– Дружишь с ветром и трогаешь его? – задумчиво хмыкнула я. – Какой ты странный…
Эйприл тихо рассмеялся, не сводя глаз с темной дороги.
– Дружу с ветром. И с тобой. Все именно так, Элли.
Затем мы ехали в тишине. Я то и дело поглядывала на Алекса в зеркало заднего вида. Иногда наши взгляды встречались, но парень тут же отворачивался, смущенно поджимая губы. В эти моменты я задумывалась о том, насколько же сложно ему приходится: он хочет что-то сказать, но не имеет возможности это сделать. Что же он на самом деле чувствует? Сколько же боли ему довелось испытать?
До города оставалось примерно десять минут, когда Эйприл решил вновь заговорить.
– Не сердись на Каллума, – коротко сказал он.
– Не понимаю, о чем ты, – отмахнулась я, но тут же ощутила прилив гнева. Наша вчерашняя ссора слишком ярко отзывалась во мне головной болью.
– Он наехал на тебя не со зла, ты же понимаешь? – тем не менее продолжил парень.
– Нет, Каллум наехал на меня, потому что он – лицемерный идиот.
– Элли, – Эйприл бросил на меня быстрый взгляд и тут же вернулся к пустой дороге, – ты к нему несправедлива.
Он вздохнул, словно умудренный опытом старец, и покачал головой в ответ на мое молчание.
– Он переживает за тебя, поэтому и вышел из себя вчера вечером. Похоже, ему страшно даже думать о том, что ты можешь отправиться на операцию в ближайшее время. И, может… только не обижайся, ладно? Я это говорю про всех нас, про команду… Возможно, Каллум прав и мы правда не готовы.
Я полностью проигнорировала последние слова Эйприла, но не смогла не думать о Каллуме. Неужели он действительно так сильно переживает за меня? От этой мысли мое сердце замерло, а в груди предательски разлилось тепло.
– Что-то не слышала, чтобы Каллум говорил именно об этом.
– Если ты еще не заметила, то Каллум редко озвучивает свои истинные мысли. А точнее, он сто раз подумает, прежде чем что-то сказать, и выберет наиболее безопасный вариант.
– Что ты имеешь в виду под безопасным?
– А ты как думаешь? – Эйприл повернулся ко мне с озорной ухмылкой.
Мы с Эйприлом действительно мыслили одинаково. Иногда мне казалось, что у нас один мозг на двоих. И если в данную минуту наша связь оставалась неизменной, то… возможно, Каллум… действительно боялся за меня? Нет. Это глупо. Я сильно сомневалась, что Каллум мог опасаться чего-то подобного.
– Аматага точно приедет? – спросила я, резко отвернувшись к окну.
– Ты сейчас серьезно? Избегаешь разговора о Каллуме?
– Именно так, – кивнула я. – Так что насчет Дая?
Эйприл тихонько вздохнул, прежде чем уступить.
– Я заставил его пообещать. Он же не захотел ехать с нами в одной машине.
– И думаешь, простого обещания будет достаточно?
– Дай мечтает выбраться из штаба не меньше нашего, – пожал плечами Эйприл. – Поэтому да, если мы хотим сблизиться как команда и подготовиться к следующему тесту, нужно верить друг другу.
Как только мы подъехали к бару, из которого доносились оглушительные звуки басистой рок-музыки, я почувствовала ком в горле. Я не могла решиться выйти из машины, непонятно откуда взявшееся волнение невидимыми руками удерживало меня на кожаном сиденье автомобиля.
– Элли, ты чего? – Эйприл уже почти выбрался из машины, но, когда заметил, что я так и осталась на месте, нырнул обратно в салон. Я ощутила на себе любопытный взгляд Алекса с заднего сиденья, он открыл дверь, но не вышел. – Чего зависла?
– Мы провалились. Что, если нас снова ждет неудача? – тихо спросила я, но не сумела подавить явного волнения. – Ну, быть командой и все такое. Почему мы вообще решили, что у нас получится?
– О чем ты говоришь? – Эйприл снова покинул машину, обошел ее, смело открыл мою дверь и нагнулся. – Конечно получится. – Широко улыбнувшись, он протянул мне руку. – Ты повела нас в нужном направлении. Увидела в каждом из нас яркую способность. У нас все получится. Никогда не сомневайся в таких лузерах, как мы. У лузеров укус сильнее.
– В следующий раз мы справимся, – кивнула я самой себе.
– Только победа, – жестом показал Алекс, когда я взглянула на него, уже стоящего рядом с Эйприлом.
Я выбралась из машины и последовала за ребятами к «Тощему Джимми».
Никогда не думала, что посиделки в шумном баре, где грохочет музыка и вокруг бильярдного стола то и дело победоносно улюлюкают подвыпившие преступники, могут быть настолько тухлыми. Или это только за нашим столом царила такая атмосфера.
Благодаря невероятному везению Эйприлу удалось пробиться к единственному свободному столику в дальнем углу бара. Пусть сам столик и оказался шатким и рассчитанным максимум на троих худосочных человек, Алекс без лишних возмущений уселся напротив меня, Эйприл – рядом с ним.
– Хотя чего это я расселся? – спохватившись, воскликнул Эйприл. – Пойду-ка возьму нам чего-нибудь. Элли, Алекс, есть предпочтения?
