Группа J. D. Sumner & The Stamps Quartet спела любимые евангельские песни Элвиса. Вернон выбрал проповедника, который едва ли знал Элвиса и в основном говорил о его щедрости. Элвис бы, наверное, посмеялся и сказал отцу: «Нельзя было какого-нибудь комика подыскать?» Он не хотел бы, чтобы мы скорбели.
После службы поехали на кладбище, мы с Лизой ехали на одной машине с Верноном и Сэнди. Кладбище было в трех милях, и на протяжении всех трех миль по обеим сторонам дороги стояли скорбящие, а на кладбище их было еще несколько тысяч. Носильщики – Джерри Шиллинг, Джо Эспосито, Джордж Кляйн, Ламар Файки, Билли Смит, Чарли Ходж, доктор Ник и Джин Смит – пронесли гроб в мраморный мавзолей. Там прошла небольшая церемония, где каждый по очереди подходил к гробу, чтобы потрогать его, поцеловать, сказать прощальные слова. Вскоре после этого тело Элвиса – из соображений безопасности – перенесли в Грейсленд, в сад медитаций, где он и был похоронен.
Прежде чем мы с Лизой вернулись в Лос-Анджелес, Вернон позвал меня в свой кабинет. Он был сам не свой от печали. Могла ли я помочь ему понять, почему умер его сын? Он так никогда и не принял смерти Элвиса, и мне кажется, что эта боль привела Вернона к его кончине; позже бабушка точно так же не смогла оправиться от смерти Вернона.
Мы с Лизой вернулись домой; меня буквально разрывало на части, я не знала, что сделать, чтобы ей помочь. На свет выходили разные противоречащие друг другу истории, и я понимала, что от них может быть негативный продолжительный эффект – они могут очернить для Лизы память ее отца. Я решила отправить ее в летний лагерь. Там она была защищена от радио, телевидения и газет и могла проводить время с друзьями – в том числе Дебби и Синди, детьми Джо и Джони.
К ее возвращению я уже договорилась с Мишель о долгом путешествии по Европе. Я была готова на все, чтобы не видеть постоянных напоминаний на телеэкране и в журналах.
Смерть Элвиса заставила меня глубоко задуматься о своей смертности, о смертности дорогих мне людей. Я поняла, что должна больше делиться с близкими и что каждый момент с дочкой и родителями – бесценен.
Я училась у Элвиса, к сожалению, зачастую на его ошибках. Я узнала, что слишком большая компания может высасывать из человека энергию. Увидела, какую цену придется платить, если хочешь всех осчастливить. Элвис одаривал многих, заставляя других ревновать, зачастую порождая в компании конкуренцию и тревогу. Я научилась вступать в конфронтации и смотреть проблемам в лицо – чего Элвис всегда избегал.
Я научилась брать жизнь в свои руки. Элвис прославился таким молодым и так и не научился справляться с властью и деньгами, которые сопровождали его славу. Во многом он сам был жертвой, разрушенной теми же людьми, которые исполняли все его запросы и желания. И он был жертвой своего образа. Общественность хотела, чтобы он был идеальным, а пресса неустанно и безжалостно преувеличивала его недостатки. У него не было возможности просто быть человеком, морально расти, чувствовать мир за пределами его искусственного кокона.
Когда умер Элвис Пресли, с ним ушла частичка жизни каждого, кто знал и любил его, кто обожал его музыку, его фильмы, следил за его карьерой. Его страстью было развлечение друзей и фанатов. Зрители были его главной любовью. И та любовь, которая была между нами, была глубокой и неизменной.
Он был и навсегда остается главным влиянием моей жизни.
Эпилог
Комментарии излишни
Я провела несчетное количество часов, вспоминая важные и интересные моменты, части истории. Когда я только решила поделиться этой историей, я даже не подозревала, насколько это будет тяжело эмоционально. Об Элвисе было уже столько сказано и написано людьми – и теми, которые хорошо его знали, и теми, которые не знали его совсем, но соврали. Я хотела показать, каким человеком он был. В других книгах он представляется не в лучшем свете, там делается акцент на слабостях, странностях, вспышках гнева, извращениях и наркозависимости. Я же хотела написать о любви, о драгоценных, прекрасных моментах, о моментах, полных грусти и разочарования, о взлетах и падениях человека, многие из которых произошли в компании девочки-женщины, которая чувствовала его боли и радости как свои собственные.
Если бы я сказала, что мне было легко раскрывать нашу так тщательно скрываемую жизнь, это было бы грубой ложью. Мне часто хотелось бросить эту затею, сдаться, забыть, оставить этот труд любви. Кто-то скажет, что я оставила за кадром много важных дат, конкретных фактов, неисчислимых историй. Мне кажется, никто не смог бы даже отчасти запечатлеть магию, чувствительность, уязвимость, очарование, щедрость и величие этого человека, который оказал на нас огромное влияние и внес огромный вклад в культуру своей музыкой. Я не ставила никаких подобных целей – моей целью было просто рассказать историю. Элвис был щедрой душой, он тронул и осчастливил миллионы людей по всему свету, и он по-прежнему уважаем и любим многими.
Он был человеком, особенным человеком.