Ни Элвису, ни Вернону не приходило в голову, что на ранчо можно было бы заработать. Там было все необходимое для ведения фермерского хозяйства – тракторы, корм, коровы изысканной породы Санта-Гертруда, выведенные на рокфеллеровских ранчо, – но Элвис продал скот после того, как Вернон сказал ему, что их содержание стоит слишком дорого. С профессиональным финансовым консультантом Элвис мог бы развивать собственный бизнес с пользой для себя и своего увлечения.
К сожалению, Вернон и Элвис с опаской относились к предприятиям, требующим финансовых консультаций. Вернон руководствовался исключительно инстинктами, отказываясь от любых предложений по налоговым льготам, считая их слишком сложными. Он переложил ответственность за налоги Элвиса на Налоговую службу США – с тех самых пор, как Элвиса проверили во время службы в армии и приписали ему задолженность в восемьдесят тысяч долларов. «Давай просто заплатим налог, папа, – сказал он. – Я достаточно зарабатываю. Заработаю миллион и отдам им половину».
Во время съемок фильма «Пикник у моря» кончился наш договор на аренду дома в Лос-Анджелесе на Перуджиа-вэй, и нам пришлось искать новый дом. Пожив на ранчо, мы осознали, насколько важно защищать свою частную жизнь, так что, когда мы заметили отдаленный дом у подножия холма в Бель-Эйре, мы сразу подумали – наконец-то мы нашли наше убежище. Но даже там мы не смогли скрыться от посторонних глаз.
Вскоре сотни людей начали собираться на горной дороге прямо над нашим домом, наблюдать за нами через бинокли и телеобъективы. Мы больше не могли купаться в бассейне или выходить на патио и подъездную дорожку – повсюду у нас были зрители, в том числе журналисты и фотографы, безумно счастливые от возможности заполучить уникальное фото с нами.
Иногда ситуация выходила из-под контроля. Одним вечером, когда Элвис поехал на гору Вашингтон на встречу с Дайей Матой, а я – в гости к Джоан Эспосито, я заметила, что за мной следует машина с ярко горящими фарами. За рулем была одна из самых страстных поклонниц Элвиса – женщина весом под сто килограммов, а с ней еще девушка и парень. Мне стало не по себе, и я решила развернуться и поехать обратно домой. Она ехала за мной следом всю дорогу, так что, когда я проехала через наши ворота, я уже была просто в ярости.
Я увидела, как она уперлась в тупик выше нашего дома, и помчалась за ней, поставила машину поперек дороги, чтобы ее заблокировать. Она стояла возле машины, в несколько шагов я оказалась рядом с ней и требовательно спросила:
– Что вы здесь делаете? Почему вы меня преследуете?
Она молчала, так что я требовательно повторила вопрос:
– Почему вы меня преследуете?
– Потаскуха, – вдруг рявкнула она.
В бешенстве я сжала кулак и ударила ее снизу по лицу. Она упала, раскинув руки в полном ошеломлении. Я навалилась на нее. Мы вопили, орали, таскали друг друга за волосы, пока я не поняла, что мне нужна подмога. Я добежала до главных ворот и заорала в домофон:
– Кто-нибудь, Сонни, Джерри, на помощь!
Через пару секунд Элвис выбежал из дома, ребята выбежали прямо за ним.
– Детка, что случилось?
Когда я объяснила, указывая на хребет, Элвис тут же побежал вверх по холму. Та девчонка и ее друзья увидели его и заперлись в машине. Элвис был в гневе, приподняв машину на рессорах, он раскачивал ее из стороны в сторону. Он лупил по лобовому стеклу, угрожая поубивать всех, как только до них доберется или если только кто-нибудь посмеет ко мне прикоснуться.
– Я несовершеннолетняя! Я несовершеннолетняя! – кричала девушка. – Не трогайте меня, а то подам в суд!
Сонни убеждал Элвиса, что она того не стоит; в конце концов Элвис смирился и позволил ей уехать.
29
Элвис управляет лодкой, Багамы, 1969 год
Элвис был настолько разочарован «Пикником у моря», что его вес взлетел с привычных семидесяти семи килограммов до девяноста к началу съемок. Студия приказала ему сбросить вес, и как можно скорее. На помощь пришли таблетки для похудения – единственное, что помогало ему подавлять аппетит и сбрасывать вес за то краткое время, что ему отвели. Полковник в одиночку разбирался с нетерпеливыми представителями студии.
В то утро, когда должны были начаться съемки, Элвис проснулся в плохом настроении; он пошел умываться, а я еще лежала в кровати. Вдруг я услышала громкий удар, а потом – ругательства:
– Твою мать, черт побери, чертов провод! Кто его сюда положил?!
Я выскочила из постели и побежала в ванную.
– Элвис, что случилось?
Он лежал на полу, потирая ушибленную голову.
– Споткнулся о чертов провод от телевизора. Было темно, я его не заметил. Помоги мне, я хочу прилечь.
У него кружилась голова, и он пошатывался, но нам удалось добраться до кровати. Я нащупала большую шишку у него на голове и сразу же позвонила Джо Эспосито; он тут же вызвал Полковника Паркера и доктора. Через пару минут комната уже была набита людьми – врач, медсестра, Полковник Паркер, несколько встревоженных руководителей студии. Полковник сказал всем, кроме него, подождать снаружи, чтобы дать доктору в спокойной обстановке поставить диагноз.
Через несколько часов было объявлено, что у Элвиса тяжелое сотрясение мозга и что съемки фильма необходимо отложить на неопределенный срок. Полковник решил воспользоваться этим случаем, чтобы положить конец некоторым другим начинаниям Элвиса. Он хотел, чтобы Элвис забросил свое увлечение эзотерической философией, которое, по мнению Полковника, не имело отношения к актерской карьере Элвиса и мешало ему трезво мыслить.
Духовные поиски Элвиса не остались незамеченными. Все, от его друзей до членов съемочных команд, видели, как характер Элвиса изменился за те годы, что он прозанимался с Ларри Геллером. Яркий характер Элвиса стал приглушенным, пассивным, он понемногу превращался в интроверта. Озорство, которое он приносил на съемочную площадку, сменилось прилежным ученичеством. Элвис закапывался в свои книги, которые он усердно таскал каждый день на студию и обратно.
Больше всего из-за этого перевоплощения переживал Полковник Паркер. Полковник считал, что Ларри загипнотизировал Элвиса и что из-за этого страдала музыкальная и актерская карьера Элвиса. «Сотрясение» Элвиса стало отличным поводом, чтобы положить конец его духовным поискам.
Через несколько дней после ушиба Полковник собрал Элвиса и остальных ребят у себя и сказал, что они перегружают Элвиса своими проблемами.
– Разбираться с кем-то одним – это ладно, – сказал он. – Но с одиннадцатью, да еще и с собственными проблемами… тут любой загнется.
Полковник сказал, что наступают перемены, начиная от урезания зарплат и заканчивая обращением по любым вопросам к Джо Эспозито вместо Элвиса. Его основной посыл был: ОСТАВЬТЕ ЭЛВИСА В ПОКОЕ.
– Элвис должен сосредоточиться на карьере, – сказал он. – Он артист, а не жилетка, в которую можно поплакаться всем желающим. Оставьте его в покое и не мешайте ему работать. – Полковник посмотрел на Ларри. Было очевидно, что в первую очередь эта речь произносилась для него. – Мне не нужно, чтобы он читал всякие книги и забивал себе голову всякой чепухой.
Элвис сидел и внимал, как послушный ребенок, опустив взгляд, не произнося ни слова. Он не заступился за Ларри. Никто не заступился за Ларри.
Позже Полковник сказал Элвису, что тот должен вычеркнуть Ларри из своей жизни и что Ларри использовал какие-то техники манипуляции, чтобы запудрить Элвису мозги. Элвис был совершенно с этим не согласен. Ему и правда были интересны его изыскания.
– Ты не дошел бы до такого состояния, если бы не дал запудрить себе мозги! – закричал Полковник. – Я тебе говорю, Ларри тобой манипулирует.
Меня удивило, насколько внимательно Элвис его слушал. Элвис всегда спорил со всеми, включая меня, если кто-то хоть как-то высказывался против Ларри. В какой-то момент казалось, что Элвис готов отрезать ради Ларри свою правую руку. Но теперь Элвис обещал Полковнику сократить общение с Ларри. И он сдержал это обещание. Теперь он обращался к Ларри только как к парикмахеру и никогда не оставался с ним наедине.
После этой встречи парни в открытую стали выражать неприязнь к Ларри, и даже Элвис стал время от времени его подкалывать. Теперь Ларри стал аутсайдером и в конце концов уехал. Полковник Паркер был вне себя от радости. Наконец-то его мальчик вернулся к нему.
Элвис был готов к большим переменам – пришло время двигаться дальше. Полковник сказал ему, что с фильмами ничего не выходит и надо возрождать музыкальную карьеру. На носу маячила свадьба, а перед ней надо было вернуть жизнь и карьеру Элвиса в привычное русло.
После отъезда Ларри Элвис запер под замком почти все его книги. Я сказала, что рада этому, потому что эти книги буквально разрушали наши отношения. Мы были молодой парой, помолвленными.
– Тебе будет легче, если я просто от них избавлюсь? – спросил Элвис.
Я кивнула.
Той ночью, в три часа, мы с Элвисом собрали в кучу его книги и журналы, сложили их в огромную коробку и скинули их в заброшенный колодец за Грейслендом. Мы полили книги и журналы бензином, зажгли спичку и навсегда распрощались с прошлым.
30
Элвис, на досуге
Я подошла к планированию свадьбы наивной и неподготовленной. Если бы не моя хорошая подруга Джоан Эспосито, не представляю, как я справилась бы со всем этим. Джони всегда была готова прийти на помощь. Она выросла в Миссури, где ее мать была вовлечена в политическую жизнь и касающиеся ее события. Джони знала, как вести себя в высшем обществе, была хорошо знакома со светским этикетом.
До этой свадьбы в нашей жизни никогда не было повода для формальностей – к нам на протяжении стольких лет ходили одни и те же люди, и все они всегда присутствовали на особых праздниках вроде Нового года в местном клубе или на «битве фейерверков» в Грейсленде.
Она напомнила мне, что нужно заказать персонализированные письменные принадлежности для благодарственных записок после свадьбы, а также книгу для пожеланий от гостей, чтобы потом было что вспомнить. Д