза Каллума редко отрывались от моих, однако сам он лишь отдавал приказы и делал замечания. И его противоречивость сводила с ума.
Во время спарринга Каллум вмиг исчезал из поля зрения, словно растворялся в воздухе, возникая за моей спиной. Именно так он учил чувствовать приближение фантома. Показывал, как уходить в сторону, группироваться и атаковать, не теряя ни секунды, которая может стоить жизни. Каллум не акцентировал внимание на том факте, что у меня до сих пор нет сил бойца. Наоборот, требовал распознавать слабости и ошибки в его движениях и стойке и использовать это против него же. Что для меня казалось невозможным. Каллум был искусен в бою на все двадцать из десяти.
– Что ты делаешь? – спросил он как-то поздним вечером после одной из тренировок.
– Медитирую, – ответила я, усаживаясь в позу лотоса.
– Медитируешь? – Удивленно приподняв бровь, Каллум сел напротив. – Для чего?
– Не хочу потерять себя, – ответила я честно, приоткрыв один глаз. – Сон, еда и медитации. Это единственное, что удерживает мое психическое здоровье в некоем подобии баланса здесь.
– Когда ты этому научилась? – поинтересовался Каллум, подвинувшись чуть ближе. – Медитации? После твоего исчезновения, – призналась я. – Со мной больше не было того самого мальчика, который помогал мне справляться с проблемами. Но непрожитые эмоции остались. Отец велел заталкивать их внутрь, а мама пребывала в постоянной тревоге, так что и с ней было не поговорить. Вот и пришлось научиться чему-то… другому.
– Научишь? – попросил Каллум, сложив ноги в ту же позу.
Я улыбнулась, вновь закрывая глаза.
– Повторяй за мной.
В такие безмятежные минуты в центре тренировочного зала, когда мы дышали в такт, моя тревожность отступала, а мысли прояснялись. Я уходила внутрь себя настолько глубоко, что после каждой такой медитации Каллуму приходилось будить меня легким прикосновением к плечу. Смотря на меня сверху вниз, он с укором качал головой и проводил рукой по своим растрепанным волосам. Мне почти верилось, что так Каллум пытался скрыть свою редкую полуулыбку.
Для кого-то поздний вечер пятницы знаменовал конец рабочей недели и начало безудержных выходных. Но я вовсе не ждала наступления субботы. Будь моя воля, я бы застряла в каком-нибудь дне сурка и крутилась там до скончания веков.
Тем не менее вместо очередной тренировки на татами в эту пятницу я сидела в баре «Тощий Джимми». Вокруг стоял привычный запах табака и дешевого алкоголя. Возле барной стойки сновали шумные жители городка, не существующего на картах мира. Не понимаю, чем могут заниматься бывшие преступники в течение рабочей недели, если, фигурально выражаясь, они потеряли работу. Но отдохнуть с кружкой пива, играя в карты, они были явно не прочь.
– Эй, Элли, – голос здоровяка Яна прорвался сквозь басистые ноты тяжелого рока. – Ну-ка очнись и давай уже выпей с нами, а?
По столику покатилась закрытая банка с алкоголем, адресованная мне, но чья-то рука протянулась и ловко перехватила ее. Сидящий рядом Каллум внимательно изучал мое лицо, вращая банку в руке. Я тут же перестала грызть ногти.
– Элли нет восемнадцати, Ян. – Каллум повернулся к товарищу и подкинул жестянку над столом.
– Да ладно тебе, Каллум. – Наемник поймал банку, с шипением открыл и, подняв над головой, сделал пару глотков. – Ей и не двенадцать.
– Ты свои вредные привычки ей не прививай.
– Она может выпить, если захочет.
– Она не будет пить, пока ей не исполнится восемнадцать.
– Если что, «она» сидит прямо тут, – сказала я, и парни замолкли. – И если что, «она» может ответить за себя сама. – Я бросила взгляд на Каллума.
– Вот видишь, Каллум, – фыркнул Ян, снова протягивая мне уже открытую банку пива. – Она хочет выпить вместе с нами в этот прекрасный вечер перед операцией.
– Мне и с водой нормально. – Повернувшись к Яну, я покачала головой.
– И не тебе про закон твердить, Каллум. Сам-то в свои пятнадцать испробовал первую бутылку. – Обнимая винтовку огненного цвета, Луис залпом осушил стакан бренди и щекой прислонился к тонкому стволу оружия. – Ах… да, точно, это же мы с Яном тебе подлили.
Сидя между двумя наемниками, Кристина мягко рассмеялась. Я каждый раз тихо поражалась этой девушке. Одета она была всегда просто, в майку и штаны карго, на лице никакой косметики. Однако Кристина неизменно искрилась красотой боевых шрамов, даже сломанная рука не могла скрыть ее природного изящества.
– И как ты мог забыть, Луис? – Кристина нагнулась через стол, стянула потрепанную кепку с головы Каллума и надела на себя козырьком назад. – Он же у нас мальчик правильный.
Каллум встряхнул головой и пальцами взъерошил челку, одним лишь взглядом выразив недовольство. Кристина улыбнулась и подмигнула ему, вновь потянулась через наш крохотный столик и ущипнула Каллума за щеку. Я изумленно выпучила глаза, ожидая, что боец вот-вот взорвется.
– Ты же мой любимый малый, – просюсюкала Кристина мягким голосом. – И почему ты достался старику Хитори? Если бы могла, давно б тебя усыновила.
Каллум не разозлился, вовсе нет. Его взгляд смягчился, лицо расслабилось. Он вырос под присмотром этих наемников. Провел подростковые годы с ними то на тренировках, то защищая мир от фантомов.
Я кинула быстрый взгляд на его волнистые волосы. Что, если я попробую их потрепать? Нет, плохая идея. Мне этот парень уж точно откусит руку.
– Тебе своих детей не хватает, Кристина? – Ян сделал новый глоток уже из другой бутылки. – Успела позабыть о родных?
Моя челюсть чуть не отвисла, но Эйприл, сидящий по другую от меня сторону, среагировал быстрее.
– У тебя есть дети? – Он хлопнул ладонями по столу, отчего тот опасно накренился, а бутылки и банки стукнулись друг о друга.
– Тише-тише ты, боец. – Кристина покраснела не то от алкоголя, не то от смущения. – Так все услышат!
– Извини. – Эйприл послушно убрал руки со стола, но поморгал пушистыми ресницами в ожидании подробностей.