Мы оба пожали плечами, Эйприл закатил глаза со словами «какие незнайки» и скрылся в шумной толпе. Сидящий напротив Алекс волновался не меньше моего. Судя по всему, он нечасто здесь бывал – если вообще бывал когда-то. Парень озирался по сторонам и дергался каждый раз, когда мимо проходил очередной подозрительный тип. Брови Алекса сошлись на переносице, придав его юному лицу встревоженное выражение.
– Боишься? – спросила я, возможно, чересчур прямолинейно.
Алекс отрицательно качнул головой.
– Не твоя атмосфера?
На этот раз парень кивнул.
Сам Алекс был одет неплохо, даже прилично. В своих привычных толстых очках, голубой рубашке, заправленной в темно-синие узкие брюки, он напомнил мне стереотипного отличника. Из нагрудного кармана выглядывала записная книжка с карандашом, воткнутым в спираль.
– Тебе не обязательно им пользоваться.
Алекс непонимающе посмотрел на меня. Я показательно кивнула на его блокнот.
– Здесь шумно, не бойся говорить. Никто, кроме меня, все равно не услышит.
Алекс моментально поджал губы и замотал головой.
– Я не буду смеяться над твоим голосом.
Я не психолог и не логопед, не знаю, что именно подтолкнуло меня попробовать разговорить его, но у Алекса был голос, и меня расстраивал тот факт, что он стыдится самого себя. Стыдится своей возможности обрести желаемое.
Алекс опустил голову, спрятав руки под столом. Его лицо выдавало целую гамму эмоций, и глаза были переполнены тоской, накопленной за годы одиноких мыслей и невысказанных фраз.
Алекс потянулся к блокноту с карандашом.
– Не нужно, – я быстро остановила его. – Не нужно, я все понимаю, Алекс.
Он робко посмотрел на меня, рука зависла над блокнотом. Я наклонилась чуть ближе, чтобы не кричать через весь стол.
– Я никогда не подстраиваюсь под других, и мое мнение о человеке не складывается под чьим-то влиянием. Поэтому и тебя, Алекс, я прошу быть со мной самим собой. – И следующее слово я сказала на языке жестов: – Окей?
Парень, не мигая, смотрел на меня. Неверие постепенно переходило в сомнение, затем в нерешительность. Этот Алекс с его записными книжками и пугливым молчанием – ненастоящий. Перед ребятами в штабе он предстает, пусть и ненарочно, не тем, кем является. Несколько раз я видела его настоящего. Не забитого, неуверенного в себе мальчишку, а яркую, незаурядную личность. На лекциях я замечала в его глазах искру – гениальную, почти безумную. Как у ученого, к которому приходит спонтанная идея. И сегодня, когда мой парашют подвел меня, именно Алекс стал моим спасителем.
Алекс посмотрел на меня с облегчением, и я тоже смогла расслабиться. Может, постепенно, шаг за шагом мы сумеем… стать настоящей командой.
– Смотрите, кого я нашел!
Эйприл выскочил из толпы, неловко балансируя четырьмя прозрачными стаканами с разноцветными жидкостями, готовыми вот-вот расплескаться на липкий пол. За ним возвышался Дай Аматага. В потрепанном худи и кожаной куртке его можно было принять за самого обычного подростка. Брутального, но все же подростка.
– Давай-давай, садись уже, – подозвал его Эйприл и поставил стаканы на качнувшийся стол.
Аматага закатил глаза, но возмущаться не стал. Он уселся на свободное место рядом со мной, и его широкие плечи заполнили оставшееся между нами пространство.
– Ну что ж, с чего начнем наше собрание? – спросил Эйприл, сделав глоток пурпурной газировки. – Дай, будешь газировку?
– Мне ничего не нужно.
– Да ладно тебе, я быстро сгоняю, просто скажи, что хочешь. – Эйприл уже собрался вскочить со стула, как Аматага пригвоздил его к месту одним лишь взглядом.
– Давайте покончим с этим в ближайшие полчаса, окей?
Эйприл моментально выпрямился на стуле:
– Без проблем, чувак.
Я подавила желание встать и уйти. Лишь испустила утомленный вздох. Это будет долгий вечер. Слишком долгий.
Первые двадцать минут Эйприл усиленно пытался нас разговорить, все же сумев всучить Даю стакан газировки. Он метался между мной, Алексом и Аматагой, словно ведущий скандального ток-шоу, стремясь выдавить из нас хоть что-нибудь интересное, за что можно было бы зацепиться и завязать полноценную беседу. Впрочем, как и ожидалось, каждый из нас отвечал на его вопросы без особого энтузиазма. Ни веселая музыка, ни располагающая атмосфера бара не смогли подтолкнуть нашу «команду» к сближению. С каждой минутой желание сдаться и вернуться в штаб становилось все сильнее.
– Что насчет тебя, Дай? Неужели ты никогда не пробовал играть в бейсбол?
– Нет.
– А в футбол? Американский, имею в виду.
– Нет.
– А хотя бы смотрел Супербоул по телику? – не сдавался Эйприл.
– Нет.
– Даже с родителями? Ну смотрел же?
На этом вопросе высокий стакан в руках Дая треснул. И газировка крупными каплями потекла по мозолистым пальцам Аматаги.
– Еще раз упомянешь моих предков, и я впечатаю этот стакан в твое лицо, – уяснил?
И с этими словами он бросил треснутый стакан на пол, скрестил руки на груди и отвернул голову, ясно давая понять, что его терпение иссякло. Впрочем, точно так же, как и мое